вещи, которые заставляют меня чувствовать шелест времени

- фотографии младшего брата, который теперь старше, чем была я, когда мы действительно общались. мне двенадцать: перед его приездом я раскладываю по дому записки, чтобы он искал “послания фей”. мы вместе смотрим тачки. водим по ковру в большой комнате машинки. собираем карточные домики. ему девятнадцать, и я не знаю его любимую музыкальную группу.
- отсканированные документы: дипломы, сертификаты, транскрипты, рекомендательные письма, фотографии. иногда я забываю о части своих подработок из университета. жизнь становится такой обжитой, это тело таким привычным. как новая комната, которую завешиваешь постерами и фотографиями. и продолжаешь называть новой, когда живешь в ней несколько лет.
- новые знакомства, когда о себе действительно нужно рассказывать. кстати, у меня синестезия. кстати, я не ем белый шоколад. кстати, ты уже хочешь узнать мои самые темные секреты? порой я думаю, что проще устроить powerpoint party, только на party мы вдвоем с новым человеком, и тема вечера – наш лор. дресс-код: то, как ты одевался в пятнадцать.
- как меняется пейзаж за окном в офисе. оказывается, даже на временной работе ты проведешь какое-то время. оказывается, ты узнаешь привычки коллег, и полюбишь их, какой-то офисной частью сердца, выделенной для незнакомцев. оказывается, если работать со студентами, некоторых из них ты запомнишь, и будешь думать о них: закрыли ли они сессию, как им живется в москве, осталась ли у них эта дурацкая стрижка с осени.
- всё. абсолютно всё даёт чувствовать течение времени. это естественно – круги циркадных ритмов расходятся по воде. предметы не могут упасть наверх, за утром следует вечер, а стрелки часов идут исключительно по часовой. слева направо или сверху вниз, вокруг невидимой оси, по траектории-бесконечности: волга впадает в каспийское море, ходить по гипотенузе всегда быстрее, чем по катетам, апрельский снег превращается в разводы бензина, ночью воздух сгущается в молоко, а к рассвету рассеивается в розовой дымке.
отталкиваюсь подошвой от сухого асфальта – птицы замирают на мгновение, – и метроном стучит снова.

вехи стабильности моей жизни.

шнурки на кожаных ботинках, подаренных на выпуск из лицея – развязываются трижды за день.
зубная паста: кофе с зубной пастой, мороженое с ней, вся раковина и локти в мятных пятнах.
топонимы родного: улица, переулок, площадь, под-/над-/пред-, карусель дробей, суффиксов, чисел.
отпечатки семьи: свидетельства многовековой любви. на днях заметила за собой, что ругаюсь, как старшие (бабуля и деда) – и злость сменилась восторгом. (идиоты, придурки!)
предательская терпеливость: нет, мне не больно, что вы, да нет, нормально. пока кровь не идет, не страшно. а, уже идет?..

самое стабильное – изменчивость: водоросли в реке, извивающиеся под напором воды. раз в полгода отрезаю волосы, чтобы начать отращивать. пишу письма и снова не отправляю. радость последнего, трагизм первого. один и тот же заказ в сотне разных кофеен. я не помню номер своей квартиры – зачем, если он все равно поменяется. я помню имя каждого человека, которого люблю, потому что это не изменится никогда.

настоящая я осталась
в каракулях на магнитной доске
в корнях сосен в лесу тверской области
в кружевной клеёнке на кухне у бабушки
в сохраненках вконтакте у лучшего друга
внутри парты в кабинете английского
в картинке на шкафчике в детском саду

ты знаешь часть, зафиксированную в зеркале, отраженную с этой длиной волос, джинсы, два кофе, цветочные духи,
а я расскажу о той версии, которая:
отпечатки пальцев на двустороннем скотче – гирлянда по потолку и детский смех
миндальная мука, просыпанная на пижаму в субботу,
намокшие края закатанных штанов на пляже,
вырезанная картинка из журнала, ставшая закладкой для книг,
стук педали пианино (моя любимая – средняя – sostenuto: бах растекается по комнате, впитываясь в обои, а за окном майский дождь и гул машин),
кольцо прабабушки, потерянное на танцах,
папки с сохраненными pdf-файлами, рассортированные тематически:
любовь, свобода, поэзия, смерть, любовь, любовь,

