Дорогие подписчики, объявляю новый конкурс! В качестве приза книга Империи Средневековья: от Каролингов до Чингизидов 👑

👇🏻Условия участия в розыгрыше:

✅Подписка на наш телеграм канал Записки о Средневековье

✅Подписка на наш телеграм канал Урбан Хистори

✅Оставить любой комментарий (например участвую), благодаря нему мы и определим победителя конкурса методом случайных чисел.

О чём книга?

В книге «Империи Средневековья» под редакцией известного историка-медиевиста Сильвена Гугенхейма впервые под одной обложкой собраны работы, описывающие становление и развитие 16 империй в разных концах света.

Цель настоящего сборника — охватить единым взглядом схожие между собой политические образования в рамках протяженного хронологического отрезка в планетарном масштабе. Структура изложения материала обусловлена предложенным Гугенхеймом делением империй на три группы: империи-универсумы (такие как империя Каролингов, Византия, Монгольская и Китайская империи и т.д.), империи, изолированные в определенном географическом пространстве (Болгарская, Сербская, Японская, Латинская империя Константинополя, солнечные империи Латинской Америки), а также империи с рассредоточенными территориями (Германская империя Оттонов, Нормандская империя, империя Плантагенетов, талассократические империи Венеции и Шривиджаи).

🎁 10 мая случайным образом выберем победителя!
Доставка книги по территории РФ

Корейцы и алкоголь

Алкоголь в Корее — жто часть истории, культуры, философии и даже национальной идентичности. Его следы уходят вглубь веков, к самому зарождению корейской государственности, и проходят сквозь все слои общества — от царских дворцов до деревенских хижин.

Считается, что первые алкогольные напитки появились на Корейском полуострове ещё во времена Трёх государств (I век до н.э. — VII век н.э.), когда люди научились ферментировать рис. Настоящий расцвет корейского виноделия пришёлся на период династии Корё (918–1392). Именно тогда в страну начали активно проникать китайские традиции, включая знания о дистилляции и ферментации, что позволило местным мастерам создавать более сложные и крепкие напитки.

К периоду Чосон (1392–1897) алкоголь прочно вошёл в повседневную и ритуальную жизнь корейцев. Он стал неотъемлемой частью обрядов поклонения предкам — чеса, а также использовался при свадьбах, похоронах и сезонных праздниках. Каждый регион Кореи славился своим особым напитком: где-то делали сладкое рисовое вино, где-то — фруктовые настойки, а где-то — крепкий перегонный сочжу, предок современного напитка.
Особое место занимал тосольджу — лекарственный алкоголь, настаивавшийся на травах, кореньях, грибах. Его пили в малых дозах, чтобы укрепить здоровье или справиться с болезнью, и готовили по тщательно хранимым семейным рецептам. Знания о таких напитках передавались из поколения в поколение, как настоящее сокровище.

Женщины играли ключевую роль в домашнем производстве алкоголя. В их ведении было не только приготовление еды, но и контроль за бродильными процессами, особенно в сезон сбора урожая.
Приготовление алкоголя воспринималось как форма заботы о семье и часть культурного наследия.

Всё изменилось с приходом Японии. Во время японской колонизации (1910–1945) домашнее производство алкоголя было строго запрещено — это был сознательный шаг к разрушению корейской самобытности. Японская администрация сосредоточила алкогольную промышленность в руках крупных заводов, наложила налоги и запреты на традиционные практики. В результате большая часть уникальных корейских рецептов была утрачена. Оставшиеся живыми традиции хранились в тайне, переходя от стариков к внукам в редких, почти подпольных семьях.

#историябыта #корея

Проходил мимо Аничкова и вспомнил, что где-то в сохранённых было архивное фото с этого ракурса.

Дворец Топкапы считается главным символом османского владычества. Есть и другой, не менее значимый преемник — дворец Долмабахче, построенный к 1853 году по приказу султана Абдул-Меджида I. В отличие от мрачного, закрытого Топкапы, новый дворец должен был отражать открытость к европейскому стилю и соответствовать представлениям о современной роскоши.
Султан стремился создать резиденцию, сопоставимую с дворцами европейских монархов, и ради этого решился нарушить некоторые османские традиции — например, впервые гарем и мужская часть были объединены под одной крышей.

Дворец включал 285 комнат, а на его оформление ушло 14 тонн золота и 40 тонн серебра. В знак признания международных связей, британская королева Виктория подарила роскошную люстру из богемского стекла весом около пяти тонн. Император Александр II прислал шкуру медведя, а архитектор Саркис Бальян — картину армянского художника Ованеса Айвазяна, более известного как Иван Айвазовский.
Айвазовский произвёл впечатление на султана Абдул-Азиза и получил заказ на серию новых работ. Он часто бывал в Стамбуле и в общей сложности написал около 30 полотен для османского двора. Его картины, такие как «Галатская башня в лунном свете» и «Вид на Золотой Рог», до сих пор украшают стены дворца.

С Долмабахче связана и одна из самых известных легенд о потерянных сокровищах Османской империи. Говорили, что личная казна султанов спрятана в подземельях дворца, а один из тоннелей якобы уходит под Босфор. Эти слухи усилились после 1909 года, когда младотурки, пришедшие к власти, безуспешно искали сокровища в других дворцах. Абдул-Хамида II поселили в Долмабахче под наблюдением, надеясь, что он невольно выдаст местоположение клада. Однако никаких подтверждений найдено не было. В какой-то момент тоннель действительно был затоплен, и попасть в него больше не удалось. Тайна осталась нераскрытой.

Долмабахче стал последним домом для шести султанов. При этом четверо из них были сыновьями Абдул-Меджида I, что отражало династический кризис конца империи. Абдул-Хамид II стал последним абсолютным монархом Османов, а при Мехмеде V была впервые введена парламентарная система. Власть перешла сначала к партии «Единение и прогресс», а затем к младотурецкому триумвирату — Энверу, Талаату и Джемалю. Османская империя к тому моменту находилась в упадке, а попытки удержать контроль над унаследованными территориями лишь усугубляли ситуацию.

В 1922 году последний султан, Мехмед VI, был вынужден покинуть дворец и Стамбул. Утром 17 ноября он, его сын и евнух с багажом незаметно покинули Долмабахче на машине скорой помощи. Позже они отправились на британском военном корабле на Мальту. Мехмед VI умер в изгнании в 1926 году, в итальянском городе Сан-Ремо.

Через два года после его отъезда, в 1924 году, в зале дворца выступил первый президент Турецкой Республики — Мустафа Кемаль Ататюрк. Именно здесь он произнёс свою первую официальную речь. В том же дворце он скончался 10 ноября 1938 года от цирроза печени. С тех пор все часы в Долмабахче остановлены на 9:05 — моменте его смерти.

Долмабахче стал своеобразным символом перехода от империи к республике — между последним султаном и первым президентом, между старой и новой Турцией

#стамбул

Любопытно, что при учреждении Череповца была указана цель создания города: для пользы водяной коммуникации

Увидев дореволюционную рекламу приправы «Магги», я сначала даже не поверил своим глазам. Оказывается, знаменитая марка супов и приправ Maggi родом аж из XIX века.

Идею этого кулинарного изобретения подарил миру швейцарский мукомол Юлиус Магги.
В те времена рацион рабочих был беден и однообразен — особенно не хватало белка. Это становилось настоящей социальной проблемой: недоедание, болезни, слабость. Одна из благотворительных организаций обратилась к Магги с просьбой: придумать доступный и питательный продукт, который хотя бы частично мог бы заменить мясо в ежедневной пище. Юлиус взялся за дело и начал эксперименты с бобами — ведь они богаты растительным белком. Результатом стали порошкообразные суповые основы, которые можно было быстро и просто готовить.
А затем, на базе этих порошков, появился и фирменный соус — насыщенный, ароматный, универсальный. Именно в этом виде Maggi и начал свое триумфальное шествие по Европе в начале XX века. Вскоре его узнали и в Российской империи.

Сегодня Maggi — часть швейцарской корпорации Nestlé, но его история началась с заботы о простых людях и стремления сделать питание доступным и полноценным.

⭐️Языковые лайфхаки | Русский & Английский

✅Разбираем «сложные» слова
✅Обогащаем словарный запас интересными фразеологизмами
✅ Ассоциативные картинки для легкого запоминания
✅Короткие видео из любимых фильмов и сериалов с реальными диалогами 🎬
✅Вдохновляю правильно писать и расширять словарный запас ✍🏽📚

✖️Без воды
✖️Без зубрёжки
✖️Без скуки

Подписывайся, со мной легко запоминать ✨

https://t.me/souloftheword

Поговорим о пикантной стороне жизни аристократов Киото в эпоху Хэйан.

В мире изысканных развлечений эпохи Хэйан были женщины, чье искусство сочетало в себе музыку, танец, поэзию и умение пленять сердца аристократов. Среди них особенно выделялись асоби и сирабёси — профессиональные артистки, чье мастерство не ограничивалось лишь развлекательными выступлениями, но включало и более интимные формы покровительства со стороны высокопоставленных клиентов.

Асоби были не просто куртизанками — их ценили за образованность, красоту и искусность в исполнении современных песен имаё-ута, которые отличались от традиционного придворного репертуара. Эти бродячие артистки разъезжали вдоль дорог и водных путей, ведущих в столицу, и нередко устраивали представления прямо на лодках, плывущих по рекам. Их наряды были элегантны, речь — изысканна, а танцы и музыка сводили с ума даже самых искушенных ценителей.

Фудзивара-но Ахикира в своей художественной хронике «Синсаругакику» (XI век) восторженно писал об одной из асоби:

Нельзя сказать, что она неопытна, ибо мастерски использует различные позы для интимных ласк, тело ее и податливо, и упруго, словно струны кото, а техниками “летающего дракона” и “поступи тигра” она владеет в совершенстве.
Есть у нее и иные таланты: голос ее как у райской птички, а лицо подобно лику небесной девы


В более поздний период Хэйан все большую популярность приобрели сирабёси — танцовщицы, известные своими выступлениями в мужских одеждах и с мечами в руках. Их медленные, завораживающие танцы становились неотъемлемой частью придворных празднеств, а сами они, как и асоби, были не просто развлекательницами, но и утонченными собеседницами, владеющими искусством поэзии, музыки и любовных утех.

Многие из них становились музами и возлюбленными великих военачальников и аристократов, оставляя свой след в истории и литературе. Так, сирабёси Сидзука вошла в легенды как любовница храброго Минамото-но Ёсицунэ, а танцовщицы Гио и Хотокэ, пленившие могущественного Тайра-но Киёмори, стали героинями знаменитой «Повести о доме Тайра» («Хэйкэ моногатари»).

#киото

Хотите разбираться в истории не по учебникам, а через захватывающие сюжеты и неожиданные повороты?

Рекомендуем канал Братья Гракхи. Вместо скучной хронологии – события и идеи, которые формировали мир таким, каким мы его знаем.

На канале вы узнаете:

Почему итальянские города платили наёмникам, если они их предавали и грабили?

Почему для парижан выборы офицеров были важнее, чем голосование в парламент?

Секретный триумф Николая I: как Россия без выстрела прорвалась к Босфору и перехитрила Европу

Как Ллойд Джордж помирился с Рокфеллером чтобы спасти британскую экономику от краха

Как немецкие подлодки царили у берегов Америки в 1941–1942 гг.

В Новгороде, который Великий, очень правильный, думаю, подход к названию улиц. В центре таких экзотичных имен много. У нас обычно с топонимикой все плохо, без корней и задумки. А тут хорошо, с контекстом.

#великийновгород

Средневековые мыслители, следуя за античными философами, верили, что мир устроен в соответствии с четкой иерархией. В основе всего лежала земля, над ней располагалась вода, затем воздух, а высшую сферу занимал огонь – обитель Бога и ангелов. Этот принцип распространялся не только на космологию, но и на общественный порядок, где все существующее располагалось по ступеням иерархии, отражая социальную пирамиду средневекового общества. Чем выше – тем благороднее, чем ниже – тем ближе к грубости и даже адским глубинам.

Этот принцип классификации затрагивал даже растения и пищу. На высшей ступени растительного мира стояли фруктовые деревья – их кроны поднимались к небу, а плоды служили привилегией знати. Короли и аристократы Европы ценили фрукты настолько, что готовы были платить за них баснословные суммы, как это видно из архивов, например, венецианского городского совета.

