Делимся с вами новым графическим гайдом для объяснения основных идей, рассматриваемых в рамках нашего проекта.

Вчера наш друг «Аморальный Булка», автор сотрудничающего с нами телеграм-канала «Un Libertario», удалился со всех чатов и закрыл свой канал. Ранее он сообщал, что за ним, вероятно, ведётся слежка, ввиду публикаций, критикующих украинское государство и действия ТЦК, а за день до этого его отец и вовсе начал получать звонки, в которых некий майор требовал провести с автором канала беседу для каких-то уточнений. После удаления канала ещё появились сообщения, что силовики уложили его автора лицом в пол и изъяли все телефоны, однако пока что неизвестно, действительно ли эти сообщения были написаны самим автором, или кто-то просто пытается выдать себя за него. Но в любом случае он столкнулся с серьёзными проблемами, из-за которых был вынужден быстро избавиться от канала и аккаунта в телеграме.

Эта история показывает, что сейчас, к сожалению, стало очень опасно свободно высказывать своё мнение касательно политики государства, в котором ты находишься, при этом не соблюдая полную анонимность. В итоге остаётся либо строго ограничиваться в подобных высказываниях, либо строго придерживаться анонимности, используя различные средства для анонимизации (виртуальные сим-карты, ВПН и т. п.) и не публикуя никакой личной информации, с помощью которой можно было бы достоверно вычислить автора высказываний.

Пожелаем Булке решить свои проблемы с силовиками украинского стационарного бандита с как можно меньшими последствиями, а всем остальным посоветуем соблюдать осторожность в ведении деятельности, которая потенциально может быть не одобрена вашим стационарным бандитом.

Профсоюзы бывают крутыми – если они добровольные

Профсоюзы обычно ассоциируются с унылыми кабинетами, навязанными взносами и сомнительными персонажами, которые скорее ходят по коридорам власти, чем по цехам и складам. А ведь изначально идея была совсем другая! Настоящие профсоюзы – это не клуб чиновников, а объединения свободных людей, которые добровольно защищают друг друга. Без государства, без насилия, без «ты мне должен, иначе мы тебя уволим».

Думаете, это утопия? А вот и нет! История знает немало случаев, когда именно добровольные профсоюзы, без всяких госпривилегий и принуждения, добивались реальных успехов. Вот, например, Лондонская забастовка докеров 1889 года. Сто тысяч человек спокойно и мирно остановили работу, требуя повысить зарплату. Власти, конечно, не помогали: рабочие просто прошлись маршем по городу с гнилой рыбой на палках, наглядно показывая начальству, как им живётся. И, неожиданно, добились повышения зарплаты. Без насилия, без лоббирования законов, просто на основе солидарности и чувства справедливости.

Или вот американские сборщики винограда в 1960-е, которых возглавил легендарный Сезар Чавес. Вместо того, чтобы что-то жечь или крушить, ребята просто организовали бойкот винограда по всей Америке. Представьте: миллионы американцев перестали покупать виноград из солидарности с фермерами! Через несколько лет владельцы плантаций просто не выдержали и заключили с рабочими первые в истории коллективные договоры. Опять же – без госпомощи и насилия, на чистой добровольной взаимопомощи.

А чего стоит польская «Солидарность» в 1980-е? Рабочие самостоятельно развалили коммунистическую власть, просто объединившись в гигантский независимый профсоюз. Государство их арестовывало, запрещало, давило танками, а они взяли и победили – мирно, упорно и добровольно.

Почему же сейчас профсоюзы часто выглядят так уныло? Ответ простой: государство любит «помогать». А когда чиновники «помогают», обычно становится хуже всем, кроме самих чиновников. Государственная монополия на профсоюзы лишает их конкуренции и мотивации, обязательные взносы создают «пассажиров поневоле», а привилегии делают лидеров профсоюзов обычными чиновниками, далёкими от рабочих. Стационарный бандит предоставляет привилегии определённым профсоюзам, включая обязательные взносы со всех сотрудников, монопольное представительство всех работников предприятия (даже тех, кто не хочет вступать в профсоюз) и освобождение от ответственности за ущерб, причинённый во время забастовок. В результате профсоюзы становятся больше похожи на бюрократические органы, чем на независимые объединения рабочих. Парадоксально, но факт: чем больше государство пытается «защитить» рабочих, тем меньше у рабочих реальных возможностей защититься самим.

Кстати, вспомните недавнюю историю Amazon в США. Обычные складские рабочие, которым порядком надоело работать в жёстких условиях, решили создать независимый профсоюз. Компания Amazon – огромная, влиятельная, а главное не желающая организации профсоюза, тратила миллионы долларов на то, чтобы помешать его созданию. Но люди просто организовались сами и победили в голосовании. Вот так, простые сотрудники без ресурсов и связей смогли доказать, что сила добровольной солидарности работает и сегодня.

Решение тут простое и либертарианское: вернуть профсоюзам добровольность и свободу конкуренции. Если людям не нравится профсоюз – они должны иметь возможность спокойно выйти или создать другой. Если профсоюз плохо защищает своих членов – люди просто уйдут и выберут того, кто будет делать это лучше.

История показывает, что именно добровольные объединения рабочих, без навязанных государством правил, привилегий и бюрократии, добиваются самых впечатляющих успехов. Солидарность и взаимопомощь не нуждаются в государственной «крыше» – они всегда рождаются естественным путём там, где есть свобода. А добровольность и свобода ассоциаций – это не какая-то роскошь, а единственный реальный способ защитить права тех, кто работает!

Павел – никакой не апостол, а самый настоящий узурпатор

История вопроса, если по-простому: жил-был Савл из Тарса, ярый гонитель первых христиан. Такой себе средневековый Роскомнадзор – преследовал, сажал, даже участвовал в убийствах. Но вдруг по пути в Дамаск ему якобы является воскресший Христос (проверить, понятное дело, никто не мог). И вот этот вчерашний «охотник за экстремистами» резко становится главным «апостолом» и начинает раздавать указания тем людям, кто лично ходил с Иисусом.

Представьте, если бы завтра бывший гаишник вдруг объявил, что теперь он либертарианец номер один, и начал бы учить всех свободе. Вы бы сильно удивились, верно? Но самое смешное, что ранние христиане не особо повелись на такой трюк. Многие считали Павла, мягко говоря, шарлатаном. Например, эбиониты, одна из первых христианских общин, вообще называли его отступником и считали, что он полностью извратил учение Иисуса, в чём они вполне себе были правы!

Павел создал собственную религию, в которой вместо простого и понятного послания любви и свободы, которое нёс Иисус, в центре оказалось поклонение страданиям и смерти. Христос учил «любить врагов» и не цепляться за материальное, а Павел – всем покорно подчиняться властям, жёнам молчать, а рабам не жаловаться. Если задуматься, это гениально удобная религия для любой власти: «терпи, Бог терпел и нам велел». А фраза Павла «нет власти не от Бога» вообще стала хитом у всех диктаторов. В 18-м веке её активно использовали британские монархи против американских колонистов, а в 20-м веке даже нацисты призывали немецкий народ покорно подчиняться, ссылаясь на Павла. Ну не прелесть ли?

Идём дальше. Женщины? «Пусть молчат в церквях». Рабы? «Пусть служат господам как Христу». Павел буквально узаконил и закрепил в христианстве жесточайшую иерархию и патриархат. Вместо равенства и братства он построил целую систему жесткого послушания и догматизма. Стоит отметить, что когда-то даже Томас Джефферсон – один из отцов-основателей США, так сильно возмущался этим, что назвал Павла «первым коррупционером от религии». И вправду, человек, который не был знаком с Иисусом лично, написал половину Нового Завета и ещё при этом умудрился исказить всё первоначальное учение до неузнаваемости.

С философской точки зрения Павел – это такой религиозный Ленин: вроде и революционер, но вместо обещанной свободы принес репрессии, догматизм и жёсткий контроль над личностью. Вместо духовного поиска – формулы, догмы, наказания за отступление. Идеальная религия для любого государства! Философ Ницше вообще говорил, что Павел «распял Христа во второй раз», превратив живое послание в инструмент для подавления. Трудно не согласиться: благодаря Павлу церковь превратилась в настоящую машину власти, потеряв свободу, которая была у первых христиан.

А теперь немного личного. Представьте, что вы – обычный человек времён Павла. И вот вы услышали о новом учении, которое говорит: «вы все равны, любите друг друга, живите по совести». А тут появляется некий Павел и сообщает: «вы, конечно, равны, но не слишком-то выпендривайтесь, слушайтесь начальство, не перечьте мужу, а если ты раб – тем более не дёргайся». Какой бы выбор вы сделали?

Забавно, но история повторяется снова и снова. Каждый раз, когда появляется кто-то с простыми идеями свободы и братства, за ним приходят люди вроде Павла, которые превращают эти идеи в жёсткую систему управления. Здесь можно задать вопрос – знаете ли вы, почему в Библии столько посланий от Павла, но не от настоящих учеников Иисуса? Просто Павел был хорошим организатором и прирождённым политиком: он не постеснялся продвигать собственные взгляды, оттеснив реальных свидетелей жизни Иисуса на второй план. Вот такой вот «политический переворот» в религии!

Так что стоит думать дважды перед тем, чтобы называть Павла «апостолом», поскольку он попросту оказался «апостолом империи и подчинения», нежели посланником свободы и истины.

Выдержит ли либертарианское общество давление наследственного неравенства?

Представьте себе: один человек упорно работает всю жизнь, строит бизнес с нуля – а другой родился уже с «золотой ложкой» во рту и получает миллионы, ни разу не напрягшись. Проходит пару поколений – внуки магнатов купаются в роскоши, а потомки тружеников еле сводят концы с концами. Несправедливо? Ещё бы. И с каждым новым поколением разрыв только растёт.

Конечно же, человек имеет право и свободу распоряжаться своим трудом и имуществом. Но стоит понять и тех, у кого внутри кипит чувство несправедливости. Представь: ты стараешься, вкалываешь, а рядом какие-то мажоры живут на проценты от бабушкиного капитала и смотрят на остальных свысока. Обидно, правда? И хоть жизнь вообще не обещала быть справедливой, всё равно хочется, чтобы у каждого был шанс, а не только у тех, кому повезло родиться в богатой семье. Вопрос серьёзный: как обеспечить стабильность общества при накоплении неравенства – и при этом остаться верным принципам свободы?

Для начала, немного оптимизма. Часто говорят: «первое поколение зарабатывает, второе транжирит, третье нищенствует». Нередко так и выходит: дедушка сколотил состояние, сын всё спустил – и внуку уже нечего наследовать. Богатство без труда утекает сквозь пальцы, так что часть накопленного неравенства со временем растворяется сама собой.

Но надеяться только на это – слабое утешение. Да, многие «золотые детки» рано или поздно остаются ни с чем. Но есть и семьи вроде Рокфеллеров, которым удаётся держаться на вершине уже много поколений. Говорят, их секрет прост: они заставляют каждого нового наследника работать не меньше предыдущего. Никакой халявы – хочешь пользоваться капиталом семьи, приумножь его. Такой подход помогает сохранить богатство надолго.

Что же делать нам, обществу? Хочется ведь и свободу сохранить, и возможностей побольше для всех. Как этого добиться?

Во-первых, честная конкуренция и равные правила для всех. Если богатый наследник ведёт дела плохо, он должен разориться, как любой другой – никаких особых привилегий и монополий от государства. Без дружественных чиновников даже огромное наследство не застраховано от банкротства. И наоборот, талантливый трудолюбивый человек даже без связей сможет пробиться, если ему не ставят палки в колеса. Конкуренция – лучший уравнитель, когда она действительно свободная.

Во-вторых, равенство возможностей. Талантливый ребенок из бедной семьи должен иметь возможность учиться и раскрыть свой потенциал, а не остаться навсегда бедным лишь из-за обстоятельств рождения. Общество, через частные фонды, стипендии, наставничество, может этому содействовать. В итоге выиграют все: появится больше талантливых и продуктивных людей. Кстати, многие богатые это понимают и вкладываются в образование и стартапы – инвестируют в будущее.

В-третьих, культура ответственности. Свобода идёт рука об руку с ответственностью. Если ты родился в богатстве – это не твоя заслуга, но и не повод почивать на лаврах. Считай это авансом, который нужно оправдать. Многие наследники так и делают: вместо праздной жизни открывают собственный бизнес или занимаются наукой – стараются оставить свой след.

Наконец, социальные лифты – возможности пробиться «снизу». К счастью, свободный рынок регулярно даёт шансы талантливым и энергичным. Пример – основатель WhatsApp Ян Кум: приехал в Штаты бедным иммигрантом, а через пару десятилетий продал свое детище за миллиардные суммы. Не потребовалось ни титулов, ни особых связей – только идея и упорство. Таких историй много, и они вдохновляют: даже без всякой «золотой ложки» можно выбиться в люди.

Выходит, рецепт стабильности при свободе такой: следить, чтобы «игровое поле» оставалось честным и открытым для всех. Да, у кого-то с начала игры фора – богатые родители постарались. Но партия ещё не проиграна, пока у остальных есть возможность сделать свой ход. Самое опасное – если правила игры начинают писаться под избранных. Вот этого допустить никак нельзя!

Гаражные революционеры: как свободные люди меняют науку

Знаете, что общего у самолётов, персональных компьютеров, биткойна и домашнего производства инсулина? Все эти вещи когда-то были «абсолютно невозможными» с точки зрения официальной науки. А ещё все они начинались буквально в гаражах, подвалах и на кухонных столах энтузиастов, которые плевать хотели на одобрение академиков и чиновников.

