ПОСЛЕДНЕЕ УТРО ГЕНЕРАЛА БЕРЗАРИНА
Трагическая гибель первого военного коменданта Берлина генерал-полковника Николая Эрастовича Берзарина, которая случилась в июне 1945 года, породила множество версий и слухов. В том числе обидных: якобы, военачальник был пьян. Подробности происшествия рассказал в своей книге «Именем закона» полковник юстиции Николай Котляр, служивший в то время военным прокурором Берлинского гарнизона.
Берзарин и Котляр знали друг друга по совместной службе больше года. Когда Николай Эрастович 30 мая 1944 года принял командование 5-й ударной армией, Николай Михайлович уже служил в ней в должности военного прокурора. Им вместе приходилось решать многие служебные вопросы во время войны, а послевоенная работа в Берлинском гарнизоне их ещё больше сблизила. Поэтому неудивительно, что Котляр был одним из последних, с кем встретился генерал ранним утром 16 июня 1945 года.
Берзарин был в приподнятом настроении, потому что через день должен был вылететь в Москву для участия в Параде Победы, и это был прекрасный повод для долгожданной встречи с семьёй. Таким его и запомнил прокурор. Не успел он после расставания с начальником прийти к себе и приступить к завтраку, как раздался телефонный звонок от дежурного по штабу армии:
- Товарищ полковник, Берзарина убили!
- Как??? Я только что с ним разговаривал!
- На углу нашей улицы и Франкфуртер-аллеи, вас там ждут!
Котляр бросился к месту происшествия. Подъезжая на машине к перекрёстку, он издали заметил скопление людей и машин. Пробившись через них, увидел лежащего на дороге между двумя «студебеккерами» генерала, над которым склонился случайно проходивший мимо военный врач. Неподалеку в луже крови лежал бездыханный ординарец Берзарина, сержант Поляков. В нескольких метрах от них валялся перевёрнутый, сильно покорёженный мотоцикл с коляской. Немного в стороне, под охраной двух лейтенантов с пистолетами, стоял сгорбившийся ефрейтор лет пятидесяти, явно потрясённый случившимся. Это был водитель «студебеккера», в который врезался мотоцикл Берзарина. Доктор доложил, что генерал мёртв.
Вскоре на место автокатастрофы прибыл прокурор фронта Леонид Иванович Яченин. Провести расследование он поручил Котляру, которого вскоре пригласили к телефону для разговора с Жуковым. Георгий Константинович, поинтересовавшись насчёт возможной диверсии, дал срок на проведение расследования до 22-х часов того же дня. Дело на контроле у Верховного Главнокомандующего, поэтому раскачиваться некогда.
Расследованием было установлено:
1. Берзарин выехал по делам вместе с ординарцем, при этом сам был за рулём мотоцикла. Водителем он был неплохим, но опыта езды на мотоцикле с коляской у него было мало. Генерал был абсолютно трезв, он вообще спиртным никогда не злоупотреблял.
2. Колонна автомобилей артиллерийского полкадвигалась по главной дороге. То есть правил движения грузовики не нарушали.
3. Правил не нарушал и Берзарин. Приблизившись к перекрёстку на скорости около 70 км/час, генерал решил проскочить между машинами и ему это почти удалось. Однако у «студебеккера» сзади под кузовом был приварен крюк для буксирования орудий, в который и влетел генерал. От полученных травм он погиб мгновенно, как и вылетевший из коляски сержант.
4. Факты диверсии выявлены не были.
Результаты проверки Котляр доложил генералу Яченину. Тот распорядился водителя за отсутствием вины отпустить и сказал, что Жукову он позвонит сам.
Берзарина в войсках очень любили, поэтому расставание перед отправкой покойного в Москву было очень тяжёлым. Проститься по доброй воле пришли и около тысячи жителей Берлина. За короткое время своего комендантства Николай Эрастович не позволил уцелевшим после штурма города местным жителям умереть от голода и возможных эпидемий. В кратчайшие сроки были организованы пункты питания, ремонт электростанций, водопроводов и канализации, быстрый сбор и захоронение трупов. Немцы это оценили и позже назвали в честь генерала одну из улиц и площадей в Берлине. А сам он был похоронен в Москве, на Новодевичьем кладбище.
🔸
Мы из СССР 🔸 -
Подписаться