ого

Хера.

эт я.

дарова. кто не спит, тот крутой.

Эти руки держали его, когда он падал, вытирали слезы, когда было больно. Теперь эти руки покоились под землей, а он, словно проклятый, бродил по свету, неся бремя своих злодеяний.

Он помнил последний разговор, тихий шепот у кровати, слабый огонек жизни, едва теплящийся в ее глазах. Она просила не отчаиваться, верить в лучшее, прощать себя. Но как можно простить то, что не поддается прощению? Как можно забыть то, что навсегда отпечаталось в памяти?

Вздох вырвался из его груди, и Даллас открыл глаза. Комната осталась прежней, холодной и пустой. Он один, как и всегда.

Даниель подошел к окну, вглядываясь в небо. Солнце казалось таким далёким, будто-то насмехающимся над его собственной внутренней натурой. Он пытался найти в них хоть какой-то намек на надежду, на искупление, но видел лишь отражение своего разбитого сердца. Он был одинок, абсолютно одинок, как и сказала Флора. Он останется один.

И одиночество могло его длиться долго, пока к окну не подлетела сова, держащая в своих когтях письмо. Он осторожно открыл раму, и птица, бесшумно впорхнув в комнату, протянула ему записку. Бумага была грубой, перевязанной толстой бечевкой, а печать с изображением перекрещенных ключей показалась Даниелю смутно знакомой.

Сова уселась на спинку кресла, внимательно наблюдая за ним своими пронзительными жёлтыми глазами. Даллас развязал бечевку дрожащими пальцами. Неужели Флора?

Он развернул пергамент. Почерк был изящным, с завитушками и нажимом, который он узнал сразу. «Мне нужна твоя помощь. Я ухожу, и ты — единственный, к кому я могу обратиться. Не хочу объяснять это в письме, просто поверь, у меня нет другого выхода. Завтра в 00:00 у озера. Забери меня отсюда».

Оторвав взгляд от писанины, Даллас ринулся наружу. Запрыгнув в машину, он завёл двигатель и выехал со двора. Он мчался по улицам города, не обращая внимания на знаки и светофоры. В голове звучали слова письма: "Завтра в 00:00 у озера. Забери меня отсюда". Он не знал, что её ждет, но был уверен, что должен помочь.

Дорога к озеру заняла часов десять. Даниель всё время думал о ней, о том, что могло случиться. Он боялся, что она в опасности, что ей нужна помощь.

Наконец, он увидел озеро. Оно было тёмным и спокойным, лишь лунный свет отражался на его поверхности. Даллас остановил машину на берегу и вышел. Он огляделся вокруг, но никого не увидел.
Время было почти полночь. Даллас ждал, надеясь, что она придет. Он не мог представить себе, что она могла его обмануть.

И вот, когда часы начали бить полночь, он увидел её. Она стояла на другом берегу, закутанная в плащ. Он узнал её силуэт, её походку.

Даниель побежал к ней, не веря своим глазам.
— Я здесь, — крикнул он. — Я приехал.

Она улыбнулась и кивнула. Даллас подбежал к ней и обнял её. Он был рад видеть её.
— Флора, не пугай меня так больше. Я думал тебе кто-то решил навредить.

— Я в порядке, — ответила она. — Я просто хотела убежать от всего этого.

— От чего? — спросил Даниель.

— От своей семьи, от своей жизни, — ответила она. — Я больше не могу.

Даллас не задавал лишних вопросов, он знал, что она пережила много потерь в своей жизни. Он знал, что она нуждается в помощи.
— Я помогу тебе, — сказал он. — Я буду рядом с тобой.

— Спасибо, — сказала она. — Я знала, что ты не бросишь меня в такой момент. По крайней мере верила.

ㅤ ㅤ ㅤ ㅤ ㅤ ㅤ ㅤ ㅤ ㅤДаниель:
                        — Мне нужна помощь.
                        Нахожусь на трассе, в
                        двадцати километрах
                          от города. Байка нет.
                 Пешком не пойду. Другим
                   не позвоню. Надеюсь на
                все твои вопросы ответил.
Жду тебя. — сбросив звонок,
Даллас уселся на обочине.

