Судя по сайту издательства, скоро будет доступна вот такая книга:
https://www.estatut.ru/catalogue/books/grajdanskoe-pravo/dogovornoe-pravo/obyazatelstvennoe-i-dogovornoe-pravo-kurs-lektsiy/

А.А. Громов, Н.В. Тололаева «Обязательственное и договорное право: курс лекций»

А.А. Громов и Т.В. Тололаева - кандидаты юридических наук, защищались у А.М. Ширвиндта, преподают в РШЧП и МГУ (А.А. Громов еще и в ВШЭ), работают научными сотрудниками в Исследовательском центре частного права им. С.С. Алексеева при Президенте РФ.
Работали в судебных составах ВАС РФ.

У А.А. Громова огромный опыт работы судебным юристом в одной из крупнейших корпораций.
С Н.В. Тололаевой мы шесть лет вместе работали в аналитическом подразделении ВС РФ и написали много разных документов.

Искренне рекомендую!

Запись нашей милой беседы с А.Е. Молотниковым. Получилось биографически, хоть бит накладывай)
Ну и наверное, кое-что из сказанного будет полезным для поступающих

https://youtu.be/qh4fSqpcmt0?si=vQ7Ytvh-aaFhR8rd

https://m.vk.com/video-120504240_456240179?force_redirect_to_app=1&telegram=1

«Исполнение судебных актов (за исключением судебных актов, вынесенных в целях компенсации вреда, причиненного лицам), требующих выделения бюджетных ассигнований в текущем финансовом году, осуществляется в пределах ассигнований, предусмотренных законом (решением) о бюджете по статьям расходов, соответствующим целям, определенным судебным актом."

https://sozd.duma.gov.ru/bill/875792-8

Пока мы обсуждаем всякое, говорят, проходит законопроект о том, что можно не исполнять судебное решение, если в бюджете на это не заложены средства.
А мы помним, что потестативное условие на стороне должника ничтожно - оно значит, что обязательства нет вовсе (в нашем праве еще более тонкое решение, но это уже не важно)

Я же, напротив, убежден, что и законодатель, и ВС правильно не допускают конкурсного оспаривания дарения против добросовестного, ибо защита добросовестного - общий принцип

Я бы перефразировал: при прочих равных нет основания недействительности в такой ситуации, как нет и противоправности в поведении должника и его контрагента, чтобы обсуждать деликт

Фемида, у которой вместо весов в руках один котел с грешниками, - вот такая картина рисуется, когда обсуждаем с коллегами т.н. субсидиарную ответственность в банкротстве, банкротную виндикацию и т.п.
К счастью, судебная практика пытается держаться понимания того, что должник не всегда все украл, бухгалтер с маленькой зарплатой не может отвечать на миллиарды, а единственное жилье - обычно это, действительно, единственное жилье, на которое не должно обращаться взыскание. Соразмерность ответственности допущенному нарушению - один из главных правовых принципов, надо всегда держать его в уме.

Приветствую знатоков на традиционной рубрике!

Вопрос из Северной столицы...

В конце XIX века жителя Санкт-Петербурга обвинил в краже ЭТОГО сосед. Присяжный проверенный строил защиту на том, что природа предмета кражи неизвестна, сам предмет невидим, а значит, его и невозможно украсть.

Подсудимый, в итоге, был оправдан. Вместе с тем, такой подход судов становился настоящей проблемой.

Поэтому вопрос о краже ЭТОГО, в числе других, обсуждался на Первом Всероссийском ЭТОГО съезде, проходившем в Петербурге в январе 1900 г.

В перечне вопросов для докладов были поставлены и злободневные юридические задачи, требующие безотлагательного решения. В частности, об издании закона, карающего кражу ЭТОГО.

Некоторые правоведы указывали на то, что объектом хищения могут быть только реально осязаемые предметы, а не такое "отвлеченное" понятие, как ЭТО, но Сенат разъяснил, что ЭТО может быть объектом кражи и, следовательно, такая кража наказуема.

Что же украл подсудимый в этой истории?

#ИЗИ_КВИЗИ

Коллеги сделали ТГ-канал по юридическому квизу. Давно мы не проводили наш Энергоклуб, кстати)

Продолжим день догматических постов. Приобретатель получает или не получает право и защиту по второму абзацу пункта 2 статьи 223 и статье 302 в связи с тем, соответствует его поведение объективному стандарту, требуемому для такого приобретения, или нет.

Его поведение (внешнее проявление его деятельности) мы соотносим с объективным стандартом. «Должен был» (мог в значении должен) знать в этом смысле - объективный критерий. Да и «знал», возможно, тоже - о знании будут свидетельствовать объективные, внешние данные, которые обычно свидетельствуют о знании. Мы никогда не установим точно, знал ли он.

Хотя бы поэтому подразделение добросовестности на субъективную и объективную выглядит сомнительно. А точнее, является ошибкой.

