РОТОНДА ЛАУНЖ
Б. Морская, 33

Вчера впервые побывал в ресторанном лаунже отеля Астория. Интерьеры и цены там категории тяжёлый люкс, хотя ничего сверхъестественного или такого, чтобы я ранее не встречал, там не было. Хотя вообще-то я спиной сидел — что я мог увидеть? Ходил туда на встречу с Тризетом Игоревичем и его семьёй. Если интересно, я был в бомбере, штанах с тридцатью карманами и рассованными по ним обломками мелков, не пивши кофе и слегка чумной — а то погода, знаете ли, дурная, укачивает слегка.

Пока Тризет рассказывал и показывал свежие новости, я полистал меню, чтобы напомнить себе, куда стремлюсь. Из интересного процитирую несколько позиций моего богатого будущего:

— Лосось гравлакс с ремуладом из корня сельдерея и зеленым яблоком 1900 р.;
— Икра осетровая высший класс, 50 гр, 16 000 р.;
— Тартар из мраморной говядины, 2500 р.;
— Салат Оливье с камчатским крабом, 2800 р.;
— Рассольник по-ленинградски, 950 р.;
— Многослойный сэндвич Астория с беконом и картофелем фри, 1900 р.;
— Филе мурманской камбалы на гриле с картофелем и жареными грибами, 1600 р.
— Русский послеобеденный чай с красной икрой (50 гр) и Французским шампанским (125 мл), 10 200 р.

Есть не хотел (слава богу), но собирался взять кофе. Когда я увидел, что американо стоит 600 рублей, то тут же закрыл меню и больше туда не возвращался. Для американо, даже в Астории, это слишком. Тризет брал оливье с камчатским крабом и коктейль из креветок на бриоши, и дал мне всё это попробовать.
— Пробуй! Напишешь потом в своём канале «куда ходил, что ел», — так он как-то выразился.
Я попробовал. Оливье очень понравилось, а про хот-дог с креветками ничего сказать не могу — съедобно, вроде. В оливье помимо краба они кладут зелёный горошек, морковь, авокадо, редис и майонез. Полный разъёб, рекомендую всем. Оливье, да с авокадо и крабом, а? Ну дают! За 3 рубля!

Что ещё? Люди там приличные, вроде как, собрались. Не могу сказать, что прямо я сильно выделялся со своими карманами и мелками в них — все люди как люди, и я между них. Были там, правда, несколько девиц, чересчур напомаженных.

Ставлю этому месту 7 гравлаксов из 10 возможных

Был на днях в Дикси на углу Белинского и Фонтанки, хотел взять желе с вишней. Мне почему-то казалось раньше, что желе с ягодами не может быть вкусным и употребляется в качестве утешительной замены по-настоящему желанному десерту. Будто бы желе с ягодами покупает только невнимательный родитель, забывший, что такое быть ребёнком и какие сладости вызывают восторг, или же злая мачеха, намеренно игнорирующая просьбы детей, из жадности, вредности или ненависти; ну или бедные семьи, на худой конец, которые могут позволить себе только такой десерт — утешительный. Не слышал я ни разу, чтобы кто-нибудь сказал: обожаю желе с ягодами. Не бывает такого.

Но недавно я выяснил, что оно в десять раз пизже обычного, и теперь охочусь за ним. В том Дикси желе с ягодами было, но ягод было мало, — и я стоял у холодильника, подняв над головой прозрачный стаканчик, чтобы на просвете сосчитать количество вишни.
Тут вдруг подлетает девушка — молодая студентка, прилично, вроде как, одетая.
— Можно… — запыхавшись, просит она меня отодвинуться, чтобы пройти.
Я уступил место и стал из-за плеча наблюдать, как она, присев на корточки, жадными горстями набивает сумку развесными конфетами, — да так, что просыпается мимо. Я примерно представляю, как воруют в магазинах (да и сам порою могу умыкнуть какую-нибудь мелочь, из озорства), поэтому огляделся в поисках камер, и удостоверился, что девушка попадает в поле зрения одной. Не может же она вот так бездумно и нагло набивать сумку конфетами, чтобы их украсть. Торопится, наверное? Хотя, проще и удобней было бы набрать их в пакет — тем более, что рулон с полиэтиленом прямо перед её носом…

Желе я поставил на место и ушёл к напиткам. Вспомнил, как однажды, в детстве, поймали меня в Перекрёстке — когда примерно так же нагло напихал себе в сумку шоколадку, кока-колу, жвачки, что-то ещё. Поймали, заставили платить. К счастью, в потайном кармане сохранилась пачка скитлса — так что не так уж и обидно было.
Вспомнил ещё одного дядю, уличного художника. Каждую нашу прогулку он заходил в продуктовый и долго-долго там что-то выбирал. Всё ходил, читал внимательно составы, сверял цены. Первые разы я смиренно ждал у выхода, ничего не подозревая, но к третьему или четвертому разу я вдруг осознал, что происходит, и потерял терпение ждать по 20 минут.
— Давай уже быстрее, — однажды сказал ему я. — Делай и пойдём, сколько можно.
Кажется, после этого в наших коротких отношениях не заладилось. Не потому даже, что он воровал, а потому, что он это делал очень долго. Как он поживает, интересно? Постеров его на улице я не видел уже много лет — значит, занят чем-нибудь другим. Чем он закрывает свою тягу к адреналину и баловству теперь?

— Девушка, погодите! Вы ничего не забыли?
Я как раз в нескольких шагах от охранника оплачивал свой Нарзан, так что рассмотрел всё в подробностях. Девушка остановилась и выпучила глаза:
— Что?
— Вы ничего не забыли?
— Что я забыла? — после дурацкой паузы переспросила она.
— А что у вас в сумке?
Тут она, видимо, не могла решить, какую эмоцию изобразить: обидеться, что её обвиняют в воровстве, или продолжить не понимать, о чём идёт речь, поэтому у неё получилось что-то между и сразу всё. К тому же, она сильно покраснела, так что шансов у ней никаких не оставалось. Смешно, что она к выходу пошла напрямик, как вошла, а не через кассы.
— Что? — продолжала она изображать.
— Сумочку покажите, пожалуйста.
— Ой… я случайно…

Уже выходя, я увидел, как она расстёгивает сумку, а оттуда только конфеты видать.



За чеснок, к примеру, я не платил уже лет пять. Зачем? И имбирь — мне если нужен, я отломлю кусочек и в карман куртки кину, как ни в чём ни бывало. Makes you feel alive, ю ноу?

13 в САХ
Севкабель

В пятницу ходил на выставку «13» в САХ. Туда привезли работы 13-ти авторов из Московского фонда Ruarts. Фонд и галерея Ruarts увлекаются амбициозными и известными художниками так называемой «уличной волны»: 0331с и его друг Гриша, неомуралист Дмитрий Аске, Марат Морик, Петро из команды A E S T H E T I C S 💅, Назар Issue, Nootk, Алексей Лука, Giwe, Иван Найнти, Slack, Ashesteen, фотограф Алексей Партола, и тд и тп. Причём, не понятно, стали ли художники известными и амбициозными благодаря Ruarts, или у них такой чуткий куратор, который способен высмотреть в начинающем художнике славу и богатство. Берут туда, короче, только лучших.

Об этом говорил Сёма ещё на экскурсии и был совершенно прав: московских художников объединяет то, что они задроты. Разумеется, Сёма выразил это другими словами: кажется, он называл их работы геометрическими, законченными и технически совершенными. Если говорить простым языком: их работы — это дрочь, трудоёмкая и/или долгая. Это надо сидеть 35 часов и стучать молоточком по каменной глыбе. Или две недели рисовать шариковой ручкой гобелен, вплоть до каждой нити. Или делать шесть градиентов на одном холсте. Это пиздец. Дрочь.

У вас, наверное, бывало такое: приезжаете в Москву, и вдруг кажется, что на фоне местных вы как бедный родственник — вроде не совсем бомж, но точно им не ровня. Все вокруг кажутся какими-то слишком чистыми, слишком занятыми и оттого богатыми. Я себя успокаиваю тем, что в Петербурге просто такой климат — выходишь, бывает, на улицу и вдруг весь посерел, вместе с кроссовками, джинсами, курткой, взглядом, жизнью… Вот и холсты у москвичей такие: дорогие, наглые, дорогие. Всегда видно, сколько труда и времени (и денег) было потрачено на работу. В Петербурге не совсем всё так.

Выставка открыта до 10 мая, билеты по ссылке

Интересный факт: работа 0331са под потолком сделана на кальке.

Да я не знаю даже. Я особо никуда не ходил, но занят был. Занят был тем, чтобы стать известным и богатым, а ходить по всяким питейным заведениям мне в такое время некогда. Но я всё-таки из дома выхожу. И где-то всё-таки бываю — просто не в блогерских местах и не по расписанию, которое я сам себе зачем-то придумал. Хотя, впрочем, выходные я не пропускал.