Дверь распахнулась перед носом, и из темноты высунулся силуэт. — Даллас, ты где пропадал? — прозвучал хриплый голос. — Залезай, времени нет.

Шатаясь, он забрался в кузов. Холодный взгляд нескольких пар глаз встретил его. Он знал, что сейчас главное - не показать свою слабость.

Машина тронулась, вонь бензина и пота ударила в нос, смешиваясь с привкусом крови во рту. Даниеля бросило из стороны в сторону. Головная боль усилилась, он стиснул зубы, не позволяя себе ни звука.

                                  За 3 часа до..

Внезапно машина затормозила. Дверь кузова открылась, и в лицо ударил резкий порыв ветра. — Вылезайте, приехали, — всё тот же голос Натаниэля. Даллас, спрыгнул на землю, оглядываясь. Они стояли посреди леса. Впереди, виднелась покосившаяся хижина, куда они и направились.

Внутри было темно и сыро. В углу еле теплился огонь в камине, отбрасывая уродливые тени на стены. За столом сидел кто-то. Его лицо невозможно было разглядеть в полумраке. — Сколько можно ждать, Даниель. Не ты у нас империю держишь, — произнес незнакомец спокойным, но властным голосом. — Начинайте уже, она в соседней комнате, Клинтон тоже там.

— Что вы делаете? Отпустите меня!

— Приказы здесь отдаю я, — произнес он, словно зная, что его слова имеют силу. — Думаю, пришла пора освободить тебя от этих тряпок.

Его движения были грубыми, он точно знал, что нужно делать. Вжимая миниатюрную фигуру, одна из его рук спустилась к белоснежной юбке, задирая вверх, оставляя её уязвимой.

— Такая невинная. — прошептал он, проводя кончиком языка по её раковине уха.

                                  За 2 часа до..

— Блядство, я не могу слушать это, не то что смотреть, — выплюнул Даллас, разворчиваясь к двери, — есть дела поважнее. С одной девчонкой сами справитесь.

Казалось, его слова повисли в воздухе, окутанные напряжением. Комната замерла, словно уставившись на его спину, когда он, стиснув зубы, толкнул дверь. Внутри остались лишь тени недоумения и собеседников, которых его слова поразили.

Он не стал долго останавливаться в преисподне, Флора ждала, хоть и желание видеть её сегодня сегодня отпало.

И не зря он так думал, встреча не прошла гладко. Она просто ушла, не решив смириться с его выбором действий. Блондинка до сих пор верила, что он остался в подростковом возрасте, когда слушал её советы и следовал им, но те времена прошли, оставляя лишь след воспоминаний.

                                  Настоящее время..

Секунды казались вечностью, когда Даниель катился по твёрдому покрытию, ощущая, как мелкие камни впиваются в кожу. Боль и шок накрыли его, как холодная волна, и всё вокруг погрузилось в смутные вспомогательные звуки — гул ветра, свист мотоциклетной резины, потерянной в пустоте. Освобождаясь от удара, он всё-таки успел подумать, что свобода, о которой он так мечтал, может быть более хрупкой, чем он предполагал.

Когда, наконец, его тело остановилось, Даниель, слегка задыхаясь, приподнялся на локтях, его взгляд скользнул по земле. Байк лежал неподвижно, переднее колесо встало в странный угол, и он мгновенно понял, что не всё будет так просто, как ему хотелось бы.

Вокруг царила полная тишина. Он постарался встать на ноги, но ноги не слушались — судорога потянула мышцы, и он, пошатываясь, рухнул обратно на асфальт.

— Чёрт! — выругался он, потирая забитую руку. Боль проясняла разум, помогая собрать мысли. Внутри него нарастала ярость против самого себя за то, что он так легкомысленно поддался адреналину.

Собравшись с силами, он всё-таки встал и подошёл к своему мотоциклу, который всё ещё издавал жалобные звуки. Сложно было поверить, что всего несколько минут назад он мчался по шоссе, полон мечтаний о свободе, скрытых за неприступными горизонтами. Теперь перед ним предстал сломанный механизм, который, как и он сам, нуждался в помощи.

