Ad notam. Прогноз начала февраля опережает график.

⚡️По данным свежего опроса Forsa, рейтинг AfD вырос на два процентных пункта по сравнению с серединой апреля, достигнув исторического максимума в 26%. «Альтернатива» обгоняет CDU/CSU (25%) и номинально является первой силой в стране.

На этом фоне Фридриху Мерцу остаётся рекомендовать полагаться исключительно на опросы Allensbach.

@BundeskanzlerRU

​​«Людвиг Эрхард вертится в гробу»: сможет ли кабинет Мерца перезапустить немецкое экономическое чудо?

ВВП ФРГ сокращается третий год к ряду, объем промышленного производства падает на протяжении восьми лет, а дефицит государственного бюджета стал формальным поводом досрочного развала правительства Олафа Шольца (SPD). Кроме того, актуальность экономического вопроса подстегнули конъюнктурный кризис и новые геополитические реалии. Остро необходимый Германии импульс, таким образом, — это и диагноз экономистов, и внутриполитический консенсус. Но сможет ли с этой задачей справиться будущая «черно-красная» коалиция под руководством Фридриха Мерца (CDU)?

Коалиционное соглашение между христианскими демократами и социал-демократами содержит целый перечень мер, которые номинально призваны создать условия для экономического роста: послабления в законе об амортизации, отмена «Закона о цепочке поставок», сокращение 20% федеральных нормативов и внедрение принципа «один раз и навсегда» в документообороте, а также снижение ставки подоходного налога, чья реализация, впрочем, уже поставлена под вопрос.

Однако масштаб объявленных шагов явно не соответствуют накопленным за десятилетия структурным проблемам. И без того скромный реформаторский запал в модусе «маникюрных ножниц вместо бензопилы Хавьера Милея» нивелируется консервированием, а иногда и расширением «государства всеобщего благосостояния»: МРОТ вырастет до 15 евро/час, уровень пенсий останется стабильным вплоть до 2031 года, сохранится право выхода на пенсию после 45 лет стажа, а также продолжится выплата «пенсии за воспитание детей» (Mütterrente). Даже в сфере реформ госуправления решение сводится к созданию нового министерства — без ликвидации хотя бы одного из существующих.

Структура бюджета тоже остаётся перегруженной. Только в 2024 году расходы на социальные трансферты составили порядка 224 миллиардов евро, из которых 212 миллиардов пришлись на прямые социальные выплаты. Ещё 127 миллиардов — это субсидии компаниям. А на всё, что традиционно считается заботой «ночного сторожа» — безопасность, полицию, армию — лишь малая часть в 68 миллиардов. Современное немецкое государство, таким образом, в типологии отца экономического чуда Людвига Эрхарда считалось бы «государством-опекуном» (Versorgungsstaat).

Более того, по расчётам Института мировой экономики, фактический объём расходов федерального бюджета в 2024 году составил 598 миллиардов евро — это 14,2% валового внутреннего продукта, тогда как доля государственных расходов всех уровней по отношению к экономике страны (Staatsquote) достигла 49,3%. Это пограничная черта, которую бывший канцлер Гельмут Коль называл символической границей между капитализмом и социализмом.

Но проблемы только впереди: прогнозируемый дефицит в системе обязательного медицинского страхования может достигнуть рекордных 47 миллиардов евро. Чтобы покрыть его, правительство, скорее всего, вынуждено будет увеличить взносы. В то же время затраты на будущие меры, предусмотренные в коалиционном соглашении, оцениваются в сумму свыше 50 миллиардов евро в год, тогда как потенциальные источники экономии не превышают и 10 миллиардов.

В таких условиях вопрос, сможет ли новое правительство обеспечить устойчивый экономический рост, имеет, увы, отрицательный ответ. Ключевые проблемы — пенсионное обеспечение, налоговая система, политика социальных трансфертов — остаются нетронутыми. Экономика получает импульс преимущественно через целевые субсидии и льготы, распределяемые по политическим каналам, а не через дерегуляцию, сокращение обязательств и реструктуризацию занятости. В результате стимулы к частным инвестициям остаются слабыми, а бремя для предпринимателей — высоким.

Но дело, вероятно, не только в стороне «политического предложения» — краткосрочном мышлении на один-два электоральных цикла, институциональной необходимости искать компромиссы с коалиционными партнёрами, зависимости от клиентелистского электората и укоренённом социальном популизме, но и избирательном «спросе» на стабильность комфорта с минимумом рисков и личной ответственности.

@BundeskanzlerRU

С праздником Пасхи!

*в партийных аккаунтах в социальных сетях SPD и «Зелёных» нет поста с эксплицитным поздравлением: только креатив по мотивам — без религиозного контекста — и репосты личных поздравлений от политиков.

@BundeskanzlerRU

​​«Брандмауэр» даёт трещину из-за CDU?

На фоне растущих вопреки «брандмауэру» рейтингов AfD в рядах христианских демократов всё громче звучат голоса, призывающие к иному подходу работы с нерукопожатной «Альтернативой». Ведущие лица CDU/CSU теперь не исключают сценария, где представители AfD смогут возглавить парламентские комитеты, а муниципалитеты востока и вовсе требуют снять табу на сотрудничество. Такая примирительная риторика представителей партии-инкумбента в лице «Союза» по отношению к антисистемной оппозиции может предзнаменовать стратегический сдвиг от маргинализации к нормализации политического соперника.

Очередной всплеск дебата по теме спровоцировал Йенс Шпан, заместитель председателя парламентской группы CDU/CSU. По его словам, политики должны осознать, «сколько миллионов немцев проголосовали за AfD» (к слову, — 11 миллионов), и относиться к ней так же, как к любой другой оппозиционной партии — по крайней мере «с точки зрения процедур и процессов». Идею поддержали Йоханн Вадефуль, вероятный будущий министр иностранных дел, Гитта Коннеманн, председатель Mittelstands- und Wirtschaftsion, а также министр-президент Саксонии Михаэль Кречмер.

Хотя заявления вызвали шквал протеста, речь идет не об официальной смене курса, а всего лишь о комитетах Бундестага, председатели которых, согласно традиции, назначаются в соответствии с размером парламентской группы: так, по праву своей численности, AfD может претендовать на пять комитетов и будет выбирать, какой хочет «забрать», второй в очереди после CDU/CSU (Zugriffsverfahren). В прошлом, однако, кандидаты от «Альтернативы» не были избраны на свои посты из-за блокады со стороны других фракций, а из-за сугубо процедурного характера проблемы не помогло и обращение в Конституционный суд.

При этом вопрос об особом отношении к AfD из-за её антиистеблишментской риторики и статуса «подозреваемого случая правого экстремизма» раскалывает не только христианских демократов, но и создает напряжение внутри еще не до конца оформленной черно-красной коалиции (CDU/CSU & SPD), ведь «народные» партии недвусмысленно закрепили в своем коалиционном соглашении отказ от любых форм сотрудничества с «ультраправыми и антидемократическими силами». Таким образом, помимо фундаментальных экономических и внешнеполитических споров стабильность будущего правительства отягощает «слон в пленарном зале» — AfD.

Политика т.н. называемых «этаблированных партий» в отношении одиозного новичка, «Альтернативы для Германии», многие годы полагается на весь спектр методов «изоляционной стратегии» (disengage strategy) — от риторической стигматизации до институционально давления. Тем не менее на федеральных выборах 2025 года AfD сумела добиться рекордного результата (20,8%) не только для себя, но и всех третьих партий в истории Федеративной республики. На этом фоне демократическому центру, по крайней мере в рядах CDU/CSU, становится очевидно, что делать одно и то же в ожидании разных результатов — акт политического безумия, отчего появляется аутентичный запрос на корректировку курса.

На более абстрактном уровне политики, в свою очередь, падение «брандмауэра» — является лишь вопросом времени. Угроза абсолютного большинства AfD на востоке страны делает ставку на кооптацию всё менее неприличной и всё более рациональной. Прецедент, с известной долей оговорок, уже есть: в 90-х таким образом «одомашнили» некогда радикальных «Зелёных». Теперь включение AfD в демократический процесс на равных может принести старым игрокам больше дивидендов, чем конфронтация: как минимум, умерить антисистемную воинственность и остановить рост её рейтинга благодаря разделению ответственности, как максимум — обточить партию до нормальной право-консервативной силы.

Впрочем, именно для христианских демократов нормализация «Альтернативы» несет больше скрытых рисков, чем для кого либо еще, так как при определенных условиях AfD может попросту заменить CDU/CSU на правом фланге немецкой политики, поэтому в ближайшие годы пересмотр «брандмауэра» станет для CDU/CSU главным местом раскола — Malum discordiae.

@BundeskanzlerRU

🐍 ЭТО БАЗА — весь свободолюбивый телеграм теперь в одной папке!

Для удобства читателя лучшие Telegram-каналы единомышленников — от московских республиканцев до правозащитников и политических аналитиков были собраны в одну подборку. В папке ЭТО БАЗА вы найдёте:

😎 Главного охотника на покемонов и криптоэнтузиаста Руслана Соколовского

💰 Первый в России журнал о криптовалюте Prometheus

🪖 Политическую историю Нового и Новейшего времени от Стального шлема

📚 Канал Political Animals об академической политологии и смежных науках

🇺🇸 Политконсультанта и американиста Павла Дубравского

🏛 Центр Республиканских Исследований

🗺 Канал о роли политических элит в историческом развитии Атлас амбиций

🇩🇪 Эксперта по немецкой и европейской политике «Бундесканцлер»

🕊 Либертарианскую Партию России

🏔Сообщество русских либертарианцев в Черногории Montelibero

🐍 Канал Классический либерал

⚡️Либертарианскую правозащитницу Геру Угрюмову

📺 Канал о российской и международной политике политолога Александра Бочарова

📰 Глянцевый альманах для новой русской интеллигенции «Фронда»

🔔 Культурно-просветительские проект СтудВоля

🇷🇺 Скорее добавляйте папку себе 🇷🇺

Коалиционный договор CDU/CSU и SPD расколол немецкое общество

По данным опроса Forsa, проведенного по заказу Stern, 45% граждан скорее разочарованы, а 43% скорее удовлетворены содержанием документа. Еще двенадцать процентов пока не имеют мнения. При этом в партийной разбивке соглашением довольны 69% христианских демократов и 64% социал-демократов, но, что примечательнее, объявленные реформы пришлись по душе большинству сторонников «Зелёных», хотя и с не большим перевесом — 48% против 46%. А вот избиратели других оппозиционных партий весьма разочарованы: документ не одобрили 58% сторонников Die Linke и 84% — AfD.

Избрание Фридриха Мерца канцлером назначено на 6 мая: до этого момента будущие члены правительства должны формально одобрить договор. В частности CDU сделает это в ходе малой конференции 28 апреля, а SPD, в свою очередь, вынесет вопрос на голосование членам партии, где обещают возникнуть проблемы: председатели шести земельных объединений «Юных социалистов» (Juso) — молодежного крыла партии — уже объявили, что не будут голосовать за коалиционное соглашение, так как оно не подходит для «борьбы с огромной несправедливостью в нашем обществе».

Более радикальный идеологический профиль молодежных отделений немецких партий, впрочем, — укоренившаяся традиция. Для младосоциалистов, например, нормой является призыв к экспроприации частных компаний. Нынешний федеральный председатель Филипп Тюрмер заявил, что «социализированы» должны быть такие американские цифровые компании, как Meta и X. Аналогично в отношении BMW действовал и его предшественник Кевин Кюнерт.

Впрочем, будущий канцлер Фридрих Мерц критикуется не только слева. Волну низового протеста и выходов из CDU спровоцировали шаги, предпринятые им еще до окончания коалиционных договор: фактическая отмена долгового тормоза, пакет долговых обязательств на миллиард евро и включение климатической нейтральности в Основной закон к 2045 году. А в свежих телевизионных эфирах и интервью будущий канцлер не исключил, что декларированное в соглашении снижение налогов не обязательно будет реализовано.

@BundeskanzlerRU

Что скрывает немецкая психиатрия?

Здесь мало тех, кто не согласится, что у Германии есть определенное количество социальных и политических проблем; их важно освещать и обсуждать. Но такие профессии, как полицейские, судьи и социальные работники, сталкиваются с проблемной реальностью каждый день. Один из них — автор канала «Немецкий Психиатр»

Автор — врач из постсоветской страны, подтвердивший диплом и работающий в немецкой клинике. Он пишет об аспектах немецкой жизни, несколько скрытых от глаз обывателя.

Психиатрические будни. Мошенничество. Медицинская страховка. Безумие и криминал — и всё это из первых рук.

Подписаться

К слову о необязательной имплементации декларированных в коалиционном соглашении намерений: спустя четыря дня после публикации документа, будущий канцлер Фридрих Мерц заявил в интервью Bild am Sonntag, что снижение подоходного налога для малых и средних доходов «не зафиксировано». Обещанное снижение налога произойдет только в том случае, если «это позволит государственный бюджет».

Налоги с самого начала были главным камнем преткновения двух «народных» партий. В ходе переговоров социал-демократы (SPD), в частности, настаивали на повышении подоходного налога для высоких доходов и налога прирост капитала, а также на возрождении ранее отмененного Конституционным судом налога на имущество.

При этом по мнению ряда экспертов, у правительства определенно возникнут проблемы с финансированием всех его планов, даже несмотря на ослабление долгового тормоза. Например, чёрно-красная коалиция намерена законодательно закрепить нынешний уровень пенсий в 48% до 2031 года. Учитывая, что в пенсионном фонде уже много лет зияет многомиллиардная дыра, гарантировать стабильность пенсий без радикальных реформ или повышения налоговых поступлений невозможно.

@BundeskanzlerRU

​​⚡️Насколько консервативен коалиционный договор CDU/CSU & SPD?

После прочтения итогового текста коалиционного соглашения «народных» партий и собственной оценки, которая, разумеется, может быть ангажированной, я скормил документ ChatGPT и попросил идеологически профилировать его как будто оно является партийным манифестом, используя методологию Manifesto Project (MARPOR/CMP). Речь идёт о классификации политических программ по двум основным шкалам — экономика (от государства к рынку) и общество (от прогрессивизма к консерватизму) — с последующим расчётом агрегированного индекса «лево–право» (RILE). Результат, несмотря на всю условность такой процедуры, оказался вполне ожидаемым и соответствует логике двухпартийного компромисса и прошлого опыта «Большой Коалиции» (GroKo).

Но сначала о методологии: ИИ имитировал работу политических учёных из исследовательского проекта Manifesto, разделив текст коалиционного договора на отдельные политические предложения. Затем с помощью «ручного» контент-анализа каждому semantic unit была присвоена одна категория из кодбука проекта. Так, Deutschlandfonds, водородная стратегия и субсидии для ключевых отраслей попали в категорию 404 (Economic Planning: Positive). Гарантия уровня пенсий и повышение минимальной заработной платы — в 504 (Welfare State Expansion). Пограничный контроль, депортации и реформа Bürgergeld — в 605 (Law and Order: Positive) и 601 (National Way of Life: Positive), а обещания снижения налогов и стимулирования предпринимательства — в 401 (Free Market Economy).

Сначала таким образом было получено определенное количество категорий, а после применения формулы и нормализации значений — оценка по шкале от 0 до 10. Так, по экономической шкале, где 0 — это полный государственный контроль, а 10 — полностью свободный рынок, коалиционный договор CDU/CSU & SPD 2025 года получил оценку 4,5. То есть легкий крен в пользу государственного дирижизма. В случае общественной шкалы (прогрессивизм–консерватизм), — 6,5, то есть умеренно-консервативный сдвиг. Среднее (5,5) от обеих оценок — и есть «лево–правый» индекс.

Важно понимать,что методология Manifesto Project фиксирует риторические намерения, а не реальные действия будущего правительства, которое, как это часто бывает, на обязательно им следует де-факто. Оценка документа, например, упускает из вида уже реализованное смягчение долгового тормоза (Schuldenbremse). Кроме того, стоит сделать оговорку об ограниченности применения ИИ: в отличие от живого кодирования двумя экспертами, как это происходит в реальности, ChatGPT вряд ли учитывает контекстуальную тональность.

Тем не менее, если пытаться концептуализировать полученные оценки, то коалиционный договор христианских и социал-демократов — это гибрид остро необходимых для оживления экономики неолиберальных реформ, активной промышленной политики, рестриктивного миграционного подхода, отвечающего на рост популярности AfD, и консервации существующей социальный системы.

@BundeskanzlerRU

Рейтинг Мерца рухнул

После заключения коалиционного соглашения между ХДС/ХСС и СДПГ рейтинг популярности будущего канцлера Фридриха Мерца рухнул. По данным актуального политического барометра ZDF и Tagesspiegel, 64% респондентов придерживаются мнения, что лидер ХДС не сможет реализовать обещанные им изменения в политике в одном правительстве с СДПГ. Пессимистично настроена значительная часть сторонников самого блока партий ХДС/ХСС — в успех будущей коалиции не верит треть. В целом лишь около 30% жителей Германии полагают, что предвыборные обещания будут выполнены. Также большинство опрошенных не надеются на улучшение экономической ситуации или на изменение в лучшую сторону немецкой миграционной политики.

▪️Популярность АдГ растет

Из опроса также следует, что 24% немцев проголосовали бы за АдГ, если бы выборы в Бундестаг прошли в это воскресенье. По данным некоторых других социологических центров, правопопулистская партия уже вырвалась на первое место по популярности в Германии. Впрочем, большинство немцев — 85 процентов — полагают, что сила АдГ обусловлена ​​главным образом недовольством другими партиями. Только 12% жителей Германии считают высокий уровень поддержки АдГ результатом политики партии. Даже среди её сторонников явное большинство в 64% объясняют свою позицию недовольством остальными политическими силами.