Почему это так важно? Потому что именно в таких гаражах рождаются настоящие прорывы. Возьмите братьев Райт: престижная New York Times писала, что до первого полёта человека ещё тысяча лет. И через пару месяцев два парня, которых считали городскими сумасшедшими, доказали обратное. И сегодня у нас есть похожие истории. Например, инсулин – в США фармгиганты взвинтили цены так, что диабетики вынуждены буквально выбирать между едой и лекарством. А несколько парней и девушек из Окленда, которым это надоело, решили создать проект Open Insulin, чтобы просто делать его самим, без бешеных наценок и бюрократии. Профессора крутили пальцем у виска, мол, это невозможно. Но эти ребята уже добились серьёзных успехов и скоро могут радикально изменить весь рынок. Не потому, что у них есть разрешение или поддержка государства, а потому, что им просто не всё равно.

Или возьмём диабетиков из движения OpenAPS, которые взяли старые инсулиновые помпы, датчики глюкозы и написали код, создав «искусственную поджелудочную» на дому. Регуляторы предупредили: «Опасно, нет одобрения FDA!» А десятки тысяч человек ответили: «Нам ждать некогда, мы хотим жить нормально прямо сейчас». Сегодня даже фармкомпании вынуждены повторять их идеи, чтобы не потерять рынок.

Думаете, это только медицина? А Стив Возняк и Стив Джобс, которые собирали первый Apple в гараже? Крупные боссы тогда заявляли: «Персональные компьютеры никому не нужны». Сегодня звучит как анекдот, а ведь их идеи действительно считали глупостью. Или биткойн – изобретение, которое ни одно государство не одобрило бы официально. Первая реакция экономистов? «Это пузырь, детский сад». Сегодня капитализация биткойна оценивается в триллионы долларов, и он стал символом свободы от государственных и банковских монополий.

Ещё круче история Copenhagen Suborbitals – датских ребят, которые решили отправить человека в космос, просто собрав деньги на краудфандинге. Хоть и неудачный запуск первой ракеты ввиду поломки вызвал насмешки, через год они успешно запустили следующую. Без миллиардов бюджета, просто потому что захотели доказать, что могут. А как вам история 14-летнего Тейлора Уилсона? Парень построил ядерный реактор в гараже. Академики: «Это невозможно!» Реальность: он продемонстрировал рабочий реактор и встретился с президентом США.

Эти истории не просто вдохновляют, они доказывают, что бюрократия, регуляторы и официальные структуры часто становятся не помощниками, а барьерами. Требовать от энтузиастов публикаций в официальных журналах – это примерно то же, что просить бегуна в мешках соревноваться с легкоатлетами. Конечно, официальная наука и peer-review хороши, но не должны становиться единственным мерилом истины. Григорий Перельман доказал математическую гипотезу Пуанкаре вообще без официальных публикаций – и получил аналог Нобелевки. Его работу проверили сами математики, и этого оказалось достаточно.

Мы должны поддерживать гаражную науку, DIY-лаборатории и открытые сообщества. Люди должны иметь возможность свободно экспериментировать, создавать и делиться открытиями без оглядки на чиновников и корпоративные монополии. В конце концов, наука принадлежит не институтам, а людям. Каждый гараж может стать лабораторией, каждая кухня – цехом инноваций. Именно эта свобода создавать и делает мир лучше. Давайте же не бояться создавать то, что официально «невозможно». Ведь именно так, на стыке свободы и мечты, рождается будущее!

Золотая клетка или рабство по контракту: почему non-compete – это бесчеловечно

Представьте такую ситуацию: вы талантливый инженер в технологическом гиганте. Любите свою работу, горите идеями, хотите двигать индустрию вперёд. И вдруг решаете сменить работу, чтобы расти дальше и идти в ногу со временем. Но тут сюрприз – ваш контракт запрещает вам делать то, что вы умеете лучше всего. Как так?

Недавняя новость о сотрудниках Google DeepMind в Великобритании, которым, как оказалось, после увольнения запрещается год работать на конкурентов – отличный повод поговорить о том, почему контракты «non-compete» – это, мягко говоря, очень плохая идея. И не просто плохая, а бесчеловечная и противоречащая базовым принципам свободы.

Что такое non-compete? Это договор, согласно которому вы, уходя из компании, обязуетесь не работать у её конкурентов какое-то время. Мало того, вам в это время могут продолжать платить зарплату. Звучит почти мечтательно, правда? Но не всё так просто. Фактически, вас отправляют в «золотую клетку»: зарплату платят, но профессионально вы деградируете. Особенно в быстро меняющихся отраслях вроде ИТ и ИИ, где год простоя может стоить карьеры.

Почему это неприемлемо с точки зрения либертарианства? Главная ценность либертарианской философии – личная свобода и право собственности на самого себя. Когда работодатель ограничивает вашу свободу заниматься любимым делом, он покушается на ваше фундаментальное право – распоряжаться собственным трудом и талантами. Кроме того, данные контракты противоречат универсальным правам человека. Они идут вразрез с базовыми гуманистическими принципами, ограничивая свободу и принуждая талантливых людей либо «сидеть на лавке», либо уходить в другую сферу, теряя навыки и мотивацию.

Хорошие новости – далеко не все суды поддерживают такие соглашения. Например, в США Верховный суд Калифорнии уже давно признал большинство договоров non-compete незаконными, потому что они «несправедливо ограничивают возможность гражданина зарабатывать на жизнь». В 2021 году Верховный суд Иллинойса отказался признавать non-compete для работников ресторанов, посчитав, что нет справедливых оснований запрещать официантам переходить в конкурирующие заведения.

Другие примеры бесчеловечных контрактов:

– В 2017 году британский суд признал незаконным контракт, запрещающий медсёстрам увольняться из государственной больницы и переходить в частные клиники – суд посчитал это посягательством на свободу труда.
– Американский суд отменил соглашения, по которым сотрудники Amazon были обязаны возмещать расходы на обучение компании, если увольнялись раньше срока – это было признано формой долгового рабства.
– В 2019 году немецкий суд отменил контракт футбольного клуба, запрещавший игроку в случае ухода выступать за клубы-конкуренты в той же лиге. Судья аргументировал: «Человек – не товар».

Почему это важно сейчас? Мир меняется стремительно. Искусственный интеллект, блокчейн, биотехнологии – эти индустрии развиваются настолько быстро, что потеря даже нескольких месяцев может обернуться полной профессиональной несостоятельностью. Неужели мы готовы допустить, чтобы корпорации контролировали не только наше настоящее, но и будущее, диктуя, где и кем нам можно работать завтра?

Либертарианский взгляд шире: свобода договора – это хорошо, но свобода не должна превращаться в цепи. Ведь свобода контракта заканчивается там, где начинается ограничение фундаментальных прав человека. Нельзя продавать или покупать право на чьё-то будущее! И несогласные с этим авторитарии, готовые насильно навязывать подобный порядок другим, должны понимать, что отказ от универсальных прав человека неизбежно сработает и в их сторону, например, отказом от невмешательства в их нервную систему без согласия, который сейчас воспринимается как данность, но вообще-то является чьей-то доброй волей и желанием соблюдать конвенции, а не законами физики.

Давайте помнить: люди – не ресурсы. Талант – не собственность компании. А свобода человека распоряжаться своей жизнью и карьерой – это святое.

Когда у вас вздулся конденсатор на материнской плате, вы его перепаиваете, а не пытаетесь решить проблему изменением какой-то переменной в реестре Винды. Когда в вашем автомобиле сдох амортизатор, вы точно не полезете перепрограммировать электронный блок управления в надежде, что проблему удастся решить без «грязной работы». Но почему-то, когда речь заходит о неисправностях в «железе» человека, многие ошибочно думают, что эти проблемы можно решить чисто «программно» (философией, религией, социальными институтами), без терапевтического вмешательства в дефектные системы организма.

Это заблуждение особенно заметно в разговорах про ингибитор насилия. Но по факту это точно такая же аппаратная система (hardware), как и элементы процессора типа АЛУ и регистров. Если процессор имеет физические дефекты или деградировал, никакая смена прошивки не поможет — этот печальный урок хорошо освоили владельцы последних поколений «камней» от Интел. Также и в случае дегенерата-насильника, никакое убеждение не поможет — проблема чисто «аппаратная», она в его «котелке». Пора признать уже правду и отказаться от иллюзий: аппаратные (физические) проблемы требуют соответствующего аппаратного решения (воздействия в реальном мире)!

Ненасильственные и невоинственные общества и их особенности

Насилие и войны, когда они случаются, притягивают к себе очень много внимания. Конечно, серьёзным насилием и особенно убийствами всегда и во всех обществах занималось лишь подавляющее меньшинство людей. Впрочем, и этого было достаточно, чтобы происходили крупномасштабные катастрофы и мир казался крайне жестоким местом. Однако можно задать вопрос – существуют ли общества, для которых насилие чрезвычайно редкое явление или не происходит в принципе? Как показывают антропологи, такие общества есть, и их очень много.

Отличными трудами по данной теме являются книги Квинси Райта «Исследование войны» и Дугласа Фрая «За пределами войны: человеческий потенциал для мира». Райт проанализировал 590 культур со всего мира и показал, что 59% из них являются не склонными к войне (за ними не наблюдалось случаев сражений с преследованием каких-то экономических или политических целей), а 5% и вовсе абсолютно невоинственными (не имеющими никакой военной организации). Притом, как показывает Фрай, ввиду сложившегося взгляда, что война является естественной для человека, Райт ещё и недооценивал количество абсолютно невоинственных обществ, записывая, например, общества, которые просто враждовали между собой, но никогда не воевали, уже в не склонные к войне.

Фрай перечисляет множество примеров ненасильственных обществ. Известным среди таковых является народ Палиян из Южной Индии, для представителей которого важны такие ценности, как уважение, равенство и автономность, с чем насилие попросту несовместимо. Для них недопустимо посягательство на свободу других людей, и никто не имеет права указывать другим, как они должны жить – подобное у них будет считаться за неуважение. Можно также привести пример народа Сирионо из Боливии, для которого хоть и свойственны ссоры, но их конфликты никогда не переходят в физическое насилие. Конечно же, не обойдёмся и без упоминания народа Семаи, для представителей которого действовать так, чтобы снижать благосостояние других людей, а особенно совершать акты насилия к ним является табу. У этих народов соблюдается равенство полов и отсутствие насилия к детям, и они показывают, что люди могут жить в полном мире между собой.

Ещё один интересный труд – «Происхождение войны» Йохана ван дер Деннена. Он собрал список из 200 культур, в случае которых войны не происходили или несли преимущественно защитный характер. Также он приводит интересные примеры, такие как племена Верхнего Шингу в Амазонке, сохраняющие мирный образ жизни несмотря на развитое сельское хозяйство, огромное количество межплеменных контактов, а также наличие веры в колдовство, этноцентризма и враждебных предрассудков, что обычно не свойственно мирным обществам.

Кроме того, рассматривая одно исследование 52 мирных обществ, он делает следующие выводы:
– ни одна форма управления и устройства общества, экономической системы и образования не является обязательной для мира;
– куда большую роль в вопросах сохранения и прекращения мира в сравнении с экономическими и социальными факторами играют политические факторы;
– даже глубоко укоренившиеся враждебные настроения часто нейтрализуются в мирные периоды времени;
– среди относительно малых, средних и больших обществ наибольший успех в сохранении мира имеют средние, поскольку они могут за себя постоять, но при этом не страдают от чрезмерного расширения;
– мир является нормальным состоянием общества, конфликты, вовлекающие физическое насилие, являются исключением, и даже если они возникают, большинство людей как можно дольше избегают сражений.

Конечно, скептики могут спросить: «Что с этими обществами случилось? Неужели они были завоёваны?». Не станем приукрашивать ситуацию – во многих случаях это действительно так. Но это не оправдание насильственному образу жизни. Сейчас это означает лишь одно – если хочешь быть ненасильственным, имей технологическую возможность сделать ненасильственным и своего врага! Конечно же, речь про технологии для усиления ингибитора насилия и их использование в сдерживающих и оборонительных целях, чему посвящён отдельный пост.

Как государство задушило 23andMe и убивает биотех будущего

Когда-то тест от компании 23andMe был как iPhone от мира ДНК: слюну в пробирку – и через пару недель ты знаешь, какие болезни тебе грозят, какой у тебя ген кофеиновой зависимости и кто твои предки. За 99 долларов, без врачей и больниц, что было революцией. После запуска компании в 2007 году следовал бешенный успех, все были в восторге, покупали тесты пачками, также компания получила крупные инвестиции. Казалось бы, это победа.

Но тут в кадр входит американский регулятор FDA и говорит: «Погодите. А где доказательства, что ваши тесты точны? А вдруг люди не так поймут результаты своих тестов и навредят себе?» Как результат – в 2013-м году 23andMe запрещают показывать отчёты о здоровье, оставляя только скучные данные и генеалогию. Считайте это, как если бы Netflix оставили без сериалов – только со списками актёров. Компания пытается выжить и танцует с бюрократией: одобряет тесты по одному, ждёт годами, переписывает интерфейсы. В 2017-м ей наконец разрешают вернуть часть функций – но уже не 254 заболевания, как раньше, а всего 10. И стоимость теста становится уже не 99, а 199 долларов.

