Молвин работал военным медиком в одном из закрытых военных учреждений. Он устроился сюда совсем недавно — по его собственным подсчётам, прошло около полугода. Работа находилась далеко от родного города, но благодаря высокой оплате жаловаться было не на что.
Каждый день был похож на предыдущий — рутинный и утомительный. Молвин обрабатывал раны, зашивал пострадавших, следил за приёмом лекарств. Иногда ему казалось, что он работает на автопилоте, механически повторяя одни и те же действия.
Комната, в которой он жил, была небольшой, но уютной. Каждому медику выделялась своя личная жилплощадь, что радовало Молвина больше всего. Он не представлял, как военные справляются с постоянной суетой и теснотой казарм. Молвин знал — он бы не выдержал жить бок о бок с другими, деля всё до последнего предмета.
В один из апрельских дней он проснулся раньше обычного. За окном ещё было полутемно, но слабый рассвет уже начинал окрашивать горизонт. Не желая без дела дожидаться начала смены, Молвин решил прогуляться. Военный лагерь располагался неподалёку от небольшого озера, и он сразу понял, куда направится.
Солнце, едва показавшись из-за горизонта, бросало на землю мягкие золотые лучи. Воздух был свежим, даже немного прохладным, и эта прохлада приятно бодрила. Узкая тропинка, ведущая к озеру, петляла между редкими деревьями, и Молвин шагал по ней уверенно, не в первый раз идя этим маршрутом.
Берег озера был заросшим, но ему быстро удалось пробраться сквозь густую траву и кусты. Склон оказался пологим, и Молвин без труда спустился к самой кромке воды. Он аккуратно присел на сухой песок, стараясь не запачкать форму, и достал из сумки блокнот и ручку. Это было его маленьким утренним ритуалом — делать зарисовки окружающего пейзажа. Гладкая поверхность воды, лёгкие волны, игра света на деревьях — всё это вдохновляло.
Прошло около двадцати минут. Молвин уже собирался уходить, когда вдруг услышал шорох. Он замер, прислушиваясь. Сердце забилось чаще. Шорох повторился, где-то в зарослях неподалёку. Он быстро убрал блокнот в сумку, встал и медленно двинулся в сторону звука.
Осторожно раздвинув несколько кустов, Молвин едва успел сделать шаг, как чья-то рука резко схватила его. Его потянули к себе и тут же зажали рот. Он попытался закричать, но в рот сунули кусок ткани, заглушив любые звуки. Инстинктивно он начал вырываться, пытаясь ударить неизвестного, но тот ловко завёл его руки за спину. Молвин пытался повернуться, чтобы увидеть лицо нападавшего, но человек был полностью одет в чёрное и носил балаклаву.
Прошло несколько минут. Поняв, что вырваться не удастся, Молвин решил не сопротивляться. Он просто молча смотрел на своего похитителя. Тот, наконец, убрал ткань с его рта и заговорил:
— Успокоился?
Молвин кивнул.
— А теперь пойдёшь со мной. Оружие оставляешь здесь. Крикнешь — перережу горло, — произнёс он холодно.
Голос был глухой, безэмоциональный, словно это была не угроза, а констатация факта.
— У меня нет оружия. Можешь проверить сумку, — хрипло ответил Молвин, откашлявшись и протянув свою вещь.
Неизвестный быстро осмотрел содержимое, после чего переложил всё в свою сумку.
— Вставай. Пошли.
Молвин подчинился. Он встал и двинулся вслед за ним, всё ещё не понимая, что происходит и почему именно он оказался втянут в это.
Молвин уже ни на что не надеялся. Его вели либо на верную смерть, либо на вечные муки. Он шел на вражескую территорию. Всё это время он молчал, даже не смотрел на того, кто его захватил. Незнакомец шел сзади, держа в руках что-то вроде пистолета.
Вдруг один из них прервал тишину:
— Жить хочешь? — спросил парень.
— Даже если да, то что? — тихо ответил Молвин, не отводя взгляда в сторону.
— Лечить умеешь?
Молвин молча посмотрел на него.
— Я медик, — наконец сказал он.
Незнакомец усмехнулся, взглянув на него:
— Педик, медик... Сможешь выдать себя за врача нашего отряда?
Молвин непонимающе посмотрел на него:
— В смысле? Ты не ведёшь меня убивать?
Тот приблизился, глаза его были серьёзны.