Меня тут занесло в Лондоне на «Три сестры», что показывают на «малой» сцене театра Глобус. Действие разворачивается при свечах, которые плавно гаснут, как и надежда на что-то хорошее в нашем мире бушующем. Первым себя залу явил person of color, в папахе и при балалайке, он притулился у рампы и стал угрюмо наигрывать старый вальсок. Довольно скоро выяснилось, что ему поручили Тузенбаха. Я - русский и православный, не обращайте внимания на мою немецкую фамилию - повторял он, терзая инструмент. Чем-то он напоминал бразильских игроков на стадионе ф/к Зенит. Не заставили себя ждать и сестры Прозоровы - их костюмер отоварил от щедрот душевных (кому нужны при заявленной степени условности все эти рюши и турнюры). Они метались между печкой и графином с водочкой, выкрикивая «ту москау, ту москау». Чехов был бы доволен - публика хохотала в голос над страданиями мультикультурной интеллигенции Пермского края, полагая что заявленное ими желание работать не многим отличается от высмеянных в «Белом лотосе» попыток дочери инвестбанкира уйти в буддистский монастырь. Однако глаз мозолили другие смыслы - стремление лондонцев оказаться в Москве, на Старой Басманной, нынче выглядит особенно актуально. Ведь повышение тарифов и прочие executive decisions Трампа никак не влияют именно на российский рынок. Да, эта автаркия среди берез кажется теперь особенно привлекательной. Умом Россию режиссеру Глобуса понять не удалось, но в то, что на общем фоне наш отечественный абсурд явно побледнел и уже не так страшен, как его малевали, он аудиторию заставил уверовать. Три года войны, столетия тоски, десятилетия школьной программы. И вот, в 2025, Чехов по-настоящему меня напугал - родимый морок truly is coming to a theatre near you.

Давно мечтала разобраться во вселенной Романа Михайлова, которого Андрей Карташов называет главным режиссером эпохи СВО:
«В фильме «Поедем с тобой в Макао» первокурсник Олег говорит отчиму, что якобы хочет уехать учиться в Китай, аргументируя это фразой «Запад же — всё». «А, да, точно», — вспоминает собеседник. Этот диалог — самый подробный во всей фильмографии автора геополитический комментарий. Как в эпоху застоя, которой бредят герои «Отпуска в октябре», персонажи укрываются от назойливой политической реальности в частные пространства для «своих». Алексей Юрчак в уже хрестоматийной книге «Это было навсегда, пока не кончилось» называл эту стратегию термином «вненаходимость».

А также внезапно поговорила с Михаилом Световым о кинематографе (Тарковский, Павликовский, Годар, Серебренников, Вильнев, Балабанов), хотя и перспективам России (Путин, Лимонов, Жириновский, Трамп) в этой беседе место тоже нашлось.

(Осторожно, спойлеры). Финал «Белого лотоса» заставил, как говорится, призадуматься. В стартовой точке мы имели аж пять положительных героев: блаженную в своем идиотизме Челси, буддиста на шлагбауме, Белинду, приехавшую обменяться опытом, двух невразумительных подростков, готовых за смыслом жизни и в монастырь и родному брату, извините, подрочить. На выходе у нас три трупа: Челси хотела вечную любовь и соитие с фатумом - получите, распишитесь и вообще спасение утопающих всегда верный путь в братскую могилу. На дно, соответственно, ушел и Рик вместе с обретенным под занавес папашей. Буддист оказался оппортунистом. Белинда так активно повышала квалификацию, что и правда из прислуги выбилась в белые люди. Подросткам теперь до скончания веков расплачиваться за грехи отцов - причем буквально. Вроде бы они выжили, потому что семья - главное, но на самом деле ад впереди и лучше бы Локи испустил дух у бассейна. Все остальные, как были в статусе ротанговой мебели, так и остались. Подруги за сорок, которым предстоит лишь стареть, дауншифтеры, свалившие от липкого прошлого, очутились в душном безвременье, а российский след и вовсе размыло приливом (моральным релятивизмом). Восторжествовала ли справедливость? Очень сомнительно. Отталкивая друг друга, участники тараканьих бегов мчатся к обрыву. Отстающим вроде повезло, но ненадолго. Утонуть в расцвете лет за вечную любовь, упокоившись среди кувшинок - наверное прозорливее, чем терпеть без причины и до упора. Но тут уж кому что, у кого какая книжка на прикроватном столике - Камю, Тора или приложение FT: How to spend it. В любом случае никого не жалко, никого.