синяки от роликовых коньков и локти, измазанные мелом рисунков,
пластыри на пальцах, ладони в царапинах, неизгладимая жажда жизни, вот бы вдохнуть мир, шумно, как морские волны выдыхают внутри ракушки,

игра в ассоциации – сплетения очертаний и трафаретов

мы снова соприкасаемся оболочками настоящего, но я надеюсь, что смогу увидеть все твои будущие, и нам хватит времени рассказать о тех, что были

что нового я могу сказать о смерти? ничего

остается петь оду жизни:

человеческой смелости, храбрости, сердечной вьюге. умению сильно любить.

хорошим фотографиям. мне особенно нравятся те, которые получаются в смешные моменты, или добрые, когда все собираетесь вместе и кучкуетесь, ну давай давай вставай уже, сколько можно, ахахах, смотри в камеру, блин.

весне. когда все вместе идете куда-то или – в разы лучше! – возвращаетесь. всем до метро, по пути, и можно зайти в магазин, хохотать, делиться едой. сухой асфальт, джинсовка и сплетни в вагоне.

юности. оказывается, она не заканчивается, просто становится другой. и можно всегда обсуждать книги, находить новые, как разноцветные камушки, приносить близким, показывать, вырывать цитаты, передавать дальше, как птички в клюве передают еду.

музыке. как удобно сложилось, что на нашей планете сочетания звуков дают столько эмоций, и люди даже похоже их ощущают, и двигаются в такт, поднимают руки, стучат ногами в общности, освобождаясь.

тому, как деревья распушаются под солнцем, и ветер щекочет рубашку, вихрит прошлогодние листья. воздух желтый с белыми пятнами. мелкий дождь – полупрозрачная радуга. пахнет свежеиспеченным, из окон вытекают крахмальные шторы, кто-то вытряхивает белье с ритмом в две четверти. птицы вьются клочками, играют в зашифрованные догонялки.

когда любишь что-то по-настоящему, отпустить невероятно больно.
как я удачлива, что люблю так сильно.

с праздником, мои любимые,

те, кто говорит «напиши, как доедешь домой»,
обсуждает политику за бранчем, заказывая матча латте с малиной,
присылает песни и строчки из книг с подписью «я подумала, тебе понравится»,
коллекционирующие шрамы, как бусины-украшения, с редкими седыми волосами и морщинками в уголках глаз (вы много смеетесь),
присылающие нужные документы, спасая, оберегая,
обзванивающие половину города, когда близкому нужна помощь,
собирающие в дорогу снеки и бутерброды,
прикрепляющие мне в личку геолокацию ночью

мы – безграничный девчачий лагерь:
хочешь попробовать мой салат? хочешь булку пополам? будешь жвачку? давай я куплю тебе кофе? сходишь со мной?

давай сходим вместе, давай я тебя сфоткаю, давай подержу куртку, да, возьми мой бальзам для губ, да, у меня есть таблетка, да, давай обсудим это ещё раз, и ещё раз, пока не будет легче

те, кто выбрали бы медведя,
те, кто откликнулся бы на крик «мама» на улице,
те, кто проживает самые трудные дни снова и снова, а затем говорит «i am just a girl,»

те, кого я так безгранично люблю, как подруг в большом летнем легере

поздравляю с праздником!
помните о том, кто вы

я пришла на встречу с пятнадцатилетней мной.

мы обе пришли на полчаса раньше и принесли друг другу конфеты. обе пьем капучино.

она мечтает поступить в вышку, а я в ней работаю уже полгода, и провожу ночи, собирая документы в магистратуру. она называет имена и спрашивает, правда ли, что наша любовь и дружба навсегда, и я тактично уклоняюсь от ответа.

она рассказывает, как сбежала с уроков, чтобы пойти на встречу с любимой писательницей, и в этот нежный день день увидела в книжном издание питера пэна, которое ей подарили как первую книгу в жизни. я показываю ей татуировку — от второй звезды направо и прямо до утра.