Когда-то у меня был доклад об этом, который опубликован в Вестнике гражданского права (2017, №  2).

Анекдот про спор схоластов о глазах крота напоминает мне защита абсолютности ничтожности. Крот уже лежит в саду, достаточно просто взглянуть на него: упомянутое дело ВАС по статье 10, реформа и пункт 5 статьи 166, дело СКЭС по этому пункту, ППл 25, относительная ничтожность в других странах…

ВАС не сделал ничего антиправового, когда дал силу внешне ничтожному страхованию против страховщика, который его сам предлагал и который отказался платить из-за этой ничтожности. Правопорядок естественным образом показал, что ничтожность не всегда абсолютна. И наш закон уже более 10 лет требует, чтобы ничтожность понималась с учетом пункта 5 статьи 165.

Повторюсь, статья 168 по-прежнему несет устрашающий потенциал для нашего договорного права. И пункт 5 статьи 166 призван сдерживать его неоправданное использование, в том числе, в отношении ничтожности.

Конечно, можно свято верить в очень упрощенную и сомнительную догматику, но это ненаучно. Мы не принимаем на веру. Мы изучаем, ошибаемся и снова пробуем найти и объяснить правовое.

Пункт 5 статьи 166 позволяет признать силу обязательства из ничтожной сделки, когда о ничтожности заявляет тот, кто из-за своего неправового поведения такого возражения лишен. Вопреки сугубо догматическим возражениям против так разъяснил ППл 25 и решала СКЭС (председательствующий И.В. Разумов). Это не является чем-то посягающим на основы мироздания. Еще до реформы ВАС делал так же, просто по статье 10.

Объявляя договор юридическим ничем, мы, возможно прибегаем к фикции или чему-то очень близкому к ней. Никто не запрещает нам эту фикцию ограничить. Вспомним относительную ничтожность во Франции. Продажа чужого в силу закона nulle, но продавец не имеет возражения о ничтожности. Оно доступно только покупателю.

Конечно, пункт 5 статьи 166 ГК РФ специфичен. И, возможно, его эффект в плане ничтожной сделки не тождественен относительной ничтожности. Но и чего-то сверхъестественного мы в нем нет. Абсолютность ничтожности - это не предмет веры, а предмет изучения. По ней есть исковая давности, например, если сделка исполнялась. Это решил ГК, кстати.

Что же касается права суда применить реституцию по своей инициативе и напряжения этого полномочия с пунктом 5 статьи 166, то оно есть, факт. Но и оно не порочит эту норму, а работает в системе с ней.

Для ex officio нужны публичные интересы или иной предусмотренный законом случай (пункт 4 статьи 166). Кроме того, судья вынесет вопрос на обсуждение сторон, оценит их добрую совесть (правомерность их поведения) - тоже ex officio (ППл 25).

Поэтому никаких препятствий для широкого понимания пункта 5 статьи 166 нет. Его существование жизненно необходимо в системе, где есть статья 168 и простое несоответствие нормативному акту может породить недействительность. Даже с учетом обманки пункта 1 статьи 168.

Много лет мы критикуем трехлетнюю исковую давность по виндикации, особенно на контрасте с незадавниваемым негаторным иском в отсутствие приобретения сервитута по давности (см., например, закрепленную в этом канале статью).
Но пока правила игры такие, что мы вынуждены обсуждать владеет истец или нет и в зависимости от ответа на этот вопрос решать, есть ли короткая исковая или исковой нет вообще.
И раз так, то :
- равенство как начало гражданского законодательства требует, чтобы правила были одни для всех. О чем говорит свежее определение СКЭС из поста выше (первое);
- отмена этих правил возможна только в отношении будущих нарушений;
обратная сила - неправовое решение, которое гораздо хуже нынешних недостатков защиты вещных прав.

Небольшая подборка цитат из актов СКЭС и СКГД ВС РФ по исковой давности (иски, связанные с законодательством о приватизации)

№ 302-ЭС24-20524 (коллегиальное)
 