Сегодня, например, был в галерее «Пески», что на 2-ой Советской. Действительно, из некоторых присутствовавших дедов уже сыпалось (шучу, конечно, ради бога!). И проливалось, кстати, тоже — водочка, Белуга. Буженина в нарезке. Орешки со сгущёнкой были. Я один стащил со стола, не спросив, и тут же вышел в коридор.
— О, — в один голос спрашивают Лёша Мелки, Алёша и Настя, — ты чё жуёшь уже?
Я пожал плечами в ответ, потому что с орешком во рту говорить не мог, и заглянул в залу, где стоял Данил Курныгин.
— О, — говорит мне Данил Курныгин, — чё жуёшь?
— Орешек, — чуть прожевав, начал я. — Со сгущёнкой, — и довольный подавился улыбнулся.

Я не считал, сколько в квартире картин и объектов. Дохуя. Очень много. В туалете не был, но у Данила Курныгина уточнял: в туалете были всё-таки скульптуры. Не понятно, к которому жанру отнести мероприятие, работы и саму галерею в квартире у коллекционеров Большаковых. Если подумать, там было всё, чтобы стать моим любимым местом: репродукция Шишкина (которую Данил Курныгин сначала принял за оригинал), сыпящиеся деды (шучу, конечно!), проливающаяся тёплая Белуга, говорливые взрослые женщины (впрочем, не обративших внимания на наше присутствие), орешки, опять-таки, со сгущёнкой… Недурно, вроде!

Мы немного походили, немного пообещались. Позыркали. Помимо, как я понимаю, основной экспозиции в коридоре, кухне и двух залах, есть ещё помещение под временные выставки. Сейчас там был вернисаж у жещины, которая делает объекты из видеоплёнки (Елена Камаева). Когда мы уходили, она вязала пальцами из неё ковёр — впечатляет. Надо было спросить, про что фильм будет! не сообразил, блин..

Стали одеваться. Я оделся одним из первых, и спросил, где Лёша Мелки.
— Вон он, — показывает сквозь стеклянную дверь на кухню Алёша, — наливает себе что-то.
И действительно: наливает себе из стекляной бутылки непонятно что и тут же выходит, запивая по пути.
— Да я, — говорит он нам, — колки вот решил попить...
— Ага, — смеёмся мы в ответ, — с вискарём!
— Да не, это шмурдяк какой-то…

Да, что ещё сказать? Мне понравилось, хочу придти туда ещё раз, уже на водочку.

Сегодня про бар, потому что я так захотел

БАР БАЗИН
Некрасова, 32

Для многих из вас будет удивлением узнать, что бар Базин на улице Некрасова до сих пор существует (москвичам объясняю: мы все думали, что бар Базин на барной улице Некрасова закрылся). Там по-прежнему темно и пыльно, делать нечего, а пиво вроде есть, но даже не вспомнить, какое и по чём.

Мне кажется, в Базин ходят только тогда, когда нет места в соседних барах Redrum, Залив, Хроники, Цветочки, Наденька, Звонок, Бримбориум, Пирс 28, Грани, 451 Фаренгейт, Сидр и Нэнси, Страх и Ненависть, Бирхаус, в конце концов! Вы посмотрите, как сильно мне нужно было увеличить карту, чтобы Базина показали!

Мне однажды сказали:
— Ты похож на Базина.
Причём сказали так, словно я должен был принять это за комплимент. Я, конечно, расстроился в ответ.
— Как это, — спрашиваю, — на Базина? Внешне? — попытался сгладить ситуацию я. Внешне, может, не так плохо, как внутренне. Хотя так же страшно...
— И внешне, и внутренне, — с улыбкой начали мне. — А ещё есть такой бар на Некрасова, так вот мне кажется, что ты…
Дальше я уже не слушал — дальше я уже обиженный грустил. Неужели правда? Неужели во мне есть что-то от Базина?


А вот про пальто, скажите, это у него правда такая мечта была? Может, это он такой хитрый был просто, чтобы заполучить вещь?..

ЗНАКОМСТВО

Я у всех своих друзей-водителей спрашиваю, прежде чем сесть к ним в машину:
— Хорошо водишь?
— Охуительно, — почти всегда отвечают они.
И это понятно — отстраниться почти что невозможно, а конструктивную критику сложно услышать, когда рецензент орёт тебе её из соседней машины.
— Охуительно, — говорят они...

Понятно, что у всех при этом свой стиль вождения: кто-то аккуратненько, кто-то резвенько. И, быть может, человек водит-то нормально, но мне может не нравиться, как он, скажем, тормозит — слишком резко ли, слишком рано ли. Есть, например, такие персонажи, которые вместо того, чтобы зафиксировать ногу на педали, постоянно поддают газу, из-за чего начинает укачивать. Да мало ли бывает привычек за рулём? Перестраиваться тоже надо уметь.

Я сам — вожу охуенно. Бывают дни, когда я бог: так юрко я, бывает, в потоке перестраиваюсь, обгоняя сонных лохов так, что им только остаётся обижаться, замерев, как мимо них пронёсся тот, кому нет дела до правил скучной жизни. А бывают дни, когда мне сигналят сзади и норовят поддать: дескать, двинься вбок, мудила. Могу штраф схлопотать, а могу тащиться 40 в городе. По настроению и фокусу, ю ноу?

Моим водительским правам в этом году исполняется 11 лет. Не меньше половины этого срока я гоняю на каршеринге и даже успел почти полгода поработать такси. Стараюсь ездить аккуратно, потому что тачка не своя, но иногда могу втопить, это понятно.
Полтора года назад я впервые попал в аварию, по собственной вине. Никак не мог найти, где припарковаться и, будучи вне себя от злости и нетерпения, не убедился в безопасности манёвра. Так вот я познакомился с 50-летним Кадыром на синей шестёрке, с длинной драной вмятиной во весь правый борт моего авторства — от крыла до крыла, через обе двери. Это же надо было…

Гаишников ждали долго, часа полтора. Стояли мы с этим дядей, кофе пили, сигареты курили, общались.
— Чем занимаетесь, Кадыр?
Он немного помолчал, прежде чем ответить.
— Я, — вздыхает, — уличный художник.
Не мог поверить своим ушам, аж брови в кучу собрал и рожу скорчил. Как это — уличный художник?
— У меня место напротив армянской церкви на Невском, живописью торгую. Уже 15 лет как.
— Ха-ха! Вот это мы встретились с вами! — смеюсь я. — Я тоже уличный художник!
Его эта новость не удивила почему-то. Он был уличный художник в архаичном значении, как уличный музыкант или уличный торговец. Я — уличный художник из другого поколения, в современном смысле. Он показал мне свои пейзажи и натюрморты, я поделился с ним своими граффити и муралами. Он моего не понял, но пару вопросов задал. Я про его пейзажи тоже ничего хорошего сказать не мог.
— Пятнадцать лет я по этой дороге езжу, и вот тебе на! С уличным художником познакомился! — смеялся он потом.

Сегодня буду здесь

На персональной выставке «Пространство многозначности» представлена серия работ Алексея Бархана на дорожных знаках. В ней художник переносит утилитарные знаки из города в поле современного искусства, совмещая типовые пиктограммы с авторской сюжетной графикой. Работа над проектом началась в 2020-ом году.

Художник намеренно избегает прямого толкования работ, названия их повторяют имена «исходников», на которых созданы. Так меняется не только функция, но и смысловое наполнение знаков. Императивы или сухие уведомления вроде «внимание!» и «ведутся работы» становятся названиями произведений и создают поле для зрительской интерпретации — то самое пространство многозначности.

ГОБЛИНСКИЙ ПУНШ
Гороховая, 34

Меня не с первого раза затащили в Гоблинский Пунш, потому что снаружи заведение выглядит как футбольный паб, а в футбольных пабах кроме бледного пива, жирных гренок и неприятных официантов обычно ничего не бывает. Но это не футбольный паб. Хотя гренки там есть. И пиво, вроде, тоже… Гоблинский Пунш — это брат пиццерии Cheese Wizard. Они находятся аккурат друг напротив друга и существуют в своей выдуманной вселенной/ролевой игре. Гоблины и Сырный волшебник борятся за контроль над Гороховым перевалом, и только ваши денежки помогут им завладеть сырным и бухальным камнями... Лор у них сложный, поэтому лучше вам расскажут хозяева заведений.

В Гоблинском Пунше подают, как это называется, posh pub food, то есть, ресторанного уровня закуски к пиву, притом британские: фиш энд чамп (рыба и картофельное пюре с сыром), йоркширские пудинги (булочки с начинкой внутри), бифштексы, рёбрышки, соленья и пр. Как и подобает заведению из выдуманной вселенной, меню написано так, будто это не блюда, а цитаты с карточек MTG или Манчкина. Пиво наливают пинтами, но важней всего здесь, конечно, пунши — их нужно пробовать обязательно. Я дважды ел Фиш энд чамп и пару пудингов — очень вкусно.

Если вкратце: это заведение для тех, кто недавно пересматривал Властелина Колец и планирует настольные игры на выходных.