На ступень ниже находились ягодные кустарники, возвышавшиеся над землей. Из ягод готовили сиропы, желе и конфитюры, их подавали к столу в изысканных блюдах. Однако низкорослые растения, такие как земляника или дикие лесные ягоды, считались менее благородными и редко попадали на стол аристократов.

Еще ниже располагались "травы" (herbes) – к этой категории относились все растения со съедобными листьями, плодами или стеблями: горох, капуста, мята и бобовые. Хотя ароматные травы использовались в кулинарии, сами овощи в среде знати не пользовались популярностью. Их применяли в супах и соусах, но не как самостоятельные блюда. В отличие от аристократов, крестьяне делали овощи основой своего рациона, дополняя их хлебом и в редкие удачные дни – кусочком мяса или сала.

На еще более низкой ступени находились овощи, растущие в непосредственном контакте с землей, такие как салат или шпинат. Корнеплоды – морковь, репа, свекла – воспринимались как еда бедняков: их выкапывали из самой земли, а значит, они будто бы "соприкасались с адом". Самыми презренными считались клубни, включая лук и чеснок, из-за их резкого запаха. Хотя аристократы иногда употребляли их в составе супов и соусов, в чистом виде они были недостойны благородных трапез.

Аналогичный принцип распространялся и на мясо. Самыми "возвышенными" считались мелкие птицы, летавшие ближе к небесам – куропатки, фазаны. За ними следовали каплуны, куры, утки, гуси. Говядина считалась пищей грубой, подходящей скорее для крестьян, а баранина и свинина, ассоциировавшиеся с грязью и нечистоплотностью, стояли в самом низу пищевой иерархии.

Вера в подобную классификацию находила отражение в литературе. Например, в новелле итальянского писателя Саббатино дельи Ариенти (XV век) рассказывается о крестьянине, укравшем персики у богатого соседа. Последний, поймав его, отчитал воришку, советуя ему есть лук и чеснок – пищу, "уготованную ему по рождению", оставив благородные фрукты знатным господам.

Анонимный кулинарный трактат XV века также закреплял эту концепцию. Автор утверждал, что "людям высокого происхождения подходят утонченные блюда – фазаны, куропатки, каплуны, зайцы, козлята", тогда как крестьяне должны довольствоваться "говядиной, бараниной, соленой свининой, горохом, бобами, овсом и черным хлебом".

Так средневековый мир оставался не только социально, но и гастрономически разделенным: пища становилась маркером положения в обществе, а предпочтения знати определялись не только вкусом, но и идеями о божественной иерархии.

#средневековье

Одна из самых заметных и тревожных сторон демографического кризиса Южной Кореи — это то, как он отражается на пространственном распределении населения.

Если раньше страна развивалась относительно равномерно, то теперь всё отчетливее проявляется тенденция к концентрированию жизни в мегаполисах, прежде всего — в Сеуле и его агломерации. А вот сельская местность и отдалённые регионы стремительно пустеют.

Ярким примером происходящих перемен может служить уезд Кохын в провинции Чолла-Намдо. За тридцать лет — с 1990 по 2020 год — его население сократилось вдвое. Более того, к 2020 году 40% всех оставшихся жителей составляли пожилые люди старше 65 лет. Прогнозы неутешительны: к 2040 году численность населения уезда снова сократится минимум в два раза. Таким образом, корейская глубинка превращается в территорию старости, а затем — и вовсе в безлюдную зону.

Процесс депопуляции не ограничивается лишь деревнями. Демографы полагают, что уже в 2030-х годах сокращение населения коснётся и крупных провинциальных городов — таких, как Пусан, Тэгу или Кванджу. Сейчас молодёжь массово уезжает оттуда в Сеул в поисках возможностей, оставляя за собой пустеющие дома и школы. Пока ещё на место уехавших приходят люди из окрестных деревень, но этот внутренний резерв — не бесконечен. Как только он иссякнет, крупные города за пределами столичного региона тоже начнут терять население.

На фоне этих перемен всё более очевидной становится одна тенденция: Южная Корея стремительно превращается в страну одного мегаполиса. Сеул и прилегающая к нему агломерация притягивают к себе всё — капитал, рабочую силу, молодёжь, мечты о будущем. Всё остальное постепенно теряет людей, теряет смысл, исчезает с карты жизни. Возможно, уже в ближайшие десятилетия Корея станет напоминать своего рода город-государство, сосредоточенное вокруг Сеула, тогда как остальная часть страны всё больше превратится в тихую и опустевшую периферию.

#сеул

Наткнулся я, значит, на страницу Ижевских новостей…

#ижевск

Домовые кухни

В марте 1956 года власти СССР выпустили постановление с характерным для того времени заголовком: «О мероприятиях по улучшению общественного питания». Документ начинался с почти программного заявления — развитие столовых и других форм общепита рассматривалось как важная политическая и народнохозяйственная задача. Речь шла не только об удобстве, но и о построении нового, социалистического быта, где женщины освобождаются от домашней рутины, а питание становится делом государственной важности.
Звучало это как отголосок политики 1920-х — начала 1930-х годов. Но эпоха десталинизации добавляла в риторику новое — заботу о повседневной жизни человека, о семье. В том же постановлении рекомендовалось развивать доставку обедов на дом. Такой подход задумывался как компромисс между «буржуазной» индивидуализацией питания и рационализмом, который советская власть связывала с модернизацией.

Так появились домовые кухни — явление, характерное именно для хрущёвского времени. Они стали логичным дополнением к массовому строительству жилья на окраинах больших городов. На первых этажах новых домов планировали размещать небольшие магазины и кулинарии, где можно было купить обед — горячий или в виде полуфабриката. Смысл был простой: новосел спускается на первый этаж, покупает готовую еду, подогревает — и всё, ужин готов. Удобно, быстро, по-социалистически.

Сначала эту функцию пытались возложить на обычные столовые. Газеты описывали, как это выглядело:
В субботу вы можете заказать воскресный обед — солянку, заливную рыбу, пирог с рисом, жаркое. Всё будет доставлено на дом в судках, в точно назначенное время. Бесплатно.

Столовые не справлялись, поэтому начали открывать домовые кухни. Одна из первых открылась в Ленинграде в 1958 году. Пресса писала, что там готовят «не только вкусно, но и разнообразно»: на выбор — несколько первых, пять-шесть вторых блюд, пироги, мясные и рыбные полуфабрикаты, десерты.

Идея действительно была удобной. Домовые кухни экономили время и постепенно внедряли в советский быт рационализированный, «городской» подход к питанию — тот, что уже был привычен в Америке и Европе. Но в Советском Союзе даже еда была делом идеологии, поэтому этот процесс объявили частью великой задачи — «строительства коммунистического общества».

Даже посуда под это подбиралась специальная: в хозяйственных магазинах появились трехэтажные судки для удобной переноски обедов. К 1959 году в Ленинграде работало уже 22 домовые кухни, а по РСФСР их количество за шесть лет выросло с 90 до тысячи.

Как воспринимали всё это обычные люди — сказать однозначно сложно. В газетах публиковали хвалебные письма, вроде благодарности от ленинградской пенсионерки, которая в 1962 году восторгалась выбором блюд и ценами — «не больше 50 копеек за обед». А вот искусствовед Михаил Герман вспоминал об этих заведениях как о «вонючих лавочках с пищей для очень здоровых желудков».

Как бы то ни было, но к середине 1960-х энтузиазм властей по поводу домовых кухонь заметно угас. Они постепенно исчезали даже в крупных городах. В Ленинграде, например, в 1959 году открыли 18 таких кухонь, а за последующие четыре года — всего 19. На смену пришли кулинарии при крупных ресторанах вроде «Праги» или «Метрополя», где продавались более изысканные полуфабрикаты и выпечка.

#ссср

Герб Великого Устюга.
На нем Нептун.
Герб утвердила еще Екатерина Великая

Раз в две недели по воскресеньям я рассказываю о двух других своих каналах.

В лично-историческом канале Аптраган рассказал о демографической истории Кореи (все знают какая у них рождаемость) в двух частях. Почитайте заметки о том, как они сначала боролись с высокой рождаемостью, а теперь борются с низкой. Кстати, прикрепленная картинка - это корейский плакат, который призывал остановится только на рождении двух детей и больше не рожать.

А еще там есть фото моей собаки, всякие бытовые радости и рассказ про Куканию.

А второй канал просто с биографиями. Пока читаю про города, часто попадаются рассказы о людях с необычными биографиями.

К городам и истории быта такие биографии отношения почти не имеют, но я их собираю. Решил, что надо куда-то их публиковать. Для этого сделал отдельный канал.

Канал называется - Без памятника.

Буду рад, если подпишитесь, почитаете.

Демографическая история Республики Корея заслуживает особого внимания.

Те процессы, которые в большинстве развитых стран растягивались на протяжении полутора–двух столетий, здесь уложились в рамки одного поколения. Южная Корея прошла путь от сверхвысокой к сверхнизкой рождаемости — буквально на глазах современников. Именно скорость этих изменений делает корейский пример столь уникальным и поучительным.

Когда демографы описывают изменения численности и структуры населения в новейшей истории, они обычно говорят о двух демографических переходах. Первый связан с резким сокращением смертности, второй — с падением рождаемости.

До конца XVIII века, то есть до индустриальной эпохи, человечество жило в условиях высокой рождаемости и столь же высокой смертности, особенно младенческой. Средняя продолжительность жизни была низкой. Снижение смертности, начавшееся в Европе в конце XVIII века, и особенно ускорившееся в XIX веке, сопровождалось демографическим взрывом: рождаемость оставалась высокой, но умирало меньше людей, и население стало расти с беспрецедентной скоростью. Это был первый демографический переход.

Второй переход — падение рождаемости вслед за снижением смертности. Он начался в XX веке и уже к началу XXI века вызвал новую тревогу: теперь мир заговорил не о перенаселении, а об обратной проблеме — старении населения и возможной депопуляции.

В Корее первый демографический переход начался в период японской колонизации. В 1911 году была проведена первая современная перепись населения, и она показала поразительно низкий показатель средней ожидаемой продолжительности жизни — всего 24 года. Это соответствует доиндустриальным стандартам, где высокая детская смертность резко снижала общий показатель. Так, примерно от четверти до трети младенцев умирали в течение первого года жизни. Но если человек доживал до подросткового возраста, он мог рассчитывать прожить до 45–55 лет.

Что касается рождаемости, то в 1911 году среднестатистическая корейка рожала в среднем 6,5 ребёнка. Этот показатель оставался стабильным вплоть до 1960-х годов. Однако смертность уже начала снижаться — и к 1942 году продолжительность жизни в Корее выросла до 45 лет. Причиной этого был не медицинский прорыв, а банальные меры гигиены — прежде всего распространение привычки мыть руки. Мыло, как ни удивительно, спасло больше жизней, чем многие лекарства.

К 1960 году, несмотря на разруху, вызванную Корейской войной, средняя продолжительность жизни достигла 54 лет. А население Корейского полуострова за полвека выросло с 17 млн человек в 1911 году до 37 млн в 1960-м.

На фоне глобальных страхов перед перенаселением, охвативших мир в 1960-е годы, южнокорейское правительство, ориентируясь на западные тренды, начало активную кампанию по ограничению рождаемости. Кампания стартовала в 1962 году и продолжалась до конца 1980-х годов. Методы были жёсткими, что вполне соответствовало авторитарному характеру режима того времени. Интересно, что на Севере подобные меры также применялись, но скрытно.

Корейцам активно объясняли, почему не стоит иметь много детей. Раздавались бесплатные противозачаточные средства, пропагандировалась стерилизация. В итоге с 1960-х по начало 1980-х годов стерилизацию прошли около 1,2 млн женщин и 550 тысяч мужчин — примерно 4% населения.

В 1966 году стартовало движение 3–3–35: женщина должна рожать не чаще одного раза в три года, не более трёх детей и не старше 35 лет. В 1970-х идеалом стала семья с двумя детьми. Лозунг звучал так: «Не делая различия между сыновьями и дочерьми, рожаем только двоих и воспитываем их хорошо!» Эти установки прочно запечатлелись в коллективной памяти.