она стесняется танцевать и смущается, когда ей делают комплименты на дискотеке. я показываю ей видео своих тренировок и выступлений.

она притащила том "братьев карамазовых", самый дешевый, в мягкой обложке и с противной тонкой бумагой. она читает его в метро, подчеркивая карандашом эпизоды с алешей. у меня в телефоне "подстрочник", о котором я ей пока не скажу. тоже читаю в метро, и делаю молчаливые скриншоты, надеясь, что однажды смогу отстраниться.

я советую ей относиться к жизни проще, перестать мучать себя достоевским и продолжить читать перси джексона, о котором как раз начала выходить новая серия книг. она объясняет, что ей нужно прочитать пятикнижие к всеросу.

мы обсуждаем прочитанное и увиденное, она спрашивает меня: бывает ли у меня такое, что...? и я говорю: бывает. не дослушав.

я внимательно смотрю на то, как она теребит полами юбки, пока перебираю в руках края футболки.

я советую ей смело подходить к людям, если ловишь их взгляд из другого конца комнаты, и в этот момент чувствуешь, что знаешь человека давно.

она выпытывающе смотрит на меня, стараясь разгадать свое будущее. я прошу ее показать коллекцию любимых мемов про математичку.

«я мотаю кассету на следующий кадр»

в парке горького в июне учат французский. дедушки играют с синеволосой молодёжью в шахматы. в «гараже» очередная сенсация. воздух под деревьями зелёный и прохладный. мы по очереди читаем друг другу любимые книги, лёжа на траве. первого марта ставим на кухню жёлтые цветы, в пасху вербу, купленную в переходе. могилы любимых никогда не зарастут сорняками, мы приходим и рассказываем, как тут дела. тут дети лепят смешные поделки из пластилина. тут я пеку блины и отдаю несколько дворовым кошкам. тут в кинотеатрах показывают новые фильмы.

солнце пробивается сквозь листья и остаётся на щеках паутинками.

я мотаю кассету на следующий кадр:
удачно, что поймала твою улыбку

телефон подкидывает в "воспоминаниях" мои блондинистые пряди прошлого года, и я не могу не сравнивать себя с предыдущей версией

заканчивался февраль 2024:
утро начинается с американо со льдом. днем — пары, твиттер, подработка и репетиции. на танцах опять потянула ногу — вечера пахнут обезболивающей мазью (амфора и скипидар). я ставлю кавер на одну из самых смешных хореографий в k-pop и не знаю, почему мои друзья согласились на это, но мне очень хочется снять крутое видео. воздух ветреный и морозный.

одна лечу в Петербург на конференцию — в аэропорту дописываю заявку на другую, в Германии, очень-очень крутую, куда я очень-очень хочу. отправляю с десяток тестовых заданий на разные вакансии и провожу часы в библиотеке, проходя собеседования. с одногруппниками разбираем "Капитал" Маркса, и я смеюсь, потому что мой диплом посвящен, arguably, одной из самых капиталистических культурных практик. ни в кого не влюблена, и это гложет и давит, но я тону в тридцати открытых вкладках на ноутбуке, читаю параллельно десятки книг, ночами выколачиваю усталость в зале — в общем, строю свою текстоцентричную жизнь, как умею.

зима прошлого года — я снова и снова бегаю по тающему снегу, догоняя будущее. хочется запрыгнуть на хвост трамваю, поймать искры в кулак, натянуть очки на переносицу. сон прерывистый и насыщенный. рёбра рвутся предчувствием весны и желанием говорить с миром на Ты. "ну как там? у меня получилось? пожалуйста, дайте знак!" — я рвусь вперед в надежде получить подтверждение тому, что я на правильном пути.

заканчивается февраль 2025:
по утрам горячий черный кофе. днем — работа, обеды с подругой, документы в магистратуру, имейлы. потянутая связка на ноге болит уже несколько лет, и я знаю, что долго не пройдет.

