🟡🔠🔠🔠🔠
☁️☁️☁️☁️☁️☁️
Большой зал был полон гомона и запаха жареного бекона, тыквенного сока и поджаренного хлеба. Утро было, как всегда, живым — но только не для Джинни. Она словно скользила по поверхности событий, в пустоте между сном и реальностью. Пальцы дрожали, когда она наливала себе чай.
— Видела, как Гермиона вертит головой? — прошептала Парвати Патил, наклоняясь к Лаванде. — Словно сканирует каждого в зале. Как будто бы сам Волдеморт может оказаться под маской нового преподавателя.
— Ну, все знают, что эта должность проклята, — вздохнула Лаванда, жуя тост, — Ни один преподаватель не продержался больше года. Может, Дамблдор решил вообще нанять кого-то из Азкабана, чтобы удивить.
Смех был натянутым, как струна, и будто отдавался эхом в голове Джинни. "Проклятая должность" — снова и снова это звучало в шепотах вокруг.
Когда они уже поднимались из-за стола, направляясь к выходу, её внезапно остановили чужие, болезненно знакомые пальцы.
— Джи
н, — Рон был бледен, как мел, глаза беспокойно бегали, — послушай, это полный кошмар...
Он сжал её плечи так крепко, что Джинни поморщилась.
— Я по поводу нового преподавателя... по защите от тёмных искусств... Я бы на твоём месте... я бы ни за что не…
Но его голос внезапно оборвался. Как будто сам воздух стал гуще и тише.
Из ниоткуда выросла Минерва МакГонагалл, будто тень, вырезанная из гранита.
— Мистер Уизли, — строго, сухо, словно щелчок палочки. — Разве вы не забыли, что сегодня дежурите в восточном коридоре?
Рон попытался протестовать:
— Но я...
— Мистер Уизли, — только одно слово, но оно было железным.
Он осел, будто его придавили. Джинни почти почувствовала, как его страх становится осязаемым.
— Я лишь...
— Вперёд, — коротко бросила МакГонагалл и, на мгновение коснувшись его плеча, указала рукой на выход.
— Только не общайся с ним, Джинни! Не смей говорить с ним! — выкрикнул Рон, когда они уже шли прочь. Голос его дрожал. Не от гнева. От ужаса.
— Джинни? — раздался знакомый го
лос. Луна Лавгуд стояла рядом, наивная и светлая, как всегда, будто лунный луч, затерянный в пепельном рассвете. — Пойдём. Урок начнётся с минуты на минуту.
По дороге в класс они говорили о лете. О вечерах в Норе, когда они прятались в саду от дождя, ели пироги, обсуждали всех подряд, смеялись до слёз. Эти воспоминания казались такими чужими сейчас — будто из другой жизни.
— Слушай, всё-таки интересно, кого Дамблдор притащил! — Джинни потерла ладони, будто разогревала их не от холода, а от напряжения.
— Так ты не знаешь? Семикурсники уже весь день про это гудят. Наш новый учитель — это...
Луна продолжала говорить, а Джинни уже открывала дверь.
Класс был пуст. Они пришли слишком рано.
Только один человек — мужчина за преподавательским столом. Склонившись над пергаментом, он что-то вычерчивал чернилами с пугающей сосредоточенностью.
И всё произошло в один миг.
Скрип двери, поднятая голова, взгляд и голос Луны, звучащий, как приговор:
— …Том Реддл.
Джинни застыла. Он поднял глаза. Тёмно-синие. Пронзающие. Неживые.
Глаза из прошлого. Глаза, которые она так долго пыталась забыть.
В голове зазвенело, как будто рядом уронили сервант со стеклянной посудой. Мир поплыл. Воздух стал вязким, как мед.
Это лицо. Он выглядел старше чем Джинни помнила — совсем немного, всего на пару лет. Черты стали строже. Но...
Это он. И он улыбнулся. Тихо. Почти ласково. Словно знал, что она придёт. Словно всё это время ждал.
𝐩𝐫𝐞
𝐯𝐢𝐨𝐮𝐬𝐥𝐲 𝐏
𝐀𝐑𝐓 𝟏
#plot
— 𝑭𝑹𝑬𝑪𝑲𝑳𝑬