Спасибо всем, кто спрашивал, где посты! Я болел, и только сегодня встал на ноги.

Сегодня, кажется, четверг, поэтому текст будет про выставку. Правда, я немного сжульничаю — текст этот некоторые из вас видели на материнском канале.

В России, как известно, всего три уличных художника, да и то — один из них я, работы второго всегда путают с моими, а третий вообще уже два года ничего не делал, поэтому про художников я решил ничего не писать и рассказать про выставку.
 
Я перебрал большое множество событий, мероприятий и выставок прошедших лет:  вспоминал московскую выставку АХУХУ, которая закрылась так и не успев сыграть свой вернисаж — дверь в галерею заварили сотрудники оперативных служб за полчаса до открытия; вспоминал первую питерскую выставку Малышек 18:22, на которую я попал случайно и полюбил вопреки своим вкусам, взглядам и даже физической конституции; вспоминал «Блеск и нищету» в 10.203, такую простую и незамысловатую в исполнении, но такую эмоциональную и даже элегантную в своей идее; вспоминал я даже свой первый поход в Музей Стрит Арта и то, как украдкой трогал бетонную плитку Паши183. Вспоминал я разное, но во всём этом множестве выбрал то, которое повлияло на меня больше всего, и которое я считаю важной точкой в истории уличного искусства.
 
 
МЫС ЛИСИЙ НОС
 
Выставка в Лисьем носу была первым событием от объединения художников, впоследствии ставшего называться 10.203. В первую субботу августа 2020 года состоялось открытие выставки на бывшем пороховом складе 19-го века: «Склады спрятаны в живописной гуще леса на берегу Финского залива… В конце прошлого века и в начале нынешнего здесь было ракетное хранилище и секретная военная лаборатория.»
 
И вот, на заброшенном 150-летнем здании состоялась выставка, в создании которой участвовали резиденты будущей мастерской 10.203: Максим Има, Dusto, Сергей Хеато, Турбен и Ivan; петербургские художники КМФ (он же Подруга, Товарiщ Негодяi  и Ялта.1970), Стас Багс, Саша Sam, Никита 100%, Забуга, Антон Селезнёв Selshot, и московские Олег Кузнецов, Матвей Кайф, Giwe, 0331С, Гриша, Алексей Партола и Макс 404. На тот момент это были  — а для многих это справедливо и в настоящем времени — одни из самых известных, актуальных и востребованных художников и деятелей уличной волны.
 
Считаю эту выставку важной точкой в истории искусства, пускай даже если про неё уже не так часто вспоминают — ввиду ли того, что существенность события до сих пор не была установлена в сознании сочувствующей уличному движению общественности, или же из-за того, что сфера уличного прямо-таки изобилует мероприятиями и проектами последние годы и не даёт времени на рефлексию — не знаю.
На моей памяти не было ни разу такого, чтобы в одном темпоральном пространстве (то есть, в одних временных и географических координатах) собралось такое количество уличных художников и в такой свободе: не ограниченные цензурой, форматом, жанрами и кураторами, движимые только своими инстинктами, опытом и желаниями. Да, бывали большие групповые выставки и фестивали, где участвовали все, кого я упомянул и даже больше, и да, был Музей Стрит Арта, где реализовывались проекты куда масштабней портативного проектора и телескопической палки с эмалью на конце. Здесь, в Лисьем носу, именно в том было дело, что это уличное, свободное, неинститузиализированное и дикое, привлекло сотни, если не тысячи людей. Что они приехали за 30 км от Питера, чтобы потусоваться на заброшке — вот что меня впечатлило и что я считаю важным.
 
Я видел, как люди с детьми на руках шли несколько километров через болото, пытаясь задавить комара на лбу своим плечом; я видел, как люди бросали свои машины, когда их настигала топь; видел, как дамы в вечерних платьях теряли в лужах своих каблуки; видел, как молодёжь тэгает на лесных выворотнях; слышал, как ворчат студентки факультета свободных искусств; видел директора ИИСА; видел нескольких владельцев галерей; я видел там даже свою бывшую (хотя, впрочем, где я мог ещё её встретить, кроме как на болоте).
 
Представляете? Все эти люди, и я вместе с ними, припёрлись на заброшку, а там — всё то же, что можно было тогда встретить на практически любой другой заброшке и ехать даже не пришлось бы далеко. Не было там ничего невероятного, не было ни одной такой работы, которую можно было бы назвать эпохальной. Я, признаться, даже разочаровался сперва.

Там, на куличках у черта, сосредоточился громаднейший творческий потенциал главных звёзд уличной сцены. Такой силы художественное объединение запросто могло расщепить это здание и сгрести обратно — в зиккурат, со святилищем Бобоянга на вершине. Увы, именно свобода в руках художников испортила и не оправдала моих ожиданий. Я чего-то ждал такого невероятного, но получил только то, что я уже видел — мыльные колобки Имы, кладбищенские тэги Кайфа, заумный треугольник на траве Кузнецова... Собрались они вместе — и наделали то, что делают всегда.
 
Я долго думал после — а чего ещё можно ожидать от выставки на заброшке? Может ли вообще выставка на заброшке быть хорошей? На заброшку и без выставки приходишь — попадаешь в музей современного искусства. Сколько их было и сколько их будет таких выставок — чтобы нужно было переступать через пропасть, пригибаться под бетонную плиту и пугаться чьих-то шагов вдали. Много! Я сам такую организовывал. И бывал совсем недавно, просто потому что был рядом и решил зайти. Скорее всего я побываю на таких ещё.
 
Я долго думал и размышляю до сих пор — почему выставка в Лисьем носу меня так зацепила? Потому, мне кажется, что я тогда, глядя на всю эту толпу, вдруг понял — в пути за любимым искусством мы готовы топтать грязь, терять каблуки и хлопать комаров по каждой части тела. Потому, что я стал понимать себя — что ради искусства я готов на многие лишения.

Теперь здесь есть расписание:

ПН: выходной
ВТ: анекдоты
СР: рестораны
ЧТ: выставки
ПТ: бары
СБ: спецвыпуск (подборки)
ВС: в гостях (или выходной)

Как видите, я с удовольствием начал свою неделю с выходного и им же заканчиваю.

Ездил на экскурсию по паблик-арт фестивалю «Всегда тепло» в Кронштадте. Название придумывал не я, так что не спрашивайте, но хочу отметить, что сегодня до приторности было тепло — как раз подстать названию! Вот такой у меня сегодня лид, вот так сегодня пост я начинаю.

Всем известно, что паблик-арт редко бывает хорошим. И это не потому, что художники не способны на хорошее, а из-за того, что к созданию работы обычно причастно большое количество людей — собственно, публики, которая должна смотреть, а не решать за художника, как и что. Прежде чем работа будет сделана, она проходит столько согласований, что перестаёт быть собой и вполне запросто может превратиться в какое-нибудь говно. Каждая мельчайшая подробность может обсуждаться и передоговариваться десятью людьми, пятеро из которых обычно начальники, — и самые важные вещи при этом всё равно умудряются упустить из виду. Но я не говорю, что хорошего паблик-арта не бывает вовсе. Я говорю, что редко.

Я впервые был в музее Военно-морской славы, и мне очень понравилось — даже захотелось привезти троих своих детей на променад, перекусить хот-догами, разомлеть на солнышке, тихо-тихо слушать музыку в машине на обратном пути, чтобы не разбудить деток, тёщу и детей, самому заснуть уже под вечер, а там гляди и ужин стынет — и вроде как, мы нормальная семья, проводим время вместе и почти что не ругаемся… А завтра — снова работа, деньги, карьера, буфеты…

Музейный комплекс состоит из громадного здания на берегу залива, набережного променада, широкого сада с площадками разных активностей, пары ресторанов и административных зданий. Вдаваться в подробности не хочу, но отмечу размеры и размах происходящего. Главное здание построено вокруг первой советской атомной подводной лодки; набережная, шириною со столичный проспект, отделана белым камнем; а чтобы пройти из одного конца сада в другой — минут 15 неторопливым шагом. Всё, короче, там громадное, широкое и далёкое.

Вот всё такое большое, а работы — почему-то маленькие. Не могу ничего плохого сказать, но и похвалить сложно: как-то несоразмерны они происходящему вокруг. Вовиных субтитров было аж 4 штуки, но все такие малюсенькие что даже как-то неловко становилось — вдруг наступит кто случайно. Вот отчего бы не сделать было не 4 маленькие, а 2 или одну, но большую? Въебать, представляете, под горизонтом прямо: [стою чешу щетину, закурив, и думаю о жизни…] или что-нибудь такое.

Или хвост кита (Насти Безвершук)? Почему так близко к берегу? Почему тоже маленький? А как здорово было бы, если бы он был подальше, да побольше? Вы кита видели вообще когда-нибудь? Он же, блять, здоровый! Так близко к берегу он приплывает только чтобы умереть.

