Если говорить про
Голландский Штурвал, делая акцент на лирике, то конечно они изобрели новый язык для секса. Не припомню, чтобы раньше встречал такой в русской музыке — прямолинейный и честный, как разговор двух уставших тусовщиков, когда все на вписке легли спать, а они остались на кухне поговорить обо всём. Если вспоминать западную музыку, то приходит на ум
PJ Harvey c тем бесстрашием, с которым она ломает мужские стереотипы или
Arab Strap, на который явно опирается "Голландский Штурвал" и даже делает ему оммаж. Там именно печаль шотландского мужчины, который ищет близости, но находит измены, зппп и травму отверженности.
Лирика "Голландского Штурвала" как чёртова затея, которую никто не оценил вовремя. Она прошла проверку временем и выглядит сильно на фоне дискуссии о инцелах. Здесь нет прямого женоненавистничества, но лирика балансирует на грани, нет откровенного скуфизма, но есть нотки принятия себя нелепыми и голым, таким какой есть:
"Я стоял в душевой один
Кафельный пол с водостоком. Пена
Шампунь и Мирамистин
Я и моё нелепое тело"
Площадь Мужества "Голландский Штурвал" ласково троллит феминизм, но не бросаясь на него с кулаками. На расстоянии и очень уважительно. Как будто спокойно произносит: "Мужчина тоже заслуживает любви". И как нам кажется, поэтому "Голландский Штурвал" мог бы стать лекарством для примирения инцелов и феминисток, скуфоф, альтушек и прочих радикальных людей устремляющих свой взгляд и эмоции в тему сексуальности и отношения мужчин и женщин.
И эта группа не была бы такой сильной, если бы тексты не сочетались с замечательной музыкой. Никита Моисеенко мастер контрапункта, как и в текстах он сочетал стыдный телесный юмор с почти суицидальной трагедией. Так и в музыке мы слышим сочетание небрежных, почти гранжевых гитар, то и дело заступающих на территорию шугейза и нежных, почти классических струнных — виолончели, альта и скрипки. Это конфликтное сочетание удивительным образом находит гармонию, как мужское и женское.
Такой приём достигает апофеоза на живом альбоме
"Словно воздух, словно вода". Где виолончель и скрипка уходят в глубокие импровизации. Подобные сочетания можно вспомнить только у русской группы
Mooncake, но, на наш вкус, мелодика там проще — пост-рок третьей волны (2000-2010-ые)
"Голландский штурвал" не перегружает музыку как это принято в пост-роке. Он соблюдает минимализм, чтобы оставаться в рамках слоуора, но композиционно уходит в прог-рок (послушайте песни "Питерская ночь", "Непридуманный миф" или "Интенция"). Когда-то в своём паблике Никита Моисеенко признался, что изучает группу
Van der Graaf Generator.
Гитарное мастерство тоже на месте с явным увлечением Джоном Фрущанте. Это слышно и по музыкальному минимализму, и, особенно, в те моменты, когда гитара уходит в соло. Например в очень грустной песне "
Утраченное единство" слышно влияние "
Before The Beginning" и, скажем, "Wayne". В сексуально-безумной "
Модели рая", можно услышать нотки Марка Рибо, а в саморефлексирующей песне "
Площади мужества" минималистичные приёмы Бернарда Самнера.
Сведение тоже на высоте, смелое, честное, как и тексты, но гармония разрушается строго в определённых местах, когда музыка доходит апогея. Возьмём песню "
Принцесса", она вышла в прошлую пятницу и вдохновила нас на эту статью.
Вступает механическая драм-машинка и бас гитара, с такой детальностью, что можно услышать текстуру на пальцах басиста. Это ещё один любимый контрапункт Никиты Моисеенко — сочетание живого и электронного. Явно подсмотренный у коллег из Arab Strap. Когда мы слышим эти 16-битные тома, в левом ухе появляется едва заметный дилей — отскок звука от стены. И звук сразу уволакивает нас в водоворот.
Потом появляется гитара, для которой Никита нашёл интересный рифф. Затем она переходит в проигрыш, который звучит с хорусом, отсылающим нас в 80-ые. И потом неожиданная виолончель, драм-машина сменяется живыми ударными и звучит самое грязное соло, будто по гитаре водят наждачной бумагой.
И всё это звучит так, будто записано на плёнку. Очень живо и с уважением к музыке.