вот они, наказанные
молчанием
не отвеченные
задавленные многолетними
грудами
извести
без вести
оставшиеся
не прорастут, не заметят

сколько бы мне ни снилось
слов

сколько бы там ни лежали
сколько бы их там ни жалели

то же ли я говорил тебе?
пойди ко мне навстречу
пойди не сомневайся
во власяницу молчания
одетый

* внутренняя сила, потенциально заключающая в себе цель и окончательный результат (действия) —
энтелехия

вот они, несказанные и сказанные
рано пойманные, кем-то, некстати
бьются, прыгают, выброшенные, украденные,
маленькие, не доросшие, не услышанные
бьют хвостами жалко на безводье
бьют со всей дури в землю
что аж эхом отзывается
а потом тонут в темном океане
мимо мнится жизнь другая:
легкие, плавники и жабры —
нескончаемое плавание
где же ты, владычица морская?
голос, вырванный любовью
в омуте оглохшем
ой да разгуляется!

ДАЙ

несутся горы и годы
и без тебя все разумно
все говорит не о страшном
и говорит на знакомом
вычерченном на бумагах
данном сводами правил
дай ты мне лучше воду
дай ты мне лучше жажду

господи дай мне стать прогалиной чистейшей в чистом небе
зернышком сахарным в сладчайшем хлебе
частью причастья таен
господи дай мне
пролиться дождем
материей бесконечно многой
господи дай мне
стать медвежьей берлогой
долгой и темной
на стенах пещеры
вычерченным неразличимым
первобытным чем-то
там разыграюсь: пойдет охота
господи дай мне исчезнуть

никто не может
никто не знает
идти по плитке
по камням
и навзничь
лечь смело
вниз
и пялить —
видно мало
бывают дни
такие дни
когда и смерть
и жизнь
приперлись поманили
на том и разошлись
осталось небо
чего там нету
только
да ничего такого

всем привет вот стихотворение 🎶

к смерти нужно подходить поближе чтобы ветер
дующий оттуда, снизу
слышно доносился чтобы видеть
что бывает с человеком сирым
добрым прокаженным человеком

к смерти нужно подходить и палкой
проводить как со зверьком играя
извлекать наружу звуки лая
слово извлекать наружу
чтобы возвращаться было нужно
чтобы слышно лучше это было

если долго не смотреть в глаза ее немые
можно будто бы окаменеть и хуже

фоссилии — ископаемые остатки организмов или следы их жизнедеятельности, относящиеся к прежним геологическим эпохам.

в журнале на коленке мои иллюстрации 🎶

олово/карандаш

с богом вышел новый номер журнала
а там подборка и иллюстрации АВТОРА 😌😌😌😇
читайте

весна. в петербурге солнце и много пыли. в москве все психушки уже переполнены. в челябинске холодно и скользко. где-то начинается новая жизнь. где-то заканчивается. у метро милая старушка призывает покупать саженцы роз. заверяет: недорого. журнал на коленке снова выходит на свет. не бойся, тебя никто не обидит. вот твои друзья, смотри:

ТЕКСТЫ

Григорий Стариковский. Сочинение новой жизни

Григорий Батрынча. Саечка за испуг
(с предисловием Валерия Шубинского)

Илья Похлебалов. Мы дабуди
(с предисловием Маши Ежовой)

Антон Харин. Не-время года

Влада Баронец. Человек должен жить один

Петр Кочетков. Распад неизбежен

Елена Кузьмичёва. Теперь мы — ульи

Костя Ямщиков. Стихи, написанные оловом
(с предисловием Дани Данильченко)

Дана Курская. Три посвящения

Александр Клямкин. Бычьи глаза

BESSMERTNIK. Башня тишины

Юлия Токарева. И радостный миг настанет

Евгения Карасева. Ботанический сад твоего имени

Мария Логинова. Рождение речи

ㅤ
ЗАМЕТКИ

Павел Кричевский. Основные пролегомены к вкусу воды

ㅤ
КАРТИНКИ

Павел Крисевич. Картины из серии «Мёртвая Бутырка»