У Имы — так вообще. Сегодня второй день как фестиваль работает, а два из трёх плакатов загнулись внутри рамы и надорвались. Это как? И рамы больше, чем плакаты. И это, бляха, не лайтбокс — и к вечеру не видно будет, что там Има написал.

Ну а так… Здорово, что тут скажешь. Здорово, что потихоньку стрит-артисты внедряются в семейный променад. Неторопливо, помаленечку. Надкусывают.

А что касается размера работ — полагаю, что большими их просто не позволили сделать. Не доверяют в наших краях паблик-арту, боятся его. А то если бы субтитр был высотою с человека, то и раздавить бы смог, да ведь? Вообще, конечно, нужно бы с куратором, Анастасией Прониной, об этом поговорить, но сегодня её не было. Узнаю для вас как-нибудь в другой раз.

Что ещё вам рассказать? Запомню этот день как первый в году, когда в застёгнутой куртке было жарко. Хороший день, хорошая погода.

Лучшее, что там побывало

Позавчера ходили с Давидом на выставку. Я получил пригласительный билет за день до и ответил, что постараюсь быть, но толком не знал, захочу ли, и даже не читал, что за выставка — и про галерею такую я ничего не знал, Цифергауз. Мы немного опоздали, но успели как раз вовремя, чтобы ещё 15 минут слоняться из коридора в банкетную залу.
— Где выставка-то? — вечно дёргал меня Давид.
— Да я откуда знаю… — озирался я туда и обратно в поисках хоть чего-то: знакомого лица, картины, экспликации. Вокруг только незнакомцы, чуть-чуть фуршета и три плаката выставки «мама я компьютер» (или как там её), под заголовком которой вполне понятным образом написано: ии-арт. Я уже тогда почуял что-то неладное и, если честно, хотел свалить.

— Дорогие друзья! — наконец объявили нам. Потом я не слушал, потому что речь шла о вещах абстрактных и далёких от меня: благодарности каким-то людям, названия спонсоров, переживание эмоций через работы художников…
— А теперь давайте разделимся на две группы по 35 человек и пойдём на экскурсию! Сначала одна группа, а затем другая! — объявили, наконец, нам.
Как это мы, думаю, вот так поделимся на группы по 35? Конечно, в первую ломанулись все — кому охота стоять и мяться с ноги на ногу?
— Не все! Дорогие гости! Не все!— пыталась дозваться до нас куратор. — Посмотрите налево! — нашлась скомандовать она. Люди, действительно, повернули головы, но не очень охотливо. По крайней мере, не сразу и не все.
— Вот эта половина — проходите в зал, а остальные — пойдут следующей группой.
— Да ладно, давай подождём, — махнул рукой Давид, и мы прислонились обратно к кирпичной стене.

Маялись мы ещё минут двадцать пять. Сходили в предзал (не знаю, как назвать это помещение, разделявшее выставку и банкетно-фуршертный зал). Там были две инсталляции: интерактивная, с тачскрином, где можно было повозить пальцем, и на большом экране генерировалось скучное изображение в разных стилях, и дерево, собранное из висящих в воздухе композитных материалов, напоминающих древесину, и пары экранчиков, приделанных к ним, и никакой работой, кроме ожидания команды в терминале, не занятых.
— Пофиг, пойдём без экскурсии смотреть, — намаявшись, махнул рукой я Давиду.
Мы протиснулись за ограничительный барьер и пошли бродить по выставке.

Да… Знаете, несмотря на то, что тема искусственного интеллекта, компьютерных программ и «нового» искусства вполне себе актуальна, выставка получилась сильно устаревшей — как будто бы мы не живём во времена, когда выходят сгенерированные ИИ клипы, машины не говорят голосом Аллы Пугачевой и не пишутся программы по текстовому запросу. Это всё хорошо и интересно смотрелось бы году в 2018-м, в преддверии ИИ-арта, — если бы это пророческая была выставка. А выставка не пророческая. От ИИ тут только название, а во всём остальном это … даже не знаю, какое слово подобрать поприличней.

Большинство работ было лишено всякого смысла, кроме эстетического. Сами художники так отвечали на вопрос о том, на основе каких данных генерируется изображение:
— Это… возможность… испытать эмоции через работу…
Или, к примеру, женщина, представлявшая сгенерированный фильм, начала нести вот такую шизотерическую хуйню:
— Это долгая, очень личная история. Много лет назад я связала себя с фантомом (или андроидом, или роботом, не помню, как я она выразилась) по имени Джесс. Джесс — это фантом люкс-класса…
Я не стал дальше слушать. На видео была изображена сцена обеда людей за круглым столом. Если не присматриваться, то кажется, что всё нормально, но на деле там много всякой хуйни происходит, которую ИИ имитирует не совсем верно: например, воду из бутылки там наливали потряхиванием, будто это соус табаско, где-то вилка сквозь текстуру руки проходит, или еда не накалывается.

Единственное, что мне понравилось — это заглавная работа выставки, витраж.

Да я пишу уже какой-то по счёту абзац об этой бестолковой выставке, и сам не понимаю, зачем ей столько чести. Но я пишу потому, что пишется, ю ноу?

Отработали спонсорские бабки, народу нагнали, бедным художникам 50к заплатили без учёта налогов и — пожалуйста. Выставка!

Вчера утром я ходил в окупринт и распечатал договор по одному проекту, который закончился больше года назад. Меня, конечно, мало интересовало дело такой свежести, тем более что сторона, которой был необходим этот документ, дюжину раз намеревалась приехать за подписью, но так ни разу и не доехала, хотя интересовалась моими планами и логистикой чуть не каждый день февраля; а мой бухгалтер и того вообще — в бессрочном отпуске. И теперь, наконец, меня попросили прислать скан подписанного документа самому. Я даже задумывался над тем, чтобы попросить скинуть мне эти 45 рублей за распечатку и скан, признаюсь честно. Тем более что вышло в итоге, кажется, за 4 листа 132 рубля.
— 132 рубля! — вскрикнул я, когда услышал сумму.
К счастью, произошла большая удача, и в момент оплаты выключился терминал, и меня отпустили так, не заплативши.
— А идите так! — сказали мне.
— Как хорошо! — неплохо, вроде, да.

Много где сегодня был, постараюсь вспомнить всё — но напишу сегодня только про АВС роастерс

АВС Роастерс

Ходили в АВС ростерс у Василеостровского рынка. Ходили по редакционному заданию и под прикрытием — делали обзор для нашей подруги Маши Сексибрекфест из канала Схожу, пожалуй. Маша заболела (выздоравливай), поэтому за неё осваивали депозит и фотографировали еду мы.
Ели: аранчини с трюфелем (8 с лишним сотен за 3 аранчини), птитим с креветками (тоже около 8 сотен), батат фри и булку с шоколадом.

Всё вкусно, правильно приготовлено и доебаться ни до чего не хотелось, хотя некоторые ворочали носом и сказали, что жареный рис — это странно. Ну а я люблю аранчини, ясно? В Питере их много вообще? мест, где аранчини подают? Расписывал год назад меню для ресторана сицилийской кухни (забыл название), и даже там, блин, не было аранчини. Предлагал им в шутку:
— Давайте нарисуем на полях хотя бы, а то сицилийская кухня, а аранчини нет…
Для москвичей объясняю: аранчини — это жареный в кляре шарик ризотто, как правило с начинкой из моцареллы, самое известное блюдо сицилийской кухни (Италия).

Булка хорошая была, но чтобы назвать её вкусной, надо было к открытию приходить, когда они только-только свежие. Это, кстати, любой парижанин подтвердит: самая вкусная выпечка — в дешёвых булочных (главное, чтобы не арабы готовили, подсказывает нам бывшая парижанка). Простой рецепт и выдроченная технология при большом потоке = свежая и вкусная выпечка. В дорогих заведениях вкусно только утром (если вообще вкусно), а в остальное время булки заветрены.

Заведение само чистое, бежевое, бетонно-металическое, трендовое. Сиденья тоже, блин, модной брутально-пост-индустриальной формы: сидеть не удобно, а фотографировать приятно. Столы маленькие, кофейные. Для кружки, булки и одного локтя.

Пил фильтр колумбийский. Фильтр мне обошёлся в 400 рублей, на 100 рублей дороже другого фильтра.
— Редкая позиция, на 90 рублей дороже будет.
— Хорошо, — кивнул я и подумал: пиздец, 400 рублей!

ДАНИЛ КУРНЫГИН
КРУГ КВАДРАТ
ДАНИЛ К.
ДК

В субботу был в гостях у художника Данила Курныгина. Я про него знаю с 2018 года, когда он начал активно рисовать на улицах. Вы и сами, быть может, встречали его тэгу — круг и квадрат. Ещё вы можете его знать как кольщика и резидента студии Петропанк, бывшей на Гончарной.
Познакомились мы только в прошлом году на ПАФе. Я сразу, как только завидел стенд и его самому, сразу вскричал:
— О, Данил Курныгин!
Такая вот у нас история.

