Первый и последний лесбийский клуб Турции — иллюстрация того, что происходит с квир-правами в стране. Похожее мы видим в России, Венгрии и Грузии.
Недавно я (Маша) побывала в Стамбуле и не смогла пройти мимо
Bigudi, легендарного ЛГБТК-клуба. Он расположен рядом с Таксим, главным центром ночной жизни города.
В 2006 году Bigudi открыла активистка и режиссерка курдского происхождения Адар Бозбай. Изначало заведение работало исключительно для лесбиянок. Бозбай считала, что в Стамбуле и вообще в Турции нет пространств для квир-женщин.
Однако в 2017 году ей пришлось сменить концепцию Bigudi и сделать его местом для всех ЛГБТК-людей (что, конечно, вызвало критику со стороны некоторых посетительниц). Но у решения Бозбай было несколько причин.
Во-первых, клуб всё время сталкивался с претензиями полиции. Во-вторых, платежеспособность квир-женщин оказалась низкой. В-третьих, после того, как Эрдоган стал президентом, в Турции сильно ухудшилось положение ЛГБТК-людей.
Для сравнения с 2003 по 2014 в Стамбуле проходил прайд-парад. Это было единственное подобное мероприятие во всем исламском мире. В городе работали десятки ЛГБТК-заведений. Но Эрдоган с 2014 года начал последовательно бороться с любым проявлением квирности. За последние 10 лет он запретил парады, объявил квир-места вне закона и сказал, что в Турции не должно быть таких людей. Теперь страна занимает одно из последних мест в рейтинге ILGA по ЛГБТК-правам (на последнем — Россия). Так это
комментирует Бозбай:
У нас теперь ничего нет. Нет других баров, нет клубов. И я думаю, что Эрдоган победит. Он медленно-медленно всё закрывает. Он уничтожает все ЛГБТ-пространства и всё сообщество — мы даже не успеваем это осознать.
Некоторые гайды преподносят Bigudi как последнее ЛГБТК-заведение на весь Стамбул. Это не совсем правда — всё-таки в городе есть квир-места (в основном для геев).
Тем не менее клуб остается значимой точкой на квир-карте Стамбула — особенно для женщин. Несмотря на проблемы с законом Bigudi, продолжает существовать как открытый ЛГБТК-бар. Это делает его еще и важным местом в контексте сопротивления режиму Эрдогана.
Но внутри зрелище грустное. Найти вход в клуб тяжело, а ценник на низкого качества напитки в два раза выше, чем в соседних местах для всех. Понятно, почему так происходит с ЛГБТК-заведениями в подобных странах, но это сигнал маргинальности.
На танцполе — хиты нулевых и десятых. Самое свежее, что я услышала — треки из тиктока 2020-го. Впрочем, это не мешало собравшейся публике веселиться, захватив всё пространство для танца. Если не знать контекст, можно подумать, что у местного квир-комьюнити вообще нет забот — настолько они яркие и витальные.
Несмотря на свой лесбийский бэкграунд, большинство посетителей Bigudi — гомосексуальные мужчины. Они открыто выражают свои чувства друг к другу и не стесняются танцевать. Женщин мало, но есть — они красотки, смелые и как правило парами (хотя одна даже попыталась со мной познакомиться, приняв за турчанку). Интересное наблюдение: все посетительницы очень феминны, в то время, как сотрудницы — маскулинные лесбиянки.
Это относится и к Адар Бозбай, которая иногда сама стоит за барной стойкой или делает сторис на танцполе. Своей деятельностью и видом она уже почти 20 лет бросает вызов традиционалистам Турции.
Бозбай — лесбиянка и курдка, она маскулинно выглядит и владеет ЛГБТК-бизнесом. Что может быть страшнее для электората Эрдогана?
Правда, Бозбай, по ее слвоам, больше не занимается активизмом. «Я была активисткой. Точнее я всё еще активистка, но в Турции мы ничего не можем сделать. Сейчас очень тяжело быть активистом».