СУД
1.
Прожектор вниз! В сияющем столпе
Преступник. Рев мотора.
- Ждать приказа!!! -
В свой матюгальник гавкает в толпе
Главарь орденоносного спецназа.
Солдаты на позициях. В присест.
Поблескивает оптика. А в свете
Прожектора – стоит один, как перст.
Другие все впотьмах. Сейчас бы сети.
Все в белом… секта? Вот нетопыри!
Рванут, и всё пропало, рейд напрасный.
И скоро снайпер выгорит внутри,
Прицеливаясь через инфракрасный.
Майор орет:
- Спокойно! не стрелять!
И – брать живым, кого укажет местный.
И местный пролезает целовать
Того, над кем завис фонарь небесный.
2.
Продам раба, куплю раба, продам…
Майор вплотную: - Быстро по домам!
И к старосте по-свойски: - Принимайте!
Надень браслеты на него, солдат!
Смотри, сдувает ветром, хрупкий, гад,
Запястия ему не поломайте!
Молчат волчата, как от столбняка.
Задержанный им сам велит пока
Не дергаться и, правда, расходиться.
Маслины встали после ветряка,
Но скручены попарно на века.
- Ну, мы на базу! Нечего светиться.
Отчалил борт, забравший солдатню.
Совет благодарил их, как родню.
Дуплетом отвечали: - Рад стараться!
И было дел у старцев! – полон рот!
Судить стремглав, пока не встал народ,
Который – вечно хочет разобраться.
3.
Уже над миром властвовала тьма.
Но власть была напугана сама,
Поскольку липкий страх потери власти
Не излечить ни лагерным хлыстом,
Ни танками в Варшаве, ни Крестом.
Шел суд приговоренных к высшей касте.
Был хаос в зале, зыбкий ток фигур.
Но тяготеет к ясности сумбур…
К порядку пристав призывал в сутане.
Свидетель гнал, что пленный звался«царь»,
Но нес уже судебный секретарь
Вердикт, который был готов заране.
4.
Один беде своих соседей рад,
Другой оберегает свой уклад
И ратует за превентивный способ
Уладить разногласия в свою…
Вербует третий пятого в строю:
Четвертый же – неправильная особь.
Скрипели черных мерсов буфера,
Съезжались посвященные вчера
В великие сегодняшние планы.
Он старым миром был приговорен.
Потом кортеж метнулся на Сион
От дома отставного дона Анны.
На пальцы все печатки накрутив,
Старик явился к зятю на актив,
Там в зале приступали к процедуре.
Но Каиафа начал слуг лечить:
- Ведь я же приказал его мочить!
А вы мне привели его в натуре!
Процесс открытый, весь народ не влез,
Уж пятница. Рыжеет край небес,
Галдит ума судейская палата.
Четвертый час ему чинят допрос:
Достаточно ли видимых угроз,
В обоснованье казни у прелата.
- Что впишем-то в заявку поутру? -
И Каиафа, дернув кобуру,
Взрывается: - (Упустим, час неровен!)
Тебя винят в подпольном колдовстве,
В Наине - сына воскресил вдове,
Не возражаешь этому? Виновен!
Ты – Божий сын?! Где тесты ДНК?
И был один прием о те века,
Удостоверить сказанное: клятва.
- Клянись, что ты небесное дитя.
- Клянусь, - ответил мученик, хотя
Был голос разделен как будто на два.
5.
- Чего же ты тут делаешь, пророк?
Свяжись с отцом, ему-то мы потрафим.
Вот сотовый. Диктуй же номерок,
Смотри, в ответ не схлопочи анафем!
И Каиафа вышел прямо в зал
И, крикнув: «Богохульство!», - с белой
пеной
Он на себе одежды разорвал,
Надорванные загодя за сценой.
И в этот миг, и позже, по пути
К куратору - поскольку был куратор
Над каждым, засветившимся в сети
Куратором - и даже тут сенатор
Ловил себя на мысли – если вдруг
Окажется, что этот полукровка
Не врет, что он наследный Демиург,
То может выйти несколько неловко…
Пресс-секретарь с потравой перегнул.
Пикеты во дворе, горели шины,
И кто-то плюнул, кто-то в икры пнул,
Когда овечку вывели старшины.
Коль есть две правды – значит, правды
нет.
Порядок! ты - лицо периферии.
В претории их ждал уже Префект,
На Пасху прилетев из Кесарии.
6.
«Прием. Прием. Я - первый». «Я -
второй».
«Тут к главному священник с детворой».
«Впускай, он ждет». «Я – первый.Подтвердите».
«Да ты достал»! «Я понял вас.
Входите».
Богата Палестина. Известняк.
Какой себе отгрохал особняк
Посредник меж евреями и Римом,
Совсем другими Зевсами хранимым.
- Нет, нам нельзя к язычникам, пардон.
- И че?
- Скажите главному, и он…
Вы новенький? Не знаете закона?
Пилат давно смотрел на них с балкона.
Уже пекло. Прелата разбудил
Еще спецназ, который в