Территориальная оборона? Не... не слышали...
Для выработки взвешенного решения не пора ли России начинать создавать отряды территориальной обороны в приграничных районах, в частности, Ленинградской области и Карелии, предлагаем использовать риск-ориентированный подход.
Наглядый пример, облегчающий понимание, что это такое. Какие факторы должны сложиться, чтобы случился пожар? Необходимо наличие (а) горючего вещества, (б) источника открытого огня, (в) неконтролируемого доступа кислорода.
Давайте применим цветовую наглядную нотацию. Если гореть нечему, промаркируем риск как «зеленый». Если имеем все три фактора, считаем риск «красным». Но! Если речь идет о дворовом объекте «Будка для Трезора», то можно риск пожара игнорировать, даже если Трезор будет против. Иными словами, риск имеет две составляющие – вероятность и величина ущерба.
Что дальше? Риски необходимо внести в реестр, оценить вероятности и возможные потери, выстроить их в порядке убывания, а потом принять решение – какую часть малоопасного или малоущербного «подвала» этого реестра мы «отсечем», т.е. примем решение жить, не обращая внимание на эти «мелочи». Размер отсекаемого «хвоста» зависит, в том числе, и от выделенного бюджета, и от нашей толерантности к риску.
От общего перейдем к частному – к организации территориальной обороны. Она необходима, если риск военного конфликта получил значимую экспертную оценку. Для начала перечислим риск-факторы, на основе которых можно ранжировать риски военного конфликта, к примеру, с Финляндией:
(а) Наличие территориальных претензий и стратегии расширения территорий:
- да, претензии есть, и этими вопросами занимается общественная организация финских националистов «ПроКарелия»;
- стратегия представлена пока только в культурной области – планомерное насаждение финских мемориалов на территориях РФ, предоставление грантов на обучение «идеологически перепрограммированных» гидов и на создание соответствующих музейных экспозиций.
(в) История взаимоотношений:
- Россия помнит 16 войн и военных конфликтов со Швецией, 4 войны с Финляндией.
(г) Военная активность, в том числе провокационная:
- в 2024-2025 году Финляндия провела восемь масштабных
военных учений на своей территории, принимала участие во всех учениях стран НАТО;
- есть случай морского пиратства (танкер Eagle S).
(д) Военная промышленность:
- производство практически всех видов вооружений и военных материалов, за исключением дальнобойных артиллерийских систем, танков и самолетов, которые закупаются в странах НАТО;
- есть мощности по производству БПЛА, авионики, боеголовок для ракет класса «воздух-воздух» и противокорабельных ракет;
- развитие трансграничной с Норвегией и Швецией военной инфраструктуры (склады, связь и транспорт).
(е) Армия – компактная, специализированная, мобильная:
- личный состав 24 тыс.чел., спецназ, танки, самолеты, вертолеты, корабли;
- структуры для ведения информационной войны, кибервойска;
- мобилизационный резерв 280 тыс.человек, резервисты некоторых специализаций обязаны явиться к месту сбора в течение 6 часов с оружием, но основная масса резервистов обязана прибыть на мобилизационные пункты в течение 24 часов с момента получения оповещения и получает оружие на складах.
Оценить тяжесть возможных потерь, к чудовищному для всех нас сожалению, предельно просто, ибо на лицо трагический пример вторжения ВСУ в Курскую область.
Поэтому возможные потери в случае с задержкой принятия адекватного решения придется оценить по максимальной шкале. И если не игнорировать динамику милитаризации наших западных соседей, вероятность «опоздать» для нас пока только всё время растёт.
Вывод: наша «клеточка» на диаграмме – уже оранжевая. Организация территориальной обороны объективно назрела. Не было бы поздно...
Сергей Юдинцев — специально для проекта «КРАСНЫЙ РЕПОРТЁР»