Про основы марксистской демонологии или про то, как определенное количество переходит в определенное качество
Как известно, классики марксизма всё чётко расписали и разложили по полочкам в области марксистского демоноведения.
Сам Карл Маркс писал:
«В политике ради известной цели можно заключить союз даже с самим чёртом — нужно только быть уверенным, что ты проведёшь чёрта, а не чёрт тебя». (К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения. Изд. 2-е. Т. 8, с. 410).
Август Бебель (1840—1913) сформулировал:
«Если нужно для дела, хоть с чёртовой бабушкой войдём в сношения».
Владимир Ильич Ленин подтвердил:
«Бебель-то прав, товарищи: если нужно для дела, конечно, тогда можно и с чёртовой бабушкой». (ПСС, том 15, стр. 323—324).
И если разобраться, то получается, что вся практика марксизма — это цепочка более или менее удачных сделок с чёртом и бабушкой. Иногда и прямо провальных сделок, особенно под конец существования СССР. Потому что в политике всегда приходится иметь дело именно с ними, т.е. с чёртом и его почтенной бабулей.
Например, в самом начале существования революционной власти встал вопрос: «Либо вы идёте на репрессии против врагов, объявляете им красный террор, либо... либо вас самих просто перевешают и перестреляют. Выбирайте!» Большевики отвечали на это вначале высокопарными словами Анатолия Луначарского:
«Лучше сдача, чем террор. В террористическом правительстве я не стану участвовать... Лучше самая большая беда, чем малая вина».
Но потом стало ясно, что «сдача» тоже непременно включает в себя террор, вот только исполнять его будут уже белые. Но он не станет от этого ни добрее, ни меньше масштабами, совсем даже наоборот...
Второе, вместо красной гвардии пришлось все же создавать постоянное войско — сиречь Красную Армию. Которое поначалу было добровольным, но уже к весне 1918 года потребовало призыва в свои ряды. Оставалось утешаться тем, что если бы пришли белые, то они тоже, помимо прочего, устроили бы точно такой же призыв, только ещё более строгий, и никаких поблажек, например, отказникам от военной службы по религиозным убеждениям не сделали бы (а в Красной Армии они были предусмотрены).
Повторилось то же самое и с Брестским миром. Большевики выступали за «мир без аннексий и контрибуций». Но явился рогатый персонаж и, ухмыляясь, сказал: «Либо вы заключаете и подписываете грабительский, тягчайший, несправедливый, прямо драконовский мир, который вам оставит только одни глаза, чтобы плакать, либо... не стану повторяться, но вы сами знаете, что произойдёт! Выбирайте!».
Потом... прошло какое-то время и чёрт явился опять с новым требованием: разрешить свободу торговли! «Но позвольте, — растерянно сказали большевики, — вы хотите, чтобы мы разрешили буржуев? Однако дело в том, что репрессии, армия, мир... — это всё были важные, конечно, но не самые первостепенные для нас вопросы. А упразднение буржуазии, власти денежного мешка — это то, ради чего мы, собственно говоря, и затеяли революцию, именно то, ради чего мы её совершали. Как же мы можем в этом вопросе уступить?!..»
«Ничего не знаю, — отвечал упрямый чёрт, — либо вы разрешаете свободу торговли и буржуев, либо... сами знаете, что будет! Выбирайте!».
И снова большевикам приходилось выбирать.
Смешно или не смешно, а вся революционная политика состояла из непрерывной цепочки вот таких вот сделок с дьяволом. А тем товарищам, которые гордо уверяли, что они на такие позорные и постыдные сделки никогда не пойдут, будут блюсти свою моральную чистоту, Ильич спокойно и веско возражал:
«Пойдёте. Жизнь масс, история — сильнее, чем ваши уверения. Не пойдёте, так вас история заставит».
Вот только не следует и забывать, что большевистское понимание союзов с дьяволом включает в себя и определённые правила, сформулированные ещё Георгием Плехановым:
«Врозь идти, вместе бить! Сговариваться только насчёт того, как бить, кого бить и когда бить! При одном условии: не связывать собственных рук». «Ни общих «программ», ни общих учреждений, ни отказа от критики временных союзников».
А вы что думаете по этому поводу? Напишите в комментариях пожалуйста.
#ТеорВопрос
Для связи: КК_bot