Переходный возраст

Немножко напишу о своих впечатлениях от Adolesence (“Переходный возраст”). Кажется, что многие уже про многое написали. Мне хочется поговорить про вторую серию - про школу.

Мне было сложно смотреть на очень уставших взрослых. Как входит в класс учитель истории, которому совсем не нужна его работа, а ведь Джейми назвал его предмет любимым, таким, в котором подростку нравится разбираться, потому что “мне интересно слушать истории”.

Как выполняется протокол пожарной тревоги. Любопытно, что драку замечают не сразу - где все?

Как администрация делает замечания по пути - “заправь рубашку”, “убери телефон - они запрещены” (Баскомб записывает голосовое сообщение сыну, зная, что тот его тут же прослушает - правила нивелированы всеми).

Форма в школе - это отдельная любопытная деталь: юбки девочек очень короткие, просто невероятно, и кажется, что это массовая штуковина, а не желание группы классных девчонок выделиться (я наблюдала такое в нескольких частных школах).

Пока следователи ходят по школе, мы несколько раз слышим, как учителя повышают голос, и видим, как педагоги не справляются. Даже, казалось бы, заинтересованная учительница миссис Бейли, которая хочет собрать детей и поговорить, задвигается в сторону - “просто делай свою работу и следи за порядком”. Ну и акцент на том, что в школе “воняет” - тоже любопытная деталь устройства жизни этих детей.

Мне было сложно с эпизодом, когда Баскомб рассказывает в классе про трагедию, один из учеников жестко шутит, не испугавшись всей серьезности ситуации, большого количества взрослых перед ним, обычно в таких ситуациях дети молчат. И вообще подростки в сериале не боятся. Это любопытно. Я понимаю, что чувство страха в этом возрасте притупляется или совсем отсутствует, но. И взрослые ничего не видят. Совсем ничего.

И неприкрытый (явнейший) буллинг, который возникает вокруг сына Баскомба (следователя) прямо у последнего на глазах - это такая ситуация, которая выплескивает на зрителя очень понятные вещи - ну вот же, твоего мальчика травят, с этим точно нужно что-то делать, но взрослые практически никак не реагируют - окрик о прекращении стопорит ситуацию в моменте, будто клея пластырь. Это и странно, и страшно, и ужасно грустно.

Насколько я понимаю устройство британского (в контексте сериала) образования, профессиональное развитие учителей в области эмпатии и social-emotional learning - одна из приоритетных задач. Это тогда про что? Про то, что ничего не работает? Или про то, что родители - виновники ситуации?

Немножко про папу и маму. Очень любопытный вопрос они друг другу задают: “Как мы сделали ее (про старшую девочку)?” И здесь же отвечают: “Так же, как сделали его”. Это про потерю контакта. Или его отсутствие. И любопытно, что в роль опекуна Джейми выбирает отца, что очень удивляет последнего. “Он тебя боготворил”, - говорит очень уставшая мама.

И немножко про мотив. Очень точный вопрос задает психиатр на встрече с Джейми: “Понимаешь ли ты, что Кэти не вернется?” И Джейми не сразу дает ответ. Кажется, что желание подростков увидеть истинные чувства к себе порой толкают их на то, чего им сложно испугаться. “Сейчас я сброшусь с крыши и посмотрю, кто придет на мои похороны” - это довольно частая мысль среди детей этого возраста. И Баскомб искренне хочет найти мотив, а его, кажется, нет.

Сериал, безусловно, важный. Художественно выверенный, напряженный, поднимающий (в очередной раз, и пусть такого будет много) фундаментальные темы безопасности детей. Только хочется после него делать в публичном поле больше. А еще делать не когда есть убийство, а до. Как говорить с детьми? Как не терять контакт? Как не удовлетворяться тем, что, после призывного ко сну стука в дверь, ребенок выключил компьютер, не сказав не слова? Как поддерживать педагогов, чтобы им было не все равно? Как встраивать Джейми в общество, когда его срок закончится?