Занимаясь сейчас историей китайского искусства, переворачиваю представление об образе, посмотрите сколько пустоты в этом.
Китайская концепция духовного, проистекающая из взаимодействия пустого и полного, вне всякого сомнения, поучительна в этом контексте, ибо она не предполагает никакого разделения планов, не взывает ни к какой Вере, и духовное не является в ней объектом ни телеологического упования, ни символического схватывания. Достаточно насытить рисунок простором, проредить полное и дать заработать в нём пустое,то что есть в моей любимой игре Го подступить к бесконечности.
Открываясь проникновению отсутствия,присутствие разряжается и разрешается. До того неподвижное, оно становится подвижным и приобретает конкретную духовность.
Это беглая духовность, как говорят о беглой кисти, противоположной чёткому, плотному рисунку и его уравновешивающей. Наконец, это осветлённая духовность, подобная сильно разведённой водой туши, которая, осветляясь, тем лучше выявляет недра извечного.