Результаты были впечатляющими. Если в 1960 году общий коэффициент фертильности составлял 6,1 ребёнка на женщину, то к 1970 году он упал до 4,53, а к 1983 году достиг уровня 2,06 — то есть уровня простого воспроизводства.

Весной 1703 года, когда Пётр I впервые ступил на берега Невы, здесь простирались лишь топкие болота, леса да редкие деревеньки. Прошло менее двадцати лет — и облик этого места изменился до неузнаваемости.

Свидетельство этого изменения оставил очевидец — камер-юнкер Фридрих Вильгельм Беркгольц, прибывший в Петербург в 1721 году вместе с герцогом Карлом Фридрихом, зятем Петра I, женатым на его дочери Анне.


Около вечера прибыли мы благополучно в Петербург, который со времени моего отъезда оттуда так изменился, что я вовсе не узнавал его. С самого начала мы въехали в длинную и широкую аллею, вымощенную камнем и по справедливости названную проспектом, потому что конца её почти не видно

Этот проспект — будущий Невский. Его начали прокладывать в 1713 году. В ту пору он тянулся лишь до деревянного моста через Фонтанку — Аничкова моста.

Мост и прилегающая рабочая слобода получили своё название по фамилии офицера, руководившего их строительством, — инженер-подполковника Михаила Осиповича Аничкова, служившего в Астраханском пехотном полку. Невозможно поверить, но когда-то этот мост считался городской окраиной. До его возведения вся эта местность была фактически загородом.

Беркгольц продолжает описание: миновав аллею, он пересёк подъемный мост, у которого возвышалась новая Биржа — строгое четырёхугольное здание, и оказался рядом с Адмиралтейством. Тогда оно было уже внушительным сооружением, увенчанным высоким шпилем, который словно замыкал перспективу проспекта. Невский уже в те годы приобретал ту грандиозность, которая позже сделает его «главной улицей империи».

Камер-юнкер направился к дому, отведённому для герцога Карла Фридриха — он находился рядом с царским Летним дворцом и Почтамтом.

#петербург

Скульптура на вокзале Сеула

В 1983 году у главного вокзала Сеула появилась странная и даже тревожная скульптура. Она изображала человека, который с видимым усилием удерживает над головой огромный груз — конструкцию, увенчанную электронным табло. На табло — постоянно меняющиеся, неумолимо растущие цифры. Это не часы, не биржевой курс и не статистика поездов. Это — счётчик населения. В реальном времени он показывал, сколько человек живёт в Южной Корее прямо сейчас.

Композиция была создана не ради эстетики. Это было наглядное предупреждение, почти уличная проповедь — символ тревог эпохи. Скульптура напоминала: демографический взрыв стал бременем, которое страна едва успевает нести. Излишнее население — вот враг, о котором должен был помнить каждый прохожий. Вслед за Сеулом такие скульптуры — с табло и человеком-грузонесом — появились и у железнодорожных станций других крупных городов: в Пусане, Тэгу, Кванджу.

Тревога была не надуманной. В 1960-е и 70-е Южная Корея пережила бурный демографический рост. После Корейской войны уровень рождаемости зашкаливал: по 6–7 детей в семье было нормой. Страна, только начинавшая выходить из послевоенной разрухи, не могла прокормить столько ртов. Уже в 1962 году власти начали агрессивную кампанию по ограничению рождаемости. Тогда же появилось печально известное слоган: "Двое — это уже много!"

Пропаганда велась в школах, на телевидении, в деревенских клубах. Женщинам бесплатно раздавали контрацептивы, предлагали стерилизацию и даже дарили радиоприёмники или ваучеры за участие в программах планирования семьи. Табу на разговоры о сексе снимали исключительно ради того, чтобы уменьшить количество детей. Поощряли и поздние браки, и даже одиночество. Считалось: чем позже человек создаёт семью, тем больше у него времени поработать на благо экономики.

И вот к началу 1980-х власти решили закрепить идею физически — в бронзе и электронике. Скульптура у вокзала стала памятником не детям, а их отсутствию. Она напоминала: если каждый даст слабину, стране грозит перенаселённая бедность. Публика в основном соглашалась. Переполненные школы, тесные квартиры, нескончаемые очереди в больницы — всё это усиливало ощущение, что людей в Корее слишком много.

Парадоксально, но всего через несколько десятилетий страна столкнулась с обратной проблемой — демографическим коллапсом. К 2000-м годам рождаемость упала ниже уровня воспроизводства. Сегодня Южная Корея — страна с самой низкой рождаемостью в мире. Скульптуры, где человек корчится под тяжестью переполненного табло, выглядят теперь как ироничные памятники прошлому страху. Сегодня у правительства уже другая повестка: "Пожалуйста, рожайте".

#сеул

Друзья, приглашаем вас на канал истории из истории 👓

Мы не публикуем "треш" или "всё, что вам говорили раньше — это ложь",  только известные и проверенные события. Всё просто и честно!

Затрачивая несколько минут в день, можно увеличить свою эрудицию и интересно провести время.

📌 Топ статей смотрите в закреплённом сообщении на канале:

🔸 Как мальчик из пуританской семьи создал PLAYBOY

🔸 О казни Достоевского

🔸 Список Императоров России

Подпишись, чтобы не потерять:
Истории из истории 👓

Нашёл фото начала ХХ века с памятником Николаю Первому за Исакием. Полчаса пытался поймать ракурс, чтобы более-менее получилось. Получилось не более-менее. 😅

В 1936 году Анастас Микоян отправился в деловую поездку в США — и, как позже вспоминал, именно там его впечатлила одна неприметная на первый взгляд вещь: уличные киоски, где продавались горячие котлеты в булочке, те самые гамбургеры.

Машинное производство этих котлет было поставлено на поток — быстро, удобно и одинаково вкусно. Микоян заказал в Штатах образцы оборудования: аппараты для формирования котлет, жаровни, уличные киоски.
Уже в 1937 году советская версия «американской мечты» стала воплощаться в жизнь: в Москве, Ленинграде, Баку, Харькове и Киеве появились первые киоски с горячими котлетами.

Хлебозаводы начали выпускать специальные булочки, а мясокомбинаты — котлеты строго по стандарту. Все это развозилось по городу в охлажденном виде, жарилось на месте в специальных жаровнях — и тут же шло в продажу. Горожане идею оценили: котлеты уходили на ура, очереди выстраивались, торговля шла бойко.

Казалось, вот оно — начало советского фастфуда. Но грянула война, и задумка так и не успела по-настоящему прижиться. Началась Война и стало не до этого.

#ссср

Всякое видел средневековый Париж

В 1421 году, в день Поклонения Волхвов, три весёлые горожанки из Парижа решили отметить праздник с размахом и отправились в таверну. Отказывать себе в угощении они не собирались: вино лилось рекой, особенно крепкий и сладкий гарнаш, который они запивали «речным» вином (vin de la rivière).

Пиршество затянулось до глубокой ночи, и, совершенно потеряв счёт времени и равновесие, подгулявшие дамы кое-как выбрались из таверны, но сил дойти до дома у них уже не осталось. Они рухнули прямо посреди улицы и мгновенно заснули.

Этим воспользовался некий проходимец: не стесняясь, он обобрал их до последней нитки – в буквальном смысле. Одежда в те времена стоила дорого, и вор не оставил жертвам даже клочка ткани. Так и остались они лежать на мостовой, «словно дерьмо посреди дороги», как насмешливо замечает автор истории, куртуазный трувер Ватрик де Кувен.

Когда утром прохожие наткнулись на неподвижные обнажённые тела, решили, что это трупы несчастных грешниц. Их погрузили на носилки и с почестями доставили в мертвецкую при кладбище Невинноубиенных (Cimetière des Innocents), одном из самых старых и печально известных некрополей Парижа.

Лишь к следующему вечеру, проспавшись, горожанки очнулись. Голые, жутко пахнущие после бурного застолья, они никак не могли понять, где находятся, и, не придумав ничего лучше, громогласно потребовали вина и коровий рубец на закуску.

Как на это отреагировали могильщики – история, увы, умалчивает.

#париж

Древнеримский театр на холме Фурвьер в Лионе.

#лион

В средневековой Франции беременность окружали множеством поверий и предосторожностей, продиктованных как народной мудростью, так и представлениями врачей того времени. Женщине в положении дозволялось многое, но в ее рационе все же существовали строгие запреты – исключительно ради здоровья будущего младенца.

Так, соленые блюда считались опасными: еще Аристотель предупреждал, что их чрезмерное употребление может привести к рождению ребенка без ногтей. Рыбьи головы тоже попадали в список табу – считалось, что они могут одарить младенца слишком широкой пастью. Избегали и мягких сыров: существовало поверье, что они могут ослабить ребенка, а если родится девочка, то ее «женские прелести» окажутся недостаточно развиты для того, чтобы радовать будущего мужа. А вот белый хлеб, обмакнутый в вино, напротив, рекомендовался – считалось, что он поможет младенцу появиться на свет миниатюрным.

После родов женщине предписывалось оставаться в постели, где ее кормили как больную – легкими бульонами и нежным мясом птицы. Вино допускалось в небольших количествах – как средство для восстановления сил. Менять диету строго запрещалось, как и перемещать молодую мать с места на место до тех пор, пока она окончательно не оправится после родов.

#средневековье

Гангнам-стайл

Сегодня Каннам — сердце Сеула, сияющий оазис богатства и урбанистической гармонии. Здесь — стеклянные небоскрёбы, дорогие бутики, головокружительные цены на недвижимость и бесконечные вечеринки. Этот район — не только символ процветания, но и объект критики за воплощённое социальное неравенство. Однако трудно поверить, что всего полвека назад Каннам был сельской глушью, которую приходилось активно заселять административными мерами.

Ещё в начале 1960-х годов никто не рвался строить свою жизнь на южном берегу Хангана. Властям пришлось искать способы оживить это место, и за решение взялся Пак Хон-сик — некогда один из богатейших людей Кореи. В колониальные времена он основал первый корейский универмаг, но после освобождения страны попал под арест — сперва за связи с японцами, затем за коррупцию. Однако деловая хватка не подвела его: когда правительство обратилось за помощью, он предложил революционный план — развернуть развитие Сеула на юг.
На тот момент Каннам оставался сонным сельским уголком с огородами и редкими хижинами. Добраться до него можно было лишь на пароме, да и тот не отличался надёжностью. В 1962 году одна из переправ перевернулась, унёсши жизни десятков людей. Тем не менее логика расширения города и стратегические военные соображения диктовали необходимость заселения левобережья.

Переломным моментом стал 1969 год, когда открыли Третий Ханганский мост, известный сегодня как мост Ханнам. Так началось превращение Каннама из провинциального застоя в современный мегаполис.
Однако даже появление моста не сделало Каннам желанным местом для переезда.

В 1970-х годах Сеул оставался сосредоточен на северном берегу, а южная часть города пустовала. Тогда власти прибегли к решительным мерам. Они не просто построили скоростное шоссе до Каннама, но и вынудили междугородние автобусы отправляться исключительно от нового южного автовокзала. Те, кто часто путешествовал, невольно начали перебираться ближе. Более того, в центре Сеула запретили открывать новые бары, кафе и даже школы, заставляя владельцев и родителей искать место в южных районах.

Всё это сработало. К концу 1970-х годов Каннам наполнился людьми, а цены на недвижимость взлетели. Власти продолжали инвестировать в его развитие: широкие проспекты, небоскрёбы, элитные школы. Район стал местом, где селились не просто богатые, но и влиятельные. Уже к 1990-м годам Каннам закрепил за собой статус южнокорейской «Рублёвки».

Сегодня он остаётся синонимом роскоши, элиты и показного блеска. Именно его дух лёг в основу ставшего мировым хитом трека «Gangnam Style» — сатиры на показную жизнь богачей. Однако, вопреки стереотипам, в Каннаме живёт не только золотая молодёжь и олигархи. Это половина современного Сеула, огромный и разнообразный мир, рождённый усилиями властей и неукротимым стремлением города к росту. Теперь трудно поверить, что когда-то здесь были только поля, паромы и узкие тропинки, ведущие в никуда.