Редкий случай в моей биографии: возникло желание чуть-чуть поспорить с Олегом Кашиным. Олег написал сегодня колонку про то, что «плохой русский» Овечкин победил «хороших» вроде Певчих по элементарной причине: радоваться за рекорды сограждан человеку свойственно, а посыпать свою и чужие головы пеплом - нет. Ну и дальше Олег развил мысль - безоговорочно бороться с Путиным или наоборот бежать впереди пропаганды - тоже стратегии провальные. Потому-то здоровый оппортунизм и простая человеческая радость от лишней шайбы любого диссидента и санкции перетрут (вот и Беркович уже ставит на зоне спектакли к 9 мая - пишет Олег). Я вообще стремлюсь радоваться. Радость - это всегда хорошо. Но и до войны и вовремя - радость, а также здоровый оппортунизм у меня никак в голове не вязались с родиной, чьими-то победами, желанием быть, как все, а только со своей маленькой жизнью, не такой, как у других. И Овечкин меня никак не греет, и Певчих давно заколебала, и Путин, как прогноз погоды, и коллективный запад - не пришей кобыле хвост. Зато я четко знаю, что Беркович просто не хочет переехать в ШИЗО. Что хоккей - игра, а Путин тим - реальность. Что в войне никто не победил. Что радует только Нина. И если по дороге - куст. Встает - особенно рябина, я вспоминаю, что есть где-то далеко Россия. К сожалению, мы ещё долго с ней не встретимся. Равно, как и Певчих, Овечкин, Беркович и даже Путин - они тоже от России в отрыве. Такая вот справедливость. Хорошие, плохие, все, все, все Россию прое… потеряли, в общем.

Кстати, про батю, вернее про «Батю-2. Дед», который сейчас рвет отечественную кассу. Из рецензий узнала, что в сиквеле скрепного хита появились странные трещинки. Действие фильма разворачивается в трех временных измерениях - сегодня, вчера, в разгар сталинских репрессий, жертвой коих, собственно, и становится Дед в исполнении Евгения Цыганова. Поясняя внучку, что он делал в ГУЛАГе, патриарх рассказывает, будто занимался производством игрушек для УСАТОГО Деда Мороза. А потом Дед Мороз умер и Цыганова освободили (в том измерении, в нынешнем - не факт). За кадром эти лагерные байки озвучивает другой дед - Никита Михалков. Такие шутки над государственной некрофилией для самых маленьких. А может и не шутки.

Владимир Путин поздравил Александра Овечкина с тем, что он столько радости доставил болельщикам в России и за ее пределами. Юру Борисова чего-то не поздравлял с номинацией, хотя радости было не меньше - и дома и на Брайтон-Бич. Оно и понятно, кино же становится важнейшим из искусств только когда воспевает спортивные победы красной машины. Впрочем, нельзя не заметить, что президент РФ проявил некоторое вольнодумство, ибо, кто как не Овечкин идеально соответствует установленному Минюстом РФ определению иноагента. А учитывая размер гонораров, то Овечкин тянет на предводителя этой социальной страты. Буквально БАТЯ лиц, выполняющих функции… иноагенты разные нужны, иноагенты разные важны. В общем, не зря говорят, что хоккей - это фигурное катание в зоне военных действий.