19 марта, среда

ужасно проводил арси в школу; ненавидел себя; хотел стать курящей мамой с большей эмпатией, пусть и рискуя умереть быстрее; пошел в библиотеку писать текст, чтобы заучить и озвучить учительнице после уроков с которой арси плачет + старшим детям из сирии, которые доебываются до него каждый день, из-за чего весь его интерес к учебе гаснет с первых минут учебного дня; зачем-то же я родитель:ница

сегодня я не смог поддержать арси, и несколько раз вслух называл себя дураком по пути в библиотеку; вместо запланированного коворкинга сидел и думал, чем компенсировать; какой-либо реальной помощью; поэтому письма;

самое худшее в таких родительских состояниях — сказанного не воротишь; сделанного не исправишь; что-то сломано навсегда; я произнес слова, которые я ненавижу — это худшее, что я мог

я должен был дать опору, поддержать, отвлечь, рассмешить, что угодно… а вместо этого сказал (я уже не знаю, что мне делать; почему все уже ушли, а ты всё ещё нет?) я был лучшей матерью, когда был вебкамщицей, мало кто поверит потому что мы являемся частью системы, в которой хорошесть измеряется количеством материальных вещей, и потому отцы уверенно считают, что дохуя сделали для своих детей, когда всего лишь выделили сумму денег, купили вещь и т.д.

у арси теперь чуть больше вещей, и есть деньги на личные расходы, но я более раздражительный и нервный — долбоебический проеб; надо придумать план, как превратиться в другого отца, если уж неизбежно превращаться в отца;

когда я был русской шлюхой в тбилиси, то ничего не было хорошо, но между нами было, потому что система просто выплюнула нас, а не требовала от меня быть тираном своего ребенка ради его же блага, как сейчас; не требовала от него подчиниться правилам ради своего же блага, как сейчас; чтобы получать образование и не быть изнасилованным, нужно иметь привилегии делающие выбор возможным; у нас с ним сейчас такого выбора нет; и это те самые вещи, которыми я совершенно неудовлетворен в своей сегодняшней трезвости, о которой так мечтал в тбилиси, на вебке, под антидепрессантами, курящий, и мечтающий о своем сегодня, в котором есть «хотя бы школа» и «хоть какая-то безопасность» и «хоть какие-то деньги»; сегодня я продолжаю думать как ебанутый, что хочу беспокоиться о другом, потому что я знаю, что мне не избежать беспокойств; и я хочу узнать те, которые будут ждать нас после того, как у нас появится «хоть какой-то выбор» в каком городе жить, в какую школу ходить и т.д.

репетировал сообщение злой учительнице (лина помогала), потому что понял, что не могу молчать; и снова — злость помогает мне открывать рот переодевать языковой барьер

после школы я извиняюсь перед ним, а он передо мной; он говорит, что переживал за меня, а я за него — мы; домой обедать; в библиотеке отдыхаю в работе — хорошо и спокойно; к 19:00 домой — только не это, но больше некуда

пытаюсь общаться с наташей, думая о том, что если бы мы встретились в твиттере, она могла бы распять меня на кресте как мать в здравом уме — мать сумасшедшую; жить среди чужих тяжело, но может это моя участь в любой стране, бред

смотрю на своё лицо и хочу его всё изувечить пластикой, и это единственное, где я победил от того, что беден; артём очень и очень бизи; тяжело смотреть