Очевидно, что для потребителя это выглядит уже далеко не так привлекательно. Конечно, надежды ещё оставались, и в 2021-м году 23andMe вышла на биржу с оценкой в 6 млрд. долларов. Но уже в 2024 году – обвал на 98%, угрозы делистинга, увольнения. Также произошла хакерская атака, миллионы генетических профилей утекают в даркнет. Финальный аккорд – банкротство в 2025 году.

А теперь вопрос на засыпку: где во всей этой истории был потребитель? Хотел он знать о рисках болезни Альцгеймера? Хотел. Мог он адекватно воспринять цифры? Может быть. Но государство решило, что он не готов, что ему рано, что это опасно. И прикрутило гайки, потому что «так безопаснее». И проблема не только в FDA. В Европе, конкретнее в Германии и Франции, вообще запрещены прямые генетические тесты, то есть ты сам не имеешь права узнать своё ДНК без врача. Прямо как в старые времена, когда библиотека была под замком и с привратником.

Компания 23andMe не была идеальной. Да, она экспериментировала, монетизировала данные, совершала ошибки. Но её прикончили не конкуренты, не рынок, а регуляторная машина, которая тормозила каждую инновацию, требовала доказательств там, где шёл прогресс, и мешала миллионам людей узнать больше о себе. А ведь можно было иначе – можно было доверять человеку. Давать информацию с пометкой «не диагноз», как делают Google и Википедия. Можно было создать рынок с конкуренцией, с рейтингами, с развитием. Вместо этого – страх, запреты и «пока нельзя».

Всё это касается не только 23andMe. Это история о будущем биотеха. Препараты генной терапии, персонализированная медицина, профилактика по ДНК – всё это требует свободы действий и гибкого управления, которое помогает, а не душит. Пока же, увы, реальность такова: технологии бегут вперёд, а регуляторы стоят с флажками «стоп».

Представьте себе мир, где можно заранее узнать о своих слабых местах и вовремя принять меры. Где врач лечит не симптомы, а причины, основываясь на вашей уникальной генетике. Где болезни можно не просто лечить, а предотвращать. Это будущее, которое уже могло наступить, если бы стационарный бандит чуть-чуть ослабил хватку. Вместо этого мы живём в мире, где прорывы постоянно натыкаются на бюрократическую стену. Стартапы и инновации вынуждены годами доказывать очевидное, пока технологии устаревают, а деньги инвесторов тают.

И напоследок. Чья это информация – гены человека? Кто должен решать, можно ли знать человеку о своих рисках, мутациях, шансах? Сам человек или чиновник в галстуке, который считает, что «гражданин не поймёт»?

История 23andMe – это не просто падение стартапа. Это напоминание: свобода, в том числе генетическая, не даётся легко, за неё тоже надо бороться. А иначе мы рискуем остаться в мире, где технологии есть, а пользоваться ими нельзя. В мире, где будущее постоянно откладывается из-за бесконечных «нельзя». Давайте не допустим, чтобы это стало нашей реальностью!

Три нейронных механизма, которыми психоделики усиливают эмпатию

Многочисленные исследования показывают, что различные препараты, а особенно психоделические (например, псилоцибин) способны усиливать у человека эмпатию. Её дефицит является признаком психопатии – состояния, возникающего в результате дисфункции механизма ингибирования насилия, который в норме вызывает у человека реакцию отторжения при попытках причинить другим людям вред. Впрочем, исходя из актуальных данных, подобное состояние не является необратимым – оно может поддаваться эффективной терапии. Но какие именно нейронные механизмы стоят за данным терапевтических эффектом, наблюдаемым в различных опытах?

В первую очередь важно обратить внимание на механизм, который мы уже не раз рассматривали, т. е. воздействие на серотониновую систему мозга. Она играет существенную роль в моральных суждениях и эмпатической реакции. Фактически именно она и отвечает за работу механизма ингибирования насилия. Опыты показали, что усиление её функции, например, с помощью СИОЗС, улучшает способность человека распознавать лицевые выражения страха (а распознавание сигналов бедствия со стороны других людей важно в работе ингибитора насилия). Также они способны устранять агрессию, связанную с первичной психопатией (которая как раз характеризуется дефицитом эмпатии), и этот эффект является именно антиагрессивным, а не седативным. На животных и вовсе многократно было показано, что препараты, активирующие некоторые серотониновые рецепторы, могут селективно устранять только атакующую агрессию, не задевая защитное поведение и другие формы активности.

Психоделические средства оказывают схожее воздействие на серотониновую систему. Они уже многократно проверены на оказание эмпатического эффекта, также крупные исследования подтверждают их способность серьёзно снижать риск совершения насильственных преступлений при любом опыте их приёма в жизни, даже кратковременном. Однако в дополнение к этому необходимо выделить ещё два нейронных механизма, с помощью которых антиагрессивный и эмпатический эффект может усиливаться и устойчиво закрепляться.

Из этих двух механизмов сначала рассмотрим воздействие на сеть пассивного режима работы мозга – открытую довольно недавно и ещё недостаточно изученную нервную сеть, которая является активной, когда человек не занят выполнением задач, связанных с внешним миром, а находится в состоянии бездействия или погружен в себя. Предполагается, что психоделики снижают активность этой сети, тем самым стимулируя человека больше заботиться о других людях, сильнее учитывать их интересы и проявлять к ним эмпатию.

Но что ещё важнее – психоделики способны приводить к увеличению количества нейронных связей в мозге. Притом это включает отделы мозга, богатые на серотониновые рецепторы. Подобное воздействие усиливает самоосознанность человека и улучшает его способность к обработке эмоциональных стимулов. Результатом этого является, в том числе, и усиление эмпатии и ингибитора насилия.

Нейрофизиологические и клинические свидетельства показывают, что психоделики являются средствами, имеющими огромный потенциал в терапии различных расстройств. Это, в том числе, включает антисоциальное поведение и психопатию, возникающие из-за дефицита в способности адекватно реагировать на то, что чувствуют другие люди. Разумеется, необходимо учитывать и возможные побочные эффекты таких средств, однако также нельзя отрицать их терапевтический потенциал, который на данный момент всё ещё сильно недооценивается.

Эфирные масла – эффективные антиагрессивные агенты

Вещества, оказывающие антиагрессивное воздействие, могут быть не только синтезированы в лабораториях, но и обнаружены в различных натуральных средствах. И одной из категорий таких средств являются эфирные масла. Хоть и традиционно они широко использовались для улучшения психологического состояния человека, вопрос их воздействия на нервную систему всё ещё недостаточно изучен, особенно если поднимать тему агрессивного поведения. Впрочем, уже имеющиеся исследования, проведённые на животных и даже на людях, указывают на огромную перспективность изучения подобного направления.

В первую очередь обратим внимание на исследование воздействия такого вещества, как линалоол, находящегося в составе огромнейшего количества эфирных масел (померанца, нероли, петитгрейн, розы, лаванды, цитронеллы, лимона, герани и других), на мышей. Оно продемонстрировало, что ингаляция (вдыхание испарений) этого вещества существенно снижает количество и длительность нападений на незнакомых сородичей, при определённых концентрациях вещества почти что полностью их устраняя. При этом, как было показано в других опытах, подобное воздействие не может объясняться общим снижением активности мышей, так как этого при ингаляции линалоола не происходит.

Другое исследование было проведено на бойцовых рыбках или рыбках-петушках, самцы которых известны своим чрезвычайно агрессивным поведением к сородичам, ввиду чего они должны содержаться строго наедине. В опыте использовалось либо эфирное масло лаванды, либо чистый линалоол, которые в различных концентрациях добавлялись в ёмкость с водой. Испытуемую особь помещали в эту ёмкость, давали две минуты на акклиматизацию, после чего рядом с этой ёмкостью размещали ёмкость с другой особью, так, чтобы был визуальный контакт. В итоге, когда особи из контрольной группы (без препаратов) как во время акклиматизации, так и после неё пытались активно совершать нападения, особи под воздействием как эфирного масла лаванды, так и чистого линалоола практически не проявляли подобного поведения – их желание нападать исчезало. Мало того, хоть со временем агрессивность особей и восстанавливалась, она всё же не возвращалась на уровень до испытания с эфирным маслом даже спустя три месяца после него. Соответственно, можем констатировать ограниченный постоянный антиагрессивный эффект от масла лаванды.

Но применимо ли всё это по отношению к человеку? Есть весомые основания полагать, что да, поскольку было проведено немало опытов по антиагрессивному воздействию эфирных масел на людей с когнитивными нарушениями. Мета-анализ 15 исследований с 693 участниками показал, что хоть и необходимо проведение дополнительных исследований на определение эффективных дозировок и побочных эффектов, в целом использование эфирных масел в терапевтических процедурах оказывает существенное антиагрессивное воздействие.

Хоть и механизм подобного воздействия эфирных масел пока что недостаточно изучен, всё же известно, что их молекулы через назальную полость и обонятельные клетки могут попадать в гиппокамп, лимбическую систему и миндалевидное тело мозга. Стоит отметить, что линалоол и другие вещества из эфирных масел работают как агонисты 5-HT1A рецепторов (активируют их), а подобное воздействие известно своим селективным антиагрессивным эффектом (устранением атакующей агрессии, не задевая защитное поведение и другую активность), который достигается через усиление механизма ингибирования насилия. Кроме того, при попадании в кровь, например, через кожу, эфирные масла могут воздействовать на различные физиологические реакции. Наконец, определённым воздействием на работу холинергических синапсов они могут предотвращать нейродегенеративные процессы.

Может ли свободный рынок избавить нас от олигархов?

Скорее всего, вы нередко сталкивались с вопросом роста олигархата и концентрации капитала. В том числе мог возникать вопрос, решаема ли эта проблему с помощью децентрализации и дерегуляции рынка. Конечно же, сразу отметим, что здесь никто не может предложить чудодейственного и магического решения всех проблем человечества. Но давайте всё же посмотрим, как именно свободный рынок и настоящая конкуренция могут облегчить, если не полностью решить эту застарелую болезнь экономики.

Суть олигархии проста – капитал притягивает капитал. Деньги к деньгам, как говорится. Чем богаче ты становишься, тем легче тебе становится богатеть дальше. Рано или поздно весь крупный бизнес начинает походить на закрытый клуб, куда вход простому смертному заказан. Многим покажется, что всё с этим ясно – необходимо жёстко регулировать деятельность богачей и отнимать часть их средств. Но если копнуть глубже, государственные регуляции чаще им помогают. Они не только не борются с олигархатом, но и создают тепличные условия для его расцвета. Почему? Потому что у больших компаний есть ресурсы нанять армию юристов, бухгалтеров и лоббистов, которые ловко обходят все барьеры. А вот мелкие предприниматели тонут в бюрократических джунглях.

Так почему дерегуляция может помочь? Представьте: рынок – это огромный океан. Государственные регуляции – искусственные преграды, рифы и острова, вокруг которых удобно строить личные королевства. Если их убрать, огромный океан станет куда труднее разделить на уютные «уголки». Свободная конкуренция – это как шторм, который постоянно разбивает любые монополии и не даёт им укрепиться. Конкурировать – значит жить, стоять на месте – тонуть. Вспомните, как интернет уничтожил традиционные монополии: таксисты, медиа, ритейл. Появились новые игроки – Uber, YouTube, Amazon – и перевернули всё вверх ногами. Да, теперь это новые гиганты, но они появились именно благодаря тому, что старые регуляции не поспели за технологиями.

Децентрализация – это ещё один инструмент защиты от олигархии, новый уровень. Это не просто отмена правил, а передача контроля над ресурсами и активами от кучки «избранных» в руки множества участников рынка. Вспомните про криптовалюты и блокчейн-технологии. Их главная идея: заменить централизованный контроль прозрачными правилами, которые нельзя изменить под кого-то конкретного. В результате выстраивается система, где ни один участник не может получить преимущество просто за счёт положения или связей в правительстве. Децентрализация уничтожает саму почву для олигархата. Невозможно построить империю на контроле того, что никому не принадлежит.

Но это не идеальная таблетка, а свободный рынок и децентрализация – не абсолютное лекарство от жадности и нечестности. Некоторые люди и дальше будут пытаться создавать картели, заговоры и мошеннические схемы. Но без государственного покровительства, без бюрократических «тихих гаваней» им будет намного сложнее. Постоянная открытая конкуренция сама становится регулятором.

Подведём итог: да, дерегуляция и децентрализация не идеальны. Но они точно лишают олигархию её главного козыря – поддержки государства. Они не просто лечат симптомы, а устраняют сам источник болезни. Свободный рынок – это непрерывная битва идей, продуктов и талантов, где никто не может почивать на лаврах. Конечно, решение за вами – что выбирать. В любом случае, интереснее жить в мире, где каждый имеет шанс выиграть, а не только те, кто сидит поближе к государственной кормушке.

Город Диаспар – как чрезмерный контроль превращает утопию в застой

В романе Артура Кларка «Город и звёзды» (1956) описан величественный город Диаспар – последний оплот человечества в далёком будущем. Его жители живут в роскоши и безопасности, практически вечной жизнью. Но за эту стабильность заплачено дорогой ценой. Город полностью замкнут в себе: никто не покидает его стен, ничего по-настоящему нового не происходит. Диаспар – это «высокотехнологичный монумент застою», где миллионы лет проходят без изменений, а дух авантюризма и открытий утрачен. Звучит как научная фантастика. Но не кажется ли вам, что наш современный мир движется в том же направлении? Давайте разберём, как это проявляется в разных сферах нашего общества.