ㅤ

номер полностью: https://na-kolenke-zin.ru/?page_id=1915

иллюстрации номера: Маша Гусарова, Надя Захарова, Владимир Литынский, Антон Харин, Даша Плешкова

поклон

ласточка скамейки своим диким парусиным оперением указывает куда дует ветер
наше возвращение в Тарусу не планировалось заблаговременно
и это важно только если вообще есть такое время
солнце ночью можно ведь увидеть в луже когда дождь зажатый в латные доспехи тихо сыплет вниз свои иголки это лепестки оранжевого солнца фонаря который отразился на асфальте
вот его преображение господне на Фаворе этой выемки в дороге —
явление
когда огненное резко водянеет и от этого виднее только больше

а меня никто не ест
а меня никто не ест
а меня никто не хавает
люди стали просто тварями
я казалось самый сладкий тут
я казалось самый сладенький
можно есть меня за завтраком
можно есть меня за полдником
хоть кусками — половинками
можно целым или сваренным
люди суки стали твари вы
ну за маму то вы же хавали
ну за папу то вы же хавали
и за бабку то
было сладко вам
ели суки даже кашу манную
а меня опять никто не хавает
по зубам ложкой —
аааааааааааам

хлеб превратился в мел
стул превратился в труп
что от меня хотел?
я одинок и глуп
я одинок и глух
мне бы лежать на дне

мир говорит с тобой
но ты молчишь в ответ

где-то около края плоскости карты земли на которой ставили штампы эти друзья и враги
есть место белее чем дым струящийся в небо угодный богу
там нас обычно много:
я ты

с края плоскости карты земли по которой долго шли и шуршали дрожали скреблись
шаги —
капельки раньше входившие в эту дорогу сюда
просто вода
падает вниз
и

1.
листья ивы как мертвые рыбы
вверх животом. и река в рытвинах
падает все, и мне кажутся
стебли крапивы крестами павших
а ты выйдешь и скажешь:
и увядание пышное,
и умереть не хочется,
и есть в потоке гнили перерывы
полны они живой и резвой рыбы

2.
есть в поле лед и осень наступила
хочу ли я в деревню сильно?
там делать что? к примеру лед кусать
и у реки стоять и утром долго спать
и днем и вечерами тоже
хоть на диванчике в прихожей
темно сейчас — темно потом
или гулять с собакой Малышом
он умный, сильно меня любит
или ходить из дома в дом
и думать что-то обо всём:
мне кажется что есть еще на свете
в придачу к этим двум
какой-то третий

вот такое писалось осенью, все наверно потому что читал я аронзона

зачем-то открыть глаза пытаясь уснуть
лежать как никто не лежит и водить по стенке рукой
шершавой, над головой
узор-экзоглиф обоев как чешуя
как камень; как камень же буду и я
как память о суше и море.
есть время, и времени тонкая гладь —
утонет богатство и детство и танечкин мяч
глубóко и больно
но тоже есть что-то что вдруг пробуждает шуршать —
по стенке ногтями водить чтобы дольше не спать
по этим чешуйкам обоев

комментарии будут открыты (наверно)

1.
я маленький, я меньше всех на свете
там дети бегают, вот эти дети —
они как кипарисы. я им не по плечи
по щиколотку только; — тоже нет
в ближайшем приближении утрачусь, буду не замечен
ими. а они играют в лес

2.
наверно нам надоело
просто нам жить надоело
падать и падать, катиться
открыть глаза и все желто
все перемято и жарко
тесно как в клетке любому
больно как каждому в клетке

вот они горы
вот они камни
как они падали
как они спали некрепко
и их судили последним
невероятным судом
а их ласкал беззубый ветер
и если все летит на ветер
то это хорошо

здесь я что-то пишу
говорить часто сложно и слов мало,
а поэзия есть и склонение к художественной форме как к колодцу, когда горло пересохло, есть