Домашнее насилие — чувствительная тема для властей. Её просят не трогать. При этом, люди часто не знают, куда идти за помощью, — Меркачёва.
Член Совета по правам человека при президенте Ева Меркачёва в разговоре с Осторожно Media рассказала, что тему домашнего насилия не очень хотят поднимать на высшем уровне из-за её «чувствительности» в контексте курса РФ на традиционные ценности.
Мы поговорили с ней в контексте двух историй: 15-летняя девочка убила отца — домашнего тирана в Москве, а в Канске женщина зарубила своих детей, потому что её избивал муж. Меркачёва отметила, что члены СПЧ и другие неравнодушные люди не раз пытались обратить внимание на эту тему:
Мы за последнее время много раз пытались поднять эту тему, но нам говорили, что она слишком чувствительна, что как будто бы домашнее насилие противоречит традиционным ценностям и так далее. Оно-то действительно противоречит, но не говорить про него — это значит, просто замалчивать проблему. И в данном случае, опираясь на те традиционные ценности, о которых сейчас так активно все говорят, можно было бы предупреждать домашнее насилие, и как раз эти ценности были бы профилактикой такой.
Правозащитник рассказала, что было обсуждение на уровне депутатов Госдумы и Минцифры, что на Госуслугах появятся номера телефонов, по которым женщина или ребёнок, которые подвергаются насилию, смогут обратиться за помощью. Подразумевалось, что номера телефонов будут привязаны к локации человека. И можно будет не просто позвонить и попросить помощи, но и узнать адрес ближайшего шелтера:
Но, во-первых, у нас государственных шелтеров во всей стране раз-два и обчёлся. Они есть далеко не в каждом регионе. Что касается коммерческих шелтеров, то было непонятно, кто их адреса и контакты поместит на Госуслуги. То есть мы это обсуждали где-то год назад, и говорилось, что все это заработает. Но по факту получается, что сейчас ни женщине, которая в условиях домашнего насилия, ни детям, которых бьют мамы или папы, у которых серьёзные проблемы, некуда обратиться. Они не знают, что делать.
Также Меркачёва считает, что работа школьных психологов, во многих учреждениях превратилась в профанацию:
Либо же просто ребёнок зачастую не может попасть к этому школьному психологу, потому что у того огромное количество детей на контроле. Это большая школа, психолог один обычно. Но и в целом не каждый может с чужим человеком вступить в контакт. С человеком, который всё время на виду, и если ребёнок к нему обратится, все другие одноклассники узнают, что что-то произошло не так, и начнут его, может быть, даже буллить или в чём-то подозревать. Поэтому вот эта система со школами и психологами, которые как предполагалось смогут решить многие вопросы, она не заработала. Повторюсь, найти в Интернете телефон, куда можно позвонить и рассказать всё, что происходит дома, невероятно сложно. Эти телефоны, если вы даже сами начнёте гуглить, выпадает всякое разное, и обычно это что-то связанное с платными услугами психологов.
Общественница подчёркивает, что часто детям не к кому обратиться за помощью или советом, если у них нет опоры в виде мудрых бабушки или дедушки:
И вот в случае с 15-летней девочкой, тут две сестры, по сути, остались одни с папой, который их тиранил, который при этом судим, с наркотиками был связан. Ну, в общем, персонаж такой ещё. И, в общем, произошло то, что произошло. Предупредить они это не могли. Случился вот этот конфликт. Я думаю, что если сейчас мы суммируем самые громкие случаи, которые произошли буквально за неделю, за две, мы придём к выводу, если так серьёзно к этому подходить, что нужно тему домашнего насилия поднимать и нужно максимально стараться помогать семьям.
По словам Меркачёвой, подростки должны знать, что есть люди, к которым они могут обратиться за помощью, что эти люди сохранят их тайну, помогут и в случае чего дадут убежище:
И эти люди должны быть государевыми людьми в моем понимании, и либо же, если мы говорим про некоммерческий сектор, которому зачастую даже больше доверяют, чтобы все равно это было доступно и опять же надежно.
https://t.me/bloodysx/43604