В первую очередь рассмотрим аспект комфорта и технологий. В Диаспаре полностью обеспечиваются потребности жителей (еда, жильё, развлечения); доступ к высокотехнологичным развлечениям и «виртуальным мирам» практически неограничен; люди живут почти вечно благодаря регенерации из «хранилищ памяти». В развитых странах современного мира тоже высокий уровень бытового комфорта – стабильные поставки еды, услуг, медицинская помощь, жилищные условия; цифровая среда (социальные сети, виртуальная реальность, компьютерные игры) может «закрыть» человека в его собственной информационной «пузырьковой» реальности; учёные работают над технологиями продления жизни. Конечно, к высоким технологиям и комфорту необходимо стремиться, однако нельзя забывать, что отсутствие столкновений с вызовами внешней среды мешает человеку развивать выносливость и гибкость.

Важно обратить внимание на страх перемен и самоизоляцию. Жители Диаспара уверены, что за стенами города ничего нет, а если и есть, то непременно враждебно; исследования внешнего мира прекращены; на уровне общественного сознания существует табу на сам факт выхода за пределы города. В современном обществе тоже довольно распространён страх перед «чужим» (ввиду иммиграции, культурных и политических противоречий, терроризма и т. п.); в ряде случаев государства или сообщества возводят «информационные», экономические и политические барьеры, стремясь сохранить внутреннюю стабильность; иногда чрезмерное стремление к безопасной и «стерильной» среде ведёт к отказу от открытости, гибкости, диалога. Но ведь когда общество начинает воспринимать всю внешнюю среду как угрозу, оно замыкается и теряет творческий импульс к развитию.

Ещё важнее рассмотреть фактор утраты риска. В Диаспаре практически всё под контролем: от климата до человеческих жизней (бессмертие, регенерация); cоциальные и личные «риски» сведены к минимуму: любую ошибку можно «перезаписать», любую опасность исключили заранее. В современном обществе всё больше сфер автоматизируются; общество всё чаще стремится застраховаться от любых рисков – сложная правовая база, меры безопасности, цензура потенциально «травмирующих» тем, при этом теряется элемент вызова и преодоления, которые когда-то были неотъемлемой частью роста и развития. Общий момент таков: стремясь к «нулевому риску», можно упустить саму суть человеческого опыта – способность выходить за границы известного.

Опасным будет также фактор «пузыря» самодостаточности и глобальных вызовов. Диаспар замкнулся на себе, люди даже не представляют, какие ресурсы или угрозы могут быть за пределами. В современном мире многих людей не волнуют глобальные проблемы (коллапс демографии, ухудшение экологии), пока в их «локальной зоне комфорта» всё в порядке. Таким образом, живя в «пузыре» стабильности, общество становится уязвимым для внезапных кризисов, поскольку перестаёт наблюдать реальность в её полноте.

Личная свобода и ответственность – лучший рецепт от застоя. Если дать людям больше самостоятельности, многие будут действовать разумно и творчески. Да, свобода – это риск, хаос возможностей. Зато и развитие, и энергия жизни идут рука об руку с риском. Диаспар выбрал абсолютную безопасность ценой стагнации. Мы же можем выбрать свободу и движение вперёд. Мир не обязательно должен быть либо комфортным, либо живым – баланс возможен, если не забывать ценность свободы.

Правило враждебных юрисдикций

В мире, где различные государства разделены на антагонистические друг другу блоки, существует одна интересная возможность обеспечения собственной безопасности для агористов, оппозиционеров и прочих, кто придерживается любых позиций или занимается любой деятельностью, которую их собственные стационарные бандиты не одобряют и могут угрожать за неё наказанием. Её можно назвать «правилом враждебных юрисдикций».

Смысл этой идеи простой – если вы физически находитесь на территории государства, принадлежащего к одному блоку, необходимо пользоваться сервисами, размещать сайты, искать клиентов, хранить и менять деньги, регистрировать компании, и прибегать к услугам посредников из государств, принадлежащих к другому блоку. Например, вы живёте в России. В таком случае можете использовать VPN из Швеции или США, почтовый клиент в Швейцарии, крипто-карту в Литве, подставную компанию в Эстонии и не беспокоиться о своей безопасности. А если вы живёте в Европе, тогда для вас в разы безопаснее будет пользоваться «подментованными» ВК и Mail.ru, нежели Facebook и Gmail.

Многие сервисы выдают личную информацию пользователей по запросу госвластей из дружественного блока. Это неизбежно, значит вам нужно подстраиваться под реалии геополитики. На самом деле нужно бояться только в том случае, если сервис выдаст информацию именно вашему стационарному бандиту. При этом жителю РФ без разницы, что о нём выдаст какой-то сервис силовикам из США. Как и жителю США, что о нём узнают силовики из РФ. Пока речь не идёт о совершении масштабных актов терроризма с гибелью сотен людей, чем и так не станет заниматься ни один адекватный человек, вряд ли будет возникать риск какого-либо сотрудничества между юрисдикциями из враждующих блоков.

Подобное уже давно прознали различные мошенники. Так, российские хакеры в прошлом специально не трогали пользователей из России, а нацеливались на каких-нибудь американцев или британцев, из-за чего очень легко избегали наказания. Сейчас аналогично поступают украинские мошенники, звонящие россиянам с предложением перевести деньги на некий «безопасный счёт» и после вынуждающие их ещё выполнять различные «задания» якобы для их возвращения, поскольку им всё равно никто и ничего не сможет сделать. Конечно же, мы абсолютно против подобного мошенничества, однако эти случаи показывают, что правило враждебных юрисдикций работает.

Количество экспериментов, проводимых в обществе в конкретный момент времени, или условная «революционность», имеет хорошую аналогию с двигателем автомобиля. На английском даже названия совпадают – вы наверняка выдели аббревиатуру RPM на тахометре, которая расшифровывается как «Revolutions Per Minute». Если стрелка на нуле – машина вообще не сдвинется с места, слишком низкий RPM – плохая тяга и двигатель может заглохнуть, а если она в «красной зоне» – двигатель неистово рычит и очень быстро выходит из строя. Только в узком диапазоне около 2К RPM обеспечивается устойчивая работа двигателя, когда он одновременно как обеспечивает хорошую тягу, так и не выходит из строя очень быстро.

Упрощённо можно сказать, что «революционность» – это показатель энтропии в системе: чем она выше, тем быстрее развитие, но также выше вероятность ухода этой системы «в разнос» и саморазрушения. При нулевом показателе «революционности» развитие останавливается, а для любой живой системы это означает смерть.

Отличный пример – плановая экономика СССР. Цитата из одной статьи с обзором причин её коллапса:

«Мобилизационная экономика советского типа подразумевает, внезапно, некую задачу, ради которой мобилизация и производится. Раньше эти цели были достаточно очевидны – развить индустрию как у капиталистов, одержать победу в Великой Отечественной войне, создать ядерную бомбу. Дальше было сложнее: развивающаяся экономика требует поиска творческих решений для дальнейшего роста уровня жизни населения/повышения производительности труда/поиска новых источников энергии и тому подобное. При рынке этот вопрос решается каждым агентом индивидуально на свой страх и риск, и из тысячи неудачных найдется пара-тройка верных решений. В плановой экономике с единым центром принятия решений экспериментировать сложнее.»

Здесь кроется максимально-лицемерная позиция многих авторитарных консерваторов: они выступают против любых экспериментов в обществе, но при этом почему-то неистово критикуют СССР. Хотя если посмотреть со стороны, то именно советские коммунисты с Госпланом были воплощением идеального мира консерваторов, в котором любые эксперименты были максимально ограничены, что даёт ощущение «порядка» и снижение энтропии. А то, что нулевая энтропия – это смерть, отлично показал СССР в 1991 году, прекратив своё существование. Хуже того, лицемерие авторитариев простирается на всю планету: они открыто высказывают желание запретить любые эксперименты глобально (здесь можно вспомнить американские консервативные организации наподобие ADF, преследующей цель криминализации гомосексуализма не только в США, но и в других странах), хотя при этом постоянно критикуют современных глобалистов вроде Сороса и Шваба.

Кризис перепроизводства: виноват рынок или государство?

Сколько раз мы слышали от критиков капитализма: «Вот, рынок опять не справился! Товары есть, а покупателей нет. Кризис перепроизводства!» Но вполне логичным будет всё же задаться вопросом, действительно ли рынок виноват?

Давайте будем честными: на свободном рынке товар не появляется просто так. Никто в здравом уме не будет производить то, что невозможно продать. Но откуда берутся кризисы, когда склады ломятся, компании банкротятся, а экономика летит под откос? Ответ прост и неприятен для любителей госрегулирования: кризисы перепроизводства создаёт именно государство.

Как это происходит? Государства (через центробанки) снижают процентные ставки ниже рыночных и печатают деньги, создавая дешёвые кредиты. Предприниматели видят этот сигнал и думают: «Отлично, деньги почти бесплатны! Давайте строить заводы, выпускать больше продукции – спрос точно будет!» Результат: искусственный бум. Заводы растут, как грибы после дождя, появляются новые проекты, бизнесы думают, что спрос огромен. Но дешёвый кредит – это иллюзия. Настоящих накоплений нет, покупатели не готовы тратить так много, как ожидали производители. Когда истина раскрывается (а это происходит всегда!), наступает жёсткая фаза: склады забиты ненужными товарами, цены падают, фирмы банкротятся, люди теряют работу. Начинается кризис.

И это не теория, а жизнь! Великая депрессия 1930-х годов – прямое следствие дешёвых денег и кредитной экспансии ФРС США в 20-е годы. Бум закончился тяжелейшей депрессией, о чём блестяще написал Мюррей Ротбард в книге «Великая депрессия в Америке». Кризис доткомов 2000-х годов – прямой результат политики Алана Гринспена и ФРС, которые накачивали рынки ликвидностью. Инвесторы безумно вкладывали деньги в стартапы, а затем оказалось, что за огромной капитализацией не стоит реальной прибыли, а «перепроизводство» сайтов и онлайн-бизнесов завершилось болезненным обвалом. Кризис 2008 года – повторение сценария: годы дешёвых денег привели к тому, что ипотечные кредиты раздавались даже тем, кто не мог их вернуть. Огромное количество пустых домов, которые никто не купил – это и есть перепроизводство, вызванное правительственными решениями. Вывод очевиден: каждый масштабный кризис перепроизводства в истории XX–XXI веков начинался с попыток государства «стимулировать» рынок. Чем сильнее была эта стимуляция, тем больнее был удар.

Что же можно предложить? Очень простое решение: дайте рынку работать свободно. Не вмешивайтесь в цены и ставки. Пусть процентная ставка отражает реальность, а не политическое желание «разогнать экономику». Это болезненно только на первый взгляд, поскольку именно так экономика избегает глубоких кризисов, быстро исправляя ошибки. Свободный рынок никогда не допускает хронического перепроизводства: он моментально реагирует на дисбалансы ценами, и предприниматели перенаправляют ресурсы туда, где они нужны. Это и есть настоящая, естественная регуляция экономики – через решения миллионов людей, а не кучки чиновников. Как отмечал ещё Людвиг фон Мизес, экономические кризисы не возникают в ходе функционирования свободного рынка, а являются следствием государственного вмешательства в деловую жизнь.

Именно в свободе и естественной конкуренции – ключ к стабильному развитию без экономических потрясений. Чем меньше стационарный бандит пытается помочь экономике, тем лучше рынок помогает себе сам!

Общественные движения как проводники тёмного эго и антисемитизм

Различные исследования показывают, что общественные и активистские движения разного рода, включая экоактивистов, феминистические движения, и даже движения против сексуального насилия, страдают одной проблемой – их нередко представляют индивиды с некоторыми тёмными чертами личности. Особенно стоит выделить грандиозный нарциссизм, который характеризуется повышенным чувством превосходства и собственной важности, а также навязчивой нуждой в признании. Кроме того, подобные индивиды нередко страдают и психопатией – нехваткой эмпатии по отношению к другим людям, отсутствием чувства вины за причинение им вреда и т. п. В целом предполагается, что люди с тёмными чертами личности склонны «угонять» просоциальные движения, чтобы использовать их в качестве проводника своих личных эгоистических потребностей.

Одним из примеров такого, который мы уже не раз рассматривали в предыдущих материалах, является захват психопатами лидерства в общественных и политических движениях. Этот процесс неплохо описывает психиатр Анджей Лобачевский в книге «Политическая понерология: Наука о природе зла применительно к политике». Психопатичные личности, находясь внизу движения в самом начале своей карьеры, выполняют для него грязную работу, за которую другие бы не взялись, зарабатывают в нём репутацию, поднимаются по иерархии, прибегая к различного рода манипуляциям, и вытесняют всех остальных с лидерских позиций. А когда эти личности получают реальную власть в обществе, они непременно создают крупномасштабные катастрофы, такие как репрессии, геноцид и войны.

В одном из актуальных исследований по этой теме решили рассмотреть проблему антисемитизма. Подобная идеология тоже нередко выступает в качестве проводника тёмного эго. Участниками этого исследования были 3981 человек из США и Британии. Они прошли различные тесты на тёмные черты личности, а также склонность к тёмным потребностям, таким как агрессивность, желание доминировать над другими, поиск острых ощущений, поддельная добродетельность (публичная демонстрация моральной добродетели без подлинной моральной убеждённости) и эгоистичность (отсутствие альтруизма). Также они прошли несколько опросников на приверженность различным формам антисемитизма, начиная от склонности к предрассудкам по отношению к евреям (например, рассмотрение их как нечестных и жадных людей) и заканчивая радикальными антисионистскими взглядами, оправдывающими насилие.

