После Викунго мы плыли по краю земли капанауа, где река Тапиче проходит через запретные владения исканауа — неконтактное племя, чьи лица никогда не видели цивилизацию.
Лодка скользила под сводом лиан, свисавших как связки змей. Их тени шептались на языке, который понимали только те, чьи кости давно стали прахом джунглей. Рев мотора рвал тишину, словно вызов, а цикады вторили ему, насмехаясь над нашей дерзостью.
Проводники, обычно невозмутимые, теперь напоминали загнанных ягуаров. Пальцы Уилдера впились в весло до хруста, а глаза выхватывали из зеленого сумрака то, что не видели мы. «Тише...» — прошипел Хосе, прижимая ладонь к моему рту. Его татуировки казалось тоже замерли на влажной коже.
Внезапно наши проводники застыли. Будто неживые. Замолчали даже цикады. Из-за поворота, где вода кружилась в черном водовороте, донесся хруст ветки — точь-в-точь как звук ломающейся кости. Хосе побледнел: кровь отхлынула от его лица, оставив пепельный след. Даже он, знавший реку как свои ладони, впервые испугался.
Свист! — стрела с перьями колибри вонзилась в борт лодки, дрожа от ярости. «Это не предупреждение... Это метка смерти», — прошипел Уилдер, отпуская весло. Он взял в руки мачете. Тапиче здесь шириной пятнадцать метров — ни укрытия, ни пощады. Мы были в ловушке, как мухи в паутине, а паук уже точил клыки.
И тут я вспомнил про ружьё, которое лежало у нас в лодке. Я схватил его и прицелился в джунгли. "Оно даже не заряжено..." — пронеслось в голове, но смотреть сквозь ствол в джунгли было спокойнее чем ждать прилета стрелы.
«Пустой ствол — как пустая молитва. Но если духи джунглей поверят в выстрел...» — мелькнуло в голове. Я прицелился в зелёный ад, где мелькали тени... или глаза?
Тишина. Только капли пота стучали по дереву. Минута? Час? Внезапно в чаще взвыла обезьяна-ревун — и джунгли содрогнулись. Ветви расступились, открыв солнечный свет, словно сама Амазонка выдохнула, решая нашу судьбу.
«Исканауа выбрали тебя жертвой, — выдохнул Хосе, резко присаживаясь на скамейку и доставая сигарету, хотя обычно он не курил. — их огонь требует крови. Твоей или моей — они пока не решили».
Уилдер бросил на меня взгляд, острый как лезвие: «Не ружьё их остановило. Ты смотрел в ствол, а они видели твою душу. Возможно, теперь ты их оружие...» «На следующей луне узнаешь», — добавил Хосе, доставая из-за пазухи горстку красного пепла.
Шаманская церемония уже ждала. А я всё сжимал в руке пустое ружьё, на прикладе которого теперь красовался след — крохотный отпечаток змеиной чешуи...
А мы продолжали свой путь.