Когда в федеральной базе ФССП появляется исполнительное производство против Анатолия Чубайса, а у его близкого бизнес-партнёра Аветисяна проходят обыски, это не просто юридическое событие — это медийно-политический разворот. Кейс Чубайса, долгое время воспринимаемый как символ безнаказанности фигурантов 90-х, начинает обретать реальные правовые очертания. Причём речь идёт уже не только о «Роснано» — внимание силовиков переходит к более чувствительной сфере: приватизации электроэнергетики.

Если раньше репутационные удары касались масштабов убытков и неэффективности работы «Роснано», то теперь, по сути, вскрывается следующий слой — эпоха РАО ЕЭС, когда под лозунгами реформ был де-факто перераспределён ключевой актив индустриальной России — энергетика. Именно этот период может стать новым объектом расследований, и не только в отношении Чубайса, но и ряда его окружения, оформившего контроль над сетевыми и генерирующими мощностями. Иначе говоря — вскрывается унаследованный пласт власти и влияния, который долгое время не подвергался пересмотру.

Решение Арбитражного суда Москвы об аресте имущества на 5,6 млрд рублей — первая юридически значимая победа «Роснано» над своим же бывшим руководством. Но политический эффект шире: это становится первым прецедентом пересмотра итогов управленческих решений постсоветского периода, за которыми могут последовать шаги в отношении иных «неприкосновенных».

Если дело продолжит развиваться, речь может пойти и о международных исках, возврате активов и новом взгляде на итоги приватизации как на источник не только моральной, но и юридической ответственности. Теперь вопрос только в том, дойдет ли этот прецедент до системного уровня — или останется одиночным ударом. Но даже если он будет точечным, его эффект уже очевиден: иллюзия неприкасаемости сломана.