Люди знали, что русская армия мирных трогать не будет. Не все поддерживали оголтелый режим, пришедший к власти после 2014 года. Многим не нравилось, что делает новая власть. Поэтому появление российских войск восприняли как закономерный итог. Тем более у всех в памяти был крымский вариант.
В общем, Харьков русских ждал.
Да, не все. Да, возможно, не с оружием в руках и не силовым путем. Хотя других вариантов уже и не было, если честно. На второй день, по слухам, был бой у Циркунов. Но точно никто и ничего не знал.
Русских в Харьков тогда не пустили. Разобрали парней, которые так и не дождались подмоги. Почему так получилось, никто не знал, но было понятно, что что-то пошло у них не по плану.
Женька ездил потом к 134-й школе. Посмотреть на место боя группы спецназа на «Тиграх». Там, среди кусков металла, битого кирпича и обгоревших тряпок, он нашел закопченную звездочку. Почти такая, какая была на погонах отца.
На всякий случай семью отправил в Белоруссию. Отчим повез всех на своей машине. Оттуда они добрались до Воронежа, где жили мамины родственники.
Первые часы после начала войны местные власти были парализованы и не давали никакой информации. Потом новости сразу пошли густо и размашисто. Полились отчеты, аналитика, блогеры, телевизионщики. Мощно поперли телеграм-каналы.
Евгений, как и все, погрузился в поток. Сводки о боевых действиях шли как с одной, так и с другой стороны. Но симпатии Женьки оставались на стороне России. И он был не один такой. Он это видел в комментариях, обсуждениях.
А потом всплыло видео, где пленным простреливали ноги. И Женьку накрыло. В Сети уже были ролики с отрезанием голов и просто расстрелами пленных. А еще до этого были сожженные — «Беркут» на Майдане» и люди в Одессе. Война на Донбассе.
Как простой обыватель, он старался не пропускать это через себя. Это ведь все где-то там, далеко, в другом городе, другие люди.
Но тут выложили это свои же, харьковские. «Кракен». Нелюди, которые ходят с ним по одним улицам, дышат тем же воздухом. Устраивают такие же зверства, как и моджахеды, убившие его отца. Что и в какой момент пошло вдруг не так? Почему вдруг два братских народа вынуждены ненавидеть и стрелять друг в друга? Ради каких таких новых идеалов?
Жить дальше в ситуации, когда нацисты «Азова», «Кракена» и «Фрайкора» будут определять будущее его страны, его семьи, языка, его собственное будущее, он просто не мог.
И Женька понял, что оставаться в стороне простым наблюдателем уже не сможет. Поэтому принял для себя решение — начать помогать своим. Да, именно так. Своим.
Вот так, неожиданно для себя, он вышел на телеграм-бот, куда можно было кидать информацию о войсках противника.
Первый раз Женька отправил координаты казармы того самого «Кракена». Слегка дрожащими пальцами набрал их на телефоне и нажал кнопку «отправить». Ответ пришел практически сразу. Сообщили, что информация принята и будет проверена дополнительно.
Прошла неделя. Он уже начал отчаиваться, что его сообщение проигнорировали. Но по указанным данным при очередном ночном обстреле военных объектов вдруг прилетела ракета...
И началась для Женьки другая жизнь. Яркая, насыщенная, опасная.
Раз в две-три недели он отправлял на бот несколько цифр координат и ждал результат. И результат не заставлял себя долго ждать.
Наличие своего автомобиля и загородной дачи пришлось кстати. Это позволило расширить географию за пределы города.
Так на свой личный счет записались уничтожение радара от С-300, который прятался в посадке у перекрестка, большой склад ГСМ и боеприпасов, несколько колонн с техникой, ремонтные мастерские, еще одно расположение нацистов...
То, что его ведут, заметил почти сразу. В тот день он возвращался с очередной вылазки за город, как вдруг заметил в зеркале заднего вида знакомый автомобиль. Женька уже его видел сегодня, когда выезжал с заправки.
Страха, как ни странно, не было. О методах работы СБУ он слышал неоднократно.
И знал, что церемониться с ним не будут. Отправил очередные, разведанные за сегодня координаты. Не сдержал нахлынувших эмоций и добавил в конце: «Горшунов Евгений, Харьков. СБУ на хвосте.