В итоге было выяснено, что антисемитизм имеет тесную взаимосвязь с тёмными чертами личности – более 94% показателей этих черт были связаны с ним положительно. Особенно сильная связь с антисемитизмом наблюдается у ранее упомянутых нарциссизма и психопатии. И это касается всех исследованных форм антисемитизма, от традиционных и до радикальных. Кроме того, с антисемитизмом также было связано наличие у индивида тёмных потребностей.

Исследователи считают, что любая идеология, предрассудки и активизм, которые могут помочь удовлетворить тёмные потребности, привлекательны для людей с высокими показателями тёмных черт личности. Например, по данным исследований и левый, и правый авторитаризм связаны с ними. При этом какие именно идеологические средства используют люди с тёмным эго зависит от того, с какими идеями и нарративами они соприкасаются в своих конкретных жизненных обстоятельствах и признают ли они возможность удовлетворения своих тёмных потребностей.

Трепещи, этатистский мир, либертарианство идет за вами

Мы, с ведущими в нижнем околополите либертарианскими каналами объединились в одну папку, ради того, что бы вам было легче находить единомышленников, статьи и мемы про либертарианство, и просто базу

Присоединяйтесь к папке Libertarians по ссылке, объединимся против этатизма вместе!

Первой и самой главной задачей любой монополии на насилие является собственное обогащение через принудительное изъятие средств у людей под угрозой инициировать к ним насилие. И лишь после этого, уже на втором плане, идут заботы об обеспечении заявленных ею обязательств перед теми, чьи средства были изъяты.

Корпоративная психопатия – причина мирового экономического кризиса

Существует теория, разработанная исследователем Клайвом Бодди, согласно которой психопаты, работавшие в корпорациях, особенно финансовых, играли значительную роль в возникновении мирового экономического кризиса 2008 года. Как известно, далеко не все менеджеры склонны работать на пользу компании, которая их наняла. Часть из них являются дисфункциональными лидерами, которые буквально уничтожают компанию своими действиями. Одним из важных типов таких лидеров являются психопатичные личности, о чём мы сейчас поговорим подробнее.

Как мы знаем, психопатами в литературе обозначаются личности, которые имеют проблемы с проявлением эмпатии и симпатии к другим людям, ведут себя холодно и безжалостно по отношению к ним, не обладают совестью и не испытывают чувства вины за причинение кому-либо вреда. В свою очередь корпоративными психопатами являются личности с подобными характеристиками, которые занимаются организационной деятельностью. Обычно они выставляют себя как приятных, привлекательных и успешных индивидов, но на деле лишь манипулируют всеми вокруг, обычно во вред им, для достижения сугубо личных целей.

Подобные индивиды нередко получают стремительные повышения и становятся лидерами из-за своего обаяния и уверенности, при этом они склонны игнорировать потребности других, обманывать их, а то и вовсе могут заниматься травлей. Кроме того, есть свидетельства, что в некоторых компаниях, включая международные финансовые корпорации, психопатов даже специально отбирали на руководящие должности, из-за убеждения, что именно такие личности наилучшим образом подходят для такой работы.

Обычно подобные индивиды приносили краткосрочные успехи компаниям за счёт массовых урезаний расходов и увольнений работников. Однако они никак не волновались по поводу потенциального долгосрочного вреда выбранных ими стратегий, да и вообще преследовали исключительно собственные выгоды, отбрасывая свои обязательства и ответственность, стараясь заполучить как можно больше личных «бонусов», пока все остальные находились посреди финансовых тяжб. От действий таких «эффективных менеджеров» вполне можно ожидать, что они в конечном итоге получат чек на большую сумму за свои усилия по «спасению» компании, после чего та попросту обанкротится.

А теперь представьте, что случится, если из-за каких-то глобальных изменений в корпоративной среде, таких как всё более частое слияние компаний, тенденции работников чаще менять место работы и переходить в ранее абсолютно незнакомые им компании, изменение технологической среды и других, которые стали обычным делом в преддверие мирового кризиса, психопатичные личности получат намного больше возможностей занять высокие должности, используя не свои настоящие рабочие навыки, а манипуляции и политические умения? В таком положении роста корпоративной психопатии можно ожидать корпоративной и общественной катастрофы, о чём, собственно, авторы, изучающие эту проблему, предупреждали в своих материалах ещё в 2005 году.

Такой проблеме до сих пор не было уделено должного внимания, из-за чего под угрозу даже ставится само будущее капитализма. Конечно, эта проблема является далеко не единственной в вопросах экономики, но она заслуживает более подробного изучения и применения каких-то соответствующих мер.

Агрессор никому не пожалуется, если ему усилить ингибитор насилия!

По многочисленным исследованиям псилоцибин способен усиливать ингибитор насилия на очень длительный, а то и постоянный период, а также ослабляет склонность к авторитарным взглядам, всего при паре приёмов дозировок, эквивалентных 5-10 граммам сушёных грибов. Стоит сразу отметить, что данный препарат классифицирован властями РФ и многих других стран как запрещённое психотропное средство. Но подобный запрет может вылиться в один интересный сценарий, когда агрессивному дегенерату, в случае усиления у него ингибитора насилия, попросту некуда будет пожаловаться!

Представьте ситуацию, что какому-то дегенерату-насильнику кто-то подсыпал те же «грибочки», он узнал об этом и решил настучать. Пришёл в ментовку... а там вместо принятия заявления и поиска неких борцов с насилием завели административку на самого дегенерата за употребление наркотиков, со всеми вытекающими – постановка на учёт к наркологу, приостановка водительских прав всех категорий, запрет занимать определённые должности (врача, юриста, чиновника), в конечном итоге даже увольнение с работы.

Дегенерат подумает об этом чуток и решит: «Лучше молчать в тряпочку, даже друзьям не рассказывать, иначе если об этом узнают, то не видать мне нормальной жизни! Да и никого это волновать не будет, я же сам не раз повторял «Проблемы индейцев шерифа не интересуют» и топил за «строгую ответственность», а то, что она может коснуться и меня самого, никак не предполагал.»

Такой сценарий вполне ожидаем, поскольку чем вообще насильник собирается доказывать свою правоту?! Да и во многих юрисдикциях вряд ли это кого-то будет волновать – за счёт него скорее попытаются просто закрыть палку, особенно в том случае, если он уже успел засветиться совершением насилия в прошлом.

Способ обеления криптовалюты

Когда идёт речь о проведении различных сделок, либертарианцы в первую очередь стараются акцентировать внимание на агоризме, т. е. способах избежать государственного контроля и уплаты налогов. Одним из отличных инструментов для этого является криптовалюта, обмен которой между участниками сделки стационарный бандит никак не сможет отследить, если те будут соблюдать хотя бы базовые правила анонимности. Не является проблемой и приобретение каких-то недорогих повседневных и бытовых благ, для этого небольшую сумму криптовалюты можно даже вывести через криптообменник на банковскую карту и расплатиться ею – вряд ли это привлечёт чьё-то внимание.

Но что говорить о крупных суммах криптовалюты и приобретении дорогостоящих благ, регистрируемых в государственных реестрах, таких как недвижимость, автомобили, предприятия, земля и подобное? Даже если ваша криптовалюта лежит на какой-то бирже, не во всех странах её можно просто обменять на фиатные деньги, задекларировать и не иметь никаких проблем. И речь идёт не только о России, где с точки зрения текущего законодательства легальной является только криптовалюта, полученная в результате майнинга, или о каких-нибудь Алжире и Вьетнаме, где криптовалюта полностью нелегальна. Даже в юрисдикциях, где использование криптовалют не настолько ограничено, а то и полностью легализовано, государственные органы и особенно банки всё равно будут смотреть на неё с недоверием и при попытках выведения крупной суммы проводить тщательные проверки касательно происхождения средств, которые в случае нахождения каких-либо несостыковок могут закончиться полной заморозкой средств. А ещё большие проблемы ждут тех, кто держит криптовалюту на холодном кошельке и не приобретал её через биржи – в таком случае легализовать подобные средства будет крайне тяжело.

Обычно для легализации денег принято прибегать к отмыву с помощью какого-то физического бизнеса типа сети прачечных или ресторанов, куда эти деньги в форме налички вбрасываются под видом покупок клиентов. Но подобное может быть затруднительным для легализации криптовалюты, да и это точно не подходит для обычных агористов, которые не своровали миллиарды из бюджета и им ничего не стоит хоть потерять большую часть этих средств, а, допустим, в течение многих лет накопили и получили в результате роста стоимости криптовалюты сумму, которая является существенной и достаточной для приобретения каких-то дорогостоящих благ, но всё же не настолько большой, чтобы жертвовать её большей частью.

Более практичным подходом в этом случае может быть продажа каких-то интернет-услуг, например, курсов (конечно же, не по лицензируемым государством дисциплинам), подписок на какие-нибудь интернет-сервисы (можно даже создать простейший конвертер файлов и продавать на него подписку), или приём донатов на сайте с авторским контентом (можно также совместить все подобные идеи на одном сервисе). Здесь используется криптовалюта, заранее разбитая на небольшие суммы, находящиеся на различных кошельках, и очищенная тем или иным способом. На данный момент некоторые обменники и крипто-сервисы (например, Mixtum) предлагают услугу, при которой за уплату небольшого процента они готовы принять средства клиента, даже если они являются «грязными» по оценке AML сервисов, и выдать абсолютно чистую крипту из кошельков известных бирж. Наконец, регистрируется юридическое лицо (при возможности, индивидуальное предприятие с самым щадящим налоговым режимом) в наиболее удобной и доступной для человека юрисдикции, где работают платёжные сервисы, принимающие криптовалюту в качестве метода оплаты и делающие выплаты работающим с ними ресурсам в фиатных деньгах. Такой сервис присоединяется к сайту, через него идёт «оплата услуг», стоимость которых не привлекает внимания, и на выходе получаются абсолютно легальные средства.

Таким образом агористы могут обелять крупные суммы криптовалюты с минимальными издержками и приобретать дорогостоящие блага, которые государство регистрирует и за сделками с которыми тщательно следит.

AML/KYC как реинкарнация сословных привилегий

В прошлом, когда была эпоха феодализма, статус человека в обществе практически всегда зависел от его происхождения. Если ты родился в «благородной» семье дворян, графов, герцогов, лордов, то ты получал от короля различные привилегии, недоступные обычным «холопам» ни при каких условиях, и мог вести совсем другую жизнь. К таким вещам, как получение образования по определённым профессиям (врач, юрист, архитектор) или ведение крупного бизнеса, представителям низших сословий доступ был закрыт. Казалось бы, сейчас мы живём в другие времена, и если кто-то является талантливым человеком, способным придумать, как обеспечить себя средствами для достижения своих целей, то для него открыты все двери. Но в действительно всё не так просто.

С каждым днём всё большее распространение приобретают процедуры AML/KYC, состоящие в идентификации источников происхождения средств и личных данных индивидов, использующих их. Особенно это заметно при использовании криптовалют – многие биржи и крипто-обменники могут легко заблокировать средства любого пользователя, если в ходе их проверки будет найдена какая-то связь с кошельками, замеченными в «неодобренной» деятельности, а то и вовсе если не будет обнаружено в качестве происхождения средств одобренного источника (например, их приобретения на какой-то из известных бирж). В таком случае от пользователя затребуют доказательства легальности происхождения средств и прохождение «фотосессии» со своим лицом и паспортом в руках, исходя из чего и будет решаться судьба его средств.

Конечно же, ещё раньше проверки происхождения и легальности средств появились в обычных банковских операциях. И многие дорогостоящие блага, такие как автомобиль из салона или квартиру от застройщика, уже не получится купить, просто принеся с собой наличку. В Евросоюзе недавно и вовсе приняли решение запретить проведение наличными любых денежных операций суммой свыше 10 тысяч евро, а продавцов дорогостоящих благ обязали тщательно проверять личности своих клиентов и происхождение их средств, и сообщать властям о любых подозрениях. Во многих странах также уже не открыть сам банковский счёт, не внеся на него изначально какой-то депозит, подкреплённый документами о его происхождении.

В итоге мы имеем, что деньги, в зависимости от того, какое они имеют происхождение, а также кто ими распоряжается, могут иметь различный «рейтинг». Но при чём же тут сословные привилегии? Представьте, что вы являетесь потомком «благородных» кровей и получили свой капитал от дедушки Рокфеллера. К этим средствам никогда и никакие вопросы не возникнут, и с ними можно делать что угодно – заключать миллиардные сделки, финансировать деятельность любых организаций, приобретать любое имущество, каким бы дорогим оно не было, и т. п. Ваши средства просто будут оцениваться наивысшим рейтингом. Теперь представим, что вы простой бизнесмен, заработавший свой капитал на создании и ведении какой-то предпринимательской деятельности. Ваши средства тоже будут иметь высокий рейтинг, но вам уже закрыт вход в «высшие круги» и не избежать тщательных проверок со стороны государственных органов и выполнения ряда регуляций, хотя после их прохождения вы сможете свободно тратиться. У обычного работника дела обстоят ещё хуже – при попытке приобретения благ, «несоответствующих» его заработной плате, проблем со стационарным бандитом не избежать. А если в итоге выяснится, что они были заработаны каким-то «нелегальным» образом, то скорее всего этот человек, помимо наказания, будет «взят на карандаш» гос. органами и структурами, подчиняющимися им (банками, биржами, платёжными системами), и ещё нескоро сможет приобретать что-либо, кроме базовых для жизни благ. Деньги с его рук будут иметь «нулевой» рейтинг.