«Особенности применения института исковой давности по иску прокурора выявлены Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 31 октября 2024 г. № 49-П […] (далее - Постановление КС РФ № 49-П), который указал, что установленный 196 ГК РФ срок исковой давности не может превышать десять лет со дня нарушения права для защиты которого этот срок установлен, за исключением случаев, установленных Федеральным законом от 6 марта 2006 года № 35-ФЗ «О противодействии терроризму», а также в случае обращения в доход Российской Федерации имущества, приобретенного вследствие нарушения требований и запретов, направленных на противодействие коррупции, и когда нельзя говорить о защите субъективного гражданского права в том значении, в котором это понятие используется в статье 195 ГК РФ. Уполномоченный на предъявление иска об обращении в доход государства имущества и денежных средств прокурор действует, таким образом, не в целях восстановления нарушенных субъективных гражданских прав публично-правового образования, а в целях защиты общественных и государственных интересов, что соответствует характеру возложенных на прокуратуру РФ публичных функций (статья 129 Конституции РФ), связанных с поддержанием правопорядка ( пункт 4.1 Постановления КС РФ № 49-П). Вместе с тем указанный вывод не распространен на институт исковой давности по искам прокурора, направленным на передачу имущества публичноправовымобразованиям или признание их права на имущество, в том числе, основанных на допущенных нарушениях при приватизации государственного (муниципального) имущества. Таким образом, Конституционный Суд Российской Федерации по существу указал на определенные исключения в применении общих правил института исковой давности при разрешении споров по искам прокуроров, к которым настоящий иск при установленных по делу обстоятельствах не относим. На основании изложенного, у суда первой инстанции не имелось оснований не применять исковую давность по иску по настоящему делу, подлежащему рассмотрению по правилам статей 301, 302 ГК РФ, которая не может исчисляться с даты проведения проверки процессуальным истцом. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске (пункт 2 статьи 199 ГК РФ).
 
№ 29-КГ24-2-К1 (коллегиальное)
 
«При рассмотрении настоящего дела, ответчик указывала, что, поскольку от имени Российской Федерации на момент приватизации, то есть на 17 июля 1992 г. действовал Комитет по управлению государственным имуществом Пензенской области, правопреемником которого после разделения полномочий стало МТУ Росимущества в Республике Мордовия, Республике Марий Эл, Чувашской республике и Пензенской области, то течение срока исковой давности надо исчислять с момента совершения сделки по приватизации, то есть с 17 июля 1992 г.
Прокуратура Октябрьского района г. Пензы, предъявила настоящий иск об оспаривании сделки по приватизации от имени Российской Федерации, однако судом не учтено, что интересы Российской Федерации по распоряжению государственного имущества предоставляет МТУ Росимущества в Республике Мордовия, Республике Марий Эл, Чувашской республике и Пензенской области, и, следовательно суду необходимо было выяснить, когда именно полномочный орган Российской Федерации узнал или должен был узнать о своем нарушенном праве, что также не сделано».
 
№ 18-КГ24-323-К4 (коллегиальное)
 
«По настоящему делу прокурор просил признать право собственности на спорный земельный участок за Российской Федерацией, то есть иск фактически предъявлен в интересах Российской Федерации.
В силу приведенных выше норм материального и процессуального права суд обязан был определить и привлечь к участию в деле в качестве истца соответствующий государственный орган, имеющий право выступать от имени Российской Федерации».

Ждем рассмотрения дела № 307-ЭС24-22235 (заседание 22.04)

Продолжение подборки цитат практики ВС последнего времени по исковой давности из поста выше
 
№ 301-ЭС25-1489 (отказное)
 
«Так, срок исковой давности по требованию о виндикации недвижимого имущества в пользу Российской Федерации начинает течь с момента, когда указанное публично-правовое образование в лице своих уполномоченных органов впервые узнало или должно было узнать об утрате фактического владения имуществом.
На сегодняшний день федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по управлению федеральным имуществом, является Росимущество (постановление Правительства Российской Федерации от 5 июня 2008 г. № 432 "О Федеральном агентстве по управлению государственным имуществом"). Ранее аналогичные функции осуществлялись Федеральным агентством по управлению федеральным имуществом, Министерством имущественных отношений Российской Федерации, Государственным комитетом Российской Федерации по управлению государственным имуществом в лице территориальных агентств.
Следовательно, Росимущество (в лице территориальных управлений) и предшествующие ему органы государственной власти, на которые возложена (возлагалась) обязанность по управлению и сохранению федеральной собственности, должно было своевременно при наличии на то оснований установить факт выбытия имущества из владения и предпринять меры к защите прав.
Непосредственно в спорный период аналогичные функции осуществлял Государственный комитет Российской Федерации по управлению государственным имуществом в лице территориального органа (Указ Президента Российской Федерации от 14 октября 1992 г. № 1231 "Об утверждении Типового положения о комитете по управлению имуществом края, области, автономной области, автономного округа, городов Москвы и Санкт-Петербурга, обладающем правами и полномочиями территориального агентства Государственного комитета Российской Федерации по управлению государственным имуществом"), которым утверждался план приватизации, из чего следует, что процесс приватизации имущества, его передачи в собственность образуемому акционерному обществу изначально находился под контролем уполномоченных органов Российской Федерации, что свидетельствует о явной осведомленности собственника имущества о выбытии этого имущества из его владения.
В рассматриваемой ситуации апелляционная инстанция пришла к выводу, что срок исковой давности необходимо исчислять с 6 августа 1996 (даты государственной регистрации ОАО "…") с учетом редакции статьи 196 Гражданского кодекса, действовавшей в указанный период, тогда как настоящий иск был подан только в 2024 году».
 
Ждем рассмотрения дела № 307-ЭС24-22235 (заседание 22.04)