многое пошло не так, как мне хотелось бы. я выступила на конференции с дрожащими от волнения руками и думала, что рухну в обморок. в Петербурге не познакомилась с новыми друзьями и не встретила свою любовь. на конференцию в Германию меня не взяли. ни с одной работой, на которую я собеседовалась год назад, ничего не сложилось. с подработки уволилась и больше не возвращалась. на съемках k-pop кавера попалась монтажерка-мошенница, и получившийся монтаж стал в равной степени разочарованием и анекдотом. эта картинка может быть флагом того периода — кривые пиксели, размазанные по экрану, и мое шокированное лицо в отражении.

многое не так, как хотелось бы в прошлом году — и слава богу, и спасибо, и хорошо!

потому что я знаю, что я на правильном пути, и что, несмотря на неожиданные завороты, всё получается и складывается, как нужно. я раскладываю по папкам pdf с исследованиями, которые мне понадобятся для новой статьи. на море читаю "Санина" Арцыбашева, и возмущаюсь на него не меньше "Капитала". щурюсь от солнца, листаю страницы и фыркаю на какого-то мужика из двадцатого века. ничего нового, huh.

я стремлюсь в будущее, оставаясь в настоящем. вечером подолгу медитирую, слушаю музыку и пишу. со многими из прошлого года перестала общаться, но отпускаю людей спокойно и с благодарностью. влюбляюсь волнами, как прибой: то по щиколотку, то выше колена. ем апельсины дольками, горький шоколад горстями, а кофе пью только из самых любимых чашек. читаю много, гуляю долго, щедро тяну руки к солнцу. кожу пронизывает тепло: искры разливаются от макушки до пят, бегут вдоль каждого позвонка, светятся на костяшках пальцев, щекочут родинки. оказывается, нет необходимости искры хватать, они сами придут и останутся рядом.

этот год точно не сложится так, как мне хотелось бы. ну и пусть.

моя любовь — самый плохой троп.

моя любовь трёхактна, комедийна и предсказуема. она пахнет карамельным попкорном, от которого слипаются пальцы, и я протягиваю тебе влажные салфетки — because i am simply that good. идеальный протагонист.

в этой истории злодеи нарисованные, они карикатурно хмурые, беспомощно тщетные. они заперлись в замке из камней на высокой горе и залили рвы кислыми щами, чтобы никто не подходил. каждое утро они выписывают to-do list: ненавидеть всех; делать пакости; подсыпать в соседский кофе соду. каждое утро я выдумываю, чем ответить.

поэтому: от моей любви останавливаются трамваи и разворачиваются авиарейсы, пары кружатся на кухне в танце, тени сплетаются в жаре свечи, девушки пудрятся нежно-жемчужной косметикой и кто-то прямо сейчас покупает пятьсот красных роз. моя любовь работает по законам жанра. каким бы ни было второе испытание, я с ним справлюсь, даже если придется одолеть дракона/отгадать загадку/найти под дубом сундук. эту историю можно смотреть, расслабившись в кресле, в обнимку с близкими. концовка ясна с первых кадров.

распорядок дня хорошего протагониста строится по канве: спасти котёнка (я делаю это каждый день, потому что кормлю свою кошку по утрам), сделать неосуществимое (я когда-нибудь рассказывала, что принципиально не покупаю пластиковые пакеты, если хотя бы мизерный шанс того, что я унесу всё в руках, присутствует? попробуйте проделать это с пакетом молока, бутылкой кефира, двумя батонами хлеба, упаковкой конфет и пакетом яблок, когда на улице -5. чем не подвиг?) и — ещё один пункт: last, but not least: — любить-любить-любить.

я люблю горьким шоколадом, редкими лучами солнца, старыми фотографиями, подборками тестов с uquiz, рецептами крем-супов, рекомендациями фильмов, которые я сама никогда не досматривала, перечитыванием поэтических сборников, горстками миндаля в карманах — бери, сколько хочешь.

