У гор, как у деревьев, есть корни.
Эти корни уходят вниз, к самому сердцу мира, сталкиваются и сплетаются – и держат на себе луга и пашни, леса и перелески, человеческие города и дно морское.
Бывает, от горы один пенёк остался – а корни раскинулись широко, на вёрсты вокруг, на дни пути.
Вот почему тот, кто идёт работать в горы, может для этого и под землю спуститься, и под морем оказаться.
А высокие, крепкие горы, вроде древней Юрмы, держат на своих вершинах небо. Как самые древние, самые высокие деревья подпирают его ветвями. Даже «взглянуть на небо» раньше называли – «взглянуть горе́». Словно смотришь горе в лицо, пытаясь поймать её взгляд. А ловишь в глаза – синеву неба, только голова кругом.
С нижней стороны гор, говорят, такой же мир, как у нас. Только войти туда не каждому дано.
Там, в этом мире, свои леса – красивые, красивее верхних. Потому что не ломает их буря, не едят жуки, не уродует лесной пожар.
И свои цветы. Красы необыкновенной. На кустах и на траве. Цветов невиданных, тлёй не подточенные, ногой не потоптанные.
Потому что и деревья, и цветы, и трава с кустами – всё это каменное. Хотя и зелёное, как живое. Из малахита.
И реки там каменные, и озёра, и само небо. А звёзды в этом небе – самоцветы чудесные, без солнца, без огня сияющие.
В этом малахитовом царстве и царица есть. Кто-то зовёт её Азовкой, по горе, где её видали и слыхали и где спрятаны хранимые ей сокровища. А кто-то – Малахитницей, по царству её.
Живёт Малахитница столько же, сколько и горы живут. Следит за порядком сверху и снизу. Захочет – нашлёт своих ящериц руду увести, чтобы люди не копошились, те, которые горных законов не понимают и приличий не соблюдают. Захочет – под каменным обвалом человека убережёт. Хорошего, понимающего. Своего.
Порой и сама она выходит на свет ящерицей. Пойди угадай, кто на тебя сейчас с нагретого камушка смотрит… Тем более, что любит она людей. Смешные они. Потешные. Можно пошутить, можно поиграть, можно посмотреть, вот как мы на муравейник смотрим.
Одна беда Малахитнице. Всем-то она указ в своём каменном царстве, каждому-то она гроза. Да слова ласкового сказать некому. Одиноко ей. Древней. Вечно юной. Ведающей тайны, до которых человечеству идти далече.
Не вытерпит, нет-нет, да влюбится – в молодого ли охотника, в славного ли горняка. Каменная она сама баба, а сердце у неё – не каменное, нет.
Как влюбится, так и разлюбить приходится. Не может с ней человек остаться.
Как не остаётся с ней человек, так и мыслей о ней оставить не может. С любовью ему малахитовой не расстаться.
Так и живёт – красивая, красивее не бывает. Мудрая, мудрее не сыщешь. Могучая – мало у кого могущества больше. Одинокая.
Вспомнит об этом, задумается – да опомнится, косой тяжёлой тряхнёт, руки в боки уставит, засмеётся. Самый звонкий, рассыпчатый смех – в пустом каменном зале да в горной расщелине. Звонче такого не бывает.
Наша Малахитница – конечно, из малахита, чародейского камня. Мы соединили его с лабрадоритом, символом сокрытых знаний и сокровенных тайн. Браслет уже
доступен для покупки на сайте и скоро появится на маркетплейсах.
#sigurd_treasure