​​⚡️ Коалиционный договор CDU/CSU & SPD: между амбициями и реальностью

Коалиционные переговоры между CDU/CSU и SPD завершились спустя шесть недель активной работы. Теперь на 144 страницах общего документа будущее федеральное правительство обещает сократить бюрократию, модернизировать государство и ограничить миграцию. Пафос риторики о долгожданном обновлении, однако, рискует разбиться об ожидаемо компромиссный характер реформ в модусе «один шаг вперёд — один шаг назад»: вместе с налоговыми послаблениями, например, планируется сохранение статуса-кво в социальной политике, а параграф, посвященный дебюрократизации, иронично включает пункт о создании нового министерства.

Экономика. Необходимость восстановления экономики после трёх лет стагнации была одним из ключевых запросов избирателя, и черно-красное правительство отвечает конкретным планом — повысить потенциальный рост ВВП до 1% за счёт факторов предложения и промышленной политики. Во-первых, правительство хочет закрыть «лакуну» венчурного капитала с помощью Deutschlandfonds — трёх частно-государственных инвестиционных фондов, адресованных стартапам в области ИИ и роботизации. При этом в государственном стартап-финансироании и грантах будет внедряться правило 50% женского участия, а для ускорения регистрации бизнеса будет создана полностью цифровая единая платформа (One-Stop-Shop).

Во-вторых, государство продолжит форсировать энергетический переход, в частности, за счёт субсидирования водородной инфраструктуры и расширения ВИЭ. Традиционная промышленность, в свою очередь, будет поддержана снижением издержек — например, отменой газового сбора. Но настоящим прорывом является снятие ограничений на использование технологий улавливания и хранения углерода (CCS), что должно упростить выполнение требований по декарбонизации. В-третьих, для поддержки малого и среднего бизнеса заявлена отмена Закона о цепочке поставок и снижение корпоративного налога с 2028 года, что иллюстрирует явную уступку социал-демократов для «наведения мостов». С другой стороны, сохранится Надбавка солидарности, вырастет минимальная ставка муниципального налога на торговлю, а госаппарат пополнится новым министерством «Цифровизации и модернизации государства».

Миграция. Примечательно, но итоговое коалиционное соглашение содержит все пять пунктов «плана Мерца», хотя и в более мягких формулировках: 1) пограничный контроль до момента вступления реформированного европейского закона об убежище; 2) отказ просителям убежища на границе, но «по согласованию с соседями»; 3) прекращение участия в Программе переселения ООН; 4) остановка воссоединения семей и 5) расширение списка «безопасных стран» с увеличением депортаций. Реализация, впрочем, остаётся под вопросом ввиду правовой совместимости: несмотря на явный профиль CDU/CSU в миграционном векторе, основное право на убежище останется неприкосновенным.

Социальная политика, в свою очередь, за исключением назревшей реформы пособия по безработице (Bürgergeld), осталась за социал-демократами: размер пенсии сохранится до 2031 года, вырастет Пособие на жилье для студентов в рамках Bafög, как и Пособие по уходу за ребенком (Elterngeld), а МРОТ увеличится до 15 евро в час. Но важнее, что будут расширены законы о коллективных переговорах, что усилит профсоюзы, и контроль роста арендной платы.

Таким образом, коалиционный договор CDU/CSU и SPD декларативно пытается соответствовать духу времени за счёт умеренных неолиберальных реформ и ограничительной миграционной политики, но в то же время консервирует проблемное состояние социальной системы и опирается на кейнсианские методы промышленной политики. Дьявол, однако, кроется в деталях: некоторые из обещанных мер не детализированы или запланированы на конец легислатурного периода. А это, в свою очередь, материализует давно назревший вопрос: успеет ли черно-красная коалиция имплементировать задуманное?

@BundeskanzlerRU

@BundeskanzlerRU

К слову, на фоне слухов о приближающемся коалиционном соглашении с SPD («черно-красные» сообщат о результат уже завтра) снести «брандмауэр» потребовала первая окружная фракция Союза (CDU/CSU). В частности, отменить Резолюцию о несовместимости от 2018 года, которая и дает формальные основания исключать любое сотрудничество с AfD, предложил совет округа Гарц в Саксонии-Анхальт.

В своем письме местные политики призывают, среди прочего, не уступать SPD в ключевых предвыборных обещаниях и вынести итоговое коалиционное соглашение на голосование среди широкого круга членов партии. А помимо восстания базиса «на местах» — череды выходов из партии — давление на Фридриха Мерца оказывает и «Молодежный союз» (JU).

На февральских федеральных выбора все прямые мандаты Саксонии-Анхальт достались AfD, а депутат Ландтага Ульрих Томас (CDU) призывал не исключать возможность создания коалиции с AfD еще в 2019 году. Если «брандмауэру», таким образом, когда-нибудь и суждено упасть, то произойдет это на Востоке.

@BundeskanzlerRU

​​От изоляции к интеграции: что может быть общего у «Зелёных» и AfD?

«Зёленые» — теперь оппозиция. Несмотря на то, что перед уходом экологи поддержали «долговой пакет» Фридриха Мерца и добились рекордных 100 миллиардов евро в Фонд климата и трансформации, недавняя так называемая «малая конференция» в Берлине подвела символическую черту под эпохой «Светофора» и попрощалась с дуэтом Анналены Бербок и Роберта Хабека в качестве первых лиц партии.

Однако, как и подобает политике позднего модерна, уход не стал моментом рефлексии. Поэтому бывший министр экономики и климата Роберт Хабек отметил допущенные ошибки, но не счел их своими: «У других, вероятно, было бы больше причин спросить себя, что пошло не так в их предвыборной кампании», — заявил кандидат в канцлеры, набравший 11,6% на февральских досрочных выборах. Зато в духе оппозиции он атаковал победителей: избиратели CDU «сами выбрали своё разочарование». Такой диагноз, надо отметить, вызвал бы сочувственный кивок и у лидеров AfD.

Без упоминания AfD с трибуны тоже не обошлось. В частности, Хабек выразил обеспокоенность «нормализацией AfD». Предвыборные дебаты кандидатов на общественном телевидении, в ходе которых Алис Вайдель расспрашивали о деталях «ремиграции», по словам бывшего вице-канцлера, сделали возможным то, «что вообще-то невозможно в демократическом обществе, а именно представление фашистской и правоэкстремистской идеологии в спокойном буржуазном тоне». Воинствующая формулировка служит не только цели стигматизации, но и укрепляет дискурсивный «брандмауэр», который этаблированные партии строят против радикалов.

Тот факт, что новые партии не нравятся старым — трюизм политической науки. И даже в сугубо немецком контексте AfD — не первая партия, которая подверглась политическому остракизму. Так, 40 лет назад «Зёленые» сами были the new kid on the block, а правящие христианские демократы пытались их маргинализировать. В своих мемуарах Гельмут Коль, например, отмечал: CDU/CSU не могли вступать в коалицию с партией, «которая ставит под сомнение надёжность государства». Исторически иронично, что буквенно те же формулировки сегодня звучат в адрес «Альтернативы».

На первых этапах своего существования «Зелёные» продвигали идеи выхода из НАТО, демонтажа рыночной экономики и в марксистском стиле критиковали «буржуазную» парламентскую демократию. Участие в пленарных заседаниях сопровождалось бойкотом со стороны остальных партий — CDU/CSU и SPD даже не хотели сидеть рядом, а до самого 1994 года экологам не доставалось места в президиуме Бундестага.

Однако курс на «нормализацию и дедраматизацию» взял, как ни странно, Вольфганг Шойбле, будто предвидя, что равноправное участие в демократическом процессе «обточит» партию. С течением времени внутри «Зелёных» возобладали Realos — фракция политических прагматиков, протестная идентичность уступила место левоцентризму, а антиамериканизм, пацифизм и антикапитализм, хотя и не без следа, растворились в удобстве министерских кресел. Иными словами, «Зёленые» были кооптированы в мейнстрим до неразличения. И рано или поздно это предстоит сделать и с AfD.

@BundeskanzlerRU

Согласно свежему репрезентативному опросу от Verivox, большинство немцев выступают за возврат к ядерной энергетике: идею поддержали 55% респондентов.

Германия отказалась от использования ядерной энергии в середине апреля 2023 года — тогда из эксплуатации были окончательно выведены последние три реактора. Однако, как позднее выяснили журналисты Cicero, форсированное решение не опиралось на независимую экспертизу, а было принято под давлением правящих политиков из партии «Зелёных».

При этом предвыборный манифест христианских демократов (CDU/CSU) декларировал интенцию перезапустить как минимум шесть выведенных из строя АЭС. Теперь инсайдеры из Handelsblatt утверждают, что партия не отказалась от обещания и хочет провести техническую проверку, при позитивном исходе которой государство, вероятно, предложит энергетическим компаниям «занять определенную позицию по этому вопросу», хотя ряд операторов ранее высказывался против реэксплуатации АЭС из-за дополнительных экономических издержек.

С другой стороны, американское консалтинговое агентство Radiant Energy Group выпустило специальный отчет, посвященный немецкому кейсу, с однозначным выводом: перезапуск ядерных реакторов в Германии не только технически осуществим и экономически целесообразен, но и экологичен. Однако препятствием, помимо отсутствия политической воли, остаётся будущее коалиционное соглашение, ведь социал-демократы (SPD) отвергает ядерную энергетику, а значит вопрос возвращения к ней также является камнем преткновения вовлеченных сторон.

В то же время, согласно исследованию Международного энергетического агентства (МЭА), сегодня мир переживает «атомный ренессанс»: более 40 стран хотят войти в сектор атомной энергетики или расширить существующие мощности, а в технологию и строительство малых модульных реакторов (SMR) охотно инвестируют такие частные гиганты, как Google, Amazon и Microsoft. На этом фоне существуют обоснованные опасения, что «движением против ветра» Федеративная Республика рискует упустить еще одно перспективное технологическое направление.

@BundeskanzlerRU

В свежем опросе INSA «Союз» и AfD впервые сравнялись по популярности на уровне 24%

С момента выборов в Бундестаг блок CDU/CSU, таким образом, потерял более четырех процентных пунктов. AfD, с другой стороны, повысила свои рейтинги одобрения на 3,2%.

В ходе предвыборной кампании лидер христианских демократов обещал «располовинить» популярность «Альтернативы» — в частности с помощью решения насущных экономических и миграционных проблем. Однако по ходу коалиционных переговоров с SPD положение будущего канцлера перманентно ухудшается: помимо падения рейтинга партии, снизился рейтинг и личного доверия политика — сегодня 63% немцев не верят, что Мерц сможет изменить ситуацию, и только 9% считают, что жизнь при черно-красной коалиции улучшится.

При этом критика исходит не только извне: недовольство качеством переговоров слышится и из рядов самой партии «Союза». Фридриху Мерцу поступают недовольные письма окружных отделений, несколько местных политиков сдали партийный билет в знак протеста, а на внутренней видеоконференции, согласно инсайдерской информации, от «базиса» — то есть рядовых членов — даже звучали предложения начала переговоров с AfD.

Положение Фридриха Мерца, таким образом, оказывается еще более шатким: ни один канцлер в истории ФРГ не терял рейтинги так быстро. А «вторая роль» христианских демократов на переговорах с SPD, в свою очередь, подрывает не только доверие к еще не сформированному правительству, но и демократическим институтам как таковым. И чтобы остановить тренд, замечают критики, CDU/CSU необходимо либо освободиться от «вавилонского плена» левого партнера по коалиции, либо от «железной клетки» Брандмауэра справа.

Тем временем стороны планируют завершить переговоры уже на следующей неделе, а значит, более реалистичным сценарием остаётся успешное формирование черно-красной коалиции: христианским демократам необходимо лишь «переждать бурю».

@BundeskanzlerRU

Тариф в €5
Трамп ввёл новые пошлины, а «Бундесканцлер» — добровольный взнос. Выразить свою поддержку свободной аналитике еще никогда не было так просто!

​​Как торговая революция Трампа ударит по Германии?

Известное еще с 1980-х идейное пристрастие Дональда Трампа к меркантилизму находит свое место в реальности: в «День освобождения», который рискует войти в историю скорее как день атаки на свободную торговлю, американский президент объявил о введении пошлин в размере от 10 до 50%. Помимо американского бизнеса и, в конечном счёте, потребителя, «торговая революция» Трампа неизбежно затронет ближайших союзников — Европейский cоюз и Германию в частности.

Для составления таблицы тарифов советники Трампа рассчитали «эффективные» тарифы других стран на импорт из США. Для этого дефицит торгового баланса США с соответствующей страной был поделен на стоимость товаров, импортируемых США. Частное этих значений, по задумке, должно указывать на уровень тарифной ставки, который был бы необходим для уравновешивания двустороннего торгового баланса. Абсурд, но таким образом, если бы дефицит торгового баланса США был равен объему импорта (то есть частное равно единице), весь импорт из этой страны должен был бы облагаться 100-процентной пошлиной и, таким образом, быть устранен.

Полученный список рассчитанных «эффективных» тарифов варьируется от 10 до 97%. Затем из этой таблицы в результате не разъясненного метода (возможно, просто путем деления высоких значений пополам) была получена таблица «взаимных» тарифов с диапазоном значений от 10 до 50%, которые должны вступить в силу в ближайшее время. C показателем в 20% Европейский союз находится в середине списка.

Неудивительно, что финансовые рынки с ужасом отреагировали на протекционистскую реформу: S&P 500 потерял более 10% своей стоимости, а последний раз сопоставимые ставки пошлин вводились в 1930-х годах (Закон Смута-Хоули) и, как считается, продлили Великую депрессию. Цель Трампа, впрочем, хорошо известна: тарифные меры должны «стимулировать» местных производителей (Made in America), укрепив экономический суверенитет, а таможенные поступления — нивелировать бюджетные потери от сокращения налогов.

Протекционизм Трампа теоретически обосновывают такие национал-консервативные экономисты, такие как Орен Касс. Касс утверждает, что свободная торговля имеет негативные экстерналии — в виде деиндустриализации в частности, поскольку потребителей соблазняют низкие цены, а не абстрактная национальная безопасность или экономическая устойчивость. Поэтому необходимо избавиться от зависимости от дешевых импортных товаров с помощью высоких тарифов. Такая эзотерическая точка зрения, вероятно, имеет долгосрочный и, если угодно, даже экзистенциальный резон, но рассматривает международную торговлю как игру с нулевой суммой и игнорирует кратко- и среднесрочные шоки: гнев избирателей и потерю доверия инвесторов.

Так как Соединенные Штаты являются важнейшим экспортным рынком для немецкой автомобильной (и не только) промышленности, новый мировой торговый порядок рискует дорого обойтись Германии — по крайней мере без решительных действий. Так, по расчетам Кёльнского института немецкой экономики (IW), к 2028 году ВВП ФРГ окажется на 1,5 % меньше, чем был бы без ограничений. Будучи крупнейшим государством-членом ЕС, Германия могла добиваться того, чтобы Брюссель как минимум не наказывал одну из основных отраслей европейской промышленности амбициозной программой зелёных регуляций и снял запланированный на 2035 год запрет на двигатели внутреннего сгорания. Но ожидать настолько прагматичной решительности вместе с упором на структурные экономические реформы от будущего немецкого правительства, учитывая его партийную констелляцию, было бы излишне наивным.

Очевидно, что перекройка мирового порядка усилиями Трампа ставит перед Европейским сообществом новые вызовы, и прежде чем дать не только символический ответ — ввести тарифные контрмеры, как это сделал Китай, или начать переговоры, чтобы не раскручивать спираль торговой войны, странам-членам ЕС необходимо договориться. А это, в свою очередь, обнажает одну из ключевых слабостей Европейского союза как единого международного актора — отсутствие согласованности позиций внутри блока.

@BundeskanzlerRU

Дональд Трамп сообщил о введении с 3 апреля пошлин в размере 25% на импорт легковых автомобилей и легких грузовиков. Не позднее 3 мая подобные меры должны затронуть и ввозимые автозапчасти.

25% пошлины угрожают серьезными потерями автомобильному производству ФРГ. По данным 2024 г., США были важнейшим импортером немецких автомобилей. Доля американских продаж у Volkswagen /Audi/Porsche составляла 20%, у BMW — 48%, а у Mercedes — 35%.

Сильнее всех пострадает входящая в VW Groupe Porsche, которая не имеет своих производственных мощностей в Штатах. Чуть меньший ущерб ожидает компании, заводы которых располагаются в США: Volkswagen с производством в Чаттануга/Теннесси, BMW – в Спартанберге/Южная Каролина, Mercedes – в Таскалузе/Алабама. Однако в их случае под удар попадут комплектующие, произведённые за пределами США.

Ассоциация немецкой автомобильной промышленности (VDA) призвала к немедленным переговорам между США и ЕС. Автопроизводители хотели бы повторить прошлый успех, когда в первый срок Трампа путем различных уступок удалось избежать высоких пошлин на автомобильную продукцию ФРГ.
VW, как сообщается, временно приостановил поставки автомобилей в США до прояснения ситуации и выработки стратегии.

​​Большинство немцев хочет обложить налогами богатых

По данным опроса Politbarometer, проведенного ZDF в январе 2025 года, большинство имеющих право голоса граждан Германии (70%) выступают за более высокое налогообложение высоких доходов. Эту идею особенно поддерживают избиратели левых партий («Левые», «Зеленые» и SPD), в то время как экономически либеральные избиратели (FDP и AfD) ее отвергают.

Призывы к введению налога на богатство — явление для Германии не новое, но переживает ренессанс на фоне дефицита бюджета и общей экономической стагнации. Однако, несмотря на политическую популярность простой идеи «отнять и поделить», её экономическая целесообразность остается под вопросом.

Во-первых, Федеративная Республика уже является одной из стран с самыми высокими ставками налогов в мире. Согласно статистике ОЭСР, коэффициент налогообложения в Германии, т. е. соотношение налогов и взносов на социальное обеспечение к ВВП, составляет около 40%, что значительно выше, чем во многих сопоставимых промышленно развитых странах, таких как США (24%), Япония (33%) или Великобритания (33%). А общая налоговая нагрузка домохозяйства может достигать 48% — больше только в Бельгии.

