Бывает, моряку в полубреду
Привидятся таинственные дали.
Куда же эти дали заведут? –
Не знает сам, но руки на штурвале.
Сопротивляясь воле властных волн,
Меняет курс. О чëм-то слепо грезит.
Беззвëздно небо. Берег пышно цвëл:
В витраж соединились искры фрезий.
А море, – непослушное дитя –
Как погремушку, встряхивает лодку.
И ветры, истерически свистя,
В истошном вопле разрывают глотки.
Моряк то падал на борт, то вставал,
То прятал рот за рукавом бушлата.
Не страшен заслонявший небо вал –
Звезда манящих миражей взошла там.
Скрип палубы. В струну натянут трос.
И мачта оперилась парусами,
И взмыло судно, словно альбатрос,
Подброшенное пенными руками.
И Сцилла, и Харибда позади,
Покоятся Левиафан и Кракен.
Чем дальше вой сирены уходил,
Тем ближе тлеющий огонь Итаки.
Вот-вот и берег! Странно... Слепоту
Рассеяло, как облака густые.
Нездешний свет в короткий миг потух,
Оставив дали пепельной пустыни.
Коснулось днище серого песка.
Вокруг так тихо. Пусто. Кто-то плакал.
Заря играла на седых висках.
Моряк уже навечно бросил якорь.