Всё это не является какой-то фантастикой, поскольку мы уже можем наблюдать требование прохождения процедур AML/KYC во многих сферах. А планы государств по всему миру относительно введения цифровой валюты (CBDC) только этому всему поспособствуют. В итоге мы имеем реинкарнацию сословных привилегий в современном мире.

Если вы обязаны кому-то отдавать свои средства под угрозой применения к вам насилия, значит вы в любом случае имеете дело с бандитом.

Сотрудничающие с нашим проектом биохакеры в опытах на крысах и хомяках обнаружили, что определённые препараты устраняют атакующую агрессию у особей с любым уровнем базовой агрессии – от незначительно агрессивных, совершающих умеренные нападения, до «отбитых психопатов», сразу пытающихся разорвать сородича. И это селективное воздействие, без седативного эффекта и нарушения защитного поведения, что повторяет результаты исследований учёных.

Из этого можно сделать простой вывод: усиление функции ингибитора насилия возможно у абсолютно всех особей, по крайней мере среди млекопитающих, разделяющих одинаковую нейрофизиологию данного механизма. К ним относится и наш вид – опыты на людях показали возможность такого же селективного исправления насильственного поведения.

«Анти-Лоренц» невозможен на практике

Когда-то мы уже рассматривали вопрос, почему использование некого препарата, подавляющего работу ингибитора насилия у человека (или как мы его ещё назвали, «Анти-Лоренц»-средства), имеет мало практической пользы и эффективности, зато способно привести к серьёзным проблемам. Однако это преподносилось с точки зрения общественных процессов, тогда как сейчас мы больше углубимся в биологическую суть этого вопроса.

Как мы знаем, за ингибитор насилия отвечает серотониновая система мозга, в частности, 5-HT1A и 5-HT1B рецепторы, а также связанные с их работой белки MAO-A, TPH2 и SERT, кодируемые соответствующими генами (для простоты всё это мы назовём «переменными»). И мы можем предполагать, что лишь определённая, довольно узкая комбинация этих переменных создаёт высокий риск развития дисфункции ингибитора насилия у конкретного индивида. Ведь лишь мизерная доля населения (не более 1–2%) имеет повышенные психопатические предрасположенности в любой популяции.

Воздействие хотя бы на одну из этих переменных «вверх» вполне способно значительно усиливать функцию ингибитора (устранять способность инициировать насилие). Так, в опытах на животных и людях лишь активация 5-HT1A или 5-HT1B рецепторов, или усиление серотониновой функции через воздействие на активность SERT, селективно устраняли насильственное поведение. При этом воздействие на какую-то из переменных «вниз» не даёт гарантии ослабления ингибитора (восстановления способности инициировать насилие), как, например, это было показано с блокировкой 5-HT1A и 5-HT1B рецепторов у животных.

Зато есть весомые основания полагать, что попытки активно оказывать подобное воздействие могут вызвать серьёзные психические расстройства – повышенную тревожность, депрессию, мысли о суициде и другие патологии, связанные с серотониновой системой. Изначально у психопатичных личностей такие проблемы зачастую не наблюдаются особо выражено лишь потому, что необходимая для этого узкая комбинация «переменных» поддерживается эволюционно (с букетом расстройств у них бы попросту не было репродуктивного успеха). Собственно, по исследованиям, сама по себе дисфункция ингибитора насилия является «точечным», а не обширным нарушением в работе мозга.

Чем всё это важно на практике? В задачах усиления и ослабления ингибитора насилия существует огромный диспаритет в сложности. Если говорить проще – даже при успешной попытке ослабить ингибитор насилия через подавление любой «переменной», не выйдет гарантировать, что этот эффект не будет обратим, если кто-то применит к сделавшей это личности средства для усиления какой-то «переменной». Зато так вполне можно гарантировать серьёзные побочки. В одном из опытов на крысах с помощью нейротоксина 5,7-DHT, воздействующего на серотониновую систему, хоть и удавалось повысить их агрессивность, этот эффект обращался вспять введением небольших доз серотонина в мозг. Схожее нейротоксичное воздействие оказывает, например, и метамфетамин, при высокой интенсивности приёма способный повышать психопатичность человека. Но скорее всего и этот эффект обратим таким же образом, и итогом ослабления ингибитора «метом» в таком случае будет отсутствие результата и причинение серьёзного вреда здоровью.

А что, если агрессор не знает конкретное время, когда у него появится практическая возможность применить насилие? Ему нужно будет постоянно принимать множество препаратов для ослабления всех «переменных». Но постоянно поддерживать такой баланс «переменных» чтобы одновременно: 1) этого хватало для ослабления ингибитора насилия, 2) этого ещё не хватало чтобы вызывать нейрофизиологические расстройства, 3) этого хватало чтобы пересилить воздействие средств для усиления ингибитора – вряд ли в реальной жизни вообще возможно.

В итоге попытка ослабить ингибитор насилия лишь приведёт к серьёзным нейрофизиологическим и психическим расстройствам, но не даст никакой гарантии его неусиления при соответствующем воздействии. Эффективные на практике и безопасные «Анти-Лоренц»-средства оказываются попросту научной фантастикой.

Рекомендуем вам подписаться на ютуб-канал «Сила Лоренца», где в формате коротких роликов вы сможете ознакомиться со многими важными и интересными темами касательно проблемы насилия.

Сейчас вы уже можете посмотреть ролики по темам, насколько распространены внутривидовые убийства среди животных и страдали ли доисторические люди от хронического насилия и бесконечных войн в действительности, просто перейдя по этой ссылке: https://www.youtube.com/@lorenzpower/shorts

Как миллиардеры обходят гнёт государства

В продолжение предыдущего поста про рождаемость у миллиардеров.

В предыдущем посте мы разобрались, почему миллиардеры и крупные богачи имеют хорошую рождаемость по сравнению с основной массой населения – они успешно обходят проблему удушающего психику государственного регулирования. Остальные люди, живя как в клетке под надзором «дрессировщика-чиновника», начинают вести себя как загнанные звери с пропавшим инстинктом продолжения рода.

Почему же тогда миллиардеры успешно обходят эту проблему? Потому что у них есть противоядие от государственного гнёта – деньги и влияние. За большие состояния они покупают себе неприкосновенность и спокойствие, неизвестные простым смертным. Что для нас – неотвратимая повинность, для них – решаемый организационный вопрос за пару телефонных звонков.

Вот как элита освобождает себя от проблем, которые душат остальных:

1) Армия юристов: У богатого человека любая юридическая схватка с государством заканчивается еще не начавшись. Штрафы оспорят и отменят, лазейки в законах найдут. Миллиардеры не боятся законов – они поворачивают их в свою пользу. Если нужно обойти дурацкое регулирование – наймут лучших адвокатов, пролоббируют нужные поправки.

2) Личные помощники: В очередях в поликлинике или МФЦ богачей не встретишь. У них есть ассистенты, которые за них займутся всей бумажной волокитой. Бюрократическая рутина переложена на оплаченных людей. Стресс от бюрократии для них равен нулю – они сами туда не погружаются.

3) Личные самолёты и водители: Им не грозит лишение прав за превышение скорости – у них персональные водители, которые сами разберутся с ГИБДД. Они не стоят в душных автобусах и не давятся в метро. Частный самолет избавляет от унизительных досмотров на границе. Они не чувствуют на себе «пастушьего кнута», которым стационарный бандит погоняет нас в повседневной жизни.

4) Частные школы и медицина: Их дети учатся в элитных школах и вузах, вне системы обязательных стандартов, которой подчинены все остальные. Им не нужно беспокоиться, что государственная школа дурно повлияет на ребенка – они просто уходят в приватный сектор. То же и с медициной: любая проблема решается за деньги в частной клинике, минуя очереди и низкое качество гос. больниц.

5) Минимизация налогов: В то время как с вашей зарплаты автоматически вычитают подоходный налог, крупные корпорации и их владельцы прячут прибыли в офшорах и используют льготы.

6) Миллиардер платит государству относительно меньше, чем вы, в процентном отношении к своим доходам – хотя, казалось бы, должно быть наоборот. Но у него есть лучшие бухгалтеры, финансовые консультанты и возможность перенести бизнес туда, где налог ниже. В итоге сверхбогатые нередко избегают большей части налогового бремени, переложив его на средний класс.

7) Частная охрана: Многим миллиардерам просто не нужна государственная полиция – у них есть личная служба безопасности. Охрана часто имеет доступ к оружию, специальным системам контроля, высоким технологиям наблюдения (от систем видеонаблюдения до средств слежения в интернете). В итоге миллиардер может сам устанавливать правила в собственных владениях (особняках, корпоративных кампусах, «закрытых» коттеджных посёлках), зачастую игнорируя гос. законы.

8) Влияние и связи: Наконец, самые хитрые ставят и снимают правителей. Если закон им мешает – они добьются его изменения. Если регулятор давит на их отрасль – они найдут подход к нужному министру. Государство прислуживает крупному капиталу, а не командует им. В известном смысле, миллиардеры сами держат государство на коротком поводке, используя его в своих интересах.

В совокупности это даёт поразительный эффект: на супербогатых большинство государственных ограничений практически не распространяются. Они живут как будто вне государства – или над ним. Правила написаны для вас, а не для них. Поэтому у них развязаны руки там, где вы скованы по рукам и ногам.

P.S. Специально для авторитарно-правых, не видящих в этом проблемы: 12 детей у Илона Маска никак не компенсируют ноль детей у миллионов обычных людей.

Как миллиардеры обходят гнёт государства

В продолжение предыдущего поста про рождаемость у миллиардеров.

В предыдущем посте мы разобрали тему, почему миллиардеры и крупные богачи имеют хорошую рождаемость по сравнению с основной массой населения по всему миру – они успешно обходят проблему удушающего психику государственного регулирования. Остальные люди, живя как в клетке под надзором «дрессировщика-чиновника», начинают вести себя как загнанные звери, у которых пропадает инстинкт продолжения рода.

Почему же тогда миллиардеры успешно обходят эту проблему? Потому что у них есть противоядие от государственного гнёта – деньги и влияние. За большие состояния они покупают себе неприкосновенность и спокойствие, неизвестные простым смертным. Что для нас – неотвратимая повинность, для них – решаемый организационный вопрос за пару телефонных звонков.

Вот как элита освобождает себя от проблем, которые душат остальных:

1) Армия юристов: У богатого человека любая юридическая схватка с государством заканчивается еще не начавшись. Штрафы оспорят и отменят, лазейки в законах найдут. Миллиардеры не боятся законов – они поворачивают их в свою пользу. Если нужно обойти дурацкое регулирование – наймут лучших адвокатов, пролоббируют нужные поправки.

2) Личные помощники: В очередях в поликлинике или МФЦ богачей не встретишь. У них есть ассистенты, которые за них займутся всей бумажной волокитой. Бюрократическая рутина переложена на оплаченных людей. Стресс от бюрократии для них равен нулю – они сами туда не погружаются.

3) Личные самолёты и водители: Им не грозит лишение прав за превышение скорости – у них персональные водители, которые сами разберутся с ГИБДД. Они не стоят в душных автобусах и не давятся в метро. Частный самолет избавляет от унизительных досмотров на границе. Они не чувствуют на себе «пастушьего кнута», которым стационарный бандит погоняет нас в повседневной жизни.

4) Частные школы и медицина: Их дети учатся в элитных школах и вузах, вне системы обязательных стандартов, которой подчинены все остальные. Им не нужно беспокоиться, что государственная школа дурно повлияет на ребенка – они просто уходят в приватный сектор. То же и с медициной: любая проблема решается за деньги в частной клинике, минуя очереди и низкое качество гос. больниц.

5) Минимизация налогов: В то время как с вашей зарплаты автоматически вычитают подоходный налог, крупные корпорации и их владельцы прячут прибыли в офшорах и используют льготы.

6) Миллиардер платит государству относительно меньше, чем вы, в процентном отношении к своим доходам – хотя, казалось бы, должно быть наоборот. Но у него есть лучшие бухгалтеры, финансовые консультанты и возможность перенести бизнес туда, где налог ниже. В итоге сверхбогатые нередко избегают большей части налогового бремени, переложив его на средний класс.

7) Частная охрана: Многим миллиардерам просто не нужна государственная полиция – у них есть личная служба безопасности. Охрана часто имеет доступ к оружию, специальным системам контроля, высоким технологиям наблюдения (от систем видеонаблюдения до средств слежения в интернете). В итоге миллиардер может фактически сам устанавливать правила в собственных владениях (особняках, корпоративных кампусах, «закрытых» коттеджных посёлках), зачастую игнорируя гос. законы.

8) Влияние и связи: Наконец, самые хитрые ставят и снимают правителей. Если закон им мешает – они добьются его изменения. Если регулятор давит на их отрасль – они найдут подход к нужному министру. Государство прислуживает крупному капиталу, а не командует им. В известном смысле, миллиардеры сами держат государство на коротком поводке, используя его в своих интересах.