При этом богатые и так вносят непропорционально большой вклад в финансирование государства: на долю 10% самых обеспеченных налогоплательщиков, например, приходится более 55% общего бремени подоходного налога, а максимальная налоговая ставка в 42% применяется уже при доходе около 63 000 евро брутто в год, что вряд ли можно считать «сверхбогататством». К этому добавляются надбавка за солидарность, налог на наследство, налог на прирост капитала и «торговый налог».

Во-вторых, дополнительное налогообложение богатых, будь то повышенная максимальная ставка или введение налога на имущество, как этого требуют, в частности, социал-демократы, не является «волшебной пилюлей», а, скорее, грозит негативными экономическими последствиями. Помимо здравого смысла, экономической науки, включая мейнстримные теории, об этом свидетельствует международный опыт. Шведский налог на богатых и французский «налог солидарности» (ISF), например, привели к эмиграции предпринимателей, оттоку капитала и сокращению инвестиций, что сдерживало экономический рост. В итоге обе реформы были повернуты вспять: в 2007 и 2017 годах соответственно, хотя в случае Франции, стоит отметить, отмена была символической.

Наконец, в-третьих, «социальный популизм» в виде громких требований «Заставьте богатых платить!» использует зависть в качестве политического инструмента и, самое главное, смещает общественное внимание с реальных структурных проблем — неэффективного государственного управления и растущих социальных расходов.

Введение налога на имущество для богатых или повышение максимальной ставки подоходного налога в Германии, таким образом, означало бы не только выбор паллиативного средства, но и, учитывая международные тренды, «особый путь». Впрочем, вспоминания «атомный выход», идти против ветра для Германии — не в новинку.

@BundeskanzlerRU

Тем временем в опросе Forsa разрыв между CDU/CSU и AfD сократился до 1%

За 12 лет своего существования «Альтернатива» еще никогда не была так близка к лидерству в демоскопии, посвященной федеральным выборам.

Теперь интригой остаётся, во-первых, подтвердится ли «сближение» другими опросами и, во-вторых, сумеет ли AfD сравняться или даже обогнать «Союз» до завершения коалиционных переговоров чёрно-красной коалиции.

@BundeskanzlerRU

​​«Эффект мученика», или как приговор Ле Пен может усилить французских правых

Марин Ле Пен, кандидат в президенты от «Национального объединения» (RN) и самый популярный политик Пятой республики, была признана виновной в хищении средств путем фиктивного трудоустройства. Уголовный суд Парижа счел доказанным, что в период с 2004 по 2016 год партия наняла несколько помощников европарламентариев для выполнения обязанностей, не соответствующих их функциям. Однако суть дела заключается в обязательном дополнении к этому обвинительному приговору — лишении права баллотироваться на выборах («inéligibilité»). Решение будет обжаловано, однако маловероятно, что апелляция возымеет успех, тем более до момента выборов в 2027 году. Важнее, что решение суда будет считано как политически мотивированное и еще больше усугубит затяжной политический и социальный кризис во Франции.

Формально, преступление Ле Пен и ее коллег заключается в том, что сугубо партийный персонал был нанят в структуру Европарламента незаконно, хотя очевидно, что эта практика широко распространена как на европейском, так и национальном уровне. Политическая подоплека дела Ле Пен, впрочем, оголилась еще в ходе приговора, когда судья Бенедикт де Пертюи завила, что суд также принял во внимание «существенное нарушение общественного порядка, в частности тот факт, что кандидатом в президенты баллотировался человек, который уже был осужден в первой инстанции». То есть приговор был отягощен токсичным бэкграундом Марин Ле Пен.

При этом французская правовая традиция лишать пассивного избирательного права не последние публичные лица, несмотря на свою укорененность, потенциально политически взрывоопасна. Множество политиков уже были временно лишены права баллотироваться на выборах, включая, например, бывшего президента Николя Саркози и бывшего премьер-министра Алена Жюппе. Однако до сих пор это касалось в основном бывших чиновников, а не перспективных кандидатов в президенты, а значит, грозит если не вспышкой протестов «здесь и сейчас», то долгосрочной утратой доверия к государственными институтам и, таким образом, еще большей поляризацией и радикализацией электората.

Эффект судебного вердикта — то есть репутационный ущерб, как это было раньше, будет нивелирован статусом «мученика». Многие оппозиционные французы теперь получат больше справедливых оснований, чтобы считать Ле Пен «жертвой системы», и проголосуют за нового кандидата от RN, которым, наиболее вероятно, станет 29-летний «протеже Ле Пен» Жордан Барделла. Ожидается, что RN — не без весомых на то оснований — будет интерпретировать вердикт как кампанию ангажированной судебной системы, которая хочет оттеснить на второй план сильнейшую оппозиционную партию. Так, например, Барделла уже заявил, что вместе с приговором Ле Пен «была обезглавлена французская демократия».

Стратегия исключения новых и системно опасных игроков с целю сохранения если не монополии на власть, то комфортного для правящих партий статуса-кво — общий для западных демократий тренд. Однако, как показывает история, неловкие попытки подавления рискуют возыметь обратный эффект и подстегнуть мобилизационный потенциал «правых популистов», будь то Дональд Трамп в США, FPÖ в Австрии или AfD в Германии. Но как преподнесенным шансом воспользуется верхушка RN — разменяет «статус жертвы» на риторическую и программную радикализацию или продолжит путь к нормализации, заложенный Ле Пен, — вопрос открытый.

@BundeskanzlerRU

Марин Ле Пен приговорили к 4 годам

Главу французской правопопулистской партии «Национальное объединение» Марин Ле Пен признана виновной в хищении бюджетных средств Европейского союза. Суд Парижа приговорил её к четырём годам лишения свободы (половину срока она проведет в заключении), а также запретил ей в течение пяти лет баллотироваться на выборные должности. Таким образом, Ле Пен не сможет участвовать в президентских выборах 2027 года, если приговор вступит в законную силу.

▪️Суть дела

Согласно решению суда, Ле Пен и ещё восемь депутатов Европарламента от «Национального объединения» виновны в организации фиктивного трудоустройства парламентских помощников, которые на самом деле выполняли работу в интересах партии или лично Ле Пен, а не в интересах Европарламента. Ущерб от этой схемы оценён почти в 7 млн евро. Например, Тьерри Легье, формально числившийся помощником депутата, на деле долгие годы работал телохранителем семьи Ле Пен. По делу проходило 27 обвиняемых, включая сестру Марин Ле Пен Ян, её бывшего партнёра Луи Алио и её отца Жана-Мари Ле Пена, умершего в январе 2025 года. Решение суда предполагает немедленное лишение Ле Пен права занимать выборные должности, однако пока неясно, будет ли это реализовано сразу же.

▪️«Судебный переворот» и «Катаклизм»

🔵Автор правоцентристской французской газеты Le Figaro Ив Треар выражает обеспокоенность тем, что возможный запрет на участие Ле Пен в выборах может привести к значительным потрясениям и «катаклизму» во французской политике. Треар отмечает, что решение суда может быть воспринято как «судебный переворот», особенно если учесть, что Ле Пен — ключевая фигура на политической сцене Франции. Журналист напомнил о Декларации прав человека 1789 года и заявил, что судьи не могут присваивать себе право лишать политиков права занимать должность.

🔴По мнению Клемена Гийу, журналиста отдела политики французской левоцентристской Le Monde, решение суда значительно расширяет возможности политической игры для правых и крайне правых во Франции в преддверии президентских выборов 2027 года. Автор полагает, что «Национальное объединение» воодушевится приговором суда и объединится вокруг 29-летнего Жордана Барделлы — ближайшего сторонника Ле Пен, который обрел электоральную легитимность после победы на выборах в Европарламент прошлым летом. Тем не менее, Гийу считает, что успех «Национального объединения» не гарантирован, поскольку партия потеряла своего «естественного», самого опытного кандидата, что является немаловажным критерием на президентских выборах, и единственного, кто готовился к Елисейскому двору в течение многих лет.

▪️Левые поддержали правых

Лидера крайне правых фактически поддержал глава французских крайне левых — Жан-Люк Меланшон написал в соцсети Х: «Решение об отстранении от должности избранного должностного лица должно приниматься народом» (имеется в виду, на выборах).

У Allensbach — самого старого и оттого уважаемого демоскопического института Германии, в свою очередь, тренд обратный: CDU/CSU прибавляет в популярности и отрывается от AfD.

Но стоит заметить, что накануне выборов Allensbach обещал христианским демократам 32% голосов и оказался от фактического результата (28,5%) дальше всех.

@BundeskanzlerRU

​​«Красный реванш»: что требует SPD в ходе коалиционных переговоров?

Коалиционные переговоры между двумя «народным» партиями — CDU/CSU и SPD вступают в решающую фазу. После завершения консультаций 16 экспертных групп над коалиционным соглашением начинает работать партийная «верхушка» из 19 человек, включая председателей, а Фридрих Мерц полон оптимизма завершить работу к Пасхе. Однако его будущий кабинет разделяет еще множество спорных вопросов. Несмотря на то, что утечки требований сторон в прессу служат в том числе инструментом максимального медийного давления, а острые углы документа неизбежно будут сглажены, пока инициативу за собой явно удерживают социал-демократы.

Фактически, Мерц оказался в тупике еще в тот момент, когда инициировал конституционные поправки — смягчение «долгового тормоза» и «специальный фонд», включая 100 миллиардов на экологическую трансформацию. Такая институциональная уступка со стороны христианских демократов «авансом», однако, отнюдь не была считана социал-демократами и «Зелёными» как жест доброй воли, поэтому коалиционные переговоры стартовали «с нуля», а потенциал шантажа будущего младшего партнёра — SPD — расчистил пусть для полномасштабного наступления по всем областям политики.

Если судить о конечной форме коалиционного соглашения сугубо по курсирующим в СМИ утечкам, то будущая черно-красная коалиция справедливо предстает «Светофором» на стероидах: метафора особенно уместна ввиду консенсуально ускоренного политического процесса. Так, несмотря на объективную необходимость экономической либерализации в условиях стагнации, социал-демократы настаивают не на снижении, а на повышении налогов. В частности, SPD требует повышения максимальной ставки подоходного налога с 45% до 47%, увеличения налога на прирост капитала и возрождения налога на имущество.

Что касается дебюрократизации, то SPD также идёт против ветра и вместо того, чтобы интегрировать скандальное Министерства развития в структуру МИДа, как этого требует «Союз», настаивает на его бóльшем финансировании. Однако настоящий общественный переполох вызвал план SPD создать «фонд медиа-инноваций» для государственной поддержки «заслуживающих доверия» СМИ — якобы в целях борьбы с дезинформацией.

Усугубляет ситуацию тот факт, что при согласии CDU/CSU будущее правительство может отменить Закон о свободе информации — уникальный в мировой практике правовой инструмент, позволяющий журналистам и гражданам получать доступ к внутренним государственным документам: именно благодаря Informationsfreiheitsgesetz, например, общественности стали доступны т.н. «ковид-файлы», свидетельствующие о манипуляциях и злоупотреблении полномочиями в период пандемии. Однако окончательный путь государственной войне против прессы проложит декларированная в первичных документах интенция «борьбы с дезинформацией и фейковыми новостями»; для этого даже могут создать специальный регулятор.

Львиная доля радикальных требований социал-демократов, как это обычно бывает в многопартийной парламентской демократии, будет обточена в ходе последующих коалиционных переговоров. То же, впрочем, касается и требований христианских-демократов, которые рискуют потерять даже больше своего программного профиля из-за явного отсутствия стратегического видения у Фридриха Мерца и переговорного опыта. Как итог, будущая черно-красная коалиция уже обещает отметиться умеренностью реформ и компромиссным характером проводимой политики, а это едва ли соответствует запросу на перемены, которые от Германии ждут избиратели и международные партнеры в эпоху глобальных потрясений.

@BundeskanzlerRU

В последнем опросе YouGov отрыв «Союза» (CDU/CSU) от AfD и вовсе сократился до 2%

2144 опрошенных онлайн и округление, тем не менее, репрезантивность данных YouGov сложно оспаривать.

@BundeskanzlerRU

Неолиберальный анклав — это авторский политическй блог, где значимые мировые события интерпретируются через призму неолиберализма.

Подписывайтесь, если вам интересны политика, экономика и история без розовых очков!

https://t.me/neolib_0

А таким нетривиальным способом свой протест выразил депутат Бундестага от CDU Зепп Мюллер: во время речи Грегора Гизи он демонстративно читал книгу историка Хубертуса Кнабе «Виновные среди нас. Об обелении диктатуры СЕПГ».

@BundeskanzlerRU

​​Заседание нового Бундестага открывал коммунист?

По праву «старейшего президента» сегодняшнее учредительное заседание 21-го Бундестага открыл бывший член восточногерманской СЕПГ, а ныне функционер партии «Левых», Грегор Гизи. Примечательно, что на самом деле 77-летний Гизи отнюдь не самый возрастной член парламента: этот статус принадлежит 84-летнему Александру Гауланду из AfD. Не допустить политика от второй по численности фракции к символической роли Alterspräsident сегодня, однако, позволила реформа 2017 года. С тех пор право председательствовать на первом заседании определяется не возрастом, а «парламентским опытом», то есть самым длинным непрерывным политическим стажем. При этом чтобы исключить возможность открытия заседания представителем AfD, немецким депутатам из эпохи Меркель пришлось порвать с демократической традицией, тянущейся аж с 1848 года. Иронично, что последний раз эта практика приостанавливалась нацистами.

Со времен Веймарской Республики «старейший депутат» использовал свою должность для произнесения агитационных речей, и Грегор Гизи не стал исключением. В течение 40 минут он успел почтить память Клары Цеткин, предложить назвать один из университетов Германии в честь «великого сына отечества» Карла Маркса, раскритиковать США и Дональда Трампа, призвать к сокращению финансирования Бундесвера, предложить создание комитета по защите демократии и, самое главное, настоять на том, что ГДР не следует сводить исключительно к «стене и Штази».

Гизи — убежденный коммунист и одна из ключевых фигур немецкого левого лагеря. Вступив в СЕПГ в 1967 году, он был последним её председателем и активно участвовал в попытках сохранить партию в 1989 году, голосовал против воссоединения Германии и, как считается, сотрудничал со Штази. Позднее он возглавил «Партию демократического социализма» (PDS), а затем и Die Linke. Сегодня его политическая карьера, пожалуй, достигла пика — звания старейшего депутата и права открывать заседание Бундестага.

Если целью Гизи как старейшего члена было наведение мостов между политическими лагерями, то ему это не удалось: как по причине излишне идеологизированной речи, так и реформированной практики назначения Alterspräsident. Ведь ирония в том, что опасаясь «радикального голоса справа» — речи Александра Гауланда, партии «демократического центра» еще в 2017 году освободил трибуну для левого радикала. Но аналогичного «брандмауэра» здесь не существует, и это может свидетельствовать, как подчеркивают критики, о недостаточной «работе с прошлым» в отношении трагичного наследия ГДР.

@BundeskanzlerRU

Тем временем корпус свежих опросов фиксирует незначительное сокращение разрыва между CDU/CSU и AfD.

@BundeskanzlerRU

К слову, будущее черно-красное правительстве рискует лишиться своего традиционного названия «Большой коалиции» (GroKo, Große Koalition). По крайней мере с такой инициативой выступил лидер христианских демократов Фридрих Мерц. Дело, во-первых, в том, что коалиция отнюдь не «большая»: суммарно две народные партии сегодня имеют лишь 45% голосов. Во-вторых, Фридрих Мерц явно не прочь избавиться от символического наследия эпохи Ангелы Меркель, ведь именно в её канцлерство состоялись три из четырех «Больших коалиций». Не делом, так словом.

При этом альтернативы предлагаются самые разные: от «Рабочей коалиции» (Arbeitskoalition) и «Коалиции обновления» (Koalition von Aufbruch und Erneuerung), до ироничной «Маленькой коалиции» (KleiKo, Kleine Koalition) и критической BlackRot, отсылающей к инвестиционной компании Blackrock.

@BundeskanzlerRU

​​Почему буксуют коалиционные переговоры CDU/CSU и SPD?

Коалиционные переговоры между Союзом (CDU/CSU) и Социал-демократической партией Германии (SPD) зашли в тупик. Сегодня рабочие группы двух «народных» партий представили внутренние отчеты о найденных «общих местах», но диалог явно застопорился, а стороны обвиняют друг друга в блокировании процесса. В то время как «Союз» Фридриха Мерца уже пошел на значительные уступки, социал-демократы продолжают отстаивать жесткую программную линию.

Главной ареной споров стали вопросы налогов и госфинансов. Христианские демократы уже уступил по ключевым пунктам – от создания «особого фонда» (Sondervermögen) до размытия долгового тормоза (Schuldenbremse). В ответ социал-демократы предложили символическое снижение налоговой нагрузки на 1% с 2029 года, одновременно потребовав повышения максимальной ставки. Для CDU/CSU, которые в ходе кампании обещали снизить корпоративный налог до 25%, такая принципиальный упертость «красных» выглядит как символическая пощечина. Не менее жарким выдалось предметное обсуждение Ehegattensplitting – налогового послабления для супружеских пар, которое SPD давно намеривается ликвидировать. В ответ на протесты «Союза» социал-демократы даже демонстративно покинули переговорный зал.

