Статья 228 УПК РФ «Вопросы, подлежащие выяснению по поступившему в суд уголовному делу».
Согласно названной статьи их можно разделить на 3 большие подгруппы:
✔️вопрос подсудности и предварительного слушания;
✔️вручения обвинительного заключения и разрешения ходатайств;
✔️мер пресечения и иных обеспечительных мер.
Коснемся коротко каждого (если нужно будет подробнее, то есть «подушнить», то мое почтение, я только "за").
Касаемо предварительного слушания ранее уже было указано, что он зачастую рассматривается судом как «рудимент УПК РФ». Вопрос же о подсудности – совсем другое дело.
Если уголовное дело можно безболезненно отправить по подсудности (особенно, если оно «не очень») в другой район – то это профит и снижение нагрузки. Но, вот ведь незадача, отправка дела по подсудности, как правило, сдерживается областным судом, а передать дело взад-назад можно также легко через сговор со сторонами изменение подсудности областным и кассационным судом (см. ст. 35 УПК РФ).
Наиболее ярко эта история проявилась в период «непоняток» с определением места окончания совершения преступлений, связанных с безналичными денежными средствами (см.
пункты 25.2, 25.3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 N 29) "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое").
Если коротко то, как обычно и бывает, очень умные теоретические размышления по поводу места окончания совершения преступлений, связанных с безналичными денежными средствами, столкнулись с реальностью: сначала все уголовные дела «по безналу» полетели в одни и те же суды, где были открыты банковские счета, завалив их нагрузкой, а затем начались разброд и шатание по вопросу того, какой пункт вышеуказанного ППВС важнее: 25.2 или 25.3, с возвращением этих же дел назад по мотиву местонахождения участников уголовного судопроизводства.
И здесь актуален уже другой вопрос - «недопустимости споров о подсудности» (ст. 36 УПК РФ). В интересах распределения нагрузки правосудия уже давно был сделан вывод, что изменение подсудности — это не спор о ней. Дело ведь принято к производству суда, как того требует ст. 36 УПК РФ, а то, что потом кто-то по настоятельной просьбе судьи обратился с ходатайством о ее изменении – это совсем другое дело.
В итоге было принято волевое решение: отставить науку в сторону и очередной раз все упростить. Мол, где был подозреваемый - там и место окончания преступления. Значит, тому суду и дело рассматривать.
И чтобы все еще раз зацементировать, пришлось спустя год усилиться постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2023 N 22 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих подсудность уголовного дела", где еще раз обрезать пути для отступления запретить передачу дел по подсудности с: манипулированием правил о назначении наказания и конкретных сроков в санкции (пункт 3 вышеуказанного ППВС), вторжения в сферу прокурора относительно большинства или наиболее тяжкого из них (п. 4 ППВС).
То есть о проблеме знают, но, когда Закон сталкивается с Хитростью, еще неизвестно кто победит.
И, кстати, даже несмотря на это,
реальность к сожалению сурова, так что можно спокойно и в апелляции получить определение подсудности по принципу «категория преступления одна, но санкция статьи выше у другого».
Вот в приведенном примере судебная коллегия по уголовным делам говорит, что ч. 4 ст. 228.1 УК РФ более тяжкая, чем ч. 3 ст. 228.1 УК РФ. Ну что ж, областному суду виднее)))
К слову, если вы бываете раздражены тем, как к вам обращались в процессе – то вы еще не слышали, что звучит в судейском кабинете, когда пришло дело из другого суда того же уровня с очевидным нарушением норм о подсудности. Я уж не говорю про то, кому потом будут поступать звонки и какие сведения о качествах (как юридических, так и моральных), будут обсуждаться.
И если раньше еще встречались возвраты дел «без исполнения» письмом в необоснованно направивший их суд, то нынче остается только «телефонное право» и грозные разговоры.
#Судейский_УПК