#сеул

Можно догадаться, как нейросеть увидит Гусь Хрустальный

Мы часто недооцениваем масштаб разрушений, которые принесли монголы русским городам. Речь не о мифическом «азиатском влиянии» на менталитет, а о простом и страшном факте – физическом уничтожении.

Дмитрий Травин в книге «Почему Россия отстала» приводит археологические данные, которые наглядно показывают, какой катастрофой стало нашествие для Северо-Восточной Руси.

В культурном слое Владимира, Суздаля, Ярославля и Мурома, относящемся к XIII веку, практически нет находок – ни керамики, ни утвари, ни следов развитого ремесленного производства. Как будто жизнь в этих городах замерла.

Возьмем, например, Муром. До прихода монголов он был вполне процветающим городом, богатым на ремесленное производство. Затем – черная граница. В буквальном смысле: археологи находят в земле толстый слой угля, свидетельствующий о тотальном пожаре. За ним – бедный, пустой слой, в котором почти нет следов хозяйственной жизни. Полное восстановление прежнего уровня ремесленного производства заняло около двух веков.

А теперь – сухие, но страшные цифры. В Северо-Восточной Руси к моменту монгольского нашествия существовало 28 городов. Из них 17 развитых и густонаселенных были практически стерты с лица земли. А некоторые, такие как Дубна и Шоша, и вовсе не возродились – от них осталась лишь память.

Это был удар, от которого Русь оправлялась веками.

Какая все-таки махина!
Кировский завод. Проспект Стачек
1957 год.

#петербург

Мы живем в архитектуре, ходим по архитектуре, наблюдаем архитектуру. Города, в которых мы растем и живем, формируют наше мировоззрение и личность.

Именно из обыденного складывается наше восприятие, на основе которого мы понимаем и оцениваем более возвышенные формы искусства. Архитектура — это гораздо больше, чем внешний вид здания: она рассказывает нам об обществе, которое ее создало.

TRIBE – медиа о недвижимости, архитектуре и развитию городов, благодаря которому вы получите не только теоретические, но и прикладные навыки, необходимые не только работникам строительной отрасли, но и каждому образованному человеку.

На канале «TRIBE.Недвижимость» вы найдете:

• карточки о новых лицах и известных деятелях в сфере архитектуры

• тренды в технологиях и градостроительстве

• историю архитектуры, в том числе тех самых «сталинок»

• русский архитектурный код будущего

• подборку «Новости недели», которая поможет вам оставаться в курсе всех последних новостей мира недвижимости

Ребята из TRIBE – профессионалы своего дела, знающие, о чем писать и как это делать понятно и доступно.

Реклама ИП Ронжин Э.О. ИНН 151604299189

Мы живем в архитектуре, ходим по архитектуре, наблюдаем архитектуру. Города, в которых мы растем и живем, формируют наше мировоззрение и личность.

Именно из обыденного складывается наше восприятие, на основе которого мы понимаем и оцениваем более возвышенные формы искусства. Архитектура — это гораздо больше, чем внешний вид здания: она рассказывает нам об обществе, которое ее создало.

TRIBE – медиа о недвижимости, архитектуре и развитию городов, благодаря которому вы получите не только теоретические, но и прикладные навыки, необходимые не только работникам строительной отрасли, но и каждому образованному человеку.

На канале «TRIBE.Недвижимость» вы найдете:

• карточки о новых лицах и известных деятелях в сфере архитектуры

• тренды в технологиях и градостроительстве

• историю архитектуры, в том числе тех самых «сталинок»

• русский архитектурный код будущего

• подборку «Новости недели», которая поможет вам оставаться в курсе всех последних новостей мира недвижимости

Ребята из TRIBE – профессионалы своего дела, знающие, о чем писать и как это делать понятно и доступно.

Реклама ИП Ронжин Э.О. ИНН 151604299189

Ганзейский купцы в Новогороде, Брюгге и Бергене

В 1205 году Ганзейский союз пришёл в Новгород и основал здесь своё «восточное поселение» — торговый форпост, через который шли меха, кожа, воск, золото и серебро. Это место превратилось в одну из четырёх главных ганзейских контор — своего рода автономных торговых анклавов. Новгородская контора, известная как Петерхоф (или Немецкое подворье), была целым укреплённым комплексом: жилые помещения, склады, церковь и даже своя собственная тюрьма для нерадивых купцов. Купцы жили за частоколом, под охраной караула и собак — чтобы минимизировать контакты с местным населением, которое считалось опасным и диким. В отличие от других ганзейских контор, в Новгороде торговцы оставались всего на полгода: летние сменялись зимними. Кроме того, местным жителям запрещалось торговать с кем-либо, кто не состоял в Ганзе, а иностранцам было запрещено учить русский язык. Торговля на море без ведома Ганзы каралась сурово.

Важным перевалочным пунктом для новгородской торговли стал остров Котлин в Финском заливе — там, где спустя столетия Пётр Великий построит Кронштадт. Дважды в год туда свозили товары по рекам, а дальше груз передавали ганзейским морякам для отправки в западные порты. Но гибкость Ганзы позволяла хитро лавировать в системе пошлин: их размеры разнились в разных регионах.

Другие ганзейские конторы сильно отличались от новгородской. Например, в XIII веке была основана контора в Брюгге, который уже тогда был крупным международным торговым центром. Здесь, в отличие от Новгорода, купцы не жили в изоляции: город был более образованным, космополитичным, а запрет на новое строительство в центре заставлял купцов селиться среди местного населения. В результате они перенимали новые культурные вкусы, идеи и навыки, которые затем привозили домой. Здесь же ганзейцы впервые столкнулись с итальянскими банковскими системами и начали отходить от привычного расчёта наличными и бартером.

Совсем другая ситуация сложилась в Бергене (Норвегия), где ганзейцы фактически вытеснили всех конкурентов. Первые торговцы из Любека прибыли туда в 1240 году и основали свою резиденцию в квартале Брюгген, ныне входящем в список наследия ЮНЕСКО. Этот район представлял собой длинные ряды деревянных домов-складов, с отдельными пристанями для каждой торговой компании. Однако строить деревянные дома в нарушение противопожарных норм — затея опасная, и Брюгген неоднократно горел дотла.

Несмотря на важность бергенской конторы, её купцы имели дурную репутацию. Они были грубыми, недисциплинированными и вели себя по-хамски с местными жителями. В 1361 году сейм в Штральзунде даже направил им официальное письмо с просьбой вести себя приличнее. Официально ганзейцам запрещалось жениться и выходить за пределы квартала после темноты, но, судя по всему, эти правила соблюдались далеко не всегда. Молодые купцы славились буйным нравом и любили затевать драки.

Особо жестокими были традиционные обряды посвящения в подмастерья, называемые spelen — «игры». Они включали в себя порку, ожоги, удушение и даже утопление, иногда заканчивавшиеся смертями. Каждый, независимо от происхождения, должен был пройти через эти испытания, чтобы доказать свою пригодность к жизни ганзейского купца. Когда в 1540-х годах сейм вновь поднял вопрос о запрете этих «игр», ему ответили, что они необходимы для поддержания дисциплины.

#новгород #брюгге #берген

Продолжаем изучать жизнь японских аристократов в Киото 9-10 века. Как и почти все в своей жизни процесс ухаживания за женщиной они превратили в утонченное искусство, вплетенное в строгий ритуал.

Когда мужчина (или его семья) через сваху узнавал о подходящей невесте, он отправлял ей изысканное стихотворение, в котором выражал принятые обществом романтические чувства. Ответ требовался незамедлительно: девушка сама сочиняла стихотворение в ответ или доверяла это искусным поэтам из своего окружения. Воздыхатель внимательно изучал каллиграфию и стилистический уровень письма, пытаясь угадать по ним характер своей избранницы.

Если ответ оказывался достойным, мужчина назначал тайное свидание в доме женщины. Правда, «тайным» это можно было назвать лишь формально: традиционные японские усадьбы с тонкими раздвижными дверями и бумажными ширмами не позволяли сохранить полную конфиденциальность.

Первая ночь заканчивалась неизменной сценой: при первых лучах рассвета кавалер с печалью удалялся, выражая сожаление о расставании.
Вернувшись домой, он сразу же писал «утреннее письмо» с вложенным стихотворением. Посланника, доставлявшего письмо, встречали в доме женщины угощением и подарками, а затем отправляли обратно с ответом. Этот ритуал повторялся и на вторую ночь. Но самым важным моментом становилась третья ночь.

В этот вечер в комнате девушки появлялись специальные рисовые лепешки (моти), известные как «лепешки третьей ночи». Их выставляли как символ благословения на союз. После этого отец женщины отправлял мужчине письмо с формальным согласием на брак.

Через несколько дней устраивали скромное празднество с угощением и сакэ. Во время церемонии священник совершал благословляющие ритуалы, а молодожены обменивались чашами вина, что окончательно закрепляло их союз. Теперь супруг мог навещать жену в любое время и оставаться у нее до утра.

#киото

Это не кирпич, а брусок мыла.
В Шуе в XVII веке появились первые мыловаренные производства, а спустя почти 100 лет мыло появилось на официальном гербе города.

Средневековые постные лайфхаки

Средневековые гурманы, не желавшие мириться с постными ограничениями, нашли несколько хитроумных способов обойти церковные запреты – и при этом сохранить чистоту своей души.
Пост в те времена был не просто личным выбором, а строгим религиозным предписанием, регулируемым церковью. В течение значительной части года верующим предписывалось воздерживаться от мяса, молочных продуктов и яиц – этих запретов следовало придерживаться как простолюдинам, так и знатным особам.
Нарушение поста считалось серьезным грехом, за который могли последовать наказания как в земной жизни, так и в загробной.

Однако человеческая изобретательность не знала границ, и люди находили способы удовлетворить свою любовь к сытной пище, не нарушая формально предписания.
Одним из таких кулинарных лайфхаков стал бобровый хвост. Согласно распространённому убеждению, это животное проводит большую часть времени в воде, а его хвост и вовсе никогда не покидает водную стихию. Из этого следовал логичный, по меркам Средневековья, вывод: хвост – часть водного существа, а значит, по церковным канонам, он вполне может считаться рыбой. Так что набожный христианин мог смело отведать сочный бобровый хвост даже в самый строгий пост, не опасаясь за свою душу – главное, чтобы остальная часть зверя не оказалась на тарелке, ведь она по-прежнему относилась к мясным продуктам и оставалась под запретом.

Ещё одна лазейка – казарка, дикий гусь, который считался не птицей, а… плодом! Средневековые схоласты всерьёз верили, что казарки не выводятся из яиц, а появляются на свет прямо на деревьях: маленькими, зелёными, в скорлупке, словно фрукты. Когда они «созревали», их будто бы сносило в воду, где они оживали и превращались в настоящих птиц. Вероятно, это заблуждение возникло из-за созвучия французского названия казарки (bernache) и одного из видов морских моллюсков – морской уточки (bernache), на створках раковины которой можно было разглядеть узор, напоминающий миниатюрного гуся. Как бы там ни было, казарка-фрукт официально входила в постное меню и помогала некоторым особо предприимчивым верующим не изменять своим гастрономическим пристрастиям даже в дни строжайшего воздержания.
Таким образом, строгие постные ограничения не всегда означали полное лишение привычных вкусов.

#средневековье

Птичка столицы Бразилии

В 1955 году кандидат на президентский пост Жуселину Кубичек поклялся, что, если его изберут в президенты, новая столица станет реальностью ещё до того, как истечёт его пятилетний президентский срок. В апреле 1956 года Кубичек был избран президентом. Через три года 60-тысячная армия строителей возвела хорошо обустроенный город.

#бразилиа

Летом 1950 года, когда северокорейские войска вошли в Сеул, правительство Южной Кореи вместе с потоком беженцев в спешке перебралось на юг, в Пусан. Город оказался не готов к такому наплыву людей: одна из самых серьёзных проблем заключалась в нехватке питьевой воды.

Пусанский водопровод был построен ещё в 1930-х годах и предназначался максимум для 300 000 жителей. К тому же к началу войны его уже давно не ремонтировали, что только усугубило ситуацию. В результате возник стихийный «водный бизнес»: предприимчивые горожане начали доставлять воду в огромных металлических бочках из-под горючего, снабжая рестораны, обеспеченных горожан и прочие заведения. Встреча с водоносами, несущими на плечах коромысло с полными вёдрами, стала в то время привычной картиной на улицах Пусана.

