Смерть не случайно названа в Писании последним врагом. И в самом деле, — именно она, именно она, а не, даже, зло, является самым радикальным, самым мучительным искажением и извращением нашего мира, созданного для жизни и преуспеяния в жизни. Закон греха чудовищен, но он побеждается покаянием. Закон смерти вроде бы естественен, но превозмочь его не в силах даже самая чистая человеческая душа. С тех пор как грех вошел в мир, закон смерти тяготеет не только над теми, кто познал зло, но и над теми, кто познал добро: «а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (Быт. 2:17). Смерть есть последний враг жизни, глубочайшая порча всякого бытия и, особенно, бытия человеческого. Смерть — высший страх человека.
Насмешники по-разному защищаются от своего страха. Кто-то говорит о смерти, как о чем-то естественном, не заслуживающем внимания — пытается с нею смириться, растворить свое протестующее против уничтожения я как частичку всемирного эволюционного пути. Кто-то уверяет себя, что смерти нет, что она — лишь иллюзия, что она скачок между мирами и биографиями в нашем вечном жизненном путешествии. Кто-то пытается увидеть в смерти шаг в некий «лучший мир». Такие, в частности, надевают пояса смертников и идут убивать нас, ибо верят в своё алмазное небо, сочащееся щербетом и населенное гуриями. Их вера велика, и современному боящемуся смерти миру нечего, по большей части, им противопоставить. Для них смерть — торжество, для сынов века сего — болезненная мука.
До христиан на свете жил лишь один народ, который воспринимал смерть достаточно честно и серьезно — это древние греки трагической эпохи. Они не пытались обмануть себя, представив смерть лучше, справедливей, разумней и красивей, чем она есть. Они видели её как нечто всеобщее, страшное, роковое и подлинно сотрясающее основы бытия. Отсюда и ставшее символом высочайшего смысла смерти слово «трагедия». И не случайно, что именно воспитанным на Эсхиле и Софокле грекам было вручено нести слово и смыслы, «логос» Евангелия…
Христианство — единственная мировая религия, которая относится к смерти вполне серьезно, видит в ней такого масштаба трагическую проблему, которую видит в смерти само человеческое существо, воспринимает боль и ужас смерти с той же болью, которую воспринимает её человек. Христианство, настоящее, истинное христианство — не кормит человека утешительными сказками о сладости и благородстве смерти, о её легкости, и о привлекательности наслаждений рая. Христианство осознает подлинную трагичность события, раздирающего надвое богосотворенный состав человека, разлучающего душу и тело. Этому страшному событию, внесенному в мир грехом, но ставшему метафизически даже тяжелее греха, не находится ни «извинения», ни «оправдания». Последний враг — это и есть последний враг.
Всё, что можно сделать с врагом -— это его победить, уничтожить, убить. Пасхальная весть, пасхальная радость — это радость о победе над смертью. Смерть не рационализована, не осмыслена, не «упорядочена» и не приручена. Она именно побеждена. Упразднена. Её более нет. Она поглотила ипостась воплотившегося Сына Божия вместе с Его человеческой природой, но не смогла Его удержать, подавилась, огорчилась, убита была тем, что вместе с человечеством прикоснулась и к Божеству и от этого прикосновения разрушилась. «Прият тело, и Богу приразися. Прият землю, и срете небо. Прият еже видяще, и впаде во еже не видяще». Разрушение разрушено. Разрыв бытия разорван. Трагедия взорвана немыслимым катарсисом.
Целиком здесь: https://dzen.ru/a/YmPdSkujegJ7k2EN