эта любовь неделима, как атом, или что там, внутри атома. моя любовь сейчас делает предложение рядом с башней в париже среди толпы зевак, она заканчивает вязать подарочный свитер, она поправляет кому-то волосы и целует веснушки. впитываясь в кожу с кремом после мороза и затягивая на последние ряды в кинотеатре, она кокетливо подмигивает, обнимает до снежного хруста, закрывает от дождя краем куртки и затягивает царапины. моя любовь подкатывает к кому-то на спор и находит своего соулмейта. она живет from enemies to friends to lovers, чтобы навсегда застыть в хэппи-энде. она однажды встречает человека, у которого над головой мигает нарисованная табличка "предназначены друг для друга". она понимает без слов, поправляет охапку волос ровным движением и стирает помаду пальцем, стоя у зеркала.

моя любовь непреодолимо везде, она мягкая и нежная, робкая, вседозволенная, круглая и тонкая, всепрощающая, объемная, лаковая, медовая, сильная и упругая, свеже-зеленая, прозрачная, как воздух, быстрая, словно лиса, искренняя, как записка под партой — передай дальше — и она только моя, моя, моя.

моя любовь, моя, моя, моя. настолько банальна, что кому-то захочется её запретить. но ничего не получится.

oddly specific эстетика
засыпать, слушая аудиокнигу в автобусе, и не быть в состоянии уснуть до трех часов ночи
подпевать плейлисту, пока работаешь за компьютером спустя полчаса после непрерывной истерики в позе эмбриона
потому что you're just a girl after all,
и странички благодарности работают через раз
а ты срабатываешь каждый раз как заводной механизм как часы как уход солдат в оркестровую яму как превращение гнезда в пыль и пыли в новое гнездо
механизмы как чеканка монет как морская вода притягиваемая луной как комья живого внутри как скрутка по плечам и локтям
примагниченные глаза и притягиваемые кисти рук обмакнутые в краску
at what age do we become people
спрашиваю у березовых карнизов и иссиних ворон
at what age do we become people?
(я – сгусток паутины, мраморная статуэтка слона на комоде у бабушки, растаявшая вафля с карамелью, прислоненная к краю чашки, дух, крадущий конфеты с могил,
значок абзаца в microsoft word, гул в ушах после фейерверка
– в каком возрасте я стану человеком?)
спиральные уроки жизни, ходи, пока не научишься
паломничество 9-5
засыпаешь, слушая книги, а ночью ни в одном
что за эстетика? oddly specific

причина шуточного экзистенциального кризиса №1037: мой астрологический восходящий знак не такой, как я думала последние пять лет

мы с подругой сидим в итальянском ресторане. музыка отражается от высоченного потолка, мы обсуждаем работу и хихикаем, как настоящие девчонки из сериалов. я жду свою пасту, пока не оказывается, что тальятелле с томатами – это тарелка макарон с несколькими дольками помидоров. это мой день рождения, сегодня я узнала, что родилась на час позже, чем думала раньше, и мы решаем проверить натальную карту. я уверена, что ничего не изменилось, а моя подруга уверена, что я не права.

в таких ситуациях мы обычно говорим, что по-серьезному в это всё не верим и важных решений на основе астрологии не принимаем, это просто большой прикол и забавная тема для обсуждения. тем не менее,

признаки асцендента в близнецах (который в моем воображении относился ко мне последние пять лет): “ассоциируется с любознательностью и интересом в том, как все работает. способность адаптироваться и разносторонность – сильные стороны, но эти черты могут привести к раздроблению интересов. их миссия – распространять информацию. их ум подвижен, они быстро все понимают, но только на ментальном уровне, не задействуя эмоций.”

признаки асцендента в раке (который, как оказалось, относится ко мне на самом деле): “некоторые из них настолько ранимы эмоционально, что создают “панцирь” чтобы защититься. они могут быть иногда удивлены тем, сколько эмоций прячется под их внешним спокойствием. управляемые чувствами, асцендентные раки не поддаются убеждениям с помощью логики и рациональности. представьте лунный свет, играющий на поверхности воды. такое же мягкое сияние словно окутывает людей с этим восходящим знаком.”

мы с подругой читаем и хохочем вслух. я доедаю “макароны-из-школьной-столовой-с-помидорами” пасту и закрываю руками своё лицо, apparently, подчеркнутое лунным светом. я думаю о том, что астрология, mbti, типы темперамента и прочая шалупень меня совсем не определяет.