В совокупности это дает поразительный эффект: на супербогатых большинство государственных ограничений практически не распространяются. Они живут как будто вне государства – или над ним. Правила написаны для вас, а не для них. Поэтому у них развязаны руки там, где вы скованы по рукам и ногам.

P.S. Специально для авторитарно-правых, не видящих в этом проблемы: 12 детей у Илона Маска никак не компенсируют ноль детей у миллионов обычных людей.

Государство душит рождаемость: почему миллиардеры плодятся, а простые люди вымирают

Богатейшие люди планеты вовсе не вымирают – напротив, у них детей больше, чем у среднестатистического гражданина. Исследования показывают, что среди миллиардеров среднее число детей на семью – около 3.2, тогда как у обычных людей в развитых странах едва превышает 1.5, и то далеко не везде. Проще говоря, многие миллиардеры заводят по 3–4 ребёнка и более, тогда как средний налогоплательщик с трудом решается хотя бы на второго. Посмотрите на примеры: Илон Маск – самый богатый предприниматель мира – является отцом как минимум 12 детей. У основателя Amazon Джеффа Безоса четверо детей. Создатель Facebook Марк Цукерберг недавно в третий раз стал отцом. Многие крупнейшие предприниматели имеют семьи куда больше среднестатистических.

Откуда такая плодовитость? Потому что они могут себе это позволить! Финансово – разумеется, но дело не только в деньгах как таковых. Дело в свободе, которую даёт им капитал. Миллиардеры могут «купить» себе свободу от многих ограничений, которые сдерживают остальных. И прежде всего – свободу от давления государства. Они фактически выкупили себе индульгенцию у системы, которая душит всех остальных. Пока вы тратите лучшие годы на борьбу с бюрократией и выплату налогов, они отгородились от этого гнета и спокойно растят свои династии. Свобода плодит богатство и детей – вот формула элиты.

А что же обычные люди? Почему для них многодетность стала роскошью? Взгляните на повседневную реальность среднего гражданина: она напоминает жизнь зверя в клетке. Нас с вами окружают постоянные тиски системы. И каждый день под этим давлением не проходит бесследно. Адская бюрократия, налоги и сборы, регуляции на каждом шагу, штрафы за любую мелочь, лицензии и разрешения на всё подряд, запреты многих видов деятельности и моделей поведения – каждый из этих факторов добавляет тревоги и давления. В итоге обычный гражданин живёт с постоянным чувством, что что-то должен государству, что находится под надзором и запретом.

Такой хронический стресс – не лучшая атмосфера для рождения детей, верно? Попробуйте завести большую семью, когда голова забита налоговыми декларациями, а за неоплаченный штраф могут арестовать счёт. Организм реагирует на постоянное напряжение предсказуемо: подавляется либидо, сбивается гормональный фон. Природа «понимает», что в состоянии опасности и стресса не время размножаться.

И это не пустые слова. Даже в зоопарках давно заметили очевидное. Животные в неволе под хроническим стрессом перестают размножаться или резко снижают свою фертильность. Многие звери не дают потомства, томясь в клетках, пока им не улучшат условия. У гепардов и белых носорогов в неволе практически исчезает либидо и падает рождаемость.

У людей, как показывают исследования, стресс, тревога и депрессия тоже снижают фертильность. И именно отсутствие навязанного стресса позволяет миллиардерам спокойно заводить столько детей, сколько пожелают, не оглядываясь на бюрократические преграды и финансовые удавки.

Что же делать, если мы действительно хотим поднять рождаемость, не только среди богачей? У некоторых социалистов ответ готов: давайте отберём деньги у миллиардеров и раздадим бедным, устроим новые пособия, материнский капитал, льготы и т. п. Но это ложное решение. Государственное перераспределение не приведёт к бэби-буму, зато точно приведёт к ещё большему контролю над гражданами. Во многих странах власти вводили щедрые «про-наталистские» пособия и выплаты, но рождаемость от этого почти не выросла, а через время вообще упала. Зато выросло налоговое бремя на работающих граждан. Анализ мирового опыта ясно показывает: почти везде, где государство пыталось административно повысить рождаемость, эти попытки с треском провалились.

Вместо того чтобы усиливать госнадзор над семьёй, нужно делать прямо противоположное: убрать государственные барьеры и дать людям свободу самим решать, сколько детей рожать. Отменить те самые налоги и регуляции, которые душат жизнь человека. Уберём стационарного бандита – и люди снова начнут размножаться естественным образом.

Доктор Земмельвейс: свобода мысли против консервативных догм

Представьте себе врача, который в буквальном смысле требует от коллег помыть руки – и за это становится изгоем. Звучит анекдотично, но именно это произошло с венгерским доктором Игнацем Земмельвейсом в середине XIX века.

Вена, 1840-е годы: в одной родильной палате врачи-мужчины упорно следуют традиции, переходя прямо со вскрытия трупа на прием родов без всякой гигиены. При этом рядом находится отделение акушерок, где такого не происходит. Результат шокировал Земмельвейса: смертность рожениц в первом случае достигала 18%, тогда как у акушерок – около 2%. Разница была как между адом и раем, и молодого врача заинтересовало, почему так?

Озадаченный, Земмельвейс начал свое расследование и перебрал все версии, начиная от переполненности палат и заканчивая даже положением луны – пока трагический случай не навёл его на разгадку. Один из докторов порезался скальпелем во время вскрытия и вскоре скончался от тех же симптомов родильной горячки. Эврика! Земмельвейс осознал, что невидимый убийца переносится на руках врачей с трупов прямо к роженицам. Решение было обескураживающе простым: мыть руки и инструменты хлорной водой. По сегодняшним меркам это банальность, но тогда это была революция чистых рук.

Теперь представьте: во главе палаты встает Земмельвейс с тазиком хлорной извести, требуя от уважаемых докторов отскрести со своих пальцев смерть. Казалось бы, коллеги должны носить его на руках (чистых!) за спасение сотен жизней. Смертность ведь рухнула до уровня отделения акушерок. Но вместо наград и почестей на новатора обрушились насмешки и гнев. Медицинские светила того времени восприняли идею как личное оскорбление: получалось, что их собственные руки убивали пациентов. Гордость и догмы взяли верх над логикой. Вместо того чтобы признать ошибку, руководство больницы предпочло уволить несговорчивого врача и держаться привычной теории миазмов – невидимых «испарений», якобы вызывающих лихорадку. Проще говоря, коллеги Земмельвейса отвергли его открытие из страха перед новым, а свободомыслие доктора сочли опасной дерзостью.

История Земмельвейса – наглядный пример того, как консервативное мышление и страх перед свежими идеями тормозят прогресс. Есть даже понятие «рефлекс Земмельвейса» – автоматическое неприятие новых знаний лишь потому, что они противоречат устоявшимся нормам. В случае с доктором из Вены этот рефлекс стоил множества жизней. Его трагическая судьба (он закончил свои дни в приюте для умалишённых, так и не увидев признания) показывает цену, которую общество платит за упрямые догмы.

К сожалению, подобный страх перед новым не является пережитком прошлого. И сегодня нередко догматы и бюрократия встают бетонной стеной на пути инноваций. Примеры не заставят себя ждать: отрицание, что бактерии Helicobacter pylori вызывают язву желудка, а не стресс и острая пища; отрицание большей безопасности АЭС по сравнению с другими технологиями выработки электроэнергии; отрицание пользы псилоцибина при лечении ПТСР и депрессии; отрицание права пациента попробовать экспериментальное лечение.

Истории вроде той, что случилась с Земмельвейсом, показывают, что прогресс рождается из свободы мыслить иначе. Новые идеи часто выглядят пугающе или еретически для тех, кто привык к старым парадигмам. Конечно, скептицизм – здоровое качество, но ослеплённый догматизм опасен. Он способен заставить разумных людей отвергать факты, которые видны буквально у них на руках (в случае Земмельвейса – в прямом смысле на немытых руках). Каждая новая гипотеза заслуживает честной проверки, а не казни на месте только за то, что она противоречит учебникам.

Вспоминая доктора Земмельвейса, стоит спросить себя: а нет ли сегодня рядом с нами такого же правдоруба, чьи идеи опережают время, но тонут в болоте бюрократии и предрассудков? История учит нас быть смелее и открывать дверь новому, даже если для этого приходится столкнуться с неприятием. Ведь именно свобода искать правду и бросать вызов догмам в конечном счёте двигает человечество вперёд.

Неэтичные переговоры и тёмные черты личности

Переговоры являются обычной частью профессиональной жизни, от обсуждения целей проекта с коллегами до установления зарплат новым сотрудникам. В таких ситуациях люди часто балансируют между собственными интересами и необходимостью быть справедливыми по отношению к другим. К сожалению, люди могут прибегать к неэтичным тактикам для продвижения своих интересов. Эти тактики включают агрессивный торг, состоящий в использовании эмоций и гнева для того, чтобы «затравить» другую сторону к принятию своих условий, дача ложных обещаний, исполнение которых заведомо не подразумевается, искажение фактов, совершение атак и манипуляций по отношению к профессиональной сети другой стороны (например, профсоюзов), а также тайный сбор «неприличной» информации о ней, которая может быть использована для оказания давления.

В одном исследовании попытались выяснить, насколько сильно прибегание к подобным тактикам связано с тёмными чертами личности, такими как манипулятивность, психопатия, нарциссизм, аморальность, эгоцентризм и т. п. Исследование состояло из двух частей. В первой части участвовали 283 менеджеров из Индии. Они прошли опросы, оценивающие их уровень тёмных черт, склонность прибегать к неэтичным тактикам ведения переговоров, а также насколько им важны отношения с другими людьми. Вторая же часть исследования была проведена на 221 студенте, которые участвовали в эксперименте наподобие «игры диктатора». Они были помещены на роль руководителя, который ведёт переговоры с подчинённым. Также в этой игре использовались различные сценарии, в которых представлялся различный уровень влияния руководителя и подчинённого на успех друг друга в будущем (от несущественного до высокого), и различный уровень выгод, которые можно получить от использования неэтичных тактик.

В первой части было выяснено, что тёмные черты личности значительно связаны с прибеганием ко всем пяти ранее перечисленным неэтичным тактикам ведения переговоров. Впрочем, в некоторой степени эта связь снижалась в том случае, если человек с тёмными чертами считал важным поддержание с кем-то отношений. Вторая часть показала, что меньший уровень взаимного влияния на успех в будущем, а также большие выгоды от прибегания к неэтичным тактикам повышали склонность прибегать к ним. Однако в случае индивидов, которые имели высокий уровень тёмных черт личности, взаимное влияние на успех в будущем играло меньшую роль, т. е. даже его высокий уровень не предотвращал прибегание к неэтичным тактикам, особенно если они могли принести большие выгоды. Это значит, что такие индивиды всё же могут быть склонны жертвовать отношениями с людьми и потенциальными будущими выгодами от них ради получения каких-то немедленных личных выгод.

В итоге можно лишь сказать, что если вы хотите избежать применения подобных неэтичных тактик ведения переговоров по отношению к себе, вам стоит получше приглядываться к психическому состоянию тех, с кем вы можете потенциально вести какие-то переговоры. Ведение дел с психопатичными и манипулятивными личностями вам точно не будет на пользу.

Далласский клуб покупателей

Представьте: вам ставят смертельный диагноз, и лекарство от вашей болезни существует, но вам его не дают. Почему? Да потому что нельзя, не одобрено государством. Абсурд? Однако именно в такой ситуации оказался однажды техасец по имени Рон Вудруф, герой реальной истории, легшей в основу фильма «Далласский клуб покупателей». И то, как он поступил, – настоящий урок о свободе и борьбе с бюрократией.

Рон был самым обычным парнем из Далласа: электрик, любил родео, жил себе тихо. В 1985 году ему сообщили страшную новость – у него ВИЧ/СПИД, жить осталось месяц. Врачи развели руками: мол, есть экспериментальный препарат AZT, но доступ к нему строго ограничен, а других официально разрешённых лекарств нет. Для большинства такой приговор звучал бы как звонок на последний раунд, но только не для Рона. Он не собирался покорно умирать по расписанию, утверждённому чиновниками.

Что делает отчаявшийся, но упрямый техасец? Берёт дело в свои руки! Рон выяснил, что в Мексике и других странах уже используют другие препараты против СПИДа – неодобренные в США, но помогающие. Он послал к чёрту все запреты и отправился за лекарствами через границу. Вернулся с багажником, набитым жизненно важными пилюлями, и начал делиться ими с другими больными. Так родился подпольный «Далласский клуб покупателей» – своего рода медицинский кооператив свободы. Больные объединялись, платили символический членский взнос, а взамен получали необходимые лекарства, которых не могли достать легально. Никакой благотворительный фонд или государственная программа так быстро им не помогли бы, как помог этот клуб.

Конечно, властям такое самоуправство встало поперёк горла. FDA и прочие чиновники объявили Рону войну. Он ведь осмелился нарушить правила: продавал незарегистрированные препараты, обошёл фармацевтических монополистов и вообще посмел лечиться без разрешения! Бюрократы пытались прикрыть лавочку: рейды, конфискации, угрозы суда. А Рон лишь искал новые пути. Он перевоплощался то во врача, то в священника, провозя лекарства чемоданами через границу. Он наладил поставки из Мексики, Японии, Европы – отовсюду, где регуляторы были порасторопнее. Каждая дополнительная партия препаратов – это чьи-то спасённые месяцы и годы жизни. В итоге Рон прожил не 30 дней, а семь с лишним лет – во многом потому, что сам выбрал, как ему лечиться, вместо того чтобы ждать милости от чиновников.