В субботу я ему предложил встретиться, а он пригласил меня на блины. От блинов Данила Курныгина разве отказываются? Я собрал что было (себя, табак и записную книжку), и мы вместе пешочком отправились от Сенной к стрелке Васильевского острова (для москвичей — это напротив Эрмитажа, с двумя колоннами большими место). Гуляли мы добросовестно, в отличном настроении и при живой беседе.

Мастерскую комнату Данила Курныгина я уже видел в пилотном выпуске минутного шоу «по кистям и гвоздям» художника (или теперь рилс-мейкера??)) Алёши. Я ещё тогда охуел с количества холстов и позавидовал продуктивности ДК — хотя я, верно, не живописец вовсе, скорее писака, и большую часть своих работ, как и подобает писаке, смял и выкинул.
— А эти две малютки я сегодня утром сделал, — показывает он мне небольшие холсты с абстракциями. Тут я начал вспоминать, что тоже, наверное, две абстракции утром сделал из текста. Парочку нечитаемых конструкций из слов.

Работ у него столько, что я, естественно, спросил, когда была последняя выставка и скоро ли планируется следующая. Выставка была когда-то там, а следующая пока не планируется. А так быть не должно! Данилу Курныгину надо выдать ангар, фасад и вообще — целиком музей. Для галерейной стеночки он, я считаю, слишком велик как ремесленник (но от этого не менее достоин выставляться в салонах), поэтому нужно непременно что-то большое.

Хочу ещё упомянуть, как педантично чисто и эргономично всё устроено дома у ДК. Очень мне понравилась кухня, в туалете было ничего, да и в прихожей тоже. И блины были заебись.

ТГ КАНАЛ ДАНИЛА КУРНЫГИНА

Рассказала мне вчера знакомая.

В кофейне (название скрыто Цензурным аппаратом) на Восстания очень громко играет музыка в туалете.
— А зачем так громко музыка в туалете играет? — спрашивает она у управляющего.
— Чтоб не слышно было, — с чувством отвечает он ей. — Смотришь вроде — приличный человек. А после себя в туалете оставляют такое — неприлично пересказать. Даже представить нельзя, чтобы человек мог натворить такое… Вот музыка и играет громко.

Не понятно правда, как музыка помогает испражняться, ну да ладно. Вы что-то об этом знаете?

Кстати говоря, на заметку будущим держателям кофеен. Гормон этот, который повышается при употреблении кофе и стимулирует работу кишечника, называется гастрин. Так вот свою кофейню и называйте. А слоган: Главное — не обосраться!

Галерея ДЖЕССИКА
культ.кв. Брусницын

Я туда заскочил как раз в тот день, когда писал вам про столовую. Тогда я решил, что лучше писать про хорошее, а про остальное умолчать, но к сегодня я уже малость отошёл от сильного первого впечатления и готов рассказать, как мне понравилось в Джессика Гэлери.

Галерея Джессика только-только, вроде как, открылась. На входе, на большем стенде, среди имён был Нестор Энгельке, чему мы всегда рады. Слева, на маленьком столике, стоял терминал оплаты, чему мы никогда не рады. Ну и куда повесить куртки тоже было. Нас никто не встретил, так что мы сами себя пригласили внутрь, не раздеваясь.

А там… ни одного следа Нестера Энгельке! Всё розовое, мохнатое!
— Меня, — говорю Грише, — тошнит.
Сделал фотографию (для вас, кстати, специально). Появилась вдруг женщина — сама Джессика, наверное.
— А у нас платный вход.
— А мы как раз уходим, — улыбаюсь я.
Вот мы прошли к выходу, застёгиваем свои пальто.
— Надо заплатить? — скромно спрашивает Гриша.
— Если хотите продолжить наслаждаться искусством, то да.
— А мы уже насладились, — говорю. — Всего хорошего!
Так мы и ушли из Джессика гэлери.

Во многих галереях администраторами сидят молодые девочки, и я иногда этим пользуюсь. Я просто говорю им на входе: я платить за билет не буду. Меня, иногда добавляю, заждались. Вешаю куртку и иду смотреть картины. Это нужно делать быстро, нагло, запхавшись.
С охранниками в костюмах так нельзя. Они говорят: Вход платный. Либо плати, либо уходи.

Еду в 24 автобусе по Невскому, останавливаемся на светофоре на Садовой. Справа, в метре буквально от меня, аккуратно останавливается мерседес, и я встречаюсь взглядом с мужиком на пассажирском, директорском месте.
Окошко приоткрыто было ровно до середины его носа — больше ничерта не видно из тонированного салона.
Я сразу было отвёл глаза в другую сторону, смутившись, но чуть погодя решил ещё раз посмотреть на машину и даже заглянул на водительское место. Никого, кстати говоря, я там не увидел.
Дядя выпустил дым в щёлку окна, поднял стекло и уехал.

Директор, похоже, ехал?

Да совершенно жирная, конечно, у Антона выставка.

Фотография 12х18 метров, а на ней Векман тэгает

Особо нигде сегодня не был, но всё-таки заходил в кофейню «Парадная» на Казанской улице.

Оттуда я написал пост выше, приютившись на столике-подлокотнике. Сидеть не удобно. Булки домашние и дорогие. Фильтр 200 маленький, 230 большой.

Мимо проходя можете зайти за кофе. Или нет.

Не знаю даже, есть ли там туалет.

Ладно, одну фотографию вам дам посмотреть, чтоб совсем не оголодали. Дам лизнуть, так сказать.

СПАСИБО ЗА НИЧЕГО
выставка Selоne в Екатерининском собрании

Вчера был в Екатерининском собрании на предоткрытии выставки Антона Селезнёва «Спасибо за ничего», приуроченной к выходу одноимённой книги. Домой я вернулся только после 2 ночи, так что пишу с опозданием.

Антон Selone Селезнёв — известный вообще-то фотограф, автор множества достойных проектов и активный участник уличной культуры уже 15 лет как. Собственно, в книге «Спасибо за ничего» собраны избранные фотографии Антона, который успел запечатлеть самых важных деятелей уличной культуры этого периода и их магнум опусы — и это, насколько я понимаю, делает его книгу первой фото-летописью граффити Санкт-Петербурга. Саму книгу будут представлять 29го числа там же, в Екатерининском собрании. Стоить она будет 5000 рублей, что приятно для цветного издания в 400 страниц.

Не хочется рассказывать, как устроена экспозиция, чтобы не испортить вам впечатление и оставить пространство для удивления, восторга или ненависти даже. Скажу только, что это не похоже ни на одну выставку фотографий, что я видел — и слава богу, потому что они все обычно представляют из себя 75 распечаток в рамах. Идти смотреть рекомендую прямо сейчас, потому что одна из больших работ будет демонтирована к началу недели — она, видите ли, занимает места как баскетбольная площадка.

КОГДА: с 14 марта по 13 апреля
ГДЕ: Екатерининское собрание (наб. к. Грибоедова, 88-90)

ПОДРОБНОСТИ И БИЛЕТЫ: https://streetartresearch.org/spasibozanichego_vystavka

ГДЕ ВКУСНО И ДЁШЕВО И ВКУСНО ПОЕСТЬ НА СЕВКАБЕЛЕ

Все вы, наверное, разок хотя бы сокрушались: «Пиздец, на Севкабеле негде пожрать!». И вот так стояли, озираясь вокруг, и кроме оверпрайснутой пиццы, окошка с шавермой и чешских трдельников ничего перед собой не видели. Начинали вспоминать, что рядом есть: в Брусницыне Crevette, но сегодня не до рыбных ресторанов, на Косой линии, чуть дальше, — лагманная-узбечка, на Большом проспекте — вообще нихрена… А надо перекусить, да? Надо заправиться чуток? Стоите, бывало, злые от голода, и считаете: до дома полтора часа, надо в магазин, потом готовить… И ещё злее становитесь. Приходится соглашаться на хоть что-нибудь, и идёте — наугад, хоть куда-нибудь.

А это вы почему злые такие стояли? Потому что не знали, что в Доме быта на Искателе (Кожевенная линия, 34) есть столовая. Отворяете двери в парадного входа, и прямо перед вами будет лифт. Поднимаетесь на пятый этаж — и пожалуйста! Сразу с лифта — столовая. Шикарная. Обеды от 430 до 470 рублей. Чай в пакетиках. Домашний компот. Клеёнка на столах. Арка, украшеная цветами. Телевизор. Столовая, короче.

Меня туда в первый раз сводил художник Миша Верт, у него мастерская на Искателе. Я про эту столовую и до того слышал, но не бывал. Миша что-то такое мне сказал тогда, помню:
— Вкусно. Но меню — дурацкое. Ничерта не понятно. Аж голова болеть начинает.
Так оно и оказалось — вкусно и меню дурацкое.

Сейчас заходили с Гришей. Я есть не хотел, а Гриша взял себе обед из оливье, грибного супа, домашних пельменей и кипятка.
— Вкусно? — спрашиваю я, глядя, как он всё уплетает.
— Хорошо, — возразил он.