Найдя в кармане телефон, он достал его. Стекло было разбито, но экран функционировал. Набрав зазубренный номер, через пару длительных гудков послышался голос.

Натаниэль:
— Можно я посплю одну
ночь. Так много прошу? — недовольство чувствовалось
сквозь километры.

Легкий щелчок замка – и Даллас внутри. Тишина давила на перепонки. В спальне, под тёплым одеялом, мирно спал его клиент.

Сердце стучало ровно, без малейшего волнения. Даниель приближался медленно, растягивая момент неизбежного. Уже нависая над ней, он аккуратным движением смахнул пару локонов с её лица.

— А в живую ты ещё лучше выглядишь.

Отпрянув назад, он взял рядом лежащую подушку, накрывая её лицо, вжимая в кровать. Казалось, что вот-вот и её череп сплющиться, превращаясь в тонкий лист бумаги. Ни звука. Ни крика. Ни попытки на спасение.

— Это оказалось легче, чем я думал. — Откинув постельную принадлежность, он сел рядом.

— Да простит меня Всевышний и возрадуется за наказание должников наших. — Уже не глядя на брюнетку, он выстрелил ей несколько раз в грудную клетку.

Откинув пистолет, Даниель поднялся на ноги и машинально схватив девушку за ноги, потащил за собой на кухню. Глухой звук падения тела, шаркающая походка и шлейф крови сопутствовали до конца пути.

Оставив её рядом с дверью, он упал на стул, растекаясь в утопии.

— Я тут похозяйничаю у тебя, не ужинал ещё, — выдохнул он, — посмотрим, что есть. — Встав из-за стола, он двинулся к холодильнику, отворяя его. Фрукты, овощи, сок, йогурт, несвежий салат. — Вегетарианка что-ли. Повыбирают же. — Захлопнув с силой дверь, Даллас подошёл к телу. С лёгкостью подняв девушку, он положил её на стол.

— Значит, поужинаю мясом с кровью. Прожарка медиум, мадам. Надеюсь, вы такое любите. — усмехнулся он.

                                  За 5 часов до..

— Христос разламывает хлеб – и называет его своим Телом, а вино в чаше – своей Кровью, — наполняя бокал, произносил свою речь Даниель, — Виноградник Господа Саваофа есть дом Израилев, и мужи Иуды – любимое насаждение Его. — Сделав глоток, он продолжил, — Не Моисей дал вам хлеб с неба, а Отец Мой дает вам истинный хлеб с небес; ибо хлеб Божий есть Тот, Который сходит с небес и дает жизнь миру. Я есмь хлеб жизни. Я – хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить во век. — Оторвав кусок хлеба, Даллас положил его в рот, смакуя, медленно прожёвывая, словно это последняя его пища.

— Кровь и плоть, это и есть Бог. — Допив бокал, он потянулся за новой порцией. — Твоё тело, есть путь к исцелению. — подняв руку девушки, он заливал себе её кровь, прикусывая нижнюю губу. Ему нравилось это, нежная кожа, ни единого звука, из освещения только фонарь его телефона.

— Хочешь попробовать? — окунув ржаник в её обрубок плеча, ожидая, когда он намокнет, Даллас тепло улыбнулся, после чего запихал его ей в рот. — Приятного аппетита, красавица.

На столе лежал человек, похожий на разделанную курицу. Филе, самая вкусная часть, была не тронута, крылья... Крылья он обрубил. — Не гоже ангелам летать. — Проговаривал Даниель в моменте.

                                  За 4 часа до..