Давайте посмотрим на ситуацию шире: новые лекарства и технологии рождаются каждый год – от генотерапии и стволовых клеток до экспериментальных препаратов против рака. Учёные придумали, как спасти жизнь – казалось бы, вот оно, чудо! Но пройдут годы, прежде чем бюрократическая машина разрешит этим чудо-лекарствам широко применяться. Обычный путь одобрения нового препарата может тянуться 5, 10, 15 лет. Для тяжело больного пациента это вечность, которой у него нет. Получается странная этика: «Да, у нас есть потенциальное спасение для вас, но вы подождите, сначала бумажки». Право на эксперимент – вещь, которая напрашивается сама собой. Не случайно в некоторых странах приняли законы типа «Right to Try» – позволить безнадёжно больным пробовать любые экспериментальные терапии, минуя часть бюрократии. Лучше рискнуть, чем гарантированно умереть, верно?!

А вот ещё интересный поворот – биохакинг. Это когда люди сами себе и подопытные кролики, и врачи. Кто-то, не дождавшись одобрения, колет себе экспериментальную вакцину или генную терапию. Кто-то принимает сильнодействующие ноотропы или гормоны, которые официально не разрешены, чтобы прокачать организм. В общем, проверяют на себе всё новое, что наука придумала, без оглядки на регуляторов. Эти энтузиасты тоже отстаивают своё право распоряжаться своим телом и здоровьем. Их девиз: «Моё тело – моё дело», и они готовы нести ответственность за последствия. Государство же обычно видит в них нарушителей: ах так, экспериментируете без лицензии, да как вы смеете! А они смеют, потому что хотят жить долго, быть здоровыми или просто не ждать разрешения свыше.

Ненасильственный народ Семаи

Семаи – полуоседлый народ, составляющий около 50 тысяч человек и проживающий в центре полуострова Малакка в Малайзии. Известен этот народ своей абсолютной ненасильственностью. И сейчас, опираясь на труды антрополога Роберта Дентана, мы ознакомимся с некоторыми интересными особенностями жизни представителей этого народа.

Семаи изначально представляют себя как ненасильственных людей. В своих словах они выражаются о ненасильственности не как об идеале, которого необходимо достигать, а уже как о чём-то свершившемся. Например, вместо того, чтобы говорить, что бить людей плохо и запрещено, они просто скажут «мы не бьём людей». Конечно, в действительности Семаи могут злиться друг на друга и конфликтовать между собой. Но прямые акты агрессии для них являются большой редкостью. Даже когда они находятся под воздействием алкоголя, то становятся очень разговорчивыми, шумными, но никогда насильственными.

Очень важно отметить, что у представителей этого народа порицается физически наказывать детей. В разговорах об этом они скорее всего скажут что-то типа «а как бы вы себя чувствовали, если бы ребёнок умер», тем самым приравнивая простой удар к убийству. Преимущественно нежелательное поведение со стороны детей они предотвращают определёнными угрозами и запугиваниями, например, они часто рассказывают детям о злых духах, которые их съедят, или могут угрожать ударить (но не будут этого делать в действительности). Даже если ребёнок ударит взрослого, тот скорее всего начнёт над ним смеяться или запугивать, а не ответит насилием. Детей даже не принято принуждать к чему-либо против их воли, Семаи считают, что их дети сами обучатся всему необходимому, без принуждения. Таким образом, они попросту лишены наблюдения самой модели насильственных взаимоотношений между людьми.

Важной концепцией у Семаи является «пунан», что означает табу. Если человек делает что-то, что снижает удовлетворённость и благосостояние другого человека, это будет «пунан» и примется так, как если бы этот человек повысил шансы другого человека получить физическую травму. Тот, кто совершил что-то подобное, должен извиниться и материально компенсировать причинённые неудобства. При отказе жертва имеет право отнять вещи нарушителя, например, забрать его одежду себе, пока тот купается, после чего просто уведомить его, что он забрал это в качестве компенсации.

Если конфликт никак не решается, то за помощью в этом могут обратиться к старейшинам. Но стоит отметить, что их решения не исполняются принудительным образом, у Семаи их просто принято уважать. Также важную роль в такой системе, где очень мало власти и ограничений, играет общественное мнение. Стороны конфликта стараются заполучить поддержку и помощь других людей. Конечно, важными в таком случае становятся вербальные навыки, и обычно наиболее влиятельные представители Семаи являются хорошими ораторами. Хотя, с другой стороны, к слишком хорошим речам Семаи относятся с опасением, поэтому тот, кто желает добиться поддержки, не должен давить на публику слишком сильно.

Наконец, важно отметить, что у Семаи не предусмотрены какие-либо санкции за убийство, просто по той причине, что убийства у них никогда не происходят. Даже убийство животных с целью пропитания для Семаи является делом, которое они исполняют с большим трудом, а убийство человека для них что-то абсолютно немыслимое.

Ненасильственный образ жизни Семаи очень интересен и показывает, что люди могут жить в полном мире между собой, даже если между ними всё же происходят конфликты. Нулевая толерантность к насилию, даже как к методу достижения каких-то целей или воспитания детей – вот чему все могли бы научиться у Семаи.

Без понимания истинной природы насилия проблема такого поведения никогда не будет решена.

Почему вообще существуют психопаты?

Большинство людей не склонно причинять кому-либо вред, а то и напротив зачастую проявляет альтруистическое поведение, оказывая другим помощь в различных делах. Такое поведение закрепилось эволюционно, поскольку оно способствует выживанию каждого из нас. Однако в подобных условиях, когда подавляющее большинство следует какой-то одной стратегии, эволюционно выгодной для отдельных личностей становится выработка абсолютно противоположной стратегии, т. е. пользоваться поведением большинства, эксплуатировать его в своих личных выгодах, в том числе прибегая к методам, которые причиняют другим людям вред.

Начнём с личной жизни. Исследования показывают, что люди с психопатическими чертами могут быть успешны в краткосрочных сексуальных стратегиях. Их поверхностное обаяние и умение манипулировать создаёт иллюзию надёжности и привлекательности, они могут быстро вступать в интимные связи, оставляя потомство (особенно в условиях, где нет жёсткого социального контроля). Эволюционно, даже если такой индивид не всегда вкладывается в воспитание потомства, сам факт передачи генов в условиях нестабильного общества может оказываться выгодным.

С точки зрения эволюционной биологии и психологии, черты, связанные с психопатией (холодная расчётливость, склонность к манипуляциям, отсутствие эмпатии и чувства вины), могут давать определённые преимущества в ряде социально-биологических ситуаций. При условии, что такие черты встречаются относительно редко (то есть являются миноритарной стратегией), они могут обеспечивать этим людям выгоды в конкуренции за ресурсы и партнёров. Это называется частотнозависимым отбором: «стратегия-обманщик» (или «стратегия эксплуататор») может быть успешна в популяции, где большинство склонны к доверию и сотрудничеству, но при этом сама стратегия не становится слишком распространённой.

Одной из таких стратегий являются попытки достичь власти и статуса любой ценой. Мы можем заметить, что многие главы государств в прошлом, да и сейчас, обладают явно выраженными психопатическими предрасположенностями, особенно если брать самых влиятельных из них. Впрочем, в прошлом, до возникновения государств, это не было чрезмерно большой проблемой. Захват психопатом власти в одном племени, возможно, является проблемой для членов этого племени, но эта проблема не выходит за рамки ограниченного населения в географически ограниченных пределах. Сейчас же, в государственной системе, захват власти психопатами легко может привести даже к полномасштабным войнам и другим трагедиям.

Понимание причин возникновения психопатии может помочь нам избавиться от влияния безжалостных личностей с ней и катастрофических последствий их действий, а то и поспособствовать искоренению этой патологии. Тем более это крайне необходимо по той причине, что ввиду технологического прогресса появляются всё новые и более доступные способы причинения значительного вреда многим людям. Некоторые из исследователей и вовсе опасаются сценария причинения «абсолютного вреда», когда некоторые личности, не испытывающие никаких проблем с тем, чтобы навредить другим, могут воспользоваться современными и дешёвыми технологиями для создания и применения каких-то форм оружия массового поражения, например, смертельных патогенов, созданных в легко скрываемых и перемещаемых подвальных лабораториях. Ещё этолог Конрад Лоренц, который первым обнаружил наличие у многих видов сдерживателей внутривидовой агрессии, отмечал, что у человека как самого вооружённого вида на планете они должны быть самыми сильными (просто он не успел биологически адаптироваться к настолько стремительному прогрессу), и внутривидовая агрессия, если она не ограничена какими-то рамками, является наибольшей угрозой для выживания человечества.

Не бывает такого, чтобы тот, кто имеет полное право на инициацию насилия и возможность его эффективно совершать, следовал ограничениям, установленным теми, к кому это насилие инициируется.

Рецепты не решают проблему устойчивости бактерий к антибиотикам

В продолжение предыдущего поста с критикой существующей системы рецептурного отпуска лекарств. Сейчас мы будем развеивать один из главных аргументов сторонников гос. регулирования – антибиотикорезистентность бактерий.

Наверняка вы слышали аргумент, что рецептурная система отпуска антибиотиков – необходимая мера для борьбы с резистентностью бактерий. Звучит довольно логично: чем меньше бесконтрольного применения, тем меньше шансов у микробов «прокачаться» и стать неуязвимыми. Но работает ли это на практике?

Конечно же, на практике рецепт не равно правильному применению. Формальное ограничение не гарантирует разумного использования. Врачи, особенно в условиях перегруженной системы, могут выписывать антибиотики «про запас» – просто потому, что у них нет времени или ресурсов на точную диагностику. А что касательно пациентов? Одни сокращают курс, другие растягивают, третьи бросают лечение, как только почувствуют себя лучше. Всё это случается, даже когда правила соблюдены.

Кроме того, главный источник проблемы в данном случае вообще не люди, а животноводство. Если вас действительно беспокоит антибиотикорезистентность, посмотрите на сельское хозяйство. В индустриальном животноводстве антибиотики льются рекой – не только для лечения, но и для профилактики, да ещё и для ускорения роста скота. Именно это масштабное применение создаёт идеальные условия для появления устойчивых штаммов, которые потом попадают к нам через еду и окружающую среду.

Запреты = бюрократия + коррупция. Как в любой запретительной системе, и в этом случае появляются нелепые барьеры. Тот, кому антибиотики действительно нужны, вынужден тратить время на походы к врачу и очереди за рецептом, а тот, кто хочет обойти запрет, всегда найдёт способ это сделать. В итоге страдают добросовестные пациенты, а сама проблема никуда не исчезает.

Свобода, ответственность и здравый смысл – вот залог успеха. И система рецептов никак не решает ключевые причины роста резистентности бактерий, зато добавляет бюрократии и усложняет жизнь тем, кто нуждается в лечении. Вместо искусственных барьеров нужно заниматься просвещением и популяризацией более разумного использования антибиотиков. Свобода выбора и информированность работают лучше, чем запреты. И в вопросе антибиотиков это особенно важно.

Почему рецептурный отпуск лекарств – это вредно и ограничивает нашу свободу

Когда вы в последний раз задумывались, почему для покупки определённых лекарств нужно сначала сходить к врачу за рецептом? По сути, рецепт – это ещё одна бюрократическая преграда, мешающая людям заботиться о своём здоровье. Рецептурный отпуск лекарств не только неудобен, но и приносит больше вреда, чем пользы. И сейчас мы перечислим несколько причин, почему это так.

Первой причиной будет ограничение свободы выбора. Почему взрослый человек не имеет права решать, что ему нужны какие-то лекарства? Но требование рецепта словно указывает нам: «Ты недостаточно компетентен, чтобы самому заботиться о своём здоровье, это должен сделать врач». Получается, государство отнимает возможность принимать осознанные решения.

Второй причиной будет лишняя трата времени и денег. Консультация врача, дополнительные анализы, повторные визиты – всё это обходится недёшево. Особенно для тех, кто живёт вне больших городов, где врачей и так не хватает, а запись на приём может растянуться на недели. В итоге на систему здравоохранения ложится лишняя нагрузка, от чего страдают и те, кому действительно нужна помощь.

Третья причина – рост чёрного рынка и риски для здоровья. Когда доступ к лекарствам усложняется, люди начинают искать обходные пути. Однако так легко можно столкнуться с проблемами, например, вместо качественных препаратов можно наткнуться на подделку, которая навредит здоровью.

Четвёртая причина – снижение личной ответственности. Когда за нас всё решают врачи и государство, люди перестают разбираться в вопросах здоровья. Мол, «врач всё равно скажет, что делать». И это очень опасно: вместо того чтобы изучать препараты и анализировать риски, многие просто перекладывают ответственность.

Наконец, не секрет, что рецептурный отпуск выгоден ряду производителей лекарств и медицинских организаций, которые лоббируют свой интерес через государство. С его помощью можно контролировать цены, доступ к препаратам и даже влиять на спрос. Это скорее инструмент влияния, чем реальная забота о здоровье людей.

Либертарианский подход предполагает, что люди сами способны принимать решения и нести за них ответственность. Вместо строгих ограничений нужно уделять больше внимания медицинскому просвещению, чтобы каждый имел доступ к достоверной информации. А рецептурный отпуск – это пример излишнего государственного контроля, который лишает нас права решать, что для нас же лучше.