Смотрите — всё съел.

НАРЯДНАЯ
Белинского, 8

Вчера (запись от 30 января), наконец, зашёл в рюмочную «Нарядная» — про которую я знаю потому, что её расписывал Макс Има и потому, что Андрей Люблинский там бывал иногда. Кстати говоря, скромная надпись маркером «временная вывеска» сделана было именно Андреем, обратившим внимание, что соответствующей информации на временной конструкции почему-то нет.
Зашёл я туда после обеда, часам к пяти, когда там мужчина занимался развеской фотографий.

— Вы на выставку? — спрашивает он.
— Нет, — говорю, — я на суп.
— А у нас сегодня вернисаж в 7. Добро пожаловать в «Галерею 38». 38 — это потому что здесь ровно 38 мест для размещения работ. Сегодня открываем выставку «20 обедов Апраксина двора». Это фото-проект моего друга, настоящего фотографа, — как-то так он выразился, —Сергея Гурина. Пару лет назад, летом, он сфотографировал каждое заведение на Апраксином дворе. А их там аж двадцать!

Я, конечно, сильно заинтересовался. Идею я посчитал прекрасной и стал ближе рассматривать снимки. Мужчину звали Денис — это приятный и бойкий мужчина с купеческой бородой.

— Фотографировать было сложно. Как только достаёшь аппаратуру, объективы, свет — откуда ни возьмись появляются люди в штатском и начинают задавать много вопросов. А то мало ли, да? Не понятно, чё мы пришли фотографировать — может, мы нарушения фиксируем?
Я вежливо улыбался и кивал.
— А вот это, — указывает Денис мне на одну из фотографий, — мой старый товарищ, вьетнамец. Давно знакомы. Он мне, в знак признания и дружбы, раскрыл рецепт бульона для фо-бо.

Я ещё немного поглядел фотки и послушал об этом вьетнамце, историю которого — простите — не запомнил, и как раз принесли мой суп. Я заказывал говяжий бульон, подали его с гренками и рюмкой уксуса.
— Это знаешь что? — спросил меня Денис.
— Да, это уксус с перцем, — уверенно ответил я.
— Правильно, — улыбается он. — Ты попробуй сначала чуть-чуть. Может, всю не нужно добавлять.
Я добавлять вообще не стал, потому что не люблю кислое. Мне кислое не нравится — у меня и так рожа кислая постоянно. А суп — аж вспотел. Большие куски мяса, морковь, картошка — как в шурпе, а бульон — как в фо-бо. Съел всё.
— Ну, как суп?
— Очень вкусно. Чувствуется, — говорю, — секретная вьетнамская рецептура!
— Так и есть, — улыбался Денис.

Выставка мне очень понравилась, тем более, что в тот день сильно хотелось сходить в музей Бродского, но билеты стоили полтора рубля, которые я зажопил. А тут — «20 обедов Апраксина двора». Так хорошо сразу стало! И суп был заебись. Что ещё надо?

PS от 11 марта: сейчас специально ездил, чтобы сфотографировать надпись на вывеске «временная вывеска», а оказалось, что рюмочная Нарядная вообще закрылась. Хотя только что была.
Так что вы зря читали этот текст, а я зря его писал. Вместо всего выше можно было написать короткое: «рюмочная закрылась, не дождавшись пятницы».

Зато нашёл почтовое извещение под дверью.

PPS: У них понедельник и вторник выходные))))) так что не закрылась Нарядная — просто вывески нет.
Придётся извещение возвращать завтра…

Сегодня и вчера никуда не ходил и ничего не делал — болею. Но так и быть, текст напишу.

Наверно, будет правильным рассказать, что я когда-то в прошлой жизни был вообще-то повар. За те почти 4 года я много всего успел: и хот-доги из окошка готовил, и кейтерингом на тысячи ртов занимался, и соусы по три дня варил, и туши разделывал. Я бывал на разных кухнях и научился многому — не только рецептам блюд или техникам обработки продукта, но и коллективному труду, ответственности, стремлению к совершенству, напряжённой работе… У меня большое будущее в поварском деле намечалось, так и запишите.

Знать вам это полезно хотя бы для того, чтобы моё мнение не вызывало у вас лишних сомнений. Если я напишу, например, что в Чайной Ложке блины — говно, то это потому, верно, что я в своей жизни напёк столько блинов, сколько б вы за всю жизнь не съели. Вы, конечно, в праве быть не согласным со мною, и можете сказать: «А там блины, вообще-то, ничего!». Но во мне — не сомневайтесь.

Да, кулинарный вопрос во многом — вкусовщина. Я, к примеру, ненавижу холодец, люблю чикенбургер и считаю кофе в Вольчека нормальным. Одноклассник у меня был — ел сосиски со сгущёнкой, а блинчики с кетчупом. Знаю людей, которые пьют только тёмное пиво. Некоторые жидкое яйцо употребляют, а других от этого тошнит. Короче, вкус у всех разный, и это хорошо.

Многие мои тексты (я даже не столько про этот молодой канал, сколько про художественные бывшие издания) содержат описания еды потому, что я люблю есть, люблю готовить и, простите за пошлость, считаю, что ты — то, что ты ешь. Если я путешествую, то еда и музеи — основные мои точки соприкосновения с местной культурой. Если я прихожу в гости к другу, то могу запросто залезть в холодильник, чтобы посмотреть, чем он там богат.

А канал этот я завёл, чтобы заработать на своих текстах и безупречном вкусе денег. И куда-то компенсировать своё неслучившееся будущее повара.

Поздравляю всех женщин с 8 марта!

Ничего не дарю,
Только обещанья.

Сделаю отступление. Был у меня один вечер, ребята. Потный, мерзкий и с самого утра — полное говно.
Мы уже съехали на другую квартиру, но оставили кровать, и от неё нужно было избавиться уже сейчас. Кровать — это не табуретка, и даже не прикроватный столик. С кроватью надо что-то делать, да ведь? Разбирать, а потом девать куда-нибудь? А дел и без того до жопы… Я что-то покряхтел, поворочал, поругался и в итоге сорвал резьбу в нескольких местах. Инструментов с собой — карандаш, шестигранник и пила нашего домоуправа, которую я когда-то давно одалживал и до сих пор не вернул. Стоял я посреди комнаты, с шестигранником, зажатым в кулак, и сильно хмурился.
Прервал меня, собственно, Александр Михайлович, домоуправ, который наугад постучался за пилой и поймал меня как раз за чесанием затылка. Я пригласил его зайти, и мы стали чесать затылки вместе.
— Ну это пиздец, — умозаключает Александр Михайлович. — Сохранять эту дсп-шную дрянь, чтоб потом продать её за три рубля через полгода? Тебе оно надо? Пойдём табаку твоего покурим, а потом расхуярим её к чёртовой матери?
Курить при этом Александр Михайлович собирался в туалете, но я уговорил его пройти на кухню. Мы покурили, обсудили новое караоке соседей сверху и ушли ломать кровать на маленькие части.
— Это ж строительный мусор, вроде как?.. — неуверенно начинал я.
— Да похуй! Только это… — Александр Михайлович глянул в окно, — проверь, чтобы дворника этого ёбаного не было. Бросай в мусорку и не переживай!
Так я и сделал. Матрас забрал Александр Михайлович в обмен на домашний яблочный сок, а всё остальное я за 5 долгих и тяжёлых ходок вынес на дальнюю мусорку. Я так заебался, вы не представляете. Это мало того, что я заебался, так у меня и настроения не было никакого.

Я решил зачем-то зайти в Косулю — отдышаться чтоб, наверное. Зашёл со своею кислой миной, плюхнулся на единственный свободный стол и собирался, кажется, заказать себе чай.
— Пиво будешь? — подбегает ко мне Егор.
— Да я не… — скривился было я, но пиво уже стояло передо мною на столе.
Только я сделал глоточек, подходит Лиза:
— А ты пшеничное пьёшь?
— Вообще? Ну.. бывает, иног…
— Да? Тогда это тебе бокал пшеничного, а то я случайно два налила!
Теперь я сидел хмурый, уставший, но с двумя бокалами пива. Сижу. Пью. А вокруг — чёртичто. Я уже не помню, будний ли это был день или выходной, но, верно, что всё-таки пятница. В Косуле по выходным всегда есть пьяные, но чтобы вот так, как в тот день — никогда такого не было. Вся Косуля была в говно. Пьяными до усрачки были ребята за большим столом, на дне рождении, пьяными вдрызг были мужики за столиком справа, пьяные песни доносились из второго зала, пьяными были, кажется, вообще все, кто находились в Косуле.
— А давай, — хлопает меня по плечу Егор, — по настоечке с тобою бахнем? Чтоб веселее было?
Так мы выпили, кажется, две подряд, а потом ещё. Егор в итоге подсел ко мне за стол, и так мы с ним задушевно трещали и выпивали, что после этого подружились. Когда Косуля закрылась, почему-то почти никто не ушёл, и мы ещё добрых полчаса пили с поварами, но я уже плохо помню.
Помню только, что домой я шёл пьяным, уставшим, но уже совершенно счастливым. Шёл и думал: не так уж погано жить! И день этот, потный и мерзкий, — не такое уж и говно!

