Ева раздраженно вздохнула.
Бесит.
Ну вот на кой черт она вообще связалась с этим копом? Теперь тащиться в какую-то больницу ради того чтобы передать вещи какой-то мелкой идиотке.
Ева затушила сигарету об урну и вошла внутрь больницы. В холле было множество людей и везде шумело.
Как же бесит.
А она бы могла уже тусоваться с друзьями.
Но нет, Джеймс надавил. Она ему, видите ли, "должна", а он занят, как и все его тупые знакомые. Не может отнести бедной-несчастной девочке чистые вещи.
А ее это ебет?!
Ева вздохнула еще раз и огляделась.
Достаточно же будет просто передать медсестре, да?
***
Ева поднималась по лестнице нахмуренная и злая как никогда. Джеймс предупредил медсестру и та пустила Еву к палате, а сама быстро смылась. Черт, ну что за невезение.
Она огляделась. Коридор с множеством дверей чуть ли не светился белизной. Было тихо и свежо. Атмосфера была успокаивающая, но на Еву это слабо действовало. Пахло хлоркой и какими-то лекарствами.
Ева шла вдоль дверей быстрыми и широкими шагами, мельком проверяя номера.
Четыреста четыре.
Вроде та что надо. Она постучала и не ожидая ответа открыла дверь.
***
Цвет нежного утреннего неба, когда уже сошел рассвет. Самый край синевы у горизонта в летний день.
Такого цвета были глаза уставившиеся на Еву.
Что-то вздрогнуло.
Невесомые тюлевые шторы в палате развевались из-за открытого окна.
Девочка больше походила на забитую собаку чем человека. Какое-то нелепое запуганное существо. Глядела светло-синими оленьими глазами из-под космы нечесанных, длинных и несколько редких коричневых волос. Цвет такой блеклый и темный. Кожа тоже была ненасыщенного, сероватого оттенка. Мертвецки бледная. Болезненно худая и нескладная она просто с удивлением и страхом пялилась на Еву, растерянно моргая. Казалось, что боится она чисто "на всякий случай", потому как удивления было больше чем страха.
Все руки в каких-то шрамах. Да и вроде как на теле тоже виднелись. Шрамы были разные, круглые, похожие на ожоги, и такие, как если через чур сильно расчесать комариный укус. Но площадь вторых была явно больше чем от комариного укуса. Они шли полосками по всему запястью, почти полностью перекрывая его.
Ева стояла как вкопанная, пока не моргнула и оцепенение наконец-то исчезло.
Голубое небо за окном, с светло-синим горизонтом, практически не видным за множеством многоэтажек.
Пахло цветами, хоть в палате их не стояло. Такой незначительный легкий аромат. Как у полевых цветов.
Откуда?
Неважно.
Ева поставила пакет на тумбу.
— От Джеймса. Он послал меня передать.
Ева сказала коротко и сухо. Она изучала девочку дальше. Та ничего не ответила, даже не кивнула. Просто пялилась широко распахнутыми глазами.
Ева вздохнула. От оцепенения не осталось и следа, лишь вновь вернулось раздражение.
Ева посмотрела на нее еще пару секунд и вздохнула. Ну что за идиотия.
Зато поручение выполнено и она теперь свободна.
Когда она уже выходила девочка издала первый звук. Внезапное тихое "м".
Ева повернулась глядя на нее.
Девочка долго молчала, и когда Ева уже отвернулась то спросила тихим голосом:
— Ты не из больницы.
Она скорее утверждала, чем спрашивала, но Ева коротко ответила "Да".
Девочка кивнула издав второе "м" и отвернулась, косясь на Еву в пол глаза.
Она почесала щеку правой рукой. С тыльной стороны виднелась татуировка. Две вертикальные палочки и еще одна горизонтальная под ними. Что это значит? Одиннадцать?
Откуда у подростка тату? Партак набитой иголкой и черной ручкой? Слишком аккуратно для такого...
Как будто это важно.
Ева отвернулась и вышла из комнаты.
***
Что-то в этих по-травоядному перепуганных глазах цепляло.
Ева выдохнула облако дыма смотря на ночной город. Как же звали ту девочку? Джеймс много о ней говорил, хоть Ева и не слушала.
Зачем ей слушать этого надоедливого копа?
Теплые руки обняли ее со спины.
Она не оглянулась, продолжая курить на балконе.