Чудесный Комаровский берег, любимая, домашняя атмосфера, живописный кусочек заповедника, в котором мне повезло жить.
Здесь Стругацкие придумали свой “Пикник на обочине”, и под влиянием этих необычных мест родилась идея красивых миров, которые искал Сталкер.
Тут, в маленьком дачном домике по Морской улице, Евгений Шварц впервые прочитал пьесу “Обыкновенное чудо”, и, по воспоминаниям современников, его жена, любившая заниматься садом и варкой варенья, а так же сама атмосфера, творческие друзья, постоянно приезжавшие в гости, напоминали написанную им сказку.
Мне очень нравится его мемуарная заметка про путешествие из Комарово в Ленинград, ее можно почитать
вот тут.Рядом, на улице Осипенко, стоит легендарная дача Анны Ахматовой, куда приезжал молодой Иосиф Бродский.
Процитирую его стихотворение про Комарово, написанное уже в эмиграции:
Песчаные холмы, поросшие сосной.
Здесь сыро осенью и пасмурно весной.
Здесь море треплет на ветру оборки
свои бесцветные, да из соседских дач
порой послышится то детский плач,
то взвизгнет Лемешев из-под плохой иголки.
Полынь на отмели и тростника гнилье.
К штакетнику выходит снять белье
мать-одиночка. Слышен скрип уключин:
то пасынок природы, хмурый финн,
плывет извлечь свой невод из глубин,
но невод этот пуст и перекручен.
Тут чайка снизится, там промелькнет баклан.
То алюминиевый аэроплан,
уместный более средь облаков, чем птица,
стремится к северу, где бьет баклуши швед,
как губка некая, вбирая серый цвет,
и пресным воздухом не тяготится.
Здесь горизонту придают черты
своей доступности безлюдные форты.
Здесь блеклый парус одинокой яхты,
чертя прозрачную вдали лазурь,
вам не покажется питомцем бурь,
но - заболоченного устья Лахты.
И глаз, привыкший к уменьшенью тел
на расстоянии, иной предел
здесь обретает - где вообще о теле
речь не заходит, где утрат не жаль:
затем, что большую предполагает даль
потеря из виду, чем вид потери.
Когда умру, пускай меня сюда
перенесут. Я никому вреда
не причиню, в песке прибрежном лежа.
Объятий ласковых, тугих клешней
равно бежавшему не отыскать нежней,
застираннее и безгрешней ложа.