Скинув с себя грязную одежду, мужчина выбежал через заднюю дверь дома. Пустынная улица встретила его прохладным ночным воздухом, остужая разгорячённую кожу. Он достал из кармана смятую пачку сигарет, закурил. Дрожащие пальцы с трудом удерживали зажигалку. Огонь сигареты на мгновение осветил его лицо, измазанное кровью, глаза, полные безрассудка, бегали по кварталу. Он затянулся, выпуская клуб дыма. Действие наркотиков прекращалось. Всё было как в замедленной съёмке. Дыхание участилось, сердцебиение не поддерживало привычный ритм. Ноги отказывались держать тулово, будто оно было чужое. Мозг не воспринимал части тела как одно целое.

Схватившись одной рукой за голову, Даниель покачнулся. — Действие не должно было закончиться так быстро. Что за фуфло мне подсунули? — спрашивал он сам себя.

Даллас попытался собраться, отчаянно пытаясь вернуть контроль над собой. Он сделал ещё одну затяжку, надеясь, что никотин хоть немного прояснит сознание. Безрезультатно.

С трудом переставляя ноги, он побрёл по улице, ориентируясь на едва различимый силуэт грузовика в тени густых деревьев.

— Я не издеваюсь, — резко возразила Флора, — просто ты играешь на грани. У нас с тобой разное восприятие реальности, но это не значит, что я не могу знать, когда с человеком что-то не так.

Парень наклонился вперед, его глаза были полны недовольства. — Ты не понимаешь, что в моём мире есть вещи, о которых не следует говорить. Это не просто слова, не все думки стоит выносить на свет.

Девушка откинулась на спинку стула. — Может быть, и так, но отмалчиваться — это тоже не выход. Если ты не поделишься, вскоре окажешься в полном одиночестве, — произнесла она тихо, но уверенно.

— Знаешь что, — продержал паузу Даниель, — просто забудь. Не лезь. Я тебе во всём помогу, но в мою жизнь не лезь. Пожалуйста.

Флора молчала, разглядывая Даниеля. В его глазах она видела не только недовольство, но и страх, и отчаяние. Ей захотелось обнять его, сказать, что всё будет хорошо, но она знала, что это не поможет. Он сам должен был решить, что делать с собой.

— Хорошо, — наконец ответила она, — я не буду лезть в твою жизнь.

Даллас кивнул, не поднимая глаз. Он понимал, что она не отстанет, что будет рядом, даже если он этого не хочет. И это его пугало ещё больше.

— Спасибо, — пробормотал он, — но мне никто не нужен. Я сам справлюсь.

Флора пожала плечами. — Как знаешь. Но помни, что одиночество — это не выход.
После чего она встала и ушла,  оставив его одного. Он сидел, опустив голову, и думал о том, что девушка сказала. Возможно, она права, возможно, ему действительно нужен кто-то рядом.

Кинув пару-тройку долларов на стол, мужчина выбежал на улицу. Припаркованный неподалёку байк ожидал своего часу. Вставив ключ в зажигание и провирнув, в ответ он услышал утробный рык. Резко выжав газ, мотоцикл, взвившись на дыбы, рванул с места, оставляя позади полосу жжёной резины. Ветер свистел в ушах, обдувая лицо и заставляя глаза слезиться. Он нёсся по улицам ночного города, лавируя между машинами и не обращая внимания на сигналы светофоров. Адреналин бурлил в крови, заставляя забыть о страхе и сомнениях.
Он не знал, куда едет. Просто хотелось вырваться из этого места. Хотелось почувствовать себя свободным. Город остался позади, и он выехал на шоссе, уходящее вдаль, в темноту. Вокруг не было ни души, только звёзды мерцали в вышине, указывая путь. Он прибавил скорость, и байк, повинуясь его воле, понёсся вперёд, рассекая ночь светом фар. Даллас ехал долго, не останавливаясь и не сбавляя скорости. Мысли путались в голове, но он старался не думать ни о чём, пока на новом повороте его не стало заносить.
Даниель попытался было выровнять байк, но было уже поздно. Мотоцикл завалился на бок и его понесло по асфальту. Он отпустил руль и сгруппировался, стараясь избежать серьёзных травм. Махину протащило несколько метров, прежде чем она остановилась, громко скрежеща металлом по асфальту.

— Так что нам делать? — спросил он, вздыхая. — У нас нет ресурсов для открытой конфронтации. Можем лишь наблюдать.