Разлом также проходит по линии миграционной политики. CDU/CSU требуют ограничений, включая сокращение выплат для лиц, которым было отказано в убежище, до минимума («Brot, Bett und Seife» – хлеб, постель и мыло), а также практику отказов на границе. SPD, напротив, стремится расширить возможности для легализации пребывания мигрантов и, таким образом, углубить миграционнубю реформу, начатую еще в коалиции с «Зелёными». Разговоры по этой теме в воскресенье закончились безрезультатно, оставив партнеров по переговорам в состоянии открытой конфронтации. В случае успеха социал-демократов на миграционном тематическом поле, Фридриху Мерцу грозит очередное падение в глазах избирателей, ведь «жёсткий миграционный разворот» был одним из главных обещаний партии в ходе предвыборной кампании.

Дополнительное напряжение создают вопросы пособий для украинских беженцев: SPD стремится сохранить их в системе Hartz IV, в то время как «Союз» предлагает перевести их на режим Asylbewerberleistungsgesetz с меньшими выплатами. Кроме того, CDU/CSU требуют пересмотра «Закона о самоопределении» (Selbstbestimmungsgesetz), продвинутого левыми силами в прошлом созыве. SPD, в свою очередь, предпочла бы избежать пересмотра и сохранить статус-кво. При этом жесткость SPD объясняется вполне рациональным коалиционным торгом, основанным на более выигрышной переговорной позиции: партия использует тактику максимального давления, чтобы вынудить CDU/CSU пойти на бóльшие уступки в условиях ограниченного времени.

Переговоры продлятся до конца недели, и компромиссы еще возможны, хотя список потенциальных общих мест стремительно сокращается. Больше не идет речи о формировании нового правительства к Пасхе: вероятно, что одной или двум рабочим группам придется «остаться после уроков». Впрочем, 21-й созыв Бундестаг соберется на учредительную сессию уже завтра, поэтому стороны спешно договорились о кадрах: президентом парламента почти гарантированно станет Юлия Клёкнер (CDU) — бывший министр сельского хозяйства в последнем кабинете Ангелы Меркель, дочь потомственного винодела, близкая подруга Фридриха Мерца и, как считают критики, лоббистка Nestlé.

При этом Клёкнер уже успела попасть в центр скандала, заявив после своего выдвижения, что для нее будет «само собой разумеющимся лично представиться всем парламентским группам», включая AfD. Это вызвало протест партий по левую сторону Брандмауэра, а «Зелёные» даже выразили письменный протест и угрозу не поддержать её кандидатуру, после чего Клёкнер была вынуждена отступить.

@BundeskanzlerRU

Лидер баварских «Свободных избирателей» (FW) Хуберт Айвангер проголосует «За» конституционные поправки и «долговой пакет» черно-красно-зелёной неформальной коалиции в Бундесрате. Об этом стало известно по итогам «кризисной встречи» с министр-президентом Баварии Маркусом Зёдером (CSU). Как затем разъяснил Айвангер в интервью швейцарской газете NZZ, «с тяжелым сердцем» отказавшись от сопротивления, его партия «спасает Баварию».

Именно шести баварских голосов в Бундесрате не хватает инициативе Фридриха Мерца (CDU) для того, чтобы смягчить «долговой тормоз» для оборонных расходов и взять рекордные новые заимствования для инвестиций в инфраструктуру и климат. При этом правящая в Баварии коалиция состоит из двух партий — Христианско-социального союза (CSU), то есть «сестры» федерального CDU, и «Свободных избирателей» (FW). Но без консенсуса внутри правительства, согласно процедуре, все шесть представителей Баварии в Бундесрате будут вынуждены воздержаться.

По этой причине в случае ранее обещанной «позы» FW Маркус Зёдер (CSU), по-видимому, пригрозил Айвангеру увольнением и, соответственно, распадом правящей коалиции. Тогда баварское правительство временно станет однопартийным и сможет целиком проголосовать за поправки — уже без «Свободных избирателей». А заменить FW в качестве младшего партнёра Маркуса Зёдера в будущем уже вызвались местные cоциал-демократы (SDP).

Первоначальная критика берлинских планов реформировать Основной закон со стороны Хуберта Айвангера и его обещание не голосовать за поправки в Бундесрате нашли широкую поддержку среди сторонников фискальной дисциплины — то есть рыночно-консервативного крыла немецкого политикума, будь то разочарованные рядовые члены CDU/CSU, представители FDP или функционеры AfD. Ряд журналистов даже призывал Айвангера проявить мужество и «защитить демократию» от «долгового мошенничества», а интернет наполнился изображениями политика в образе баварского рыцаря.

Теперь свой разворот на 180 градусов лидер «Свободных избирателей» (FW) оправдал «политическим реализмом» и фокусом на местной политике: с одной стороны, «долговой пакет» Мерца позволит федеральным землям не соблюдать сбалансированный бюджет и принесет миллиарды инфраструктурных инвестиций. С другой стороны, объясняет Айвангер, FW нужны Баварии, чтобы избежать правительственного участия SPD и, таким образом, саботажа якобы консервативного миграционного курса, ведь сегодня из Свободного государства исходит «дух реформ правильной ориентации».

В то же время Айвангер выразил надежду на «большие перемены» благодаря работе следующего федерального правительства, отверг падение Брандмауэра из-за «нерукопожатности» AfD, а также не отказался от своей цели когда-нибудь привести «Свободных избирателей» в Бундестаг. Тем не менее, из-за резкой смены позиции на FW обрушился закономерный град критики: из рядов «Зелёных» в адрес Айвангера прозвучали диагнозы «пустого популизма», в FDP заявили «о жертве своими убеждениями в пользу должности», а представители AfD назвали политика «марионеткой CSU» и «плюшевым котом Зёдера».

Защищаясь от каверзных вопросов интервьюера NZZ, Хуберту Айвангеру не удалось представить свою позицию хоть сколько-нибудь в выигрышном свете: заявления о «горькой пиллюле» и «необходимости адаптироваться в трудные времена» скорее укрепили образ проигравшего, а защитная линия «интересами Баварии», хотя и может снискать симпатии «на местах», выдает глубокую провинциальность политического стиля Хуберта Айвангера: местная политика традиционно меньше подвержена влиянию идей и идеологических принципов. И такой подход может сильно осложнить FW заветный выход на федеральную сцену. Впрочем, 54-летний политик еще может надеяться на короткую память избирателя.

Есть у «разворота» лидера FW, однако, и рациональные основания: потенциала шантажа FW в качестве младшего партнёра явно недостаточно, чтобы саботировать запланированную реформу. А «восстание из принципа» обойдется Айвангеру слишком большой ценой — вплоть до завершения карьеры. Большой, опять же, по меркам провинциального политика.

@BundeskanzlerRU

⚡️ Бундестаг одобрил долговые конституционные поправки

Старый созыв Бундестага большинством голосов в две трети голосов внес поправки в Основной закон и тем самым принял исторический финансовый пакет в размере почти триллиона евро на оборону и инфраструктуру. За внесение изменений в четыре статьи Конституции проголосовали 513 депутатов, против — 207, воздержавшихся не было.

Требовалось не менее 489 голосов. Помимо авторов проекта CDU/CSU и SPD, голосование также поддержали «Зелёные» при условии, что 100 миллиардов будут инвестированы в энергетический переход.

Теперь свое одобрение должен дать Федеральный совет (Бундесрат). Несмотря на ранние заявления и надежду сторонников фискальной дисциплины, «Свободные избиратели» (FW) — младший партнер правящей в Баварии коалиции — после «кризисной встречи» с Маркусом Зёдером (CSU) согласились дать свое одобрение проекту и, таким образом, обеспечить большинство.

Иронично, что рекордный в истории ФРГ размер заимствований был одобрен в годовщину смерти председателя FDP Гвидо Вестервелле. После кризиса евро он призывал строже соблюдать «Пакт стабильности» и отказаться от еврооблигаций, заявив «рост нельзя купить долгами».

Спасая общую валюту и страны-должники, Германия совокупно вложила более 500 миллиардов евро, а недовольство этой политикой конвертировалось в появление на немецком партийном ландшафте «Альтернативы для Германии» (AfD).

@BundeskanzlerRU

​​🇩🇪 На что потратить 100 миллиардов евро?

Своим политтехнологическим шантажом не поддержать конституционную реформу по плану CDU/CSU и SPD в старом созыве Бундестага партия «Зелёных» сумела достичь беспрецедентных успехов: новый проект предусматривает 100 миллиардов евро в пользу Фонда климата и трансформации (KTF), а также эксплицитное закрепление в Основном законе (GG), то есть конституции ФРГ, цели достичь климатической нейтральности к 2045 году. Ослабление «долгового тормоза» для амбициозных энергетических и экономический преобразований — это не только давняя мечта немецких экологических политиков, но и, по-видимому, большая цена канцлерства Фридриха Мерца (CDU). Если поправка все-таки возымеет успех, и Германия обрастёт новым государственным долгом, занятые у будущих поколений деньги по-прежнему можно эффективно использовать: возродить ядерную энергетику.

В прошлом средства из специального фонда тратились на субсидии «экологически чистых» систем отопления, развитие инфраструктуры зарядных станций для электромобилей и поддержку избранных энергоемких предприятий в духе если не плановой, то дирижистской экономики. Однако, благодаря политическому куражу Фридриха Мерца и проницательности «Зелёных», в следующие 12 лет климатический фонд получит беспрецедентные 100 миллиардов евро. Несмотря на разразившийся скандал из-за подрыва фискальной дисциплины и нарушения предвыборных обещаний, христианские демократы и, в частности, Фридрих Мерц могут реабилитироваться в глазах избирателей и инвестировать эти средства в будущее Германии — вопреки сугубо немецкой идеологической предвзятости «Зелёных».

Сегодня весь мир справедливо насмехается над неудавшимся «особым энергетическим путем» Германии: отказ от надежных и безопасных АЭС после аварии на Фукусиме вкупе с крайне дорогостоящей ставкой на возобновляемые источники энергии (ВИЭ) и срывом поставок российского газа, который должен был играть роль переходной технологии, привели к тому, что немецкое энергоснабжение оказалось не стабильно: на фоне кризиса появились реальные угрозы блэкаутов, возникла необходимость возобновления загрязняющей угольной энергетики, а рекордные в ОЭСР цены на электроэнергию подорвали конкурентоспособность немецкой индустрии. Чтобы исправить положение дел, однако, придётся прислушаться к международному опыту и сбросить деструктивные идеологические шоры.

Так, если поверить в искренность декларируемой цели достижения климатической нейтральности, но при этом не дистанцироваться от объективного raison d'etat в области энергетики, было бы целесообразным выделить 100 миллиардов заёмных средств на возрождение немецкого «мирного атома». По самым пессимистичным оценкам, этой суммы хватит на 11 (!) новых атомных реакторов третьего поколения общей установленной мощностью в 15400 МВт.

Этот шаг, в свою очередь, мог бы обеспечить 1) производство 91 ТВт-ч стабильной и низкоуглеродной электроэнергии в год; 2) покрытие примерно 15,7% годового энергопотребления Германии и 3) снижение углеродоемкости производства электроэнергии на 37% (с 350 гCO₂/кВт⋅ч до 220 гCO₂/кВт⋅ч). Среди других преимуществ новых АЭС: создание тысяч рабочих мест, снижение цен на электроэнергию и, соответственно, укрепление национальных энергоемких предприятий, а также энергетическая стабильность, ведь реакторы эксплуатируются 60-80 лет и являются источниками базовой нагрузки — то есть не зависят от погоды.

Впрочем, учитывая историческое засилье антиядерного движения, открытую войну лево-зелёного партийного лагеря к технологии и, наконец, отсутствие политической воли, для Германии этот сценарий остаётся фантастическим — даже вопреки опыту соседей, как Франция, и признанию ядерной энергетики чистой технологией со стороны международных институтов, будь то IPCC или «Зелёная таксономия» ЕС. Ставка на ядерную энергетику, таким образом, могла бы стать стратегическим шагом, сочетая в себе климатические цели с экономическим прагматизмом, но приоритет Фридриха Мерца — явно не в этом.

@BundeskanzlerRU

⚡️Германия закрепит климатическую нейтральность в конституции?

Помимо 900 миллиардов новых заимствований, 100 из которых направятся в Фонд климата и трансформации (KTF), как этого требовали «Зелёные», пакетное соглашение CDU/CSU и SPD также предполагает внесение в Основной закон цели достижения климатической нейтральности к 2045 году. Если эта поправка будет принята, Германия станет первой страной в мире с эксплицитным требованием климатической нейтральности в своей конституции.

Формулировка прячется внутри пункта о климатическом фонде и оттого выглядит как юридический троянский конь: «Федеральное правительство уполномочено создать специальный фонд заимствований для дополнительных инвестиций в инфраструктуру и достижения климатической нейтральности к 2045 году объемом до 500 миллиардов евро». Конституционные юристы, как Фолькер Бёме-Несслер, предупреждают, что поправка рискует привести к волне судебных исков против правительства и бизнеса, превращая, с одной стороны, декларативную цель в де-факто обязательство, а с другой — подрывая принцип «вечных» ценностей, закрепленных буквой Основного закона, в пользу конъюнктурных политических целей.

Еще тревожнее, однако, выглядят экономические последствия. С учётом углеродоёмкости немецкой энергетики — более высокой, чем у, например, соседней Франции с её атомными электростанциями, — конституционная цель климатической нейтральности к 2045 году может надорвать немецкую экономику по ходу своей имплементации. Так, экономист Филипп Пликерт называет инициативу «чистым безумием», ведь её реализация потребует фактической деиндустриализации Германии. Другие рыночные экономисты и журналисты предостерегают о «плановых рельсах».

Однако спасти Германию от «экономического самоубийства», как выражаются критики, еще может «восстание» Свободных избирателей (FW) в Баварии. Лидер партии Хуберт Айвангер уже заявил, что воздержится от голосования в Бундесрате, а это означает, что без коалиционного консенсуса будет вынуждена воздержаться и вся Бавария в составе шести представителей: тогда «теневой коалиции» CDU/CSU, SPD и «Зелёных» не хватит большинства.

На этом фоне министр-президент Баварии Маркус Зёдер (CSU) созвал экстренное заседание, чтобы заручиться одобрением своего младшего коалиционного партнера, итогом которого и может стать «обмен» формулировки про климатическую нейтральность на согласие Свободных избирателей (FW) поддержать общий проект заимствований. Впрочем, есть и другой, более экстремальный вариант: увольнение Айвангера и роспуск коалиции в Баварии по сценарию «Светофора». Свою кандидатуру на замену FW в правительстве уже предложили социал-демократы (SPD).

В крайнем случае поправка может и будет оспорена в Конституционном суде, однако, на данный момент очевидно, что 100 миллиардов на Фонд климата и трансформации (KTF) с конкретизацией цели — это триумфальная победа партии «Зелёных»: Анналена Бербок, например, уже назвала поправку «новой главой в зеленой истории». А Фридрих Мерц (CDU), при успешном для себя исходе событий, может отобрать у Ангелы Меркель не только пальму первенства в отношении суммы долгов, но и звание «климатического канцлера».

@BundeskanzlerRU

Долой «донатный тормоз»!
Если можно Фридриху Мерцу, почему нельзя вам? Чтобы поддержать «Бундесканцлер» даже не нужны конституционные поправки.

⚡️Долгам — быть? CDU/CSU, SPD и «Зелёные» договорились об инвестиционном пакете

В последние дни «Зелёные» неоднократно жаловались на то, что в предварительном соглашении христианских-демократов и социал-демократов защите климата уделяется недостаточно внимания и оттого угрожали не поддержать проект во втором и третьем чтениях, где потребуется квалифицированное большинство. Поэтому в ходе дебатов в Бундестаге в прошлый четверг Мерц предложил направить 50 миллиардов евро из запланированного инфраструктурного пакета в Фонд климата и трансформации (KTF).

Однако, как стало известно сегодня, уступка Фридриха Мерца «экологам» оказалась в два раза больше, чем планировалось, — то есть 100 миллиардов евро.

Более того, «Зелёным» удалось договориться о расширенном определении оборонного пакета: от «долгового тормоза» будут освобождены не только традиционные расходы на оборону, превышающие 1% от ВВП, но и расходы на кибербезопасность, гражданскую оборону, разведывательные службы и помощь третьим странам, в частности, Украине.

Фридрих Мерц, таким образом, продолжает расчищать себе путь к заветному канцлерству «любой ценой», — например, нарушением предвыборных обещаний. Помимо того, что поддержка «Зелёных» обеспечивает необходимое для конституционной реформы большинство в 2/3 голосов, сегодня Конституционный суд отклонил иск AfD против внеочередной сессии старого созыва Бундестага.

Тем не менее, трудности на пути к принятию поправок еще могут возникнуть: сначала из-за диссидентов внутри теневой коалиции трёх договорившихся партий, ведь «подушка безопасности» составляет всего 31 голос, а затем и в Бундесрате, где воздержаться угрожают баварские «Свободные избиратели» (FW).

Провал голосования, в свою очередь, обещает похоронить проект черно-красной коалиции и открыть дверь крайне неудобным для «Союза» сценариям, включая первое в истории ФРГ правительство меньшинства на федеральном уровне, состоящее из SPD, «Зелёных» и «Левых». Именно чтобы избежать такого катастрофического исхода и не потерять канцлерское кресло, Фридрих Мерц идёт на такие беспрецедентные уступки социал-демократам и «Зелёным», которые явно осознают потенциал своего шантажа.

Бундестаг вновь соберется во вторник, тогда и развернется настоящая драма. А пока исторически ироничным оказывается тот факт, что Фридрих Мерц, выстраивающий образ принципиального «антимеркелианца» последние три года, обещает взять почти столько же долговых обязательств (900 млрд евро), формально даже не приступив к полномочиям канцлера, сколько Ангела Меркель накопила за 16 лет своего правления (1,5 млрд).

@BundeskanzlerRU

Урсула фон дер Ляйен намерена перевооружить Европу — после того как «модернизировала» немецкую армию на фоне роста напряженности между НАТО и РФ в бытность министром обороны Германии (2013–2019). Ее достижения на этом посту говорят сами за себя:

1. В 2016 г. в ее диссертации обнаружили плагиат.

