Я гнул его,
Рубил зубилом
Под сводом заводских небес.
С железом я к высотам лез,
Когда плечом своим нехилым
Познал его удельный вес.
Оно покорно,
Словно глина.
Его секреты я постиг.
Оно певуче,
Словно стих.
А чья в нём гибкость?
Балерины.
Чья стойкость?
Рук мастеровых
В январский день,
Когда и птицы
К плавильной жмутся духоте...
Железом грелся я в труде,
Хоть примерзали рукавицы
К обледенелой высоте...
За то всегда,
Зимой и летом,
В час перекура с высоты
Я видел:
Шли за мною следом
Цехов железные скелеты,
С монтажной выправкой мосты...
Была и стужа, и жара,
И вспомнить радостно и лестно,
Как покорялось мне железо,
И что меня небесполезно
Учили делу мастера!

(с) Вячеслав Богданов

тянулся день безвкусной жвачкой
а ночь за ним бежала вскачь
я не хочу прожить иначе
но проживаю сто инач

в одном иначе я лисица
ныряю в снег чтоб вынуть мышь
в другом боюсь тебе присниться
и всё не сплю пока ты спишь

а в третьем туча над деревней
набухла некуда расти
поверь в любом шумят деревья
не только в тех, кто пишет стих

и в смуте перевоплощений
пытаясь выцедить экстракт
ночное сердце глупо ще‌мит
а прекратить не знаю как

пишу всё путаней и рваней
в словах всё меньше новизны
в твоём иначе я в кармане
лежу с ключом и проездным

но верю хаос мутных стёкол
однажды склеят в витражи
иначе было бы жестоко

скажи?

(с) Серафима Ананасова

Мой текст попал в прикольный мини-сборник))

Смерть несуществующего я — это рождение. Это начало мира, который здесь мы зовём Полем.
Но также, смерть — это единственная вещь, которая способна лишить нас нашего одиночества в этом Поле.

Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода.
Иоанн Златоуст

В Череде смертей принимали участие:

План Б
Тонны
Саня Демон
Вета Ястремская
Станислав Еремеев
Илия Лакеев
М. Тихон Т. Себин
Максим Грузнов
Каффаров
Ю. Степанов
П. Стуров
Павел Судаков

Отдельная благодарность Маргоше за верстку сборника!

Всё остаётся,
Хоть даже бы всё потерял. —
Октябрь бьётся
В дешёвый свой матерьял.
Наш конь стеклянный
Безглазый стоит в пруду.
И ветер странный
Бу-бу, говорит, ду-ду.

Я выйду поздно
Сквозь море красное в сад. —
Легко и грозно
Колёса его колесят.
Следы глотая,
В шаре сомкнётся клеть.
Всё остаётся; не облетая,
Не облететь.

(с) Олег Юрьев

Под Новый год я видел сон счастливый:
велосипед и пионер сопливый,
взлетевший в кучевые облака,
и яблоки, и маленькие сливы,
и чья-то белая, горячая рука

на лбу моём. И я проснулся ночью,
и я поставил небольшую точку
на жизни неудачной, в одиночку.
Я праздник встретил, рюмочку вертел.

Я загадал решительную строчку,
блестели спицы, пионер летел.

(с) Леонид Шевченко

Где-то в поле возле Магадана,
Посреди опасностей и бед,
В испареньях мёрзлого тумана
Шли они за розвальнями вслед.
От солдат, от их лужёных глоток,
От бандитов шайки воровской
Здесь спасали только околодок
Да наряды в город за мукой.
Вот они и шли в своих бушлатах –
Два несчастных русских старика,
Вспоминая о родимых хатах
И томясь о них издалека.
Вся душа у них перегорела
Вдалеке от близких и родных,
И усталость, сгорбившая тело,
В эту ночь снедала души их,
Жизнь над ними в образах природы
Чередою двигалась своей.
Только звёзды, символы свободы,
Не смотрели больше на людей.
Дивная мистерия вселенной
Шла в театре северных светил,
Но огонь её проникновенный
До людей уже не доходил.
Вкруг людей посвистывала вьюга,
Заметая мёрзлые пеньки.
И на них, не глядя друг на друга,
Замерзая, сели старики.
Стали кони, кончилась работа,
Смертные доделались дела…
Обняла их сладкая дремота,
В дальний край, рыдая, повела.
Не нагонит больше их охрана,
Не настигнет лагерный конвой,
Лишь одни созвездья Магадана
Засверкают, став над головой.

(с) Николай Заболоцкий

Зияет в толстой лобовой броне
Дыра, насквозь прошитая болванкой.
Мы ко всему привыкли на войне.
И всё же возле замершего танка
Молю судьбу:
Когда прикажут в бой,
Когда взлетит ракета, смерти сваха,
Не видеть даже в мыслях пред собой
Из этой дырки хлещущего страха.

(с) Ион Деген

Пылает за окном звезда,
Мигает огоньком лампада;
Так, значит, суждено и надо,
Чтоб стала горечью отрада,
Невесть ушедшая куда.Над колыбелью — тихий свет
И как не твой — припев баюнный…
И снег… и звёзды — лисий след…
И месяц золотой и юный,
Ни дней не знающий, ни лет.И жаль и больно мне спугнуть
С бровей знакомую излуку
И взять, как прежде, в руки — руку:
Прости ты мне земную муку,
Земную ж радость — не забудь! Звезда — в окне, в углу — лампада,
И в колыбели — синий свет.
Поутру — стол и табурет.
Так, значит, суждено, и — нет
Иного счастья и не надо!..

(с) Сергей Клычков