Нехватка воды несла не только бытовые неудобства, но и серьёзные угрозы. В переполненных кварталах резко возрос риск эпидемий, а пожары, вспыхивавшие в условиях перенаселённого города, было практически нечем тушить. Власти активно боролись с этими угрозами: по всему Пусану развесили плакаты с призывами соблюдать гигиену и осторожность с огнём, а в общественных местах проводились регулярные дезинфекции. Одним из главных средств борьбы с антисанитарией стало тогда популярное вещество ДДТ. Позже оно приобрело сомнительную репутацию из-за токсичности, но в разгар войны в Пусане его использовали повсеместно, считая эффективным оружием против инфекций.

#пусан

Первые коммерческие телевизоры начали продаваться в конце 1930-х годов, но их стоимость была ну очень высокой. Например, модели RCA, выпущенные в 1939 году, стоили около 200 долларов (что эквивалентно примерно 4000 долларов сегодня). Большинству семей такое недоступно.

На 1940 год Нью-Йорк, один из самых богатых и населённых городов мира с 7,5 миллионами жителей, мог похвастаться всего 2000 телевизоров.

#ньюйорк

Запретный город в Пекине на рисунке эпохи династии Мин

#пекин

Как рождаемость в крупных агломерациях мира отличается от показателей по стране в целом – наглядная и довольно страшная табличка с данными из почти 100 городов.

Слева – колонка мегаполисов-агломераций, правее – вся страна.

Что видим:

• В 94% рождаемость в крупном городе ниже, чем во всем государстве. Многомиллионная агломерация усиливает все негативные тенденции в естественном воспроизводстве населения, особенно – одиночество и разнообразие выбора половых партнеров (не противоречащие друг другу факторы).

• Города-исключения, где детей на одну женщину рождается больше, а не меньше, чем обычно: Париж, Лиссабон, Даллас, Монреаль. Иногда бывает, что агломерация идет вровень со страной, но чаще – ниже (иногда разница доходит до 30-50%) .

• Москва не отстает от общероссийских показателей, в отличие от Санкт-Петербурга, где город – понижающий фактор.

• В зеленой зоне (с воспроизводством народа все ок) только:

- Карачи и Лахор (Пакистан)

- Лагос (Нигерия)

- Киншаса (ДР Конго)

- Луанда (Ангола)

- Багдад (Ирак)

- Абиджан (Кот-д'Ивуар)

- Найроби (Кения)

- Аккра (Гана)

- Дар-эс-Салам (Танзания)

- Амман (Иордания)

- Аддис-Абеба (Эфиопия)

- Тель-Авив (Израиль).

Либо у вас очень бедный город, либо очень религиозный, либо и то, и другое. Все остальные мегаполисы мира в 2025 году растут только за счет миграции – внутренней и иностранной.

Решил, что раз в две неделе буду тут писать про два своих других канала. Репост выше из одного из них.

Пока изучаю историю городов, мне часто попадаются люди с необычными биографиями.

К городам и истории быта такие биографии отношения почти не имеют, но я их собираю. Решил, что надо куда-то их публиковать. Для этого сделал отдельный канал с биографиями.

Канал называется - Без памятника.

А второй канал - просто мой личный Аптраган. Исторические заметки там тоже есть(например, тут про то, убивал ли Грозный своего сына), но кроме них еще есть моя собака, какие-то мемы и рекомендации. Короче, такая историко-личностная солянка.

Буду рад, если подпишитесь, почитаете.

Я тут немного разбираюсь с историей Индии и, дойдя до 20-го века, испытал шок, который разрушил мои ассоциации из юности. Временами, когда я ещё был подростком и слышал в новостях о Индире Ганди, мне почему-то казалось, что она — дочь самого легендарного Махатма Ганди.

Но вот я читаю о борьбе индийцев за независимость, о сатьяграхе и Индийском национальном конгрессе, и вдруг натыкаюсь на такие строки: «8 февраля 1916 года Неру (ещё один из лидеров индийской борьбы за независимость и первый президент) женился на шестнадцатилетней Камале Каул. Через год у них родилась дочь, которую назвали Индирой».

Стоп, так она — дочь Неру, а не Ганди? А почему у неё фамилия Ганди?

Через несколько страниц: «Во время учёбы в Оксфорде она познакомилась с Ферозом Ганди, парсом по происхождению, который стал её мужем». Фероз Ганди происходил из более низкой касты, и семья Неру, да и общество в целом, были против этого брака. Но Махатма Ганди благословил их, и в итоге все как-то смирились.

Оказалось, что они просто однофамильцы.

Вот так вот, люблю своё невежество!

В 1969 году в Сеуле открылся Третий Ханганский мост, ныне известный как мост Ханнам. Он сыграл важную роль в развитии транспортного сообщения, связав южный берег реки Хан с историческими районами столицы.

Изначально инженеры спроектировали мост четырёхполосным, с шириной 20 метров. Однако в последний момент поступил приказ внести изменения: ширина должна была быть не менее 27 метров, а количество полос увеличено до шести. Причина такого решения была не технической, а политической. Незадолго до этого в Пхеньяне построили мост через реку Тэдонган шириной 25 метров, и Южная Корея не могла позволить себе отставать. Новый мост Сеула должен был превзойти северокорейский, пусть даже на пару метров — ведь инфраструктурные проекты в условиях Холодной войны были не только средством развития, но и символом соперничества.

Взято из книги Андрея Ланькова «Не только кимчхи»
#сеул

С одной стороны, однообразно. А с другой, не под ампир же им строить?

Легенда о Босфоре

Название Босфора в переводе с греческого означает "коровий брод", и связано это с древним мифом.

Громовержец Зевс, спасая свою возлюбленную Ио от гнева ревнивой супруги Геры, превратил девушку в корову. Но Гера заподозрила обман и, коварно улыбаясь, попросила у мужа необычный дар — самую прекрасную корову. Получив пленницу в свое распоряжение, богиня приставила к ней всевидящего стоглазого Аргуса, который никогда не смыкал всех глаз сразу.
Зевс не мог оставить возлюбленную в плену и отправил на выручку ловкого Гермеса. Веселый бог усыпил чудовище игрой на флейте, а затем сразил мечом. Узнав о гибели верного стража, Гера увековечила его память, украсив павлинье оперение сияющими глазами Аргуса.

Тем временем Ио, обретя свободу, бросилась бежать, но Гера не простила ей соперничества и наслала слепней, не давая передышки. В отчаянном бегстве Ио пересекла море, позже названное Ионическим, а затем, промчавшись через пролив между Европой и Азией, вышла на берег в районе современного стамбульского Кадыкёя.

#стамбул

Две кухни Франции

На протяжении Средних веков Франция оставалась страной двух миров: северного и южного, разнящихся не только климатом и языком, но и кулинарными пристрастиями. Путешествие от Парижа до Тулузы занимало не менее недели, и за это время путник успевал прочувствовать все различия: на севере говорили на французском, на юге – на окситанском, а за столом ставили совершенно разные блюда.

Южная кухня, рождённая в жарком и влажном климате Средиземноморья, изобиловала дарами субтропиков. Здесь любили яркие, кисло-сладкие сочетания, использовали лимоны, оливковое масло и ароматные травы. Северяне, вынужденные довольствоваться более скромными ресурсами, тяготели к кислым и острым вкусам, с удовольствием ели хлеб с коровьим маслом, готовили на сале и пили кислое вино.

Юг до сих пор остаётся для историков белым пятном: единственная дошедшая до нас поваренная книга Прованса – «Modus viaticorum preparandorum et salsarum» («Способ приготовления пищи и соусов») – написана на латинском с вкраплениями окситанского и содержит рецепты, поразительные для северного обывателя. Чего стоит хотя бы raymonia – птица в гранатовом соусе, или matafeam – нежный яблочный пирог с цветочной водой, рецепт которого (под именем matefaim) жив и поныне.

Об этих различиях писал и Жиль ле Бувье, более известный как герольд Берри – приближённый Карла VII. Путешествуя по югу, он с удивлением обнаружил, что там почти не пекут привычный пшеничный хлеб. Местные крестьяне выращивали пшеницу лишь на продажу, а сами ели просяной хлеб, за что Берри презрительно окрестил их «миллиофагами» – «пожирателями проса». Улитки, ставшие визитной карточкой французской кухни, он вовсе причислил к «итальянской еде», считая, что их медлительность отражает итальянскую лень и трусость.

Если на юге главным кулинарным жиром было оливковое масло, на севере его заменяло коровье масло. В Бретани, где испокон веков разводили крупный рогатый скот, молочные продукты были в почёте, настолько, что даже во время постов народ продолжал есть масло и сыр, не взирая на запреты духовенства. А вот оливковое масло, доставляемое издалека, стало признаком роскоши: северяне использовали его скорее для демонстрации статуса, чем по вкусовым предпочтениям.

Юг традиционно был страной виноделия, а север, где виноград рос с трудом, довольствовался пивом и сидром, сближаясь в этом с немцами и голландцами. Северное вино, в отличие от сладких южных сортов, получалось кислым и резким.

Так, кухня Франции, как и сама страна, долгие годы оставалась расколотой на две половины – северную и южную. Но именно это разделение дало миру кулинарное наследие, где уживаются и пряные рагу Прованса, и сытные нормандские блюда с маслом и сливками.

#средневековье

Вот такая красота подпирает разваливающийся балкон на Миллионной

#петербург

31 декабря 1961 года, в новогоднюю ночь, в Южной Корее произошло знаменательное событие – в эфир впервые вышла государственная телестанция KBS. Это был любимый проект нового военного правительства во главе с генералом Пак Чон-хи. В проправительственной прессе писали, что власти "подарили" корейцам телевидение к Новому году, хотя изначально запуск планировался на март 1962 года.

Подготовка к запуску велась в спешке. Здание телестанции даже не было достроено – некоторые окна оставались без стекол, и их пришлось заколачивать временными щитами, чтобы успеть к новогоднему эфиру.

Этот "подарок" имел скрытый смысл. Во второй половине XX века телевидение стало мощным инструментом пропаганды, особенно в авторитарных режимах. Пак Чон-хи понимал, что телевидение может быть даже эффективнее, чем материальные блага (как шутят, "сильнее холодильника"). Он стремился создать канал, который бы транслировал официальную точку зрения правительства, представляя ее как единственно верную.
Однако в 1960-х годах телевидение в Корее сталкивалось с серьезными проблемами. Главной из них было почти полное отсутствие телевизоров у населения. В 1962 году в стране было всего 8000 телевизоров, что составляло лишь 0,1% домохозяйств. К 1970 году ситуация немного улучшилась – телевизоры появились у 6,4% семей. Но настоящий прорыв произошел в 1970-х, когда телевидение стало массовым. К 1980 году телевизоры были уже в 79,1% корейских домохозяйств.

С 1960 по 1988 год, в эпоху военных диктатур, в Южной Корее существовало всего три телевизионные станции: KBS, TBC и MBC (плюс американская армейская станция AFKN-TV). Все они находились под жестким контролем властей. KBS была государственной, MBC управлялась квазигосударственными фондами, а TBC, хотя и считалась частной, принадлежала концерну Samsung, который был лоялен правительству.

#сеул

Этот мутант - герб маленького (4 тысячи человек) польского городка Проховице. Объяснение простое - место богато рыбой и дичью

В аристократическом Киото эпохи Хэйан поэзия была не просто искусством, а настоящей жизненной необходимостью. Без стихов не обходилось ни одно значимое событие — будь то рождение, любовь или смерть.

Поздравительные вирши подносили новорожденным, влюбленные обменивались поэтическими строками, а уходя из жизни, сочиняли прощальные стихи.
Поэтический талант ценился выше многих других достоинств: умение красиво складывать слова могло помочь продвинуться при дворе или завоевать сердце возлюбленной. Тех, кто был неспособен сочинить приличное стихотворение, осмеивали.
В «Исэ моногатари» приводится случай, когда одна придворная дама получила от почитателя неуклюжий стих, и рассказчик язвительно замечает:
Вот противная песня!