2. В 2018 г. разразился консультантский скандал. При ее руководстве Минобороны заключало многомиллионные контракты с внешними консультантами — без всякого контроля и с участием «своих» людей. В бундестаге разразился скандал, началось расследование, ее обвиняли в кумовстве.

3. В разгар скандала выяснилось, что служебный мобильный фон дер Ляйен был очищен «по соображениям безопасности». Это произошло незадолго до ее ухода с поста.

4. Несмотря на рост военного бюджета, состояние бундесвера оставалось удручающим: в 2018 году выяснилось, что лишь небольшая часть бронетехники, самолетов и подводных лодок была в боеготовности.

В 2020 г. признала проблемы в министерстве, но заявила, что личной ответственности не несет.

⚡️Федеральное правительство (не) ответило на 551 вопрос «Союза» (CDU/CSU) о политическом нейтралитете финансируемых государством НПО

Ответ, доступный Bild, 71 раз содержит формулировку «у федерального правительства нет информации по этому вопросу», 8 раз «нет данных» и еще 17 вопросов остались без ответа из-за «неконкретности вопроса». Действующее красно-зелёное правительство также отказалось комментировать некоммерческий статус отдельных организаций: «Согласно конституционному порядку, оценка индивидуальных налоговых дел является обязанностью соответствующего компетентного государственного налогового органа».

Тем не менее, общественности стала доступна частичная информация о размере финансовой поддержки, правда, только за 2025 год. Так, общий объем финансирования шести названных организаций составит в этом году 6 412 600 евро. Помимо медиакомпании Correctiv, деньги налогоплательщиков получат Фонд Амадеу Антонио, BUND, Немецкая организация по оказанию экологической помощи (DGU) и «Новые немецкие медиамейкеры» — то есть инициативы, не раз замеченные в ангажированности в пользу лево-зелёного политического лагеря. При этом в ответе правительство категорически отвергло обвинение в создании «теневой структуры».

Ряд аналитиков уже назвал этот документ «возмутительным» и «отпиской», особенно учитывая, что срок ответа фактически истек в понедельник. Продление срока могло быть предоставлено только с согласия запрашивающей стороны, т.е. парламентской группы «Союза», а это в свою очередь может свидетельствовать о своеобразном пакте между будущими коалиционными партнерами — Фридрихом Мерцом (CDU) и Ларсом Клингбайлем (SPD), чья партия ранее охарактеризовала парламентский запрос как «атаку на гражданское общество».

Даже если после утечки в Bild последует официальная публикация доработанного документа, очевидно, что внезапно потерянный интерес христианских демократов к проблеме — это ещё одна капитуляция Фридриха Мерца перед социал-демократами в ходе коалиционных переговоров.

@BundeskanzlerRU

Что читают депутаты Бундестага?

У политиков есть любимые газеты. И перестановка сил в новом 21-м Бундестаге отразится и на медиаландшафте.

Так, согласно исследованию Pressrelations, вместе с возросшей долей мест у фракции AfD в пул самых популярных газет среди политиков войдет близкая к партии Junge Freiheit, а второе место с бывшим лидером — Spiegel — разделит новостной портал Nius (15%).

При этом лидерство укрепит таблойд Bild (18%), а традиционные деловые СМИ как Handelsblatt и FAZ «вылетят» из Бундестага вместе с либералами из FDP.

Исследование, основанное на 114 000 сообщений членов парламента в интернете, также обнаружило положительную корреляцию между частотностью постинга в социальных сетях и электоральным успехом партии.

Например, публикации политиков от AfD занимают 39% медийного пространства, в то время как на социал-демократов пришлось всего около 13% от общего числа постов за исследуемый период.

В целом медийное поле оказалось подвержено тем же трендам, что и политическое — радикализации и правому повороту. Вместе с кризисом старых «народных» партий трудности испытывают и их стратегические союзники в лице «этаблированных» медиа.

@BundeskanzlerRU

«Зелёные» никогда не работали?

Как подметил Юлиан Райхельт, вся нынешняя верхушка партии «Зелёных», которая объявила о готовности заблокировать план заимствований Фридриха Мерца без включения в него климатических инициатив, — это полностью профессиональные политики (Berufspolitiker) без реального опыта работы на конкурентном рынке труда.

Так, сорокалетняя Катарина Дрёге между учебой и мандатом Бундестага работала на госслужбе — в Министерстве окружающей среды Северного Рейна-Вестфалии. Её коллега по лидерству в парламентской фракции Бритта Хассельман за 63 лет своей жизни успела поработать лишь в НКО.

В свою очередь председатель партии, 45-летняя Франциска Брантнер до федеральной политики получила опыт научного сотрудника и консультанта ООН, а её коллега 35-летний Феликс Банашек был ассистентом депутата в Европарламенте.

При этом отсутствие если не рабочего, то хотя бы частного и рыночного профессионального бэкграунда у «Зелёных» — отнюдь не черрипикинг, а скорее правило. Согласно прошлогоднему исследованию в журнале Electoral Studies, немецкая экологическая партия располагает рекордной долей профессиональных политиков.

Чем чревата чрезмерная экспертократия, кажется очевидным. Политики без реального трудового опыта на рынке склонны воспринимать государственный сектор не как регулятора и тем более помеху для частного бизнеса, а как главного и зачастую единственного источника экономической активности.

А такой регуляторный оптимизм закономерно порождает иллюзию управляемости сложными экономическими процессами через директивные меры и бюджетное стимулирование, которые легко найти на бумаге партийной программы «Зелёных» и в недавней практике «Светофора», как, например, скандальный Закон об отоплении (Heizungsgesetz).

@BundeskazlerRU

Представители партии «Зелёных» Катарина Дрёге и Бритта Хассельманн, воспользовавшись своим шантажным потенциалом, предсказуемо объявили, что не поддержат реформу долгового тормоза по проекту CDU/CSU и SPD в старом составе Бундестага. Так как провал долгового мегапроекта — opus magnum Фридриха Мерца — грозит репутационным поражением еще до начала его канцлерства, с «Зелёными» уже начались кулуарные переговоры.

При этом так необходимое для принятия конституционной поправки согласие экологической партии может дорого обойтись немецким налогоплательщикам. И хотя сейчас «Зелёные», саботируя планы «народных» партий, выступают чуть ли не единственными охранителями финансовой умеренности, в контексте поджимающего времени чёрно-красной коалиции будет проще согласиться на дополнительные пару сотен миллиардов евро в пользу федеральных земель и климата, чем сократить запланированные оборонные расходы.

Таким образом, амбиции, тактическая близорукость и стратегический отказ от сотрудничества с «Альтернативой» загнали Фридриха Мерца в угол: при успешном формировании теневой коалиции по результатам переговоров с «Зелёными», начало его канцлерства не только крайне символически начнётся с уступок двум левым партиями бывшего «Светофора», но и ознаменуется де-факто падением «долгового тормоза» — опять же общим пунктом программ SPD и «Зелёных».

@BundeskanzlerRU

​​Долги, перевооружение и экспансия социального государства: о чем Фридрих Мерц договорился с социал-демократами?

Спустя всего несколько недель после выборов христианские демократы (CDU/CSU) и социал-демократы (SPD) объявили о завершении «зондирующих» переговоров и намерении перейти на следующий этап коалиционного строительства. Если достигнутые договоренности будут реализованы, «политический курс Германии радикально изменится». По крайней мере так считают сами представители «народных» партий. Однако планы новой коалиции уже вызвали шквал критики – от обвинений в нарушении предвыборных обещаний до протестов со стороны бизнеса и оппозиции.

Главной договоренностью между партиями остаются многомиллиардные инвестиции в оборону и инфраструктуру. Оба пакета предполагается финансировать за счёт новых заимствований, что потребует изменения «долгового тормоза» в Конституции. Это стало серьезной уступкой лидера CDU Фридриха Мерца социал-демократам, которые традиционно выступают за более мягкую бюджетную политику. Критика последовала незамедлительно: бывший министр-президент Баварии Хорст Зеехофер, например, назвал это «предательством принципов».

Не менее спорный и ожидаемый пункт соглашения – ограничение миграции. Фридрих Мерц объявил о планах сохранения пограничного контроля и увеличения числа депортаций нелегалов. Кроме того, коалиция намерена временно приостановить воссоединение семей. Хотя эти меры вызвали яростную реакцию со стороны левого крыла, по уровню жесткости они далеки не только от программы AfD, но и предвыборных обещаний CDU/CSU: в проекте коалиционного договора нет пункта о создании центров для мигрантов в третьих странах (по примеру Дании), а также не предусмотрен полный запрет на подачу заявок на убежище для мигрантов, прибывающих через другие безопасные страны ЕС.

Чтобы удержать экономику на плаву, будущая черно-красная коалиция предлагает снижение налога на электроэнергию на 5 центов за кВт·ч., сокращение на 50% платы за передачу энергии (Netzentgelte) и строительство газовых электростанций для «энергетического перехода».

Для поддержки внутреннего спроса и малого бизнеса, в свою очередь, предлагается сохранение пониженного НДС (7%) для ресторанов, восстановление налоговых льгот для сельхоздизеля и продолжение субсидий на покупку электромобилей. Однако немецкий бизнес уже выразил разочарование. Например, президент объединения работодателей Райнер Дульгер обрушился с критикой на повышение минимальной заработной платы до 15 евро — то есть пункт прямиком из программы SPD.

В долгосрочной перспективе эксперты опасаются, что социальные обязательства и отсутствие реформ в области пенсионного обеспечения могут привести к неконтролируемому росту социальных отчислений. Сегодня социальные взносы уже составляют более 40% от дохода. Вдобавок будущее правительство обещает подстегнуть практику коллективных договоров и сохранить уровень минимальной пенсии на текущем уровне. Проблема коллапсирующего социального государства, таким образом, не только не решается, но и, учитывая демографические тренды, усугубляется.

С другой стороны, ожидается реформа скандального и почти безусловного пособия по безработице (Bürgergeld), внедренного при «Светофоре». Концептуально оно «откатится» к Hartz IV, а многократный отказ от работы без уважительных причин приведет к полной потере выплат соискателем.

Перечисленные меры — лишь «руководящие принципы», которые еще предстоит детально проработать в ходе переговоров. А дьявол, как известно, кроется в деталях. Помешать планам реформировать «долговой тормоз» ради указанных целей уже готовятся «Зелёные» и FDP. Тем не менее очевидно: амбициозная программа CDU/CSU и SPD, громко заявляющая о намерении «обновить Германию» в эпоху глобальной турбулентности, на деле опирается на устаревший инструментарий — военное кейнсианство, отказ от фискальной дисциплины и сохранение раздутого социального государства. А значит, это не столько «обновление», сколько попытка замаскировать структурные проблемы и отложить их решение.

@BundeskanzlerRU

​​Что такое Schuldenbremse и зачем он нужен?

Единственная из договоренностей будущего правительства, достигнутая в ходе «зондирования» между CDU/CSU и SPD, произвела политический фурор. И дело не только в непривычном для немецкой политической сцены темпе, но и самой сути реформы. В частности, народные партии намерены реформировать т.н. «Долговой тормоз» (Schuldenbremse) — конституционное ограничение размера государственного долга. Но зачем Германии вообще понадобился эксплицитный гарант фискальной дисциплины, как он ссорит политиков и экономистов и какие риски несет его ослабление?

Немецкий долговой тормоз появился как реакция на финансовый кризис 2008–2009 годов, который привёл к резкому увеличению государственного долга из-за антикризисных программ и спасения банков. В этот период отношение госдолга ФРГ к ВВП выросло с 65% в 2007 году до 82,4% в 2010 году, что превышало Маастрихтский критерий (60%) и вызывало опасения по поводу устойчивости немецких финансов и роста долгового бремени для будущих поколений.

Соответствующая конституционная поправка, инициированная первым кабинетом Ангелы Меркель (CDU/CSU+SPD) в 2009 году, без затруднений преодолела формальный путь имплементации через Бундестаг и Бундесрат и вступила в силу в 2011 году. А эффект от жёсткой фискальной дисциплины не заставил себя ждать: к 2019 году соотношение госдолга к ВВП ФРГ сократилось до 58,9%, в то время как, например, во Франции этот показатель составлял 98%, а в Италии — 135%.

При этом немецкий долговой тормоз мягче, например, швейцарского, и различает циклические и структурные дефициты. Так, в периоды чрезвычайных ситуаций, то есть экзогенных шоков, допускаются дополнительные заимствования. Именно эта оговорка позволила Берлину привлечь 273 млрд евро для борьбы с пандемией коронавируса в 2019-2020 годах. С тех пор государственный долг Германии продолжает быстро расти в абсолютном выражении, но медленно снижаться в относительном — благодаря высокой инфляции.

Долговой тормоз сразу стал предметом споров среди политиков и экономистов. Представители левых партий и экономисты кейнсианского толка, такие как Марсель Фратчер (DIW), считают, что жёсткая фискальная дисциплина подавляет инвестиции в социальную и экономическую инфраструктуру и ведёт к хроническому недофинансированию транспорта, образования и цифровизации, то есть ответственна за «ветшающие мосты и протекающие крыши».

С другой стороны, сторонники Schuldenbremse, как ордолиберальный экономист Ларс Фельд, утверждают, что фискальная дисциплина снижает риски роста процентных ставок и укрепляет доверие частных инвесторов, в то время как государственные инвестиции зачастую менее эффективны, а чрезмерные заимствования приводят к инфляции и долговой зависимости будущих поколений из-за процентных расходов.

Пакет мер черно-красной коалиции: 1) выделить специальный фонд в размере 500 миллиардов евро на инфраструктуру; 2) освободить оборонные расходы от действия долгового тормоза и 3) смягчить фискальные правила для федеральных земель, таким образом, знаменуют собой победу первого взгляда на роль государства в экономике, то есть сторонников активной бюджетной политики.

Вместо того, чтобы сократить социальные расходы, составляющие половину немецкого бюджета, и стимулировать частные инвестиции снижением корпоративного налога и дебюрократизацией, будущий кабинет Фридриха Мерца не только увеличивает задолженность — выплата процентов составит от 250 до 400 млрд евро в следующие десять лет — но и открывает вневременной «ящик Пандоры» фискальной безответственности правительства.

Запланированная реформа долгового тормоза рискует подстегнуть инфляцию из-за бума в строительной и военных отраслях, но не привести к качественному экономическому росту, ведь условный ремонт крыши в бранденбургской школе не является инновацией и, например, не повышает уровень образования учащихся, так необходимый для будущей конкурентоспособности национальной экономики.

@BundeskanzlerRU

​​⚡️900 миллиардов долгов: о чем договорились CDU/CSU и SPD?

Формирование правящей коалиции в Германии ускорилось на фоне стремительно развивающихся международных событий. Спустя всего девять дней после федеральных выборов 23 февраля, стали известны первые результаты «зондирования» между двумя «народными партиями» — CDU/CSU и SPD. В частности, стороны договорились изменить Основной закон (GG) усилиями действующего созыва Бундестага, чтобы создать специальный фонд в полтриллиона евро для инфраструктурных инвестиций и освободить будущие военные расходы от действия «Долгового тормоза» (Schuldenbremse).

Помимо несвойственной немецкой политике скорости и фантастических объемов объявленных инвестиций удивляет разворот Фридриха Мерца на 180 градусов, ведь во время предвыборной кампании он исключал возможность новых заимствований, называя соответствующие планы левых партий «экономическим абсурдом». Однако мандат на Де Голлевскую решимость Фридриху Мерцу, по крайней мере как он сам считает, выписали беспрецедентные внешнеполитические обстоятельства: политика Дональда Трампа в отношении Украины и Европы.

Остроты этому факту добавляет тактика, с помощью которой будущее правительство хочет реализовать свои планы: для конституционных реформ CDU/CSU и SPD не хватит необходимых двух третей голосов в будущем 21-м Бундестаге — даже с привлечением «Зелёных». Поэтому реформировать долговой тормоз партии намерены усилиями действующего 20-го созыва. Учитывая формальную причину развала «Светофора» — отказ либералов (FDP) закрывать бюджетную дыру новыми долгами — это особенно абсурдно.

Поспособствует ли вывод оборонных расходов, превышающих 1% ВВП, из под конституционных ограничений качественной модернизации Бундесвера и тем более ожидаемому набору геополитического веса Федеративной Республикой — вопрос открытый. Пока эксперты осторожно отмечают, что эта мера обещает быть более эффективной, чем однократные 100 миллиардов Олафа Шольц, а госзаказы подстегнут национальный ВПК. Но о полноценном возвращении к реалистическому подходу в политике безопасности говорить не приходится.

Инвестируемые 500 миллиардов на протяжении 10 лет в инфраструктуру также вряд ли исправят систематические опоздания поездов Deutsche Bahn: транспортный вопрос, как и оборонный, имеет слишком комплексный характер, чтобы быть закрытым одними денежными вливаниями. Модернизация школ, дорог и мостов напрашивалась давно и имеет крайне опосредованное отношение к происходящему на мировой арене, и оттого возникает справедливый вопрос о компетентности правительства в области налогово-бюджетной политики: неужели регулярных средств государства с одной из самых высоких налоговых нагрузок в мире недостаточно для такой, казалось бы, тривиальной задачи?

В целом же пакет мер CDU/CSU и SPD представляет собой радикальный поворот фискальной дисциплины Германии. Долговой тормоз, который до сих пор гарантировал умеренный уровень задолженности, де-факто становится бессмысленным. Такая «жизнь взаймы» грозит не только инфляцией в среднесрочной перспективе, но и новым бременем для будущих поколений налогоплательщиков, — предупреждают консервативные и рыночные экономисты.

