Стою на О’Коннелс-бридж, пытаюсь сфотографировать дальние мосты и чаек.
- Вот ты только посмотри на эту воду, она ж коричневая! Ты знаешь, что в Лиффи даже рыба не живет? - раздается из-за спины. - Я вот была в Италии, там вода голубая-голубая и прозрачная, не то, что здесь! В Ирландии больше нет такой воды!
Оборачиваюсь. Маленькая, очень пожилая дама с выкрашенными в темно-рыжий цвет волосами, с двумя большими пакетами, в пакетах - кондитерские коробки.
- В Лохри есть прозрачная вода, - возражаю я. - И в Лох-Лейне в Килларни.
- В Лохри? Это Голуэй? Надо съездить в Голуэй, - еще больше оживляется дама, и мы начинаем переходить мост вместе. - А ты откуда? Похоже, что из Австралии. С другой стороны, какая разница, из Австралии или не из Австралии? Главное, никому не признавайся, что ты из Австралии, всем говори, что ты здешний, если решат, что ты турист, поминай как звали твою камеру. А если у тебя камера, все ворье в городе знает, что ты турист. Думаешь, тот мужик на мосту спал? Он на твою камеру целился. Тут в Дублине везде ворье, страшно жить. Слышь, ты! Ты чего в сумку мою уставился?! Думаешь, гляделки твои от этого покрасивше станут?! Да нет, не ты, упаси Христе, вон тот вон, на сумку мою нацелился, думает, у меня там кошелек. Только никакого кошелька там нет, в Дублине если выходишь за покупками, бери наличкой ровно столько, сколько потратишь, если спиздят, не так обидно будет. А ведь обязательно спиздят, людям есть нечего, жить негде, чего тут еще от них ждать. Я в соцзащите работаю, тут один такой меня придушить пытался. Я ему - вот службы помощи бездомным, а он меня как за грудки схватит, да как заорет - я не бездомный, мол, и дом у меня есть, и деньги есть, все со мной в порядке! Ага, говорю, ага, вижу я, как у тебя все в порядке, второй месяц тут сидишь, нет в этом стыда, говорю, только как мне тебе помочь, если я не знаю, что с тобой случилось? Я говорю, со всеми может случиться, нет в этом никакого стыда, что человеку помощь нужна. Я же тоже бездомной была, а теперь ничего, слава Богу, сама в соцзащите работаю, иду домой к себе, несу вот пирожные, дома сяду и чай буду с ними пить, а завтра я уже знаю, где микроволновки выдавать будут, возьму себе микроволновку, и будет совсем хорошо…
Дорогу нам заступает мальчик лет шестнадцати с мертвыми светло-голубыми глазами без блеска, с восковым неподвижным лицом.
- Сорян, чувак, мелочи не…
- Отвали! - рявкает дама. Мальчик исчезает. - Вот о чем я и говорю. Это тебе еще повезло, был бы ты один, он бы и спрашивать не стал, камеру с шеи рванул бы, спрятал бы ты свою камеру, а. Да и что тут снимать, в Дублине, это ж разве город, вот я помню, был город, а теперь все перестроили, разнесли под туристов, невозможно жить, я бы так хотела в деревню уехать жить, да я только очередь на пособие достояла, если перееду, опять все сначала придется начинать, так что ничего не поделать, придется жить в Дублине. Тут был один американец, говорит, влюбился в Дублин, хочу жить в Дублине, так его по голове отоварили, а как из реанимации вышел - все равно, говорит, хочу жить в Дублине. Вот до какой степени отоварили по голове, последний разум вышел. С другой стороны, у них там Трамп, возможно, у них теперь еще хуже, тут и Дублин раем покажется. Мне надо газету купить, но к этому мы не пойдем, я его знаю, он мужик-то хороший, но с головой у него не все в порядке, неприличные вещи говорит, не хочу я за такое его деньгами спонсировать. Так а куда ты сейчас? В Голуэй? Есть где там жить тебе? Ты там счастлив? Ну, главное, чтоб ты там счастлив был. В Дублине трудно быть счастливым, в Голуэе, я так думаю, с этим проще. Ну, спасибо, что выслушал и поговорил со мной, от меня люди шарахаются обычно, думают, сумасшедшая, а я-то не сумасшедшая, просто поговорить совсем не с кем. А тут иду по мосту, вижу, стоит с камерой, жалко, думаю, грабанут же сейчас. Спасибо тебе, дай тебе Бог здоровья, меня Морин зовут, кстати, ну, я пошла.
#ирландия