но, как любая альтернативная практика, она наталкивает на вопросы. я размышляю о том, что чувствую вещи очень сильно, но не люблю в этом признаваться. слишком большая уязвимость, бескостная открытость.

моя комната – хранилище крестражей:
- игрушки кошки, разбросанные по углам
- ваза с экибаной сухих цветов, собранных за год: лаванда с дачи, эвкалипт из букета, подаренного друзьями в день защиты диплома, перья из букета на день рождения
- фотографии из школы, распечатанные подругой, которой больше нет
- пять бумажных дневников, сложенных в стопку
- издание “повестей белкина”, подаренное мне первым важным в жизни учителем литературы
- полароид нашей фотографии с подругой (в этот момент повествования мы продолжаем смеяться и есть салат из помидор)
- картонная коробка с подарками от детей, у кого я была вожатой: фигурка пони, камни, валентинки, разрисованные карточки, чтобы вкладывать в чехол телефона, рисунки, вырванные из тетради. почти все "дети" закончили школу и уже не вспомнят, что что-то дарили каким-то летом (какой-то мне)

спустя несколько недель после дня рождения я гуляю в своих любимых шумоподавляющих наушниках и слушаю аудиокнигу о высокочувствительных людях. автор называет порядка семидесяти характеристик (чувствительность к шуму, свету и запахам, яркая реакция на негативные и позитивные события, повышенное чувство справедливости, эмпатия, интуиция), я уверенно киваю на каждую из них.
ну, настоящий асцендент в раке :)

завтра была весна

мы выбирали духи, пшикая сначала на полоски бумаги, а потом друг на друга исподтишка. ты — карамель и пачули, жасмин и каштан, кашемировое дерево. россыпь золота по плечам. я — морская соль, лаванда, сандал, чабрец. спрей с броско-неловким названием "dirty".

смех отражался от потолков и пробивал бирюзовое небо. нас не останавливали ни проливные дожди столицы, ни питерское покрывало ветров. завтракали по пять часов, опираясь на колени друг друга, деля пополам рисовую кашу и булки с корицей. баристы знали, что мы живем в собственном фильме, отгороженном от внешнего мира прозрачным куполом, и пользовались этим, пересаливая кашу и пережаривая кофе. всё равно с нами ничего бы не случилось. мы и не замечали.

читали в тишине свое, делясь самым интересным. думали, как в античном мире никто не навязывает себе «унизительную необходимость идти в ногу со временем», как говорит ханна арендт. слушали the japanese house. лежали на диване в грозу.

я снова и снова возвращаюсь в альтернативное прошлое, которое не случилось. в моей голове я предотвращаю катастрофу, разворачиваю голыми руками фургон, который несется в стену. февраль закончился, и начался март. мы ели тосты с маслом через день. казалось, пора планировать летние путешествия. скоро билеты подорожают и отдадим всю зарплату. купили новый чемодан, обклеили стикерами.

мы были — верхние ноты: смелость, несуразность, "кофейный напиток" из летнего лагеря, сколотые ракушки, смазанная тушь.
базовые ноты: бессмертие, дым, тревожность, неадресованные вопросы, пластыри на руках.

ходили по бульварам часами, сплетаясь пальцами в карманах пальто, забывали обедать, вспоминали стихи, чихали от пыльцы.

завтра была в-есна. и ничего больше.

развития навыков нужно время и много работы." – и, в конце концов: я лох, и я молодец.

Я лох – у меня мало знаний в этой сфере, я знаю, что есть люди гораздо круче, к кому я хочу прислушиваться, я с пониманием отношусь к тому, что мое мнение весит мало.

Я молодец – я начинаю новый этап, регулярно прикладываю усилия, не боюсь быть увиденным другими, несмотря на свою неидеальность. Я открываюсь миру в своей уязвимости, шершавости, незавершенности. И в этом огромная красота.

По мне, такая позиция гораздо рациональнее, чем жалобы на ощущение самозванцем.

Субботнее "выскажи свое мнение и беги": синдром самозванца лечится опытом.