— Сначала мы собираем людей, — уверенно ответил Даллас, его глаза светились решимостью. — А затем будем действовать осторожно. Нужно понять, кто понимает значимость союзов и кто станет нашим противником. Мы не можем просто сидеть и ждать.

Хилтман медленно кивнул, осмысливая слова Далласа. Сложные риски неизменно сопровождали каждое их действие, но бездействие тоже имело свои последствия. Он встал, обходя стол, и подошёл к окну, его взгляд упал на темнеющее по краям небо.

— Какие у нас шансы? — спросил он, не оборачиваясь. — Как мы найдем нужных людей?

— Мы начнем с тех, кому мы уже доверяем, — ответил Даллас, поднимая подбородок. — У нас есть связи. Я знаю парня, который мог бы помочь. Он в курсе событий и точно знает, кто работает на нас, а кто против.

Мэтью, почувствовав прилив, повернулся к Далласу. — Хорошо, ты прав. Чем больше мы знаем, тем легче нам будет принимать решения. Но нужно быть осторожными — шаг за шагом, чтобы не привлечь лишнего внимания.

Без лишних слов пара выдвинулась из укрытия, стараясь не привлекать внимание. Даллас прочистил горло и вдохнул глубоко, чтобы успокоить нервность. Он знал, что лишь одна ошибка могла поставить под угрозу весь план.

Как раз в момент, когда они достигли верхней площадки, вдруг раздался звук отломившегося стула. Все головы, включая тех, кто говорил, обернулись в их сторону. Даллас и Дафна затаились в тени, но пронзающий взгляд одного из охранников заставил их замереть.

— Так, ребята, — произнёс человек с правом, демонстрируя свою уверенность. — Я вас не видел здесь раньше.

В этот момент Даниель осознал, что выбор между безопасностью и риском был сделан. Он шагнул вперёд, решив сыграть в героя.

— Мы просто хотели присоединиться к разговору, — сказал он с широкой улыбкой, которая, вероятно, должна была выглядеть задорно, но как нельзя лучше отражала его внутреннее беспокойство.

Гринграсс поддержала его: — Да, слышали о предстоящем событии и решили, что нам стоит поучаствовать.

Теперь в воздухе повисла тишина. Все взгляды обратились к ним, пока не послышался низкий мужской голос.

— Интересно, — произнёс человек, который всё ещё не спешил смягчить свой взгляд. Его глаза, как холодные стальные клинки, пробирали до самой глубины. — Кажется, я вас не приглашал.

Присутствующие начали перешептываться, и окружающая их атмосфера становилась всё более напряжённой. Каждый дразнящий шёпот накладывал свой отпечаток на их общее восприятие ситуации, словно шаг к пропасти.

— Быть полезными — это благородно, — произнёс незнакомец, его губы при этом изогнулись в едва заметной ухмылке. — Но что, если ваша полезность окажется не такой уж и полезной для всех нас?

Гринграсс, понимая, что обстановка накаляется, решилась на отчаянный шаг. Её голос стал более решительным: — Мы знаем, как важно поддерживать окружение и создавать единство. Я уверена, что в нашем присутствии не будет ничего, что могло бы послужить угрозой.

Сложная пауза вновь окутала их разговор. Все собравшиеся прижались к спинкам стульев, их взгляды выжидали, как если бы они ожидали щелчка пальцев, который даст сигнал к действию. Даниель понимал, что эта игра может закончиться очень плохо, если они не смогут наладить контакт.

Незнакомец, который вёл всю эту беседу, прищурился, словно процесс взвешивания происходящего достиг своего пика. Он явно был не только лидером, но и критическим наблюдателем, который умело анализировал каждую деталь.

— Хорошо, — произнёс незнакомец, хотя интонация его голоса не была источником ободрения. — Допустим, мы дадим вам шанс. Но не забывайте: ваше участие подразумевает определённые риски.

— Мы готовы, — почти одновременно произнесли они, как будто этой частотой хотели перекрыть все сомнения и единожды укрепить их новое обязательство.

