КАК МНОГО ДЕВУШЕК ХОРОШИХ, НО ТЯНЕТ ЧТО-ТО НА ПЛОХИХ
Сегодня поговорим про:
- чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся и так далее,
- "отойдите, симпатичный, верный, хорошо зарабатывающий мужчина, вы загораживаете мне вон того мудака",
- "слишком просто, так, что сразу понятно, как будет скучно",
- "мне, пожалуйста, покататься на дофаминовых качелях",
- и, как венец всего: "господи, это вот в ЭТОМ были заключены все мои радости-горести-взлеты-и-бездны последних нескольких лет?!".
Иными словами, поговорим о том, куда замешивает человека с тревожным типом привязанности, когда его недоступный партнёр вдруг:
👉 начинает нуждаться в нем (реально, а не воображаемо "она заблокировала меня во всех мессенджерах, но как же я ее брошу, куда она без меня, она просто ждёт, чтобы я приехал"),
👉 делает реальные (не воображаемые "он так смотрел на меня, что я сразу поняла, как он страдает и боится своих чувств") шаги навстречу,
👉 не сбегает из разговоров про чувства, а провоцирует и углубляет их,
👉 гневается на недостаток внимания (реально, а не воображаемо "он не писал мне неделю, наверное, я чем-то его обидела),
👉 отжимает территорию в отношениях (реально, а не воображаемо: "она манипулирует мною, чтобы я все время платил в ресторанах - иначе она просто отказывается туда со мной ходить"),
👉 активно поддерживает диалог (реально, а не воображаемо "он ответил мне почти сразу, всего через четыре часа: "наверное").
Это то самое место, где можно тормознуть, и рассказать о том, как вы чувствовали себя на этом повороте. Если попробовать описать эти чувства словами, то вслед за непродолжительным триумфом следует:
👉 падение энергии,
👉 "я сегодня чуть-чуть полежу, но завтра я точно буду жечь",
👉 чувство вины,
👉 ощущение тяжести, затруднения, падения мотивации,
👉 падение либидо,
👉 раздражение,
👉 самообвинительный монолог "я рушу свои ценные отношения".
Как только партнёра чуть пропускает, и он ослабляет любовное давление, все вышеперечисленное испаряется. Наш тревожник возвращается: его снова шарашит энергией, он четкий, сфокусированный, очаровательный, энергичный и малость доставучий.
Отсюда появляется отчаянное "да что ж я за человек, видимо, мне на роду написано любить отстраненных мудаков/холодных стерв, надо смириться с тем, что никто и никогда не будет меня любить (особо реалистично звучит для того, кто только что в панической атаке выворачивался из объятий любящего партнёра) и не рыпаться. В итоге этот опыт ложится в основу рационализации тревожного поведения, со всеми сопутствующими страданиями, преследованием холодных партнёров, самообесцениванием и тотально разряженной батарейкой "любовное внимание" и "любовная безопасность".
При этом, если вам вдруг доведётся утешать в баре друга-тревожника, только что оставленного очередным дистанцированным партнёром, и сокрушающимся, что его жизнь - череда таких крахов, вы обнаружите, что ваш тревожник:
👉 не считает опыт, когда теплый партнёр делал ему шаги навстречу, а он в панической атаке от него тикал, - за любовный опыт,
👉 непонятным образом "забывает", "вырезает" из сторителлинга о своей любовной жизни всех расположенных к нему партнёров и эпизоды, связанные с ними,
👉 если ему про них напомнить, объясняет такие эпизоды как "прицепился какой-то псих, я так и не понял, что он хотел",
👉 в случае, если ему напомнить, что хотел тот "псих" любви и его внимания, тревожник не поверит под предлогом "а почему же от этого мне было так херово?!".
Знакомо? Тогда поехали в детство.
Итак, воспитывает человека с тревожным типом привязанности избегающий, дистанцированным родитель, не справляющийся с чувствами своего ребенка, постоянно боящийся этих чувств и поглощения, и прикрывающий все вышеперечисленное постоянным раздражением, которое периодически разряжается в ребенка.
Постоянно страдающий от недостатка любви, внимания и глубины эмоциональной близости ребенок учится это самое внимание (любовь у него, конечно, есть, родитель по умолчанию любит своего ребенка, просто у него проблемы с самой этой любовью, активирующей в нем массу дополнительных негативных чувств) виртуозно