Зарисовка "Конь"🐴
Не спрашивайте, что у меня в голове, пожалуйста.
______
Кэйа проигрывает в споре. Аякс по прозвищу Тарталья, именуемый в народе Торт, протягивает чёрный маркер в руку и поднимает брови — они двигаются змейкой.
Да нет, быть не может!
Кэйа выжидает, и друг приказывает сделать то, что совершенно не принято делать в их возрасте.
Вот представьте: двое взрослых мужчин с модными причёсками, напудренные и немного пьяные. Оба в комбинезонах цвета своих команд, Кэйа в голубом, Торт в синем. Крадутся, воровато оглядываясь, на территорию красных.
Конь известной автомобильной марки красуется на гараже, но им нужен не этот. Они ищут другого коня.
Торт хихикает, когда они открывают незапертую дверь, за что получает тычок под рёбра, но Кэйа тоже смеётся, закрывает рот ладонью и издаёт звуки умирающей собаки.
Всё происходит без единого слова.
Вот машина, вот маркер.
Им, распившим одну бутылку бурбона на двоих, уже ничто не кажется подозрительным. Они гениальны, проворны и очень ловки! Передвигаются бесшумно. Торт роняет ключ, но наступает на него. Звон прекращается.
Передвигаются бесшумно. Давясь смешками. Словно феечка залетела под гоночный костюм и щекочет подмышками.
Кэйа находит нужного коня на капоте. Щёлкает колпачок маркера. Торт на стрёме. Кэйа ставит кончик на пузо жеребцу и ведёт удивительно правильную линию, словно всю жизнь рисовал фаллические части тела животных. Практика со школьных времён, не обращайте внимания.
Он наклоняется для удобства, чуть высовывает язык, хвост падает вперёд.
Вот так. Теперь осталось закрасить.
Маркер скрипит по лакированному капоту, придаёт искусству объём, наполнение, цвет. Кэйа так увлечён.
И он дёргается, услышав щелчок.
Дверь болида открывается, а из окна на него смотрит чудовище с красными волосами и ошалевшим лицом. Оно выскакивает из машины. Кэйа роняет маркер. Торт бежит к выходу и захлопывает дверь. Кэйа рвётся за ним, но его хватают за рукав, разворачивают и впечатывают лицом в капот.
Бац!
В ушах звенит, голова кружится, холодный металл трезвит вместе с адреналином, из-за которого сердце мечется в пятках. А чудовище нависает над ним, дышит в затылок и хочет испепелить. Если бы оно умело пускать пламя глазами! Но оно не умеет, оно овладело искусством ледяного равнодушия и колких фразочек.
Теперь Кэйа думает, что он ошибся, и что-то горячее, допустим, ярость, в этом существе всё же живёт.
Кстати, его зовут Дилюк.
— Не соизволишь объяснить, что здесь происходит, Альберих? — спрашивает Дилюк.
Нет, всё-таки даже злиться по-нормальному оно не умело. Хоть бы врезал, а не лез выяснять отношения таким тоном.
Кэйа пробует подняться, но плечо болит, Дилюк всё ещё держит его в захвате и, сволочь, прижимается слишком тесно. В комбинезоне становится жарко.
"Не соизволю", — хочется сказать.
— Всего лишь безобидная шутка, — улыбается, ведёт задом, не то требуя отойти, не то наоборот.
Дилюк тут же отпускает.
Так-то, мистер недотрога.
Выпрямившись, Кэйа мнёт разболевшийся сустав, поправляет волосы и, планируя выйти отсюда без нового скандала перед гонкой, поворачивается с самым безобидным видом.
Дилюк вдруг меняется в лице, пялится на него и резко захлопывает рот ладонью. Кэйа не понимает, правда. Чудовище смеётся, прячет покрасневшее лицо и держится за живот. Его смех тёплый, похож на посиделки у костра с друзьями, на беззлобный юмор отца вечером возле камина.
Кэйю прошибает, всё сжимается. Но он хочет знать причину этого смеха, оборачивается к болиду и видит в отражении стекла что-то чёрное на щеке.
И принимается активно тереть лицо, превращая отпечаток члена в кляксу.
Дилюк, пережив первый приступ смеха, подходит к нему с салфетками, помогает — краска маркера въедливая, не стирается так просто. Но надо убрать, ему нельзя на гонку с таким трофеем!
Дилюк удерживает за подбородок, пускает в ход антисептик. У него глаза как у собаки, блестящие и преданные, и черты лица, оказывается, сглаженные и мягкие. Кэйа осторожно пробует на вкус эту заботу и понимает, что никакое Дилюк не чудовище.