Честно? Я не люблю очень многие дискурсы капитализма. "Вставай в пять утра и ты покоришь мир", "инвестируй в воздух и стань миллионером к восьмому классу школы", "не работай на чужих, работай только на себя", а также: прогрызай стены, нападай на белок первым, отжимайся на крыше многоэтажки, пока крыша едет у твоих соседей. Ты не такой. Сломай мир. Выкинь на свалку эмоции. Квантифицируй каждый опыт в своей жизни. Скачай все книги, написанные тридцатилетными белыми мужчинами, на флешку, растолчи ее и съешь с мюслями. Буэ.

Тем не менее. Чем больше я занимаюсь тем, что важно мне, тем больше убеждаюсь, что "синдрома самозванца" не существует при здоровом психоэмоциональном состоянии. Если у человека клинический случай – это одно. Но если вы – зумер, который вышел на первую работу, совсем другое. Вероятнее всего, у вас нет "синдрома", вы самозванец и есть. Вас не взяли на работу из-за крутого опыта – вы сами захотели прийти куда-то и чему-то научиться.

Кажется, что ты плохой преподаватель спустя год работы? Скорее всего, так и есть. Пройди курсы повышения квалификации, попроси дать честный фидбэк на занятия с тобой, купи уроки у более опытных специалистов.

Не нравятся тексты, которые пишешь? Пиши каждый день по три страницы в течение месяца. Пиши на темы, о которых ничего не знаешь. Поставь себе цель прочитать десять книг, написанных авторами разных эпох, сфер и стран.

Переживаешь, что плохо танцуешь? Занимайся в два раза больше. Танцуй сам с собой. Приди на классы к новым тренерам, откройся новым людям, тренируй музыкальность, слушая новые треки.

Например, я точно знаю, что я афигенный препод по английскому, когда у меня хорошие ученики. Первый год у меня был "синдром самозванца", но он вылечился, когда я дважды сдала международный экзамен, провела более сотни занятий, позанималась по пол года и с десятилетними детьми, и с их мамами-руководителями компаний, провела пары в лучшей школе москвы, поработала в трех разных образовательных организациях с более трехсот подростками. Я знаю свои слабости и трезво оцениваю возможности, поэтому строю планы по развитию профессиональных навыков. Но когда мне (порой) попадается ленивый ученик, который "не любит делать домашку", "не любит учить слова", и вообще у него "всё само забывается", а сам он ответственность брать не хочет даже с моей поддержкой, я больше не виню себя и не испытываю никаких синдромов, потому что благодаря своему опыту умею оценивать свое влияние на человека.

И я так же знаю, что тексты у меня сейчас так себе. Я регулярно получаю фидбэк от разных людей о том, что я круто пишу, обрекаю в слова мысли, которые они бы никогда не обрамили сами, подбираю красивые метафоры. За это спасибо книгам, гениальным учителям и работе копирайтером.
Но моя собственная планка не достигнута. Она даже не появляется на горизонте сейчас. Испытывала бы я синдром самозванца, попади я сейчас на мероприятие с десятками профессиональных писателей, авторов, журналистов? Конечно, да. Потому что последние годы тексты не были для меня профессиональным приоритетом, и на подобном ивенте я бы правда была самозванцем.

Или, например, если бы мне сейчас позвонило издательство и предложило издать сборник. Конечно, я бы обрадовалась, достала бы из архивов старые тексты, отполировала бы стихотворения, отряхнула от пыли университетские эссе. Но в глубине души осталось бы чувство, что что-то не то. Потому что объективно мне сейчас издавать нечего.
Это исправится, если я поставлю себе такую цель и буду действовать соответственно. Но только если я приму такое решение.

Как по мне, нет смысла жаловаться на синдром самозванца, если вы только начали заниматься чем-то. Давно пора придумать другое слово для этого, нормализовать, что все мы на первых порах неумехи.

Например: "я сейчас только учусь, но предпринимаю все усилия, чтобы стать лучше". Или: "мне пока бывает неловко этим заниматься, так как мой опыт невелик, но я развиваюсь каждый день". "Я начинаю делать кое-что очень крутое. Я понимаю, что для