Дан почувствовал, как холодный пот выступил на его лбу. Да, он всегда возился с бумажками, занимался мелкими делами, не вмешиваясь в серьёзные вопросы. Но теперь перед ним стояло нечто большее — вызов, который ставил под сомнение его самосознание.

— А что, если я ошибаюсь? — вскоре произнёс он, искренне терзаемый сомнениями. — Может, эта правда сделает меня лишь игрушкой в чужих руках.

Она шагнула ближе, и огонь её уверенности едва ли смог обжечь его, но стал теплее. — Ошибки — это часть пути. Но оставаться в тени навсегда — тоже ошибка. Замечай знаки.

— Ладно. Сделаем это, и пошёл он к чёрту. — ударив руками по коленям, он встал из-за стола, схватив с него бумажку.

Глубоко вдохнув, стараясь прогнать волнения, он с Гринграсс направился к выходу. С каждым шагом его решимость крепла, а страх медленно уходил в тень. Воспоминания о том, как он всегда старался оставаться в стороне, терзали его, но теперь они стали лишь обёрткой для той уверенности, которую он искал.

На улице их ожидала чёрная машина. Внутри неё царила полная тишина, и лишь лёгкий гул мотора заполнял пространство. Он одёрнул воротник пальто и резко повернулся к водителю. Тот, не оборачиваясь, кивнул в ответ, и машина тронулась с места. Свет фар пробивался сквозь темноту, и ему вспомнились слова старого друга: «Риск — это часть жизни». Эти слова в сочетании с его внутренним решением разжигали в нём искру. Он представлял себе, как окончится этот вечер, и каждый сценарий казался менее страшным.

Когда они вдруг остановилась, Даниель посмотрел в окно и увидел здание, обрамленное яркими огнями. Сердце колотилось, но он понимал: настало время.

— Мы здесь, — произнес водитель, взглянув на него.

Покинув машину, Даллас протянул руку девушке. В свою очередь, она уверенно приняла его жест. Пройдя мимо двух амбалов около входа, они оказались в тускло освещённом помещении. Воздух был насыщен запахом дорогого одеколона и тёмного рома. Задумчиво настраивая внутренние ноты, они огляделись, стараясь запомнить каждую деталь. На стенах красовались абстрактные картины, а в углу бара весело сверкали стаканы. Музыка, мягкая и мелодичная, играла в отдалении, создавая угнетённую атмосферу. На втором этаже, в месте VIP сидела группа людей в строгих костюмах, что-то бурно обсуждая.

— Посмотри. — кивнув вверх головой, продолжил Даниель. — Видимо кто-то из них наш получатель.

Девушка внимательно посмотрел на них. Их уверенные позы и сосредоточенные лица выдавали серьёзность намерений.

— Да, похоже на то, — согласилась оно, прищурившись. — Но сначала давай оценим обстановку.

Они с Даниелем медленно шагнули в сторону бара, пытаясь выглядеть максимально непринуждённо. Рядом стоял высокий бармен с тщательно уложенной прической и внимательным взглядом. Он, казалось, знал каждого посетителя по имени.

— Возьмём что-то выпить? — предложил Даниель, демонстративно прислонившись к стойке.

— Да, давай, — ответила Дафна. — Что-то лёгкое, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Бармен, успевший заметить их, уже наклонился к ним и, не дождавшись заказа, произнёс:

— Чем могу помочь, господа?

— Два рома с колой, — сказала Гринграсс, кидая взгляд на потолок, где медленно вращались лампочки.

Взяв напитки, они переместились в тень, откуда можно было наблюдать за VIP-зоной. Даллас чувствовал, что каждая минута приближает их к главной цели. Он знал, что ничего не должно пойти не так. В этот момент кто-то из группы встал и начал говорить. Парень прислушался:

— …и это последний шанс для нас. Если мы упустим эту возможность, последствия будут катастрофическими.

Его голос был решительным, но в нём слышалась нотка паники. Обменявшись быстрым взглядом со спутницей, они оба поняли, что время действовать настало.