Придворные поэты должны были мастерски владеть тонкими образами природы, ссылаться на известные японские и китайские тексты и избегать излишней прямоты. Например, когда писательница Сэй Сёнагон заподозрила, что впала в немилость у императрицы, та отправила ей письмо. В нем не было ни слова — лишь вложенный лепесток горной розы с надписью:
Тот, кто молчит о своей любви
Узнав в этом цитату из классического стихотворения, Сёнагон поняла намек: императрица по-прежнему к ней благосклонна.

Самой популярной формой стихосложения была танка — пятистишие из 31 слога (5-7-5-7-7). Поэты устраивали состязания, где участники заблаговременно готовили стихи, а судьи не только выбирали победителя, но и оставляли подробные комментарии. Встречались и другие поэтические дуэли: например, мужская и женская команды обменивались любовными стихами, мгновенно сочиняя ответные строки в заданном ритме и стиле.

Традиция поэтических игр оказалась столь прочной, что ее отголоски дошли до наших дней. Даже сейчас в Японии играют в «Хякунин иссю» — новогоднюю карточную игру, где нужно найти вторую половину стихотворения из знаменитого сборника «Сто стихотворений ста поэтов».

#киото

Средневековый гурман, оказавшись в наше время, скорее всего, пришел бы в недоумение: современные блюда показались бы ему пресными и безвкусными.

Пристрастие людей Средневековья к пряностям – особенно острым, едким и кислым – было поистине всепоглощающим. Кулинарные предпочтения того времени напоминали бы скорее кухню Мексики, чем привычные нам французские изыски. Перечный соус лился рекой, превращая любое мясное блюдо в испытание для вкусовых рецепторов. Имбирь без стеснения добавляли не только в еду, но и в напитки – от пива до вина. А шафраном так щедро обсыпали курицу, что та приобретала насыщенный оранжево-желтый оттенок.

Настолько интенсивное использование специй было нормой, что современные попытки воссоздать средневековые рецепты неизбежно требуют одного – смягчить их, иначе современный человек попросту не смог бы их есть.

#средневековье

Сжигание камыша на реке Карасун в Екатеринодаре
Дата съемки: 1909 - 1911
Фотография сделана с пожарной каланчи

#краснодар

Южная Корея вплоть до конца XX века оставалась страной, в которой проституция существовала практически открыто и была частью повседневной реальности.

После освобождения страны в 1945 году борьба за запрет проституции стала одним из первых пунктов в повестке дня христианских и женских организаций. На первых порах американская военная администрация, управлявшая Южной Кореей до 1948 года, казалась готовой прислушаться к этим требованиям. Однако столкнулась с сопротивлением как владельцев борделей, так и самих женщин, работавших в этой сфере. Первые защищали свои доходы, вторые — возможность хоть как-то прокормить себя. В итоге власти приняли компромиссное решение: лицензированные публичные дома были запрещены, но сама проституция криминализована не была.

Это означало, что государство, формально осуждая продажу тела, в действительности не предпринимало никаких серьёзных мер для её искоренения.
Экономический хаос и политическая нестабильность конца 1940-х годов привели к стремительному росту числа женщин, занятых в индустрии. Если в 1947 году в стране насчитывалось около 17 тысяч проституток, то уже к 1949 году их стало более 52 тысяч. С началом Корейской войны (1950–1953) проституция превратилась в один из самых распространённых способов выживания.

Особенно высокими доходами могли похвастаться так называемые «заморские принцессы» и «ооновские мадам» — женщины, обслуживавшие американских солдат. Эти дамы зарабатывали больше, чем университетские профессора и средние правительственные чиновники. Однако большинство проституток работали не с иностранцами, а с корейскими клиентами.
Военные годы оставили страшный след: проведённое в 1953 году исследование показало, что большинство проституток были молодыми женщинами, попавшими в проституцию из-за войны. Около 15% девушек не достигли даже 19 лет, ещё 44% были в возрасте от 20 до 24 лет. Часть из них была неграмотной, многие потеряли мужей или родных и просто не имели другого выхода.

В 1961 году был принят «Закон о противодействии проституции», но его содержание было скорее декларативным: он объявлял проституцию незаконной, но не предусматривал за неё никаких наказаний. На практике ситуация не только не изменилась, но даже приобрела официальный характер — уже в 1962 году в стране были организованы 104 «района красных фонарей», где проституция была полностью легализована. Помимо этого, существовало ещё 32 специальных района вблизи американских военных баз, созданных специально для обслуживания солдат.
Таким образом, несмотря на формальное осуждение, южнокорейские власти фактически узаконили проституцию, придав ей контролируемый характер. Эта двойственная политика — осуждение на словах и молчаливое одобрение на деле — определяла отношение к проституции в Корее на протяжении десятилетий.

#сеул

Таганрог - место рождения Италии

Джузеппе Гарибальди, объединитель Италии, находясь в Таганроге вступил в революционное движение “Молодая Италия”. Согласно легенде, там же он поклялся посвятить свою жизнь борьбе за освобождение родины от власти Габсбургов и объединить ее. Тогда Джузеппе был 24-летним моряком, а его торговый корабль простаивал в таганрогском порту. Здесь же он познакомился с итальянскими политическими эмигрантами, которые мечтали освободить и объединить Италию.

В Таганроге в 1961 году в честь столетия освобождения Италии был открыт памятник Гарибальди.

#таганрог

Флаг Вологды неожиданно изящен

#вологда

Написать крутое письмо - самое важное умение в Киото 10 века

В эпоху Хэйан письмо было не просто средством общения — это было искусством, требовавшим утонченности и безупречного вкуса. Каждый этап его создания подчинялся строгим канонам и тонким нюансам, отражавшим внутренний мир отправителя, смену сезонов и погоду за окном.

Все начиналось с выбора бумаги. Ее цвет, плотность, размер, текстура — все должно было соответствовать настроению письма и времени года. Иногда листы украшали металлическими вкраплениями или изящными узорами, а порой мастерски разрывали на полоски, соединяя их в сложные цветовые градиенты. Бывали случаи, когда письмо писали вовсе не на бумаге, а на веерах или других изящных предметах.

Еще важнее было то, как написано письмо. Чтобы добиться совершенной каллиграфии, автор мог исписать десятки черновиков, пробуя разные кисти, добиваясь нужной плавности линий и гармонии штрихов.

Основной частью письма обычно было поэтическое послание, в котором сквозь метафоры и образы природы угадывался смысл сообщения.

Завершив письмо, автор слегка ароматизировал бумагу капелькой духов и складывал ее особым, традиционным способом. Затем следовало подобрать подходящее растение — цветок или ветку, которая соответствовала не только сезону, но и символике письма.

Последний этап - выбрать посыльного. Желательно, молодого и привлекательного, ведь и этот нюанс мог повлиять на впечатление, которое произведет письмо. И вот, с тщательно подобранным свитком в руках, гонец устремлялся в путь, спеша передать ароматное послание сквозь вечернюю прохладу или утренний туман.

Киото эпохи Хэйан жило этими письмами: во дворцах и особняках посыльные сновали без устали, перенося поэзию, тайные намеки и мечтательные вздохи от одной усадьбы к другой.

#киото

В 1918 году советская власть выпустила свой первый фильм-агитку.

Фильм был посвящен переселению рабочих в буржуазные квартиры и назывался "Уплотнение". Сценарий к нему написал сам нарком просвещения Анатолий Луначарский. У него, кстати, тут есть камео, так сказать.

Весь съемочный процесс уместился в неделю, а снималось все в служебных квартирах Петроградского кинокомитета.

По сюжету в квартиру уважаемого профессора поселяют рабочего с дочерью. Старший сын профессора не рад, ведь он строгий противник советской власти, к тому же, в прошлом юнкер. В квартиру наведывается все больше и больше рабочих, а профессор тихонько проникается сочувствие к угнетаемому классу и начинает им преподавать. А его младший сын и вовсе влюбляется в дочь рабочего.

Все заканчивается хорошо: преподаватель проявляет классовую сознательность, его младший сын и дочь рабочего счастливо и влюбленно живут, а злобного старшего сына бывшего юнкера арестовывают.
#ссср
Фильм можно посмотреть тут https://www.youtube.com/watch?v=VJ8yD3qYAT4 или тут https://rutube.ru/video/96421e61e544bf03ffdaaf84dca7798a/

Община рестораторов

Годы военной диктатуры в Южной Корее стали для китайской общины временем серьёзных испытаний. В 1961 году новое военное правительство издало «Закон о принадлежащей иностранным гражданам недвижимости» — на первый взгляд, нейтральный по формулировке, но по факту направленный именно против китайцев, поскольку других значительных иностранных групп в стране тогда не было.

Закон жестко ограничивал права на владение собственностью: китайцам не разрешалось иметь больше 200 пхён (около 660 м²) земли, а сельским хозяйством они и вовсе не могли заниматься, так как пахотные земли были для них под запретом. Жилой недвижимостью также нельзя было владеть в больших объемах — только один дом или квартиру. Даже для коммерческой деятельности условия были стеснёнными: площадь принадлежащих китайцам офисных и производственных помещений не могла превышать 50 пхён (165 м²).

Чтобы обойти запреты, многие регистрировали имущество на корейских друзей или жён-кореянок. Однако такой обходной путь был не всегда безопасным: одни китайцы теряли имущество из-за предательства подставных владельцев, а другим удавалось продолжать вести бизнес в тени.

Сложности касались и получения гражданства: вплоть до конца 1990-х гг. дети китайцев и кореянок не могли претендовать на корейское гражданство, так как оно передавалось только по отцовской линии.
В таких условиях китайская община оказалась загнана в узкий экономический коридор: ни земель, ни доступа к престижным профессиям, ни возможностей для расширения бизнеса.

Однако одна ниша оставалась: ресторанный бизнес. Если в 1948 году в Корее насчитывалось всего 332 китайских ресторана, то уже к 1972 году только в Сеуле их было более 2000. К началу 1960-х половина китайских семей Кореи работала в этой сфере, а к концу 1970-х ресторанный бизнес уже охватывал 77% всей китайской общины страны.
Так под гнётом дискриминационных законов корейские хуацяо — некогда разнопрофильная торговая община — превратились в народ рестораторов, создавших целую гастрономическую культуру, которая живёт в Корее и по сей день.

#сеул

Средневековый человек жил в мире ослепительных красок. Статуи святых в храмах сияли позолотой и алыми одеждами, витражи окон вспыхивали на солнце, наполняя соборы фантастическим светом, гербы на стенах замков пестрели сложными узорами, а знамена, мантии и даже страницы рукописных книг полыхали насыщенными оттенками.
Одежда, ковры, сады — всё было пронизано страстью к яркости. Даже охотничьих соколов и собак раскрашивали, не говоря уже о волосах и бородах!

Придворные повара тоже не отставали. Еда должна была не просто питать, но восхищать. Золотистая пшеничная каша, подкрашенная щедрой щепоткой шафрана, рубиново-красные пироги с вишнями, синие и зелёные соусы, поданные в расписной посуде, — средневековый пир напоминал живую картину, в которой каждая деталь была продумана. Особым искусством считалось создание кулинарных шедевров в виде замков, кораблей, полных матросов, и даже ангелов, несущих благую весть. Вкусная еда была важна, но не менее важным было её зрелище — пиршество для глаз ничуть не уступало пиру для желудка.

#средневековье

Внезапный конкурс на лучший флаг муниципального образования выигрывает флаг петербургского округа Шуваловский-Озерки.

Побеждает он благодаря, конечно же, единорогу. Мифическое животное на флаге - дань памяти гербу рода Шуваловых, который владел этими землями долгое время

#петербург

Знаете, а Дубай и Древние Афины кое-чем похожи. Количеством коренного населения.

В 5 веке до нашей эры, во времена расцвета, только 15% от числа жителей были граждане Афин. Гражданами считались те, кто в родился в городе и те, чьи родители тоже родились в полисе. Иногородних Афины с радостью принимали, ведь это обеспечивало величие и богатство города. Но вот участвовать в городских делах им не позволяли. Жители полиса делились на граждан, рабов и мэтеков - свободных иностранцев.

Коренное населения Дубая сейчас тоже примерно 15%. При этом существуют привилегированные специалисты на хорошем окладе и с малых количеством ограничений - разные экспаты, которых пригласили на жирный контракт. Мэтеки, как не посмотри. А существуют пакистанцы и индусы, которые делают всю черную работу. Считай, рабы.