Вот так меня однажды в Косуле. Напоили и не дали замучаться. Да что я вам рассказываю? Идите сами — пейте, ешьте, отдыхайте. Сегодня и всегда.

А дописываю я это уже в другом заведении — в Косуле сейчас очень много людей. Пятница, понимаете? 7 марта.

Над баром, на длинной панели, где раньше было меню, сейчас висят смешные рисунки Андрея Ялты.1970 (он же Подруга, КМФ?, Товарiщ Негодяi, мс бездомный лох, омон-ра и прочая и прочая). Про них мне Максим, бывший официант, так сказал:
— Странные рисунки. Нет, мне они нравятся, но почему там бекон? У нас же нет никакого бекона.

Но даже не это всё важно — не пиво с борщом, не роспись и мозаика. В Косуле не столько вкусно и красиво, сколько хорошо.

дать говна молодому каналу не помешает, но давайте о чём-нибудь хорошем.

КОСУЛЯ
караванная, 24-26

Про Косулю я не собирался писать сегодня, потому что про Косулю нужно писать, за что-то зацепившись, придумав, знаете, такой оборот стилистический, чтоб он соответствовал Косуле и тому искренному чувству любви, которое я к Косуле испытываю. Но я уже здесь. Я прямо сейчас сижу в Косуле, пью кофе с холодным молоком и изредка чихаю, надышавшись за сегодняшний день цветов. И раз я здесь, то почему не написать? Тем более, что вот так, подыскивая нужные слова, можно просидеть всю жизнь, так ничего дельного и не сделав.

Косуля — это закусочная в самом центре Петербурга, в трёх шагах от Невского проспекта, в пяти минутах от метро Гостиный двор и в двух минутах от дома, где я раньше жил.
Здесь есть пиво, настойки, вино, водка, борщ (притом, один из самых вкусных в городе), вареники, орешки, большая мясная котлета, идеальная картошечка с селёдкой… здесь есть много чего, и всё, что я пробовал — было вкусным. Даже картофельные чибрики с кижучем (я просто названия боялся).

В Косуле есть большое мозаичное панно не меньше полутора метров в высоту и семи в ширину (такое больше, что кончик висит во втором зале). Нашли мозаику на Авито, на какой-то подсмосковной мануфактуре, демонтировал и привёз её сюда художник Никита Дусто. Заведение только-только открывалось и ещё даже не носило никакого названия. А на мозаике как раз изображена косуля — и так, по приданию, Косуля стала Косулей. (Егор, официант, подсказал мне сейчас, что будто в каком-то кафе на Литейном висит остаток этой мозаики с Подмосковья.)

286 АВТОБУС

Стою жду 286 автобус. Мне иногда приходится ехать буквально одну остановку, потому что пешком идти аж 14 минут. Других автобусов на маршруте просто нет.
Жду, читаю новости в телефоне.
— О, гы! — слышу рядом. — Автобус! — это бабка в кепке показывает мне пальцем на голубую точку вдалеке.
— Да, — говорю, — и вправду.
— Приехал!
— Приехал, — улыбаюсь. — Дождались.
— Никогда просто его не видела, — схватилась она за кепку. — Думала, его не существует! А он — вот он!
Я посмеялся в ответ.

Приехал.

ДОМ ФЛОУ
Садовая, 21

Я не большой любитель дерьмового кофе, но всё-таки зашёл в «Дом Флоу» на Садовой, который теперь вместо свадебного салона.
— А куда девался свадебный салон? — спрашиваю сразу у пяти людей, принимавших мой скромный заказ.
— Эээ… ну… он переехал, наверное. Мы здесь уже два с половиной года.
Взял себе фильтр, попросил менее кислый. Менее кислый у них сегодня — это «мытая Индонезия». Чёрт! надеюсь, вправду мытая.

— А я вот думал невесту сюда за платьем отправить , — немного погодя, сказал я кому-то одному. — Все три бывшие жены здесь покупали, традиция уже.
Я подождал мгновение, но в ответ ничего, кроме учтивой улыбки не получил. Глотнул кофе. Кислый. Кофе кислый и над шуткой не посмеялись. И погода говно.

А так очень хорошее место. Четыре этажа, авокадо тост, матча латте, безалкогольное вино, мытая Индонезия… что ещё нужно молодому инфлюенсеру? Сладкие сырники? Так они тоже есть.

пицца навынос
в МАМЕ РОМЕ
(часть 1)

— Пицца за триста! — часто слышу я.
Тема животрепещущая, поэтому слышу я это везде и отовсюду (и даже сам частенько об этом говорю). Дело в том, что в Маме Роме (МР) пиццу можно выхватить со скидкой 50% навынос, за несколько сотен рублей. Я беру прошутто и фунги, она обходится мне в 315. Платить такие деньги очень приятно, но если задуматься — таких цен не бывает. Такие цены, может, были когда-то. Когда-то, но не в 2025 году.

Давайте вместе прикинем.
На Гороховой улице 10 заведений, где можно навынос взять пиццу. Среди них: фешенебельные траттории, модные молодёжные бильярдные, бары, сомнительная шашлычная и сама «Мама Рома». Я захватил в этот список ещё два заведения, находящихся за углом от Гороховой, — просто потому что мне так захотелось.

В таблице я привёл стоимость пиццы с ветчиной и грибами навынос (или пепперони, если не было таковой); цену самой дешёвой пиццы (как правило, это маргарита); и цену самой дорогой.
Поизучайте табличку самостоятельно. Если будут вопросы, то не стесняйтесь.

Видите? Нигде, блин, пицца столько не стоит! Что это за еда такая, которая обходится в 185 рублей?

Пойду сегодня куплю одну с собой, посчитаю, сколько на ней граммов грибов, ветчины и сыра. Попробуем прикинуть себестоимость ужина.

Три сотки! Это пиздец!

_______________________
* узнать цены онлайн у меня не вышло. Уточню вживую.

ЛЁХА НИКОНОВ в Юнионе 27.02
Литейный пр, 55

Дорогой Тимофей!
Спасибо тебе ещё раз за подаренные нам билеты на концерт Лёхи Никонова. Ни концерт, ни Лёха Никонов нам не понравились, но мы замечательно провели этот вечер, и я запомню его на всю жизнь.

Напоминаю тебе и остальным, кто читает это письмо, что попал я на концерт Лёхи Никонова только потому, что сказал тебе, что ненавижу Лёху Никонова и его группу ПТВП, причём ненавижу просто так — без причины.
— Смотрю вот на Лёху Никонова, — кажется, говорил тебе я, — и сразу хочется послать его: нахуй, и впизду.
— Тебе надо послушать его вживую, — кажется, ответил ты.
А я и не против, понимаешь? Я с удовольствием сходил на концерт Лёхи Никонова, и даже то, что мне не понравился Лёха Никонов и его концерт, принесло мне удовольствие. Всё, что я видел и слышал, включая самую внешность лица, названия его группы, частичек интервью и самого концерта — ну совершенно мне до пизды.
— Ладно, — вздыхал я, кажется, вслух, — может вживую понравится…

Пробыли мы там чуть больше получаса. Зал был битком, Лёха Никонов истошно вопил свои слова, а я быстро запивал их ипой (на секундочку, 550 рублей за бокал). Лёху Никонова было очень хорошо слышно, но очень плохо видно. Время от времени над головами слушателей выпрыгивало вдруг зажмуренное его лицо или провод микрофона бил хлыстом остатки кислорода, а больше ничего особо и не происходило.
Слева от нас стояла очень странная (читай: ебанутая) девушка со своим парнем и горсточкой недавно отросших волос на голове. Я не мог не поглядывать на неё, потому что некоторые строчки она знала наизусть и вечно что-то бормотала, загадочно улыбаясь каким-то совсем уж странным (читай: ебанутым) строчкам.
— йййййяяяя!!! ллёёха нниииикааанаааав, ннннаааахуййй!!! — вопил Лёха Никонов в позе развязного гуляки-рок-звезды.
— Божечки святы… — отводил я глаза и опять натыкался на эту дамочку слева.
— Лёха никонов, нахуй… — закрыв глаза, шептала она своему парню в воротник.

Эти строки мне напомнили, как я ходил в гости к поэту Константину Ямщикову на блины (вы не знакомы, но я тебе про него рассказывал). Разговаривали мы с Костей как раз спустя два дня после концерта, да и разговор зашёл о чём-то таком: не то дорогом пиве, не то дрянных стихах — так что я поделился своим впечатлением о концерте Лёхи Никонова, а Костя поведал мне в ответ, что однажды брал у него интервью. На самом деле, я интервью пересказывать не собираюсь, потому что Лёха Никонов мне совершенно до пизды, да и дело это неблагородное, — так что я не знаю, зачем этот абзац ввернул. Может, просто устал писать ненавистное "Лёха Никонов" и захотел написать приятное: "Костя Ямщиков", "блины" и "в гости".
Лёха, нахуй, Никонов...