Таким образом, вместо того чтобы последовать американскому тренду на сокращение роли государства в экономике в духе Afuera и DOGE — шагу, который давно напрашивается в Германии, — Фридрих Мерц, возвращаясь к политическим рецептам ушедших десятилетий, выбрал противоположную стратегию «лёгких решений». Символично, что на пресс-конференции он подтвердил этот курс, процитировав «спасителя евро» Марио Драги — whatever it takes. А этот подход гораздо ближе к идейным требованиям потенциального младшего партнёра по коалиции в лице SPD и пока даже не участвующих в переговорах «Зелёных». Поэтому к рекордной скорости достигнутых договоренностей Фридрих Мерц может добавить еще одно достижение — рекордно быстрое предательство собственных избирателей.

@BundeskanzlerRU

В Гамбурге без сюрпризов: ганзейский город остался «красным бастионом»

Согласно актуальным прогнозам, красно-зелёное правительство, хотя и понесло заметные потери, получило большинство и, таким образом, мандат на правление. Обе партии — SPD и «Зелёные» — уже выказали готовность продолжить правительственную работу друг с другом.

Неожиданностью стало второе место Христианско-демократического союза (CDU), который «по праву второго» поборется за включение в правящую коалицию. После «инвентаризации» со стороны победивших социал-демократов возможна и черно-красная коалиция. Хотя сейчас заявления действующего бургомистра и ключевого кандидата SPD Петера Ченчера адресованы скорее «Зелёным» с целью укрепить переговорные позиции, продемонстрировав наличие альтернатив.

К слову, «Альтернатива для Германии» (AfD) выступила слабее, чем обещали прогнозы. Нишевый для AfD вопрос чрезмерной миграции не входит даже в пятерку главных забот гамбуржцев, а действующий Сенат под руководством Ченчера имеет рейтинг одобрения в 61%. Для сравнения, до своего развала федеральное правительство «Светофор» вызывало симпатии лишь у 17% немцев. Большой, богатый и постматериалистически мыслящий город — попросту не поле игры «Альтернативы».

@BundeskanzlerRU

К слову о стратегическом союзе радикальных левых и исламистских движений

Среди избирателей из «исламского мира» в Германии «Левые» стали сильнейшей партией на федеральных выборах, набрав 29%. А в берлинском Нойкёльне прямой мандат для Die Linke (впервые на Западе!) и вовсе завоевал потомок курдских мигрантов Ферат Кочак.

Новоизбранный депутат Бундестага, по данным Tagesspiegel, принадлежит к «антиимпериалистической» группе «Marx21», которая открыто интерпретирует террористическую атаку 7 октября 2023 года как «возмездие» и с тех пор оправдывает кровопролитие. Кроме того, политик поддерживают «Мигрантифу», отмеченную призывами к интифаде.

Кочак, помимо прочего, восхищается Че Геварой, состоит в профсоюзе ver.di, критикует ужесточение законов о предоставлении убежища и требует безусловного права на проживание для всех нелегальных мигрантов.

В Берлине политик особенно популярен не только в иммигрантской среде, но и у леворадикальной молодежи, в частности, за непримиримую борьбу с полицией: Кочак является соучредителем таких организаций, как You Are No Security и No General Suspicion, которые называют немецкую правоохранительную систему «структурно расистской».

Но Ферат Кочак лишь одно из «человеческих лиц» укоренённого феномена. Die Linke по-прежнему страдает от амбивалентного взгляда на конфликт Израиля с «ХАМАС», время от времени уличаясь в косвенной поддержке террористических организаций. Впрочем, учитывая идеологическую и кадровую наследственность партии к восточногерманской СЕПГ, это вряд ли удивляет.

@BundeskanzlerRU

Гамбург, будучи социал-демократическим Hochburg, почти беспрерывно управлялся мэром от SPD. Однако богатая политическая история ганзейского города полна и других событий.

Например, в 1953 году с преимуществом в 4 мандата победу одержал так называемый «Гамбургский блок» — альянс из CDU, FDP и DP — ганноверской национал-консервативной «Немецкой партии».

С 1957 по 2001, то есть 44 года, городом управляли социал-демократы: иногда имея однопартийное абсолютное большинство, иногда прибегая к коалиции с FDP или, как сегодня, c «Зелёными».

В 2001 расстановка сил в городе изменилась: почти c 20% голосов в парламент вошла протестная правая «Партия верховенства закона», основанная известным судьей Рональдом Шилле. С её поддержкой и подключением FDP христианским демократам впервые с 1953 года удалось возглавить Сенат, создав трёхпартийную правящую коалицию в обход победивших социал-демократов.

В 2004 абсолютное большинство получили христианские демократы, а в 2008 была создана первая на земельном уровне чёрно-зелёная коалиция (CDU+Grüne).

С 2011 по 2020 год бургомистром был Олаф Шольц (SPD), чье правление отметилось налоговым скандалом вокруг Warburg Bank: хотя никаких юридических доказательств нет по сей день, подозрения о политическом влиянии банкиров на Шольца вызывает факт телефонных разговоров между бургомистром и главой банка Кристианом Олеариусом, подробности которых нынешний канцлер «не помнит».

С появлением на немецком партийном ландшафте «Альтернативы для Германии» (AfD) в 2015 году в гамбургский парламент впервые за послевоенный период прошли шесть партий.

Сегодня расстановка сил в гамбургском Гражданском собрании (Bürgerschaft) продолжает явно демонстрировать тренд на фрагментацию: с увеличением числа парламентских партий, а значит и снижением удельного веса каждой из них, усложняется процесс формирования правительства: эра однопартийного абсолютного большинства, таким образом, давно позади.

@BundeskanzlerRU

Сегодняшние выборы в Гражданское собрание свободного ганзейского города Гамбурга (Bürgerschaft), то есть Ландтаг, также фиксируют общефедеральный тренд на «правый поворот», хотя и в меньшей степени.

Относительно результатов прошлых выборов опросы пророчат потери для социал-демократов (SPD) и «Зелёных», но прибавку для CDU и AfD. На общем балансе сил эта динамика, впрочем, не отразится. В наиболее вероятном сценарии «красный бастион» Гамбург остаётся под властью красно-зелёной коалиции.

@BundeskanzlerRU

​​Призрак коммунизма: кто возродил Die Linke?

Всего полтора года назад казалось, что партия «Левых» (Die Linke) наконец отжила своё и покидает немецкий партийный ландшафт. Тучи сгущали внутренние раздоры — в частности, отделение Сары Вагенкнехт со своими сторонниками. Однако на прошедших выборах в Бундестаг «Левые», набрав 8,8% голосов, стали единственной «малой партией», преодолевшей пятипроцентный барьер, выиграли шесть одномандатных округов и привлекли в свои круги тысячи новых членов. Но какие именно факторы спасли «партию Берлинской стены» от вымирания?

Во-первых, на пользу Die Linke пошло кадровое обновление и демонстративное внутреннее единство после болезненного разрыва с Сарой Вагенкнехт (BSW). С одной стороны, сыграла ставка на Хайди Райхиннек в качестве ведущего кандидата: 36-летняя феминистка с татуировкой Розы Люксембург на левой руке собирает миллионы лайков в TikTok. Помимо понятной и радикальной риторики «отнять и поделить», играющей на чувстве социальной зависти, Райхиннек искусно балансирует между старыми и новыми левыми нарративами: климат, гендер и профсоюзная солидарность.

С другой стороны, вопреки образу в социальных сетях, партия не стала «моложе» в реальности: стратегией «Левых» на выборах текущего года было попадание в Бундестаг за счёт «оговорки основного мандата», то есть победы в трёх одномандатных округах, которая позволила бы партии «проигнорировать» пятипроцентный барьер по второму голосу за партийный список. И в этом деле не могли не помочь такие ветераны левой политической сцены, как Грегор Гизи, Дитмар Бартч и Бодо Рамелов.

Во-вторых, в 2025 Die Linke спасло целое созвездие внешних факторов. Так, одних в лоно «Левых» привёл материальный вопрос, актуализированный на фоне затянувшейся рецессии: социальное страхование, пенсии и рынок жилья. Этим проблемам партия традиционно уделяет больше внимания, чем, например, «Зелёные». Других, особенно молодёжь, — привлёк ценностно-постматериальный мотив. В целом обострившаяся в контексте импортированного насилия антимиграционная риторика берлинского политикума, включая SPD и «Зелёных», вызвал протест идейной городской и университетской интеллигенции.

И этот тренд, очевидно, подстегнуло «нарушение табу» со стороны CDU/CSU и FDP в отношении совместного голосования с AfD. Для радикально левых, коих в Германии традиционно много, сугубо риторического осуждения такой парламентской практики со стороны «демократического центра» было явно недостаточной реакцией на угрозу чуть ли «возрождающегося фашизма».

Иными словами, как это часто бывает, успех Die Linke на федеральных выборах 2025 года имеет под собой несколько опор. Это и собственная работа над имиджем и отныне более радикальным, а значит и различимым профилем, которой стоило бы поучиться, например, Свободным демократам (FDP). И ставка на интеграцию классических и новых левых нарративов в предвыборной кампании, на практике подкрепленная стратегическим союзом поколений внутри партии.

Но в большей степени сыграла, пожалуй, исключительно благоприятия конъюнктура: электоральное наказание партий-участников «Светофора», протест «левого ядра» на фоне «правого поворота» и, конечно, царящая в Германии общественная поляризация. Теперь в благоприятной для себя перспективе Die Linke в Германии могут укрепиться в статусе «левой альтернативы» мейнстримным партиями центра, как это удаётся, в частности, Австрийской коммунистической партии (KPÖ) — особенно на региональном уровне.

@BundeskanzlerRU

Afuera по-немецки?

За два дня до выборов фракция «Союза» (CDU/CSU) в Бундестаге инициировала парламентское расследование относительно политической нейтральности неправительственных организаций, которые спонсируются деньгами налогоплательщиков и, в частности, выступали организаторами «митингов против правых» в январе. В запросе Федеральному правительству, содержащем 551 вопрос, христианские демократы пытаются узнать конкретный список НПО и НКО, которые получали поддержку из федеральных фондов в течение последнего законодательного периода. Представители лево-зёленого политического лагеря, в свою очередь, назвали инициативу CDU/CSU «атакой на гражданское общество», а новый лидер парламентской фракции социал-демократов (SPD) и вовсе обвинил своего будущего коалиционного партнёра в «нечестной игре».

Среди финансируемых государством организаций, привлекших внимание благодаря старым парламентским запросам AfD, числятся: организаторы митингов „Бабушки против правых“, инициатор климатических онлайн-кампаний Campact, журнал Correctiv, известный своим тенденциозным расследованием встречи функционеров AfD для обсуждения «плана депортаций», а также леворадикальный фонд Amadeu Antonio Stiftung, открыто приветствующий запрет «Альтернативы». Помимо них, государственную поддержку получают и экологические движения, такие как Peta, Agora Energiewende и Greenpeace. Конкретные вопросы запроса звучат следующим образом: «Когда в последний раз налоговая инспекция проверяла некоммерческий статус Фонда Амадеу Антонио?» и «Как мы можем гарантировать, что деятельность CORRECTIV gGmbH не нарушает требования партийно-политической нейтральности?».

Очевидно, что импульс и смелость инициативе христианских демократов придал «ветер с Запада» — тренд к сокращению роли государства, который наблюдается, например, в пионерской политике Хавьера Милея и антибюрократической борьбе Дональда Трампа и Илона Маска. И хотя мера, учитывая масштабы государственного патернализма в отношении демократического политического процесса, в Германии крайне актуальна, особенного «выхлопа» ждать не приходится. Наивно полагать, что за ответом Федерального правительства последует, например, реформа 52-го параграфа Налогового кодекса ФРГ, который, собственно, и даёт немецкому государству правовые основания финансировать «общественно полезные» организации.

Существующая система взаимной поддержки интересов элиты и астротурфинговых организаций слишком устойчива, и амбиций христианских демократов по-американски «осушить болото» явно не хватит: как из-за собственной идеологической умеренности, так и структурных ограничений, включая грядущее двухпартийное правительство с SPD.

@BundeskanzlerRU

Но самую, пожалуй, глубокую бездну демонстрирует вот этот график: голоса молодых девушек в городах и голоса пожилых мужчин в сельской местности.

Учитывая количество социальных расколов — от классического конфликта модернизации (город против деревни) до гендера, идентичности и информационных эхо-камер в соцсетях — Германий явно больше, чем две.

@BundeskanzlerRU

​​Правые мужчины vs. левые женщины: почему немецкая молодежь голосует по-разному?

Современный гендерный разрыв (Modern Gender Gap) электорального поведения особенно иллюстративен в самой молодой группе немецких избирателей — от 18 до 24 лет. Так, на прошедших выборах в Бундестаг, 34% молодых женщин отдали свой голос леворадикальной Die Linke, тогда как среди молодых мужчин поддержка этой партии составляет лишь 15%. В то же время 25% молодых мужчин проголосовали за «Альтернативу для Германии» (AfD), хотя среди женщин она получила заметно меньше. Но почему немецкая молодежь так расколота?

Прежде всего стоит отметить, что отданный за ту или иную партию голос — гипердетерминирован, то есть не сводится сугубо к одному мотиву. Рональд Инглхарт и Пиппа Норрис подсветили сдвиг женщин влево еще в 2000 году. Примечательно, что за увеличение дистанции между полами в исторической перспективы ответственны именно женщины, ведь до 1990-х годах даже в развитых индустриальных демократиях женская половина считалась более консервативной и менее склонной к политическому участию (Traditional Gender Gap).

Однако послевоенная экономическая модернизация, сопровождающаяся либерализацией культуры и политической эмансипацией, привела к заметному укреплению постматериалистических ценностей среди следующих поколений девушек — уже воспитанных в духе эгалитаризма, феминизма и мультикультурализма. А это классическая повестка современных левых партий, вроде Die Linke и «Зелёных». Поэтому в богатых западных странах «гендерный разрыв» заметен невооруженным взглядом, а учёные называют его «парадоксом эгалитаризма».

Но это культурно-ценностное измерение проблемы. Разные партийные симпатии также объясняются и классическими теориями рационального и экономического голосования. Женщины более уязвимы перед экономическими кризисами, поскольку чаще работают в низкооплачиваемых секторах (образование, здравоохранение, социальная работа) и зависят от социального государства, поэтому поддержка партий, которые обещают защиту и перераспределение благ, как Die Linke и SPD, вполне закономерна.

С другой стороны мужчины, особенно из низшего и среднего класса, сильнее страдают от деиндустриализации и аутсорсинга производства — то есть классических экстерналий глобализации, явно проявившихся, в частности, на востоке Германии. И жажда «наказания» истеблишмента, ответственного за провалы в том числе в миграционной политике, делает AfD их естественным политическим выбором.

@BundeskanzlerRU

Электорат SPD на этих выборах «мигрировал» во всех направлениях: в первую очередь — к «Союзу», но особенно сенсационным стало второе место «Альтернативы» как пункта назначения.

При этом главным мотивом (20%) ушедших стала проблема миграции.

Суммарно правым партиям (CDU+AfD) свой голос отдали почти 2,5 млн бывших избирателей социал-демократов. Левым — 1,1 млн.

@BundeskanzlerRU

🗳️Подсчет голосов закончен

В Бундестаг, согласно официальным результатам, проходят пять партий: «Союз» (CDU/CSU), «Альтернатива для Германии» (AfD), Социал-демократическая партия Германии (SPD), «Зеленые» и «Левые» (+1 депутат от партии датского меньшинства SSW, освобожденной от заградительного барьера).

Свободные демократы (FDP) и «Альянс Сары Вагенкнехт» (BSW) не сумели преодолеть пятипроцентный барьер: BSW, в частности, не хватило 0,028% голосов.

Распределение мест, таким образом, позволяет двум «народным партиям» — CDU/CSU и SPD — образовать двухпартийную «Большую коалицию» (GroKo) без привлечения «Зелёных».

@BundeskanzlerRU

Отдельного внимания, впрочем, заслуживает по традиции аномальный Берлин: западную часть города взяли христианские демократы, восточную — «Левые».

@BundeskanzlerRU

А вот так выглядит распределение «вторых голосов» (за партийный список) по округам, коих в Германии 299.

«Синий» (AfD) Восток, «чёрный» (CDU) Запад и красно-зелёные большие города — в целом, классика электоральной географии ФРГ.

@BundeskanzlerRU

В Тюрингии всё спокойно.

@BundeskanzlerRU

В AfD-Milieu иронизируют по поводу «кармы»: по итогам выборов 2021 и формирования коалиции «Светофор» парламентская фракция FDP хотела пересесть поближе к центру, чтобы не соседствовать с нерукопожатной «Альтернативой», ведь даже случайные стоп-кадры совместных оваций на заседании приводили к медийному скандалу.

@BundeskanzlerRU

⚡️ Кристиан Линднер — всё

То, что можно было истолковать как оговорку в пылу дискуссии, бесповоротно окрепло в интернете: лидер «Свободных демократов» Кристиан Линднер объявил о своём уходе из «активной политики» на личной страничке в Х.

«Федеральные выборы принесли нам поражение, но, надеюсь, новое начало для Германии. За это я боролся».

Можно не ждать окончания подсчёта голосов: FDP — ниже наобходимых 5%.

Ушла эпоха?

@BundeskanzlerRU

Пока с каждым новым прогнозом шансы FDP преодолеть пятипроцентный заградительный барьер неумолимо уменьшаются, самое время прочесть монументальный текст-эссе о «циклическом проклятье либералов в Германии».

Хоронить FDP, впрочем, рано как на короткой дистанции, ведь мы еще не располагаем окончательным официальным подсчетом, так и на длинной: на фоне очередных тематических проблем и перфоманс-провалов партий-инкумбентов либералы могут «восстать из пепла» и приобрети значимость за счёт протестного голоса в будущем.

Интереснее, скорее, какой идеологический вектор изберут новые лидеры партии, если Кристиан Линднер действительно покинет немецкую политическую сцену. Сегодня в рядах «Свободных демократов» по-прежнему существует напряжение между классическим рыночно-либеральным и социально-либеральным крыльями.