#дубай #афины

Мне нравится, что Википедия не питает иллюзий относительно умения людей различать Новгороды

Продолжаем разбираться с жизнью киотских аристократов в эпоху Хэйан.

Музыка и танец в придворной жизни были не просто развлечением — они считались искусством, достойным аристократа, и требовали долгих лет обучения и совершенствования. Уже в 701 году при императорском дворе был учрежден Музыкальный отдел, где преподаватели обучали придворных изысканным манерам музицирования, а искусные исполнители демонстрировали свои таланты в разнообразных жанрах. Репертуар этого ведомства охватывал 120 произведений, в числе которых были как заимствованные из Когурё, Силла (государства, которые в то время были на территории Кореи) и Китая (особенно из империи Тан) мелодии, так и собственные японские композиции.

Все стили придворной музыки объединялись под названием гагаку — «изящная музыка». В основе её лежал пентатонический строй, а звучала она в исполнении целого оркестра духовых, струнных и ударных инструментов. Среди самых узнаваемых — пронизывающий, язычковый гобой хитирики, напоминающий орган небесных сфер сё, четырехструнная лютня бива, а также ритмичный, изящно выгнутый барабан цуцуми в форме песочных часов.

Музыкальные представления не только радовали слух, но и играли важную роль в придворном этикете. Танец был частью ритуала, а владение им могло даже повлиять на карьеру.

В знаменитой «Повести о Гэндзи» главный герой удостаивается повышения после того, как его исполнение танца сэйгайха («Волны синего моря») тронуло сердца присутствующих. И в этом не было ничего удивительного: искусство могло возвысить человека не меньше, чем воинские подвиги или государственная служба.

#киото

Голливудская звезда царских кровей

Одной из главных звёзд Голливуда первой половины XX века была Натали Пейли. Её путь к славе начался в 1920-х годах в Париже, где она работала манекенщицей. Регулярные публикации её фотографий во французском Vogue превратили Натали в икону стиля межвоенной Европы. А романы с Кокто, Ремарком и Сент-Экзюпери лишь укрепили её репутацию роковой красавицы. Она переехала в Голливуд и принесла парижский лоск в фильмы «Золотой эры» американского кино.

Но что может быть особенно интересно в этой истории нашим соотечественникам? Её происхождение.
Настоящее имя Натали Пейли — Наталья Павловна Палей. Она была дочерью Великого князя Павла Александровича, младшего сына императора Александра II и дяди Николая II. Павел Александрович командовал русской армией в Первой мировой войне, а после революции был арестован и в 1918 году расстрелян большевиками вместе с сыновьями от первого брака.

Её мать, княгиня Ольга Палей, с риском для жизни вывезла Наталью в Финляндию, а затем в Париж. В столице Франции юная княжна быстро стала частью светского общества. Благодаря своей утончённой красоте она попала в мир высокой моды, работала для Vogue и стала музой знаменитых модельеров, в том числе Люсьена Лелонга, за которого позже вышла замуж. Её стиль и элегантность сделали её одной из самых фотографируемых женщин 1930-х годов.

Однако светская жизнь ей не давалась легко. Наталья пережила потерю семьи, вынужденное изгнание и разрыв с российскими корнями. Её первый брак закончился разводом, а карьера в Голливуде не принесла большого успеха — её яркая внешность и аристократические манеры казались слишком утончёнными для американской киноиндустрии.

После нескольких эпизодических ролей, включая фильм Сильный мужчина (1930), она покинула кино, вернувшись в мир моды.
В годы Второй мировой войны она переехала в США и получила американское гражданство. Позже вышла замуж за театрального продюсера Джона Чапмана и жила в Нью-Йорке.

Давно я не напоминал про мой второй канал с биографиями интересных людей.

Пока изучаю историю городов, мне часто попадаются люди с необычными биографиями.

К городам и истории быта такие биографии отношения почти не имеют, но я их собираю. Решил, что надо куда-то их публиковать. Для этого сделал отдельный канал с биографиями.

Канал называется - Без памятника.

Буду рад, если подпишитесь, почитаете. Посты будут публиковаться нечасто. Только если попадается что-то любопытное, чем сложно не поделится.

«Москва в XXIII веке» или «Москва будущего» — цикл из восьми футуристических почтовых карточек 1914 года, выполненных неизвестным художником по заказу московской кондитерской фабрики «Эйнем». Открытки вкладывались в упаковку конфет под названием «Москва будущего» и распространялись, таким образом, в форме очаровательного приложения к кондитерским изделиям.

#москва

Первые шаги корейского автопрома

В середине 1970-х годов Южная Корея сделала первые уверенные шаги в автомобильной промышленности, стремясь сократить огромный разрыв между собой и мировыми лидерами отрасли. В 1967 году в стране было произведено всего 6604 автомобиля, тогда как соседняя Япония выпустила 1,376 миллиона машин — разница была колоссальной.Правительство Пак Чон-хи видело в автопроме ключ к будущему развитию.

Переломным моментом стал 1973 год, когда правительство представило программу ускоренного развития машиностроения. В соответствии с ней было решено, что Корее необходимо сосредоточиться на производстве автомобилей, поскольку, по мнению экономистов, эта отрасль обладала конкурентными преимуществами. Тогда подобное решение казалось авантюрой: страна не имела ни собственной технологии, ни опыта массового производства. Но время доказало правильность этого выбора.

Южнокорейский автопром с самого начала строился в соответствии с дирижистской моделью экономики: вместо свободного рынка государство жестко контролировало, кому будет позволено заниматься выпуском автомобилей. В результате лицензии получили только три компании — Hyundai, Kia и Daewoo. Первые две уже имели определенный опыт в этой сфере, а Daewoo, несмотря на отсутствие автопроизводственных мощностей, обладала главным преимуществом — тесными связями ее главы с президентом.

В 1974 году на рынке появились первые серийные автомобили местного производства. Компактная Kia Brisa, созданная на основе японской Mazda Familia, стала хитом продаж: уже через год на нее приходилось 58% всех автомобилей, продаваемых в стране. Двигатель объемом всего 1 литр не обеспечивал высоких скоростей, но зато отличался экономичностью — крайне важным качеством в условиях энергетического кризиса. Brisa завоевала популярность среди таксистов, и до начала 1980-х годов именно она была главной моделью корейского такси.

Но подлинным символом становления южнокорейского автопрома стала другая машина — Hyundai Pony. Хотя ее производство началось всего на несколько месяцев позже Brisa, в массовом сознании именно Pony считается первой корейской моделью. Ее разработка опиралась на японские технологии, но дизайн был создан итальянской фирмой, а уровень локализации комплектующих достиг 90%. Более мощный двигатель обеспечил Pony лидерство на рынке, и вскоре она стала любимым автомобилем корейцев.

Настоящий прорыв произошел в 1976 году, когда Hyundai Pony отправилась на экспорт. Первые пять автомобилей были проданы в Эквадор. Пусть это была лишь капля в море по сравнению с мировыми автогигантами, но для Южной Кореи этот момент означал одно — ее путь в автомобильную элиту только начинался.

#сеул

Тени у трона. Кастраты

На Востоке кастраты не просто существовали — они играли значительную роль в политике, культуре и дворцовой жизни. В Персии они охраняли гаремы и нередко становились объектами насмешек со стороны «полноценных» мужчин. В Константинополе, напротив, их положение было куда более привилегированным: они находились рядом с василевсом, выполняя важнейшие обязанности при дворе. Даже в легендарной «Тысяче и одной ночи» есть две сказки, рассказанные от лица евнухов — так прочно они вошли в ткань восточной цивилизации.

Монархи доверяли кастратам по одной простой причине: без возможности завести семью они не представляли династической угрозы. Захват власти терял для них смысл, а потому они могли быть полезными, не вызывая подозрений.

Первые евнухи появились в мусульманском мире в XII веке в роли жрецов. В Медине у гробницы пророка Мухаммеда круглосуточно несли вахту 40 кастратов. Они же охраняли могилу имама Али в иракском Эн-Наджафе и усыпальницу Салах ад-Дина в Дамаске. Их считали идеальными стражами святых мест — лишенные физических желаний, они символизировали чистоту и преданность.

Английский историк Эдвард Гиббон называл евнухов «старинным продуктом восточной ревности и восточного деспотизма». Со временем их стали использовать не только в религиозных целях, но и в быту: богатые семьи нанимали их в качестве слуг, а султаны — для охраны дворцов. Так кастраты оказались в Топкапы, сердце Османской империи.

Основную часть «живого товара» составляли чернокожие рабы, захваченные в Африке. Однако кастрация происходила не в пределах Османской империи, а за ее границами — чаще всего во французском городе Вьен, чтобы избежать юридических и религиозных преград.

В начале правления Сулеймана Великолепного белые евнухи имели более высокий статус, чем черные. Но все изменилось. Белые скопцы, злоупотребляя доверием, погрязли в коррупции — кражи, растраты и махинации подорвали их влияние. В 1591 году султан Мурад III лишил капы-агу (главного белого евнуха) сразу двух важных должностей — он больше не был ни «господином девушек», ни управляющим вакфами (религиозными фондами). Эти полномочия перешли к кызлар-аге — черному евнуху, и с тех пор его власть только росла.

Кызлар-ага получил ранг паши и командовал корпусом алебардщиков. Он был единственным человеком во дворце, которому позволялось входить в покои султана в любое время дня и ночи. В XVII–XVIII веках его влияние достигло пика — он стал четвертым лицом в Османской империи после султана, великого визиря и шейх-уль-ислама.

Черный евнух управлял снабжением дворца, следил за воспитанием шехзаде (наследников престола) и выполнял роль посредника между гаремом и мужскими покоями султана. В публичных церемониях он имел почетное место, а его конюшня насчитывала три сотни породистых лошадей.

#стамбул

Приблизительный внешний вид задуманного с сталинское время Дома Советов.

#Москва

Приблизительный внешний вид задуманного с сталинское время Дома Советов.

Приблизительный внешний вид задуманного с сталинское время Дома Советов.

Как в средневековой Франции заботились о питании младенцев

Независимо от сословия ребенка первым и главным его питанием считалось женское молоко. В основе этого убеждения лежало поверье, что материнское молоко образуется из менструальной крови, продолжая тем самым неразрывную связь между матерью и младенцем. Если же малыша поручали кормилице, то к ее выбору подходили крайне внимательно – считалось, что ребенок может перенять не только физические, но и нравственные качества женщины, чьим молоком он питается.

Рацион кормящей женщины регулировался с той же тщательностью. Кушанья с чесноком и луком попадали под запрет – полагали, что они портят вкус молока. Не одобряли и такие травы, как мята и базилик, поскольку их считали возбуждающими и способными способствовать зачатию. А беременность, как известно, прерывала лактацию, что могло стать серьезной проблемой. Зато разрешалось и даже рекомендовалось нежное мясо – курятина и козлятина считались особенно полезными для кормящих матерей.

Средневековые врачи советовали кормить младенца грудью семь раз в день, постепенно сокращая частоту кормлений, чтобы подготовить ребенка к переходу на взрослую пищу. Перед кормлением рекомендовалось смазать нёбо младенца каплей меда – считалось, что сладость разбудит его аппетит. Если у матери не хватало молока, а нанять кормилицу семья не могла, в ход шло козье молоко – оно было признано наиболее близким к женскому. Богатые могли позволить себе ослиное молоко, которое считалось чуть ли не идеальной заменой. А вот коровье молоко для младенцев категорически не одобряли.

Когда грудного молока становилось недостаточно, в рационе малыша появлялась «папина кашка» (фр. papin). По традиции, готовить ее должен был сам отец, таким образом приобщаясь к заботе о ребенке. Эту кашу варили на молоке с добавлением муки, меда и даже капли вина – верили, что оно укрепляет слабых детей. Со временем блюдо становилось гуще: в него добавляли размоченный хлеб, а затем и перетертое мясо. При этом грудное вскармливание продолжалось вплоть до двух-трех лет, если его не прерывала новая беременность матери.

