Кисточка оставляла следы краски на бумаге, пока Эндрю сосредоточенно вырисовывал очертание человека. Волосы спадали на глаза, но ему не было до этого дела. Все что сейчас было у него на уме — незаконченный рисунок, который пылился у него уже неделю. У Эндрю долгое время отсутствовало какое-либо вдохновение, но вчера ночью оно накатило огромной вольной. Он рисовал уже второй день подряд, прерываясь только на маленькие перекусы и спешные походы в туалет. Нил не трогал его, зная как важно ему ухватить эту толику вдохновения, которое позволяет ему заниматься любимым делом.

Краски позволяли оголять себя и выплескивать свои эмоции на ранее пустую бумагу, которую он заставляет ожить. Иногда ему начинает казаться, что рисунки должны жить также как люди. Чем им нарисованные бездомные коты не заслужили жизни? На бумаге все можно сделать красочным, в том числе и тусклые мир, уже давно потерявший все яркие цвета. В основном, Эндрю рисовал что-то темное и иногда даже жуткое из-за своей тусклости и грусти, но он пользовался яркими цветами только когда рисовал одно — Нила. Тот был тем, кто приносил свет в его жизнь. Он выделялся из общей массы своей яркостью и открытостью, которая привлекал внимание Эндрю с первого взгляда. Каждый раз, когда он смотрел на Нила, руки начинали чесаться от желания нарисовать его, и противится этому было сложно. И тогда, он просто рассказал об этом ему. «Можно я тебя нарисую?» — спросил он тогда, в ответ получая широкую улыбку и возбужденные кивки. И это было лучшее времяпровождения за несколько месяцев. В тот день, он был переполнен чувствами и странными для себя эмоциями.

Эндрю вздрогнул, когда его вырвал из мыслей звук открывающейся позади двери.
Он не обернулся, уже зная кто зашел. Его горло сжималось от одной только мысли, что кто-то зайдет в его комнату, где на бумаге выражены его «отсутствующие» эмоции, как считают все. Эндрю позволил заходить сюда только Нилу. Он всегда тихонько садился на кровать, долго наблюдая за тем, как Миньярд аккуратно выводит узоры на бумаге. И этот раз ничем не отличался.

Нил сел на кровать, придвигаясь поближе к нему. Эндрю всем своим телом ощущал этот пронзающий насквозь взгляд. Это было знакомо и спокойно. Он привык к этому и не хотел бы ничего менять.

— Могу я посмотреть? — шепотом спросил Нил, чтоб не нарушать комфортную тишину в комнате.

Эндрю, наконец, обернулся на него, натыкаясь на завороженный взгляд голубых глаз. Он медленно кивнул, чуть приподнимая листок, чтоб тот мог увидеть нарисованное. Там было изображено море и песок, летающие чайки и небольшой кораблик вдалеке. В общем, то, что обычно его расслабляло. Нил улыбнулся, не сдерживая своего восторга. Он всегда был таким — эмоциональным и таким открытым для него, что Эндрю иногда хотелось накричать и отругать его за такое поведение, но стоит ему увидеть как глаза Нила смягчаются при виде него, и все недовольство сразу исчезало.

— Мне нравится.

Эндрю отвернулся, сжимая кулаки под столом. Его всегда смущали такие комплименты, особенно сделанные Джостеном.

Он продолжил рисовать, планируя закончить к вечеру, как почувствовал теплую руку на своем плече. Нил чуть сжал его, обращая на себя внимание. Рука медленно перемещалась на шею, от чего мурашки пробежали по спине Эндрю. Нил не часто так делал, в основном дожидаясь первых шагов от Миньярда, так что такое очень его удивило.

Нил наклонился для поцелуя, а Эндрю попросту не смог ему отказать. Вторая рука Джостена легла ему на голову, углубляя поцелуй. Он просто не мог противится этому, ему хотелось забрать всего Нила целиком. Эндрю не обратил внимание на то, что его руки по-прежнему были испачканы в краске, положил их на спину Нила, притягивая того ближе к себе. Эндрю провел по шее Джостена рукой, пачкая ту в синей краске. Он почувствовал, как Нил вздрогнул в его руках, ощущая холодную краску на своей шее.

Он отстранился, шепотом произнеся:
— Порисуешь на мне?

И этот вопрос застал Эндрю врасплох. Сердце начало биться быстрее от осознание того, на что он согласится.