@BundeskanzlerRU

Прогноз ARD от 21:11 понизил результат FDP еще на 0,1 процентного пункта, а значит, пятипроцентный барьер для либералов становится всё более недосягаемым.

Параллельно лидер партии Кристиан Линднер намекнул о своем уходе из политики, если FDP не попадет в Бундестаг.

В свою очередь BSW пока также не может набрать необходимые 5%. Из малых партий при таком раскладе, если он подтвердится официальными результатами, в немецкий парламент триумфально войдет только Die Linke. А это означает, что CDU/CSU и SPD арифметически хватит мандатов для формирования двухпартийной «Большой коалиции» (GroKo).

@BundeskanzlerRU

​​В рядах AfD разрозненно отреагировали на предварительные результаты выборов

Сразу после публикации первых прогнозов малые партии процедурно изъявили готовность к коалиционным переговорам с победившим «Союзом» (CDU/CSU). И «Альтернатива для Германии» (AfD) не исключение. Отметив исторический успех своей партии Алис Вайдель заявила об открытости к переговорам с христианскими демократами: «В противном случае никакие изменения политики в Германии невозможны».

Позднее сопредседатель AfD Тино Хрупалла подтвердил общепартийную позицию: «если Фридрих Мерц хочет реализовать свои предвыборные обещания, ему придется обратиться к нам». Однако косвенно отметил, что «коалиция проигравших» в обход AfD закончится раньше, чем наступят плановые выборы в 2029 году — и это проложит прямой путь к канцлерству кандидата от AfD.

Радикальнее всех по традиции, впрочем, оказался одиозной политик из Тюрингии Бъёрн Хёке: для того, чтобы «Альтернатива» выступила младшим партнером, по его словам, CDU необходимо «изменить курс на 180 градусов по отношению к эпохе Меркель», отказавшись от энергетического перехода и мультикультурализма.

В целом же, любая декларация AfD о готовности разделить правительственную ответственность, учитывая провозглашенный остальными партиями «брандмауэр», носит сугубо риторический характер с целью формирования позитивной репутации. При этом правым сложно скрывать понимание стратегической выгоды от еще четырёх лет слабо функционального трёхпартийного правительства.

@BundeskanzlerRU

Оба обновленных прогноза — от ZDF и ARD — сгущают краски для FDP: 4,8% и 4,7% соответственно.

@BundeskanzlerRU

Поддержать независимость «Бундесканцлера»
Сегодня насыщенный и важный день для немецкой политики — досрочные выборы в Бундестаг. По этой причине «Бундесканцлер» работает в формате live-блога и продолжит освещать события до глубокой ночи.

Оценить старания — можно по кнопке.

Один из факторов лидирующего положения христианских демократов (CDU/CSU) «по инерции» — немецкая демография.

Более 40% немецких избирателей сегодня — старше 60 лет. При этом среди пенсионеров «Союз» популярнее, чем в любой другой группе по роду занятности.

@BundeskanzlerRU

Классический глобальный гендерный разрыв ощущается и на немецких федеральных выборах: мужчины отдали больше голосов право-центристским и правым партиям — CDU/CSU, FDP и AfD. Среди женщин относительно популярнее оказались лево-центристские и левые SPD, «Зелёные», Die Linke и BSW.

@BundeskanzlerRU

🗳 За кого проголосовала молодежь?

Среди самых молодых избирателей (в возрасте от 18 до 24 лет), по данным ARD, 25% отдали свой голос партии «Левых». За ней с 20% следует AfD. А вот старые народные партии — CDU/CSU и SPD вместе с, неожиданно, «Зелеными» набрали в этой возрастной группе по 12-13%.

Совершенно иная ситуация наблюдается среди избирателей в возрасте 70 лет и старше. Здесь в лидерах CDU и SPD — 43% и 24% соответственно.

@BundeskanzlerRU

Обновленный прогноз не принёс изменений помимо десятых долей процента: преодоление FDP и BSW пятипроцентного барьера остаётся интригой, конец которой положит, вероятно, только публикация конечных официальных результатов утром.

Набрав ~20% голосов, тем временем, «Альтернатива для Германии» (AfD) побила не только собственный рекорд, но и общефедеральный: ни разу в истории ФРГ одна из «третьих партий» не обгоняла народную (CDU/CSU или SPD). Историческое поражение социал-демократов вместе с растущей фрагментацией партийного ландшафта может положить начало давно прогнозируемой «тихой смерти» старых партий: двум историческим гигантам немецкой политической системы — CDU и SPD — вряд ли стоит ожидать привычных в прошлом значений 30-40% от общей доли голосов.

@BundeskanzlerRU

🗳 Явка избирателей побила 38-летний рекорд

По первоначальным прогнозам, явка избирателей составит 84%. Последний раз близкие показатели наблюдались на федеральных выборах 1987 года — 84,3%.

Столь большое значение обусловлено не только восстановлением гражданской и политической жизни после эпидемии коронавируса, но и высокой степенью поляризации немецкого общества и фрагментацией партийного ландшафта: новые партии, в первую очередь AfD и BSW, успешно мобилизуют обычно не голосующих (Nichtwähler) избирателей. А чрезвычайная актуальность вопросов национальной политики — миграции и экономики — приводят на участки многих недовольных с ожиданием долгожданного Kurswechsel.

@BundeskanzlerRU

⚡️Первые прогнозы результатов выборов в Бундестаг 2025

Цифры еще не раз поменяются, но пока выглядит так, будто все три малые партии готовы прорваться в парламент и осложнить формирование будущей правящей коалиции. Кроме того, по динамике очевидно электоральное наказание каждой из партий-инкумбентов — SPD, Grüne и FDP.

@BundeskanzlerRU

​​Насколько «родственны» программы CDU и AfD?

Лидер опросов — Христианско-демократический Союз (CDU) — почти гарантированно получит правительственный мандат, а Фридрих Мерц станет десятым канцлером Германии. Но кто самый предпочтительный коалиционный партнёр для право-центристов? Несмотря на многочисленные заявления о принципиальном дистанцировании от AfD на всех уровнях, имплементировать наибольшее количество пунктов предвыборной программы «Союза» помог бы черно-синий альянс, — по крайней об этом свидетельствует контент-анализ, проведенный швейцарским изданием NZZ.

🏃🏾‍♂️Миграция: наибольшее совпадение позиций по главному вопросу этой предвыборной кампании наблюдается между CDU/CSU и AfD, FDP, а также BSW. В частности «Альтернатива для Германии» (AfD) согласна с «Союзом» по всем пяти пунктам, включая переход к выплатам в натуральной форме вместо денег и усложнение натурализации.

💶 Экономика: здесь профиль Союза во многом соответствует AfD и FDP. И консерваторы, и либералы выступают за снижение корпоративных налогов, отвергают «закон о цепочке поставок» и выступают против повышения минимальной заработной платы.

⚛️ Энергетика: «Альтернатива для Германии» (AfD) и «Свободные демократы» (FDP), а также CDU/CSU выступают за возврат к ядерной энергетике. Как и христианские демократы AfD отвергает фракинг, а FDP — единственная из рассмотренных партий, кто его поддерживает. В целом в этой области «Союз» имеет больше общего с «красно-зелёными», чем с AfD, FDP и BSW. Это связано с тем, что христианские демократы намерены повысить налог на CO2, отвергают сокращение расширения ВИЭ и стремятся к «климатической нейтральности» к 2045 году — на пять лет раньше, чем целевой показатель ЕС.

🪖Безопасность: по избранным проблемным областям — создание общеевропейской армии, увеличение помощи Украине и присоединение к ЕС — к профилю «Союза» наиболее близки либералы из FDP и «Зелёные». Что касается увеличения военных расходов, то тут единодушны FDP, «Зелёные», SPD и AfD. «Альтернатива» при этом является единственной партией, помимо CDU/CSU, которая поддерживает восстановление воинской повинности в Германии.

👨🏻‍🦳Социальная политика: в отношении государства всеобщего благосостояния «Альтернатива для Германии» (AfD), FDP и BSW также поддерживают ужесточение санкций для получателей социальных пособий, которые отвергают предложение о трудоустройстве. Фактически, AfD и FDP согласны с «Союзом» по всем социальным пунктам: «нет» налогу на имущество, «нет» базовому пособию на ребенка, «нет» обязательному страхованию граждан и «нет» повышению пенсионного возраста.

Таким образом, предвыборные манифесты CDU/CSU и AfD пересекаются на 76% — это больше, чем с любой другой партией. Аналогичные результаты достигаются, если подсчитывать сходства на основе 38 тезисов «Wahl-O-Mat». В свою очередь FDP занимает второе место как в анализе NZZ, так и согласно тезисам «Wahl-O-Mat». Поэтому, когда Фридрих Мерц утверждает, что CDU/CSU «дальше от AfD, чем от любой другой партии», это может быть справедливо лишь в отношении сконструированного «брандмауэра», но не содержательной части программ.

@BundeskanzlerRU

Самое интересное в день выборов традиционно начинается в 18:00 по Берлину: в этом время закрывается избирательные участки и появляются первые экзит-полы от ARD (Infratest dimap) и ZDF (Forschungsgruppe Wahlen), а вскоре и официальные прогнозы на основе обработанных бюллетеней, ведь подсчёт голосов стартует сразу, как захлопываются двери участка.

А пока взглянем на царящие в обществе настроения, которые, разумеется, не могут не конвертироваться в голос за ту или иную партию. По данным DeutschlandTrend, главный вопрос страны — миграция (37%). Причем приобрела значимость (+14) эта тема на фоне серии исламистских терактов и резонансных преступлений, совершенных мигрантами. В частности, рождественский теракт в Магдебурге, нападение на детей в Ашаффенбурге и недавняя трагедия в Мюнхене. На этом фоне партии ужесточили антимиграционную риторику в своих избирательных кампаниях, а большинство немцев (67%) готово поддержать строгие политические меры в этом направлении.

Вторая по важности тема для граждан Германии — экономика: немецкий ВВП, несмотря на относительно позитивные прогнозы международных институтов и надежды политиков, сокращался два года к ряду: в 2023 и 2024-м. Помимо срочных мер по стимулировании национального хозяйства грядущему правительству придётся решать вопрос здоровья государственных финансов: в 2023 и 2024 гг. дефицит бюджета превышал 2% от ВВП. Камнем преткновения, однако, станет источник финансирования: Die Linke, BSW, «Зелёные» и SPD предлагают реформировать конституционный «долговой тормоз» и закрыть потребности немецкого государства по социальным обязательствам новыми заимствованиями, FDP и AfD — оптимизировать и сократить расходы, а CDU/CSU не имеет принципиальной позиции по этом у вопросу, поэтому особенную важность приобретает партийный состав будущей правящей коалиции.

@BundeskanzlerRU

🗳Германия голосует

Избирательные участки уже открылись, а значит, пошёл отсчёт 10 «священным часам демократии» в Германии. На досрочных выборах за голоса избирателей сегодня борются 29 партий и 4506 кандидатов, ожидается высокая явка, а затем — сложное формирование правительственной коалиции. Хотя победитель — CDU Фридриха Мерца — известен заранее благодаря целому массиву демоскопических данных, кто станет вторым и/или третьим участником будущего кабинета будет зависеть от конечного расклада сил.

В частности, интригой вечера остается вопрос: сможет ли партия «Свободных демократов» (FDP) преодолеть пятипроцентный барьер? Прохождение в Бундестаг второй малой партии (помимо Die Linke) саботирует возможность двухпартийной «Большой коалиции» (CDU/CSU+SPD) и тогда арифметически возможным станет трехсторонний альянс между CDU/CSU, SPD и FDP или CDU/CSU, «Зелёными» и FDP.

@BundeskanzlerRU

​​(Не)нужный либерализм: почему FDP теряет позиции?

Уже завтра «Свободные демократы» (FDP) рискуют во второй раз в своей истории не преодолеть пятипроцентный заградительный барьер, не попав в Бундестаг. Либералы входили состав федерального правительства 18 раз и совокупно пробыли во власти 49 лет, хотя и в статусе младшего коалиционного партнёра. Иными словами, FDP — это одна из трёх политических сил, которые сформировали облик сегодняшней Германии. Однако всё рискует измениться: последнее десятилетие ряды партии покидают сторонники, теряет представительство в Ландтагах и критикуется за «утраченный идейный профиль». Но почему либералы лишились статуса единственного «кингмейкера» на немецком политическом ландшафте?

На выборах 2009 года «Свободные демократы» получили рекордные 14,6% голосов и завоевали невиданное количество министерских портфелей во втором кабинете Меркель. Спустя полгода рейтинг одобрения партии, однако, упал до 5%. То же повторилось в 2021 году, когда FDP присоединилась к трёхпартийному «светофорному» правительству: на протяжении всей легислатуры опросы фиксировали крайнее недовольство либеральных избирателей. Одни объясняли это общим, скорее левым вектором политики «Светофора» и, соответственно, «предательством» надежд родного электората FDP. Другие, наоборот, считали, что партия несет издержки за излишнюю принципиальность, как отказ Кристиана Линднера закрыть бюджетную дыру новыми заимствованиями. У двух интерпретаций, впрочем, есть общее место: либералов наказывает своя же электоральная база.

И это, судя по циклическому характеру бедствия, — и есть пресловутое «проклятье немецких либералов». Тогда возникает закономерный вопрос: почему FDP из раза в раз теряет свою идентичность? Не погружаясь в идеационные дискуссии о внутренней противоречивости континентального либерализма самого по себе, у политической науки есть более «приземленные» структурные объяснения кризиса европейских либеральных партий.

Во-первых, исторический успех FDP был обусловлен замороженным характером партийной системы: на фоне двух народных партий-гигантов — лево-центристской SPD и право-центристского CDU — «Свободные демократы» были единственной силой с внятным идеологическим профилем. Помимо аутентичного клиентелизма в пользу немецкого бизнеса влияние FDP подстёгивал потенциал коалиционного шантажа: для комфортного большинства одной из народных партий всегда требовалось подключение либералов. Однако всё изменилось с началом фрагментации партийного ландшафта на фоне новых социальных расколов. С появлением «Зелёных», затем «Левых» и, наконец, AfD и BSW — народные партии могут выбирать между потенциальными коалиционными партнёрами, а это значит, что FDP больше не «король на престоле».

Во-вторых, фрагментация закономерно осложнила ход коалиционных переговоров, а большее количество участников снизило удельный вес каждого. В условиях исторической склонности немецкой политической культуры к компромиссу и «политике в центре», чтобы разделить правительственный мандат малым партиям приходится смягчать программные позиции, что приводит к ослаблению их идеологической платформы. Именно поэтому «реальная политика» черно-жёлтой коалиции 2009-2013 и «Светофора» 2021-2024 была далека от предвыборных обещаний либералов. «Наказывать» FDP в этом контексте стало проще, ведь альтернатива появилась не только у больших партий, но и избирателей. С возникновением AfD либералы больше не единственная партия «правее CDU», а культурные прогрессисты, которые всегда были в рядах FDP, теперь могут мигрировать к «Зелёным».

Иными словами, системный кризис либералов во многом имеет экзогенный генезис: объективные глобальные процессы лишили FDP её привилегированного положения, а консенсусный характер немецкой политической системы вкупе с конкурентным давлением новых партий эффективно штрафует либералов за идейность. И найдет ли партия внутренние силы адаптироваться к изменениям, или канет в лету по зову возраста — вопрос еще открытый.

@BundeskanzlerRU

На последних метрах предвыборной дистанции институт Алленсбаха снова пророчит «Свободным демократам» меньше заветных 5%.

Самая интригующая и накаленная атмосфера воскресного вечера, таким образом, обещает быть именно на Wahlparty FDP. Подобно 2013 году стоит ожидать либо слёз, либо праздника.

Выборы уже послезавтра. Bleib dran.

@BundeskanzlerRU

В соседней Австрии предпринимается уже третья (!) попытка сформировать правящую коалицию. После провала переговоров центристской «Народной партии» (ÖVP) с победившей на выборах правой «Партией свободы» (FPÖ), президент Ван дер Беллен, в крайнем случае допуская коалицию меньшинства, призвал «демократические партии» к компромиссу на фоне затяжного политического кризиса и поджимающего времени.

Судя по слухам из прессы, к «альянсу проигравших» в обход FPÖ, которая только укрепит свои позиции в случае досрочных выборов, могут вернуться либералы из NEOS, а это означает возрождение провалившегося проекта трёхпартийной «Конфетной коалиции».

При этом, как и в Германии, камнем преткновения для будущего правительства является финансовый вопрос — реструктуризация государственного бюджета в контексте растущей долговой ямы. Центристский дуэт — ÖVP и SPÖ — уже договорился об экономии и налоге на крупный и банковский бизнес. При этом из страха потерять всякое право на управление по итогам потенциальных досрочных выборов, «народники» даже готовы отдать «красным» Министерство финансов.

@BundeskanzlerRU

После победы Трампа немецкая либеральная газета вышла с заголовком "FUCK"

🇩🇪 Германия — некогда локомотив Европы, родина философов, ученых и многих американских переселенцев, включая предков Дональда Трампа. Сегодня страна переживает не лучшие времена.

Хотите взглянуть на Германию без розовых очков?

БундесБлог — авторский канал с уникальными текстами, которые разорвут ваши стереотипы. Коротко, остро, с юмором 😎

История, лингвистика, беллетристика. Здесь каждый найдет что-нибудь интересное.

Подписывайтесь 👈

А вот так голосуют мусульмане в Германии

Dava — это «Демократический альянс за разнообразие и пробуждение». Аббревиатура, впрочем, переводится с арабского как «наше дело» и иногда означает намерение обращения в ислам.

Все четверо основателей в прошлом близко сотрудничали с Эрдоганом и, вероятно, разделяют идею «неоосманизма», отчего партию считают «марионеткой» турецкого автократа.

@BundeskanzlerRU

​​Почему мигранты голосуют за левых?

