Ночью когда гуляешь больше слышно чем видно. Звуки из темноты. Лишенные зримых образов и ты волен интерпретировать их как угодно, как таинственные или что-то обыденное. Шелест шин, звон посуды, шорохи, хлопанье дверей, детский плач, неясный гул откуда-то совсем из далека. И конечно голоса. Люди говорят в темноте, с теми кто идет рядом или сидит за тыщи киллометров. Сегодня им плевать на расстояния (мы дружим с теми кого 20 лет назад никогда бы не смогли не то что встретить, но и услышать) и им совершенно наплевав слышит ли их кто-то с кем они сейчас не беседуют. Их голоса приближаются к многочисленным, разрозненным кругам света, они появляются в этих кругах, графической оболочкой своих голосов и через пару стуков каблуков, снова становятся бесплотными голосами во тьме и исчезают, сменяются новыми. В одном из кругов на лавочке сижу я. В великолепной гавайке (но не только в ней, хотя теплая и темная ночь может быть и позволила ограничит гардероб рубахой)) и пью что то алкогольное со вкусом "плевать, главное без сахара". Я слушаю звуки. Обожаю слушать звуки. Можно было пойти домой, но я не иду, ставя себе всяческие условия, что бы продолжать сидеть на лавочке. Пойду если услышу что-то забавное. И почти сразу в круг моего света всплывают детские унисекс голоса.
- Нет. Антифашист.
-АНТИфашист?
-Да.
-А, ну тогда ОК, нормально.
Дальнейший разговор тонет во тьме.
Я улыбаюсь, но нарушая свои собственные правила игры, не встаю со скамейки. Закрываю глаза. Снятые очки и темнота, делают это действие излишним.
Продолжаю слушать звуки в темноте.
Невидимая хозяйка нежно разговаривает со своей невидимой и беззвучной собачкой.
-Маруся! "Сучка ты драная!" (определи возраст по употребимым цитатам) что ты там сожрала?
Хорошо хорошо. Это второе забавное. Почти встаю со скамейки.
Невидимая собачка несколько раз громко перестает быть беззвучной и вбегает в круг света превращаясь в двух крохотных мохнатых псинок. Одна нюхает мою ногу и обе убегают из моего круга.
-Мотя! Мотя!
Маленкие собачки это очень забавно. Поднимаюсь, тяжело приподая на застоявшуюся больную ногу. И тут в мой круг входят два гагочущих пацана, славянского и кавказского вида. У славянского в руках горящий кальян. Они ищут где спокойней расположится пыхнуть. Фатум однозначно гонит меня в замкнутый, управляемый верной киберрабыней световой круг родного моего дома. Указываю парням на беседку, в полутьме на границе круга. Они благодарят меня за хорошее предложение и я хромаю во тьму.