Больше на концерт Лёхи Никонова я не пойду никогда. Разве что только случайно и до беспамятства пьяным.

Докончив своё пиво, я сделал отчётную фотографию и сбежал в Подписные издания — где и провёл остаток вечера, но об этом я расскажу уже в другом письме.

Вот.
Ну, а ты как, Тимофей? Как твои дела? Как прошла писательская резиденция?

ЦИСТЕРНА
(выставка Night Expansion от NONOTAK)
Курляндская ул, 48

Только недавно состоялось открытие новой мультимедийной выставки в пространстве Цис-терна на территории завода им. Степана Разина, а уже позапрошлой ночью горело здание солодовни напротив. Это, наверное, никак не связанные события, но как не обратить внимания?

В Цистерне я уже второй раз — и почему-то до сих пор не на рейве.
— А где рейв-то? — опять спросил я у организаторов.
— Будет лайв, — заверили они.
Зачем опустелому цеху пивоварни дурацкие мигающие огоньки и лампы, если не ебашит музон так, чтобы было слышно с самой Курляндской? Затем, наверное, что это площадка другого формата — тихого, семейного, выходного дня, в бетонных декорациях индустриального прошлого.
Да и слава богу. Если подумать — я на рейвы не хожу, и скорее всего не побывал бы в Цистерне, если б тут проходили вечеринки. Рейвы — это пускай где-нибудь в лесу.

Мультимедийную выставку привёз франко-японский дуэт NONOTAK. Я такое не люблю, но было, вроде как, прикольно. Описывать траектории движения точек и фигур я не возьмусь, но постараюсь объяснить ощущения (а это, наверное, здесь главнее). Вы попадаете в этакий симулятор скринсейвера: во тьме мигают и кружатся белые точки-звёздочки, ползают пары лучей света — они равнодушно скользят по пространству и полю зрения, и ничего, кроме себя и своего движения не предлагают. У тебя есть работа, дела, дом, отношения, проблемы и радости — но не здесь, не в Цистерне, не среди этих точек и лучей. А где-то там, далеко, позади скринсейвера, на холодной Курляндской улице. Круто, наверное, быть там одному, в тишине.

Я не сделал ни одной фотографии, но теперь, когда наблюдаю фотоотчёты коллег-рецензентов, понимаю, что на фотографиях выставка выглядит куда круче, чем мне казалось при наблюдении воочию. Сходить ещё раз, что ли?

На открытии угощали кофе и булками от кафе Футура. Для понимания той четверти подписчиков, что читают наш канал из Москвы, объясняю: кафе Футура — это инстаграмное известное заведение с Петроградской стороны. Пекут булки, варят кофе, всё такое.

Ну, и вот — попил кофе, булку надкусил, походил по Цистерне. Что ещё вам рассказать?

SUBWAY
ул. Пестеля, 23

Прочитал недавно в новостях, что Сабвей планирует возвращение в Россию. Я сильно удивился, потому что в этом месяце я там уже был — и сколько смогу вспомнить, никуда Сабвей ни разу не девался. Решил проверить воочию — Сабвей ли? На месте ли? Есть ли куда возвращаться? И пошёл.
Очутился на ул. Пестеля, там Сабвей стоит больше дюжины лет и даже не поменялся совсем. Ещё с университетских времён знаю, что вечерами режет глаза холодный свет, разбита плитка в туалете и чтобы вызвать продавца из недр полуподвала, нужно несколько раз громко кашлянуть. В этот раз я не кашлял, а просто шумно ворочал курткой. Откуда-то сбоку воплотился бойкий, но уставший узбек (будто бы и он здесь с 2012 года работает), буркнул мне «здрасьте», а следом за ним выплыла низкая, обильная тётка лет 55-ти.
Заказал себе половинку белого с пармезаном, индейка/ветчина с дополнительным творожным сыром. Пока бутерброд грелся, в помещение кто-то зашёл. Это был какой-то забулдыга, совершенно притом карикатурный: в кожаной кепке с козырьком, с грязным пакетом и в туфлях, с сизым фингалом под правым глазом и в самом разомлевшем расположении духа. Со ступенек он в воздухе развернулся в сторону туалета, упершись в угол стены, и крутым виражом залетел к умывальнику, по пути шумно ударив пакетом по стулу. На него обратили внимание и узбек с тёткой. Тётка про себя выругалась и пошла в зал.
— Овощи все?
— Все, — говорю. — И острый перец тоже.
Стою и думаю: неужели сейчас будет скандал? Даже смотреть не хочу, честное слово… А помидор же не овощ, вроде? Слышу, тётка что-то уже нагоняет несчастному забулдыге.
— Что ты сюда пришёл? Умываться дома надо! — кричит она. А ну пошёл вон отсюда!
— А ты хули на меня орёшь! — орёт забулдыга. — Хули ты на меня орёшь?! Хули ты на меня орёшь?
И, действительно, хули она орёт? Подумаешь, умывается человек. В себя придти пытается, может.
— Вам какие соусы? — вдруг спрашивает меня бойкий узбек.
— Соусы… так…
— Я сейчас охрану вызову!
— Да пошла ты нахуй! Отвали от меня, говорю!
Я глянул назад — тётка забаррикадировала выход забулдыге мусорным контейнером.
— Давайте, — говорю, — чипотле, медово-горчичный…
— Я охрану сейчас вызову, никуда ты не пойдёшь! Что ты припёрся вообще?!
Сначала прогоняла, а теперь не выпускает. Эту женщину не поймёшь.
— А ты чё припёрлась к нам? Деньги наши зарабатывать? — протиснувшись всё-таки к выходу кричит забулдыга.
— … и тысячу островов, наверное, — вздыхаю я. Ну, думаю, точно не твои деньги она зарабатывает. У тебя-то их нет.
— Попить?
— Ничего не нужно, спасибо. Хотя давайте колу.
Так они и разошлись.

Бутерброд вкусный, особенно с допорлнительным творожным сыром. Здорово, что Сабвей вернулся в Россию.

БАР 38 УЗЛОВ
Гороховая 35-37

В баре "38 узлов" на Гороховой я никогда не был. Вернее, был — но только одной ногой. Это было поздно вечером в какой-то, вроде, выходной — я стоял на углу с каналом Грибоедова и курил. Слышу за спиной, на переходе, чертыхается женщина: «Тьфу ты» да «пиздец» и «помогите». Какая-то дамочка (уже не молодая женщина, но и бабкой не назвать) в жёлтой шубе не могла взобраться на скользкий тротуар.
— Эй! ты! Помоги!
Кроме меня никого не было, так что я подошёл, подставил локоть, чтобы она схватилась за меня, и затащил её на тротуар.
— Веди! — командует она.
Уже и не припомнить подробностей её внешности, кроме жёлтой шубы. Знаю только, что она была пьяна ужасно. В стельку, знаете? В говнище даже. Язык у неё заплетался, ноги вихляли, голова качалась. Помогу, думаю, ладно.
— Куда вести-то вас? — спрашиваю.
— Трид-цть! Во-сим! — прогремела она и потянула меня вверх по Гороховой.
Я осмотрелся, чтобы найти домовую табличку.
— Дык, — потянул я её обратно, — мы на нечётной! Вам нужно на ту сторону.
— Неее. Тридцать во-сим углов!
Какие ещё 38 углов, думаю?
— Это что такое?
— Да бар! — она глубоко вдохнула и, почти икая, проговорила в себя, — бар. Тридцать. Восемь. Узлов, — и шумно выдохнула.
— А! Есть такой! — вспомнил я. — Это тут совсем рядом, пойдём!
И я повёл. Почти тащил, вернее сказать. Она что-то там говорила нечленораздельное, про то, что сегодня она нажрётся, что она легенда, что где-то там она сделала ого-го, что ещё пару шотиков и вот уж скоро буги-вуги. Я не возражал — тем более, откуда мне знать?
— Вот — рюмочная «38 узлов»!
— Пойдём. Угощу, — говорит она и роняет сигарету на асфальт.
— Спасибо большое, — роняю улыбку в ответ, — но я уже иду домой.
— Хотя бы шотик.
— А вам вообще уже не стоит пить, — я приоткрыл дверь и стал заводить её внутрь.
— Ну хотя бы кофе.
— Да уже полночь, какой кофе. Чистить зубы и спать!
Тётя встала на пороге и стоит.
— Чай. Чай. И пойдёшь.
— Нет, — мотаю головой.
— Шотик!
Я развернул её лицом в бар, подтолкнул вторую дверь — тут я как раз и зашёл за порог одной ногой — и пожелал тёте хорошего вечера. Откуда-то изнутри бара слышу мужской голос:
— Кто-нибудь, помогите женщине! Проходите, пожалуйста!

Хорошая, короче, рюмочная. Не дадут пропасть. И сами не пропадут.