В Германии прямо сейчас насчитывается 7 миллионов людей с миграционным прошлым, которые имеют немецкое гражданство и, соответственно, активное избирательное право. Это 12% от общего числа избирателей, причем 3/4 из этой выборки — мигранты первого поколения. Как и любая другая социальная группа, люди с миграционным бэкграундом имеют заметный паттерн электорального поведения — более выраженные левые политические взгляды по сравнению с коренным населением и, соответственно, голос в пользу левых и лево-центристских партий.

Это, собственно, и подтвердил тематический опрос DeZIM в Дуйсбурге. Социал-демократы получили большинство голосов в каждой из групп происхождения мигрантов, будь это выходцы из Турции, постсоветского пространства или других регионов. Лидерство конкретно SPD, впрочем, детерминируется географией опроса: Дуйсбург — это типичный «красный» город и, кроме того, «родина» прямого мандата для председателя Бундестага Бербель Бас. Социал-демократы популярны здесь и среди местного населения, так что экстраполировать результаты опроса следует с осторожностью.

При этом находка социологического исследования укладывается в общие рамки известного политической науке. Левые партии уже несколько десятилетий завоевывают симпатии мигрантского сообщества: как в США, так и Европе, причём включая второе поколение — то есть детей натурализованных мигрантов. Связано это, как не сложно догадаться, с политическим предложением левых: бесплатные меры интеграции, трудовые и социальные привилегии и даже гражданские права. Не имея собственности в новой стране проживания мигранты более падки на идею «отнять и поделить» или, по крайней мере, на её усеченный вариант — перераспределение доходов в виде социальных пособий.

При этом уличить мигрантов в сугубо материальном интересе и экономическом голосовании нельзя. Столкнувшись с трудностями переезда, рабочей и культурной интеграцией, а иногда и дискриминацией, классические левые принципы равенства и социальной справедливости могут исповедоваться в таких группах вполне искренне.

Интереснее скорее то, что левые партии идут на встречу объективным и субъективным страданиям иммигрантов и делают ставку на типичные клиентелистские стратегии — вплоть до требования распространения избирательного права на неграждан, уже высказанного, например, немецкими «Зелёными». Учитывая очевидное отмирание старых адресатов левой политики — пролетариата как класса, мигранты нужны левым партиям в той же степени, в какой они нужны мигрантам. И исследования об идеологических предпочтениях второго поколения приезжих, подчёркивая долгосрочное влияние иммиграции на политический ландшафт, доказывают существование этого стратегического союза.

@BundeskanzlerRU

На пиво и брецель 🥨🍺

Аналитика, свободная от денег государства и партийных фондов, — это уникальное предложение «Бундесканцлера».

И поддержка читателей поможет сохранить эту независимость.

К слову, прямо сейчас опросы пророчат отсутствие абсолютного большинства (316 мандатов) для любой двухпартийной коалиции, кроме чёрно-синей (CDU/CSU+AfD).

Однако, чтобы это условие было соблюдено, требуется преодоление пятипроцентного барьера как минимум двумя малыми партиями: Die Linke, BSW, FDP. В таком сценарии лидеру опросов — CDU — не хватит электорального веса для создания как «Большой коалиции» c SPD, так и первого на федеральном уровне чёрно-зелёного альянса.

Так, единственной опцией без немыслимого и многократно отвергнутого падения «брандмауэра», останется очередная трёхпартийная коалиция, а её состав будет зависеть от того, какие из «третьих партий» пройдут в Бундестаг.

Учитывая немецкую традицию называть партийные констелляции в честь стран, флаги которых «конструируют» партийные цвета участников гипотетического правительства, арифметически возможными могут стать:

🇦🇫 «Афганистан»: CDU+SPD+Grüne
🇩🇪 «Германия»: CDU+SPD+FDP
🇯🇲 «Ямайка»: CDU+Grüne+FDP

Любой из раскладов, впрочем, обещает отметиться очередным рекордом длительности коалиционных переговоров и, крайне вероятно, «имплементарной дисфункциональностью» — то есть неспособностью провести внятные реформы из-за глубоких идеологических разногласий.

На фоне эпохальных вызовов вместе с очевидным переустройством мирового порядка усилиями американской администрации, таким образом, Германия рискует быть политически парализованной еще несколько крайне драгоценных для себя лет.

@BundeskanzlerRU

🇩🇪 «Альтернатива для Германии» — действительно ли есть альтернатива? — интервью с Георгием Островым

Власти пытаются её запретить, Еврокомиссия обвиняет в работе на Кремль, но поддерживает Илон Маск и каждый пятый немец. «Альтернатива для Германии» (AfD) — безусловно самая одиозная сила на немецком партийном ландшафте.

Но что в действительности из себя представляет партия, и какие у неё перспективы на выборах, которые состоятся уже 23 февраля? Узнаете из нашей беседы с политологом-германистом и автором канала «Бундесканцлер» Георгием Островым.

🕊 Либертарианская партия России

​​Главные проблемы Германии? Зависит от того, кого спросить

Несмотря на общую популярность таких обостренных вопросов, как экономика и миграция, их восприятие среди людей с разными политическими взглядами заметно отличается.

Так, иммиграцию главным «политическим вызовом страны» назвали 57% правых респондентов и 49% центристов. А вот в левом лагере этот вопрос, как и преступность, не попал в пятерку самых важных. С другой стороны, 44% левых респондентов важным отметили изменение климата, хотя в других политических лагерях этот вопрос в топ-5 не попал.

Различие в приоритетах избирателей, впрочем, не случайно, и детерминируется целым рядом факторов. Один из них — ценностный — подсвечивает уже ставшая трюизмом на этом канале теория постматериализма Рональда Инглхарта. Левые, которые обычно отмечаются более высоким уровнем экономической защищенности, придают больше значения нематериальным ценностям и глобальным вопросам, как экология и равенство. Правые, наоборот, акцентируются на материальных вопросах экономики и безопасности.

Впрочем, даже восприятие очевидных проблем подвержено идеологической оптике. Например, инфляция и стоимость жизни в Германии одинаково беспокоят как левых, так и правых (48%). Это вызвано объективным условием — рецессией национальной экономики. Однако первые увидят причиной системные сбои рынка, требующие государственного вмешательства, а вторые — чрезмерные государственные интервенции.

Такой идеологический и оттого интерпретационный раскол — предтеча политического кризиса per se, так как сначала без общего признания проблемы, а затем и пути её решения, политические элиты попросту не смогут выработать согласованную и эффективную политику. Немецкий случай, в частности, осложняется историческим опытом: как отмечал Тома Пикетти, в Германии, Франции и Скандинавии, то есть странах с традиционно сильным государством, реакция на кризис чаще выражается «левым ответом» — то есть усилением соцзащиты. И этот аргумент, пожалуй, исчерпывающе иллюстрируется антикризисными мерами федерального правительства после 2008 года и эпохой Меркель как таковой.

Впрочем, европейская интерпретация кризисов эволюционирует вместе с фрагментацией партийного ландшафта: с недавних пор «американский ответ» — то есть неолиберальные устремления к большей рыночной свободе — транслируют т.н. «правые популисты», хотя и не без местной специфики в виде социального консерватизма и национализма. В этом контексте неудивительны декларативные симпатии действующей американской администрации к AfD: имея общий взгляд на вызовы времени и, тем более, ответы — проще договориться.

@BundeskanzlerRU

​​Как предвыборные дебаты отразятся на выборах?

Дебаты ключевых кандидатов — неизменная классика любой предвыборной гонки. Однако внеочередной характер парламентских выборов в Германии и, соответственно, сжатые сроки кампании внесли свои коррективы: телевизионное пространство оказалось перенасыщено политическими форматами. И хотя ведущие политики страны почти ежедневно путешествуют из студии в студию, содержательная сторона дискуссии вряд ли способна удивить и тем более вдохновить избирателя.

Сначала «по праву сильных» в риторической схватке схлестнулись действующий канцлер Олаф Шольц (SPD) и будущий канцлер Фридрих Мерц (CDU). Социал-демократ пытался атаковать обвинениями в «нарушении табу» — то есть в совместном голосовании христианских демократов с «нерукопожатной» AfD. Но посвятить весь эфир, хотя и горячей, но слишком конкретной теме, было невозможно. Речь неизбежно зашла о миграционной политике, а на этом попроще легче было Мерцу: провалы уходящего правительства не подметили, пожалуй, только фанатичные сторонники SPD и «Зелёных». Тем не менее, дуэль по инерции «народных» кандидатов закончилась честной «ничьей»: обе партии официально объявили победителем своего кандидата. Следующий раунд — уже сегодня.

Последующие форматы на ZDF, RTL, а затем и ARD расширили состав участников, добавив в дискуссию Роберта Хабека («Зелёные») и Алис Вайдель (AfD). Каждый из ключевых кандидатов говорил, хотя и в разном тоне, о миграции и экономике — это самые волнующие граждан темы. Однако на фоне квазиконсенсуса о необходимости реформ — экзистенциальных для AfD, срочных для CDU, но «взвешенных» для SPD — заметно выделялся действующий вице-канцлер, предпринявший попытку объяснить стагнацию немецкой экономики «потерей предпринимателями веры в будущее», а также отвергший возвращение к атомной энергетике. Электоральный эффект подобных выступлений, впрочем, косметический: 84% зрителей признались, что дебаты не изменили их выбор.

Форматы «Klartext» на ZDF и «Wahlarena» на ARD, на которых вопросы кандидатам могут задать зрители, однако, отметились не только статусом-кво партийных рейтингов, но и часто сопровождающими государственных теле- и радиовещателей скандалами. Судя по тому факту, что гости телешоу ни разу не упомянули действительно свежие темы, например, в случае «Klartext» мюнхенский теракт или расистское высказывание Олафа Шольца, вопросы были заготовлены заранее. С другой стороны, непропорционально большое внимание получили такие темы как климат, регулирование социальных сетей и личная жизнь сопредседателя AfD Алис Вайдель.

Но еще больше критики спровоцировал выборка публики, которая, по задумке, должна быть репрезентативной. На опыте прошлых обвинений в предвзятости, ведущие «Wahlarena» предупредили: в зале присутствуют члены разных партий. Однако партийная аффилиация задающего вопрос кандидату, явно не была случайной. Так о климате Фридриха Мерца (CDU) спросил фермер, оказавшийся по совместительству активистом «Fridays for Future», а обеспокоенность вероятным возрождением концлагерей (!) для sexual minority в адрес Алис Вайдель (AfD) выразил член партии «Зелёных».

Ограниченные рамки предвыборной кампании, таким образом, не только насытили программную сетку немецкого телевидения дебатами, но и подстегнули усилия СМИ по формированию альтернативной повестки: классические для «Зелёных» и, в меньшей степени, SPD постматериалистические нарративы о климате, глобальной справедливости и идентичности, озвученные устами якобы простых граждан, должны были сконструировать «удобную» дискуссионную среду. Но судя по смешанным реакциям на формат, организаторы лишь в очередной раз оголили проблему политической ангажированности немецких «общественных» (ÖRR) медиа.

@BundeskanzlerRU

В разгар предвыборной гонки Свободные демократы (FDP) в Кёльне прибегают к negative campaigning; благо в Германии это легально.

Сценарий слева отсылает к курсирующему на базе заявлений Фридриха Мерца (CDU) потенциалу повторного назначения Роберта Хабека («Зелёные») министром экономики и климата. Подпись: «Плохо для экономики».

А справа изображен альтернативный исход — преодоление FDP пятипроцентного барьера и Кристиан Линднер во главе соответствующего министерства: «Хорошо для экономики».

Вынося за скобки степень отчаянности политического маркетинга либералов, такие наглядные дихотомии сложно не признать крайне доходчивыми. А значит и эффективными.

@BundeskanzlerRU

Опросы пророчат возрождение «Левых»?

Окрепший до 7-9% электоральный вес Die Linke, зафиксированный сразу в нескольких актуальных опросах, имеет многовекторный генезис, а значит и несколько не конкурирующих интерпретаций. Во-первых, партия очевидно выиграла на фоне скандалов и серии «выходов», потрясших её «осколок» и главного конкурента — «Союз Сары Вагенкнехт» (BSW).

Во-вторых, мобилизовать избирателей в пользу «Левых» могло и недавнее совместное голосование CDU/CSU, FDP и AfD в Бундестаге. Усиленная в публичном дискурсе «угроза справа» возымела эффект в виде готовности традиционно левых избирателей выбрать более радикальный ответ, чем условно центристские SPD и «Зелёные».

Наконец, популярность «Левой» подстегнула и общая экономическая конъюнктура. В отличие от, например, «Зелёных», опирающихся на леволиберальную интеллигенцию с постматериалистическим воззрением и интересом к таким метафизическим вопросам, как климат и пресловутая гендерная идентичность, явно отошедших на второй план на фоне рецессии, «Левые» посвятили по крайней мере эту кампанию насущным материалистическим вопросам — неравенству и высокой стоимости жизни.

При этом в вопросе миграции «Левые» пошли против ветра и декларативно выступили против любой рестриктивной миграционной политики. Такая, если угодно, резистентность принципов, не могла не вдохновить ту же городскую интеллигенцию из идейных сторонников открытых границ, которых закономерно отпугнул «реалистический» фокус партий центра на проблеме миграции. Вспомнить хотя бы недавнее «восстание» зелёной молодежи против материнской партии.

@BundeskanzlerRU

Нужен языковой сертификат, но нет мотивации? Изучение языка застопорилось?

С такими запросами работает Илья — преподаватель с педагогическим опытом и высшим лингвистическим образованием в Германии и РФ.

Он готовит к международным экзаменам (Goethe, TELC, IELTS, TOEFL, Cambridge и др.), необходимым для гражданства и других бюрократических процедур за границей.

Структурированный подход, сильная академическая и практическая база, методичный разбор заданий — всё это помогает студентам сдавать экзамены на высокие баллы.

100% учеников Ильи успешно проходят экзамен с первого раза.

Записывайтесь на первый урок и приближайтесь к своей языковой цели уже сейчас.

​​⚡️ Обмен Навального саботировала Анналена Бербок?

Именно к такому выводу приходит эксклюзивное расследование Der Spiegel, опубликованное в годовщину трагической гибели Алексея Навального. За беспощадным пэйволлом три штатных журналиста редакции воссоздали хронику тайных переговоров по «пакетному обмену» заключёнными между США, Германией и Россией. Несмотря на поддержку сделки со стороны Олафа Шольца (SPD), Свободных демократов (FDP) и администрации Байдена, ключевым препятствием стала неожиданно непреклонная позиция главы МИДа от партии «Зелёных».

Идея обменять Навального на «убийцу из Тиргартена» Вадима Красикова, чья судьба была явно небезразлична Кремлю, прозвучала еще летом 2022 года. Тогда добиться аудиенции немецкого канцлера безуспешно пытались Мария Певчих и Леонид Волков, а обменять Красикова, в частности, хотели американцы: возвращение на родину осужденной в России баскетболистки Бриттни Грайнер могло хотя бы немногим подстегнуть депрессивный рейтинг Джозефа Байдена.

Однако для Германии Красиков был слишком ценным «тузом в рукаве» с точки зрения обменного потенциала и репутации — как международной, так и внутриполитической. Изменить позу Берлина не помогла даже идея Хилари Клинтон и Джона Керри «пакетной сделки» с включением немецких граждан и американских военных, дабы смягчить удар по германскому внешнеполитическому эго. В итоге в декабре на Грайнер обменивают «торговца смертью» Виктора Бута, а западня дипломатическая сцена забывает как про Навального, так и американского солдата Пола Уилана.

Импульс процессу, однако, придаст «Оскар» документального фильма про Алексея Навального и медийный интерес к его супруге Юлии. Певчих и Навальная встречаются с главной немецкого МИДа Анналеной Бербок и просят об обмене. Бербок, однако, ссылается на «принципы международного права» и «моральный риск»: не поощряют ли такие сделки деспотов произвольно арестовывать еще больше людей, оппозиционеров и западных граждан?

«В течение нескольких месяцев «зеленый» политик пресекала американские попытки сближения, отклоняла просьбы доверенных лиц Навального и блокировала достижение соглашения с немецким правительством» — пишет «Шпигель». В то же время готовность обменять Красикова на Навального в «пакетной сделке» выразили федеральный канцлер Олаф Шольц (SPD), министр юстиции Марко Бушманн (FDP) и, косвенно, генеральный прокурор Петер Франк, ожидающий политического решения «сверху».

Сломить оборону Бербок в итоге ужалось только Олафу Шольцу, который вызвал министра иностранных к себе «на ковёр» после продуктивного разговора с Байденом. Шольц аргументировал решение общим гуманитарным характером акции, ухудшающимся здоровьем Навального в тюрьме и даже немецким raison d'etat поддержать усилия американского союзника. Теперь сделка — дело времени. Роман Абрамович — посредник. Но известие о смерти иконы российской оппозиции поставило крест на всех усилиях, а Анналена Бербок до сих пор отказывается комментировать произошедшее.

Насколько правдива история, изложенная Der Spiegel, который якобы сопровождал весь переговорный процесс, — вопрос отдельный. Учитывая, однако, стратегический союз правящих партий и этаблированной журналистики, доступ редакции «Шпигеля» в политические кулуары легко представить. Поверить в исключительно деструктивную роль Анналены Бербок, взяв во внимание всю серию сопровождающих её карьеру скандалов, — еще проще.

Спасение Алексея Навального посредством его обмена на Вадима Красикова, таким образом, совокупно торпедировали медлительная немецкая бюрократия и легализм, некомпетентность на высших постах (включая выжидательный стиль управления Шольца) и так невовремя проявленная Realpolitik на фоне доминирующего в ФРГ ценностного подхода к международной политике (Wertebasierte Außenpolitik). Все эти явления, впрочем, имеют имя — Анналена Бербок.

@BundeskanzlerRU