Эссе искусствоведа Любови Шакировой к выставке Режиса Обадиа "Фигуры и метаморфозы" Открытие выставки 19 февраля (среда) в 18:30.
Режис Обадиа – известный французский хореограф, несколько лет живущий и плодотворно работающий в России. Его постановки превращают людей в музыку. Он деформирует и растворяет тела танцоров. Теперь они – волны, их очертания текучи, а интенсивность движений непредсказуема. Они сливаются в потоке страстей, страданий, экстаза. Сценическое пространство затоплено, - зритель сможет выдохнуть только в конце, когда все остановится, схлынет и стихнет.
Режис поставил «Идиота» и доказал, что Достоевский может быть понятен без слов. Он перенес «Весну священную» в 21 век. Он создал собственную школу современного танца, и … он занимается живописью. Он не единственный талантливый и успешный артист, который рисует и пишет красками, отвлекаясь от основного вида своей творческой деятельности. Но для Режиса это не просто отдых и переключение, второй язык, которым он пользуется в отсутствие сцены, танцоров, музыки и света. Так он получает свободу преодоления условностей и ограничений, которые заложены в каждом виде искусства. Постановка танца – создание множества форм, которые в следующее мгновение должны быть разрушены, принесены в жертву движению. Здесь форма каждый миг умирает, рождая новую форму, – этот цикл смертей и перерождений останавливается, когда заканчивается спектакль. Живопись дает Режису возможность зафиксировать мгновение, не прерывая движение. Картина не прекращается, не исчезает. Она может переливаться и трепетать, как бабочка, но красочная пыльца никогда не опадет с ее крыльев. Она останется жить, даже когда художник решит, что она закончена, и даже когда зритель перестанет на нее не смотреть.
Работы Режиса можно отнести к абстрактному экспрессионизму, имея ввиду не творчество конкретных художников определенного времени, а характеристику состояния живописи. Волны красочных масс, зыбкие колыхания их поверхности непредсказуемы. Автор и не думает укрощать этот поток, – похоже, он наслаждается его своенравием. Он плывет в нем, наблюдая, как в глубине проступают фигуры и лики, как внутри спонтанно обретенных форм плещутся эмбриональные обещания новых. Для человека, в совершенстве владеющего собственным телом, не существует границ между душой и материей. Живопись способна призывать духов, – красочное вещество клубится на плоскости, радуясь и страдая, бунтуя и смиряясь, преодолевая условности и ограничения.
Очевидным источником вдохновения для Режиса Обадиа служит творчество Фрэнсиса Бэкона, – он был знаком с мастером лично и использовал его произведения в своих проектах. Оказывается, образы художника, отрицавшего границы и постоянство человеческого тела, заставлявшего картины страдать на глазах у зрителя, поддаются переводу на язык танца. Их отголоски можно уловить и в живописи Режиса, в мерцающей изменчивости форм, в их эмоциональной наполненности, в стремлении создать образ из аморфной, вспененной красочной плоти. Выступая в качестве художника, он не перестает быть танцовщиком и хореографом. Он не изображает танец, что было бы самым предсказуемым и прямолинейным решением. Он одухотворяет красочную материю подобно тому, как в танце он заставляет тело танцора преодолеть гравитацию. De la danse à la peinture! Bravo, Regis! Мы понимаем Ваш французский!