Высокая детская смертность была печальной реальностью тех времен – даже в королевских семьях до взрослого возраста доживали далеко не все дети. Однако, несмотря на полное невежество в вопросах микробиологии, средневековые люди интуитивно пришли к мысли, что пища младенца должна готовиться в отдельной посуде. В зажиточных семьях для малыша покупали специальную «папину кастрюльку» (papine) и детскую мисочку, которые становились его личной утварью. Возможно, именно этот обычай помогал некоторым детям избежать болезней, связанных с нечистотой и плохим питанием.

#средневековье

Немного из лукбука (как бы сейчас назвали) Ленинградского Дома моделей одежды 60-х в этот весенний день.

#петербург

Китайский погром в Сеуле

К началу 1930-х годов китайская община в Корее составляла значительную, хоть и далеко не самую многочисленную, часть населения. Согласно официальной статистике, в стране проживали 67 794 китайца — это был второй по численности некорейский народ на полуострове, уступавший лишь японцам. Хотя их доля в общем населении составляла всего 0,3%, китайцы выделялись на улицах колониальной Кореи своей одеждой, причёсками и манерами, что делало их заметными среди корейцев.
Но едва ли не впервые за всю историю их присутствия в Корее мирное сосуществование двух народов оказалось под угрозой.

Летом 1931 года произошли крупнейшие межэтнические столкновения в истории страны, спровоцированные событиями за её пределами. В китайской Маньчжурии, неподалёку от посёлка Ванбаошань (по-корейски — Манбосан), разгорелся конфликт между китайскими владельцами земель и корейскими крестьянами-арендаторами. Поводом стал ирригационный канал, который корейцы прорыли на китайской земле. Дело дошло до потасовок, а затем и до вмешательства японских консульских властей, которые поддержали корейцев — ведь формально они были подданными Японской империи.

Хотя столкновения в Маньчжурии ограничились локальной дракой и разогнанными японской армией протестами, в корейских газетах появились страшные заголовки: якобы китайцы устроили резню в корейских деревнях, убив множество мирных жителей. Эти слухи вызвали волну возмущения, и вскоре в крупных городах Кореи — Кёнсоне (Сеуле), Инчхоне, Пхеньяне — начались массовые погромы китайских лавок, нападения на прохожих, поджоги и насилие.

В результате этих беспорядков погибли 127 китайцев, ещё 393 человека получили ранения.
Для китайской общины Кореи это стало трагедией. Многие, осознав, что безопасность им больше не гарантирована, решили покинуть страну. В результате численность китайцев в Корее всего за два года сократилась почти вдвое — с 68 000 в 1930 году до 38 000 в 1932-м.

#сеул

Конец 1920-х годов в Советском Союзе ознаменовался активными дискуссиями о формах жилья для рабочих. Центральное место в этих обсуждениях заняли дома-коммуны, которые должны были соответствовать идеалам нового общества.

Считалось, что формирование «нового человека» невозможно в условиях традиционного жилья, поэтому архитектура должна была измениться в соответствии с социалистическими принципами.
Уже в 1926 году на всесоюзном конкурсе архитектурных проектов был провозглашен лозунг «Новая жизнь требует новых форм». Архитекторы ставили перед собой задачу создать дома с общественным хозяйством, которые освободили бы женщин от бытовых забот и превратили жилище в место комфортного отдыха.

В 1928 году было официально утверждено «Типовое положение о доме-коммуне», согласно которому новоселы должны были отказаться от традиционной мебели и предметов быта, передаваемых из поколения в поколение. Это подчеркивало идею разрыва с прежним укладом жизни и перехода к коллективному быту.

Дом-коммуна трактовался по-разному. Одни архитекторы-конструктивисты видели в нем единое здание, объединяющее жилые квартиры и общественные пространства. В Ленинграде по такому принципу строились Бабуринский, Батенский и Кондратьевский жилмассивы. Другие предпочитали более гибкую концепцию коллективного жилья, включавшего два типа планировки. В первом варианте квартиры состояли из 2–4 комнат, снабженных умывальником и небольшим кухонным уголком, но с общей ванной и туалетом для нескольких семей. Во втором жильцы располагались в отдельных комнатах, объединенных небольшим помещением для разогрева пищи, а все остальные удобства (душевые, санузлы) находились в общем коридоре. При этом не оговаривалось, сколько человек должны были пользоваться одной душевой или туалетом.

Создатели этих проектов полагали, что коллективное использование бытовых помещений ускорит переход к коммунистическому образу жизни. Так, ленинградские студенты-архитекторы разработали проект дома-коммуны под названием «Октябрь в быту». В нем предполагалось равное число мужчин и женщин, проживающих в одинаковых условиях. Для семейных пар были предусмотрены двухместные спальни, а для одиноких жильцов — четырехместные комнаты. Питание должно было поступать в термосах с ближайших фабрик-кухонь, а одежду коммунары хранили бы в специальных «туалетно-вещевых комнатах».

#ссср

Обычные cеульские улицы в 1966 году.
«Чудо» только начинается, и Южная Корея пока представляет собой бедную азиатскую страну, которая по ВВП на душу населения отстаёт от Филиппин почти в полтора, а от Гватемалы — в два с половиной раза

#сеул

В эпоху Хэйан аристократки обладали необычной для японской истории степенью свободы и независимости. Они имели юридическое право наследовать имущество и владеть собственностью, что позволяло дочерям знатных семей иметь собственный доход и дом.

Например, жены императоров из клана Фудзивара часто продолжали жить в своих родных домах после замужества, избегая давления со стороны свекровей. Девочки в таких семьях были желанными, так как удачный брак мог значительно повысить статус семьи в придворной иерархии. За руку красивых и знатных невест разворачивались настоящие соревнования, ведь они могли родить дочерей, которые унаследовали бы их красоту и статус.

В отличие от мужчин-аристократов, которые были заняты государственными делами, женщины имели больше свободного времени, которое посвящали литературе и искусству. Именно поэтому большинство выдающихся авторов эпохи Хэйан — женщины. Интересно, что некоторые мужчины даже писали произведения от женского лица, как, например, Ки-но Цураюки в своём «Дневнике путешествия из Тоса». Возможно, это связано с тем, что женщины могли свободно использовать фонетическое письмо кана, известное как «женское письмо» (оннадэ), что позволяло им выражать свои мысли и чувства на родном языке. Мужчины же писали «серьёзные» тексты — о государстве, религии и философии — на классическом китайском языке.

Кана, возникшая из упрощённых китайских иероглифов, стала инструментом для создания разнообразных литературных произведений: стихов, дневников (например, «Дневник Мурасаки Сикибу»), сборников заметок (как «Записки у изголовья» Сэй Сёнагон) и даже длинных романов, таких как знаменитая «Повесть о Гэндзи». Китайская каллиграфия, из которой развилась кана, включала три стиля: кайсё (чёткий и разборчивый), сосё (курсивный, изящный) и гёсё (промежуточный). Эти стили до сих пор влияют на японский дизайн, включая сады и цветочные композиции.

Несмотря на относительную свободу, женщины эпохи Хэйан всё же находились под влиянием конфуцианских и буддийских учений, которые подчёркивали мужское превосходство. Буддизм утверждал, что женщина не может достичь высшего перерождения, пока не родится мужчиной, а конфуцианские «Три послушания» предписывали женщине подчиняться отцу, братьям и мужу. Даже при всех своих привилегиях аристократки, не занятые придворными обязанностями, часто проводили жизнь в уединении, скрываясь за ширмами или занавесами. В обществе посторонних они могли показать лишь край рукава, демонстрируя свой вкус. Выходя из дома, женщины прятались за занавесками экипажей или накидывали на голову тонкие покрывала с широкополыми шляпами.

Освобождённые от домашних забот благодаря многочисленной прислуге, аристократки посвящали себя поэзии, каллиграфии и музыке, проводя дни в ожидании писем или визитов своих мужей или возлюбленных. Таким образом, жизнь женщин эпохи Хэйан представляла собой сочетание относительной независимости и строгих социальных ограничений.

#киото

Тегеран. Плакат рядом с бывшим посольством США.
Голубой текст внизу: Марг бар Амрико — «Смерть Америке»

В отличие от Европы, где границы были проницаемы и мобильность населения оставалась значительной, в Восточной Азии долгое время существовала жёсткая система контроля за въездом и выездом. В Корее этот порядок действовал особенно строго: с XV по XIX век иностранцы практически не имели права селиться в стране.

В 1876 году ситуация изменилась — Канхвасский договор, навязанный японцами, впервые открыл несколько портов для иностранных торговцев.
Воспользовавшись этим, в 1882 году в Корею прибыли первые китайские переселенцы. Это случилось после мятежа в Сеуле, подавлять который корейский двор пригласил китайские войска. Вместе с солдатами прибыли и торговцы — сначала всего 40 человек, но их число начало быстро расти.

Любопытно, что некоторые китайцы проникали в Корею и раньше, выдавая себя за японцев, которым разрешили вести бизнес ещё в 1876 году.
Китайские войска не спешили уходить, и фактически с 1882 по 1894 год Корея оказалась под китайским контролем. Это обеспечило невероятно благоприятные условия для китайских предпринимателей. К 1883 году в стране уже работали 210 китайских торговцев. Их капитал и опыт значительно превосходили возможности корейских купцов, и очень скоро они стали главной силой в международной торговле Кореи.

Китайская торговая экспансия шла по двум направлениям. Выходцы из южной провинции Гуандун специализировались на крупном импорте и экспорте, а переселенцы из северной Шаньдуни захватили розничную торговлю, открывая лавки в Сеуле и других городах.
Корея ответила на этот вызов серией протестов. Корейские купцы подавали жалобы, устраивали забастовки, требовали запретить китайцам вести торговлю в столице. Однако все попытки ограничить влияние пришельцев разбивались о реальность: китайские войска находились в стране, а имперский представитель в Корее, могущественный генерал Юань Шикай, активно защищал интересы китайских предпринимателей.

В 1884 году, осознавая необратимость китайского присутствия, власти Кореи выделили 17 000 м² земли под первый официальный Чайна-таун. Он был основан в портовом городе Инчхоне — главном окне Кореи в мир. Позже китайские компании получили разрешение на речные перевозки, и их товары начали поступать прямо в Сеул.

Триумф китайских купцов оказался недолговечным. В 1894 году разразилась Японо-китайская война. Причиной конфликта стала борьба за влияние в Корее. Китай потерпел поражение, был вынужден вывести войска, а вместе с ними ушло и большинство китайских бизнесменов. Их эпоха в корейской торговле подошла к концу так же стремительно, как и началась.

#сеул

Летом 1935 года, накануне Второй итало-эфиопской войны, газета The New York Times опубликовала любопытную статью под названием «Евнухи на помощь Эфиопии». В ней рассказывалось, что 200 чернокожих евнухов из Стамбула, ранее служивших при дворе османских султанов, предложили свои услуги эфиопскому императору Хайле Селассие I.

Эти евнухи, описанные как высокие и физически сильные воины, когда-то охраняли гаремы и владели традиционным оружием – мечами, копьями и пиками. Однако в XX веке такие навыки уже не имели большого значения на поле боя. Несмотря на их готовность сражаться, Хайле Селассие так и не ответил на их предложение.

#стамбул

Самое время поделиться меню из средневекового лепризория.

Оно создано по сохранившимся документам лепрозория Гран-Больё в небольшом французском городе Аррасе.
Лепрозорий полагался благотворительным учреждением, устав которого был близок к монастырскому.

#средневековье

Необычная доставка в Сеуле

В Сеуле 1970-х годов, на фоне стремительного распространения телефонов, родилась необычная форма сексуальных услуг — так называемые «чайные с купонами». Эти заведения, внешне маскировавшиеся под обычные табаны (традиционные корейские чайные), на деле были частью теневой индустрии.

Система работала просто: клиент звонил в табан и заказывал доставку кофе. Однако качество самого напитка было весьма условным — на деле заказчик ждал не чашку чая, а девушку, которая прибывала к нему (часто на мотороллере), привозя и «заказ», и саму себя.

Со временем традиционные чайные пришли в упадок и практически исчезли к началу 2000-х, но вот «чайные с купонами» выжили и продолжают существовать, особенно в провинциальных районах.

#сеул

В наших европейских широтах мы привыкли, что птицы обычно на гербах смотрят в противоположные стороны. На флаге и гербе столицы Перу птицы смотрят друг на друга

#лима