Развитие системы народного образования в Российской империи, социальной сферы (например земской медицины) требовало вовлечения туда женщин. Это могли быть выпускницы гимназий, специальных женских учебных заведений или просто краткосрочных курсов. А для работы среди татарского населения нужны были также «специалистки-единоверки». Так появлялись первые медицинские работники (оспопрививательницы, фелдьшерицы, женщины-врачи) и, конечно, учительницы, рассказывает главный научный сотрудник Института истории им. Марджани АН РТ, профессор Лилия Габдрафикова.
«Для учительниц на рубеже XIX–XX веков был в ходу отдельный термин — „мугаллима“. Это подчеркивало их отличие от традиционных абыстай/остазбика — жен татарских мулл, которые давали уроки девочкам на дому. Открывшиеся при поддержке татарских купцов многочисленные женские школы нуждались именно в таких мугаллима», — отмечает наш эксперт.
Вообще, первые женщины, состоявшиеся в профессии еще до 1917 года, добавляет историк, нередко были связаны с теми местностями, где сильнее ощущалось влияние других культур, столичных веяний. Например, первая женщина-врач из Касимова Биби-Разия Кутлуярова (Сулейманова), математик Сара Шакулова и даже довольно известная певица Марьям Искандарова.
«Конечно, у всех у них разный опыт, и они оценивались обществом по-разному: Кутлуяровой гордились, о ней писали в прессе, а Искандарова работала в сфере развлечений, что диссонировало с устоявшимися взглядами на женщину-мусульманку, — отмечает Габдрафикова. — Есть еще такой момент: работали, как правило, незамужние девушки, а после вступления в брак они оставляли трудовую деятельность. Либо это могла быть сфера, где трудились оба супруга (школа, редакция, театр). Лояльность супруга, конечно, смягчало и отношение общества к профессиональной деятельности татарки».
Конечно, был пласт общества, который как раз не понимал женской активности, продолжает Габдрафикова. «Больше всего критиковали актрис и певиц, работниц сферы развлечения, — говорит спикер. — Эта сфера была новой и поначалу мало соотносилась с принятыми тогда в татарской среде социальными нормами. Например, первая актриса Сахипджамал Гиззатуллина-Волжская вспоминала, как уличные зеваки называли ее разными нелицеприятными словами. Она описывает случай в одном из уездных городов Оренбургской губернии, где группа татар хотела ее избить за участие в театральном представлении. Это было где-то в 1907–1908 годах, в целом во время разгула такого уличного хулиганства. Но за короткое время татары прошли этап принятия и этого рода женской деятельности, вспомним, например, стихотворение Габдуллы Тукая об актрисе Волжской, где он сравнил ее с солнцем».
Тяжело приходилось и первым учительницам. Были случаи, когда в какой-то населенный пункт молодая мугаллима приезжала в сопровождении матери (видимо, вдовы), добавляет Габдрафикова. Это делалось для того, чтобы избежать всяких пересудов и домыслов, т. к. незамужняя молодая девушка по умолчанию воспринималась как опасность для патриархального общества. Они не могли отдельно снимать комнату, надо было жить в семье, под «присмотром» общества.
Кроме гендерных вещей, первые работающие женщины сталкивались и с этноконфессиональной дискриминацией. Например, был случай в Мамадышском уезде, где в начале ХХ века работала фельдшерица-татарка. Местные мужчины-татары осуждали ее просто за то, что она женщина и смеет работать, а пациенты из христиан не доверяли ей как иноверке.
https://m.business-gazeta.ru/article/665525