ПРОЩАНЬЕ

Попрощаться бы с кем-нибудь, что ли,
да уйти безразлично куда
с чувством собственной боли.
Вытирая ладонью со лба
капли влаги холодной.
Да с котомкой, да с палкой. Вот так,
как идут по России голодной
тени странных бродяг.
С грязной девкой гулять на вокзале,
спать на рваном пальто,
чтоб меня не узнали —
ни за что, никогда, ни за что.
Умереть от простуды
у дружка на шершавых руках,
Только б ангелы всюду…
Живность вся, что живёт в облаках,
била крыльями часто
и слеталась к затихшей груди.
Было б с кем попрощаться
да откуда уйти.
1995 г.

Борис Рыжий✍

Россия. Глухомань. Зима.
Но если не сходить с ума,
на кончике карандаша
уместится душа.

Я лягу спать. А ты пари
над бездною, как на пари,
пари, мой карандаш, уважь
меня, мой карандаш.

Шальную мысль мою лови.
Рисуй объект моей любви
в прозрачном платье, босиком,
на берегу морском.

У моря, на границе сна
она стоит всегда одна.
И море синее шумит,
в башке моей шумит.

И рифмы сладкие живут,
и строчки синие бегут,
морским подобные волнам,
бегут к её ногам.
1998

Борис Рыжий✍

Я в детстве думал: вырасту большим –
и страх и боль развеются как дым.
И я увижу важные причины,
когда он станет тоньше паутины.
Я в детстве думал: вырастет со мной
и поумнеет мир мой дорогой.
И ангелы, рассевшись полукругом,
поговорят со мною и друг с другом.
Сто лет прошло. И я смотрю в окно.
Там нищий пьёт осеннее вино,
что отливает безобразным блеском.
…А говорить мне не о чем и не с кем.
1996

Борис Рыжий✍

Дом с призраком
Как-то случилось, жил
в особнячке пустом –
скрип дорогих перил,
дождь за любым окном,
вечная сырость стен,
а на полу – пятно.
Вот я и думал: с кем
тут приключилось что?
Жил, но чуть-чуть робел –
страшен и вечен дуб.
Бледный стоял, как мел,
но с синевой у губ
– мир и людей кляня –
ствол подносил к виску.
Нужно убить себя,
чтобы убить тоску.
Жил и готовил чай
крепкий – чефир почти.
И говорил «прощай»,
если хотел уйти.
Я говорил «привет»,
возвратившись впотьмах,
и холодок в ответ
чувствовал на губах.
Но под тревожный стук
ставни мой лоб потел:
«Вот ты и сделал, друг,
то, чего я не смел.
Явишься ли во сне
с пулькой сырой в горсти –
что я скажу тебе?»
...Я опоздал, прости.
1995

Борис Рыжий✍

Уж мы с тобой, подруга, поотстали
от моды — я живой и не вдова ты,
убили этих, тех — не убивали,
повсюду сопляки и автоматы.

Я не могу смотреть на эти лица,
верней — могу, но не могу представить,
что этот бедный юноша-убийца
и нас убил, разрушив нашу память.

…Давай уйдем, нам Петр откроет двери,
нас пустят в Рай за жалость и за скуку…
О, если бы я мог еще поверить
во что-то неземное — дай мне руку.
1996

Борис Рыжий✍

Как всякий мыслящий поэт,
Имею слов запас огромный –
цены сему запасу нет,
а я не гордый, даже скромный.

Однако жадный и скупой:
сейчас, сейчас сундук достану,
пыль рукавом сотру и стану
глазеть на капиталец мой.

А ты свой нос сюда не суй,
не клянчи: Боря, дай хоть слово.
Не дам! а впрочем, что такого,
возьми, пожалуй, это...
1997

Борис Рыжий✍

Москва!

Музыкально-поэтический вечер по стихотворениям и прозе Бориса Рыжего ко дню памяти поэта

7 мая в 20.00 в среду

Будем рады видеть всех поклонников Бориса Рыжего и всех, кто хотел бы познакомиться с его творчеством.

Первая часть вечера — авторский немоноспектакль по стихам и воспоминаниям (рассказы, "РОТТЕРДАМСКИЙ ДНЕВНИК") Бориса Рыжего под сопровождение флейты.

Чтец — Антон Дё
Флейта — Елизавета Максимова

Продолжительность — 1,5 часа.

Вторая часть вечера —
Свободный микрофон, каждый может записаться (перед мероприятием или во время перерыва), чтобы прочесть 1 стихотворение автора!

Книжный клуб "Бункер", Покровка 17
2 этаж, вход через стеклянные двери, слева от "Дикси"

Вход свободный

Подписывайтесь на наш телеграм-канал https://t.me/prostoantonde

Осколок света на востоке.
Дорога пройдена на треть.
Не убивай меня в дороге,
позволь мне дома умереть.

Не высылай за мной по шпалам,
горящим розовым огнем,
дегенерата с самопалом,
неврастеничку с лезвиём.

Не поселяй в мои плацкарты
нацмена с города Курган,
что упадает рылом в нарды,
освиневая от ста грамм.

Да будет дождь, да будет холод,
не будет золота в горсти,
дай мне войти в такой-то город,
такой-то улицей пройти.

Чуть постоять, втянуть ноздрями
под фонарем гнилую тьму.
Потом помойками, дворами –
дорога к дому моему.

И перед тем, как рухну в ноги,
заплачу, припаду к груди,
что пса какого, на пороге
прихлопни или пощади.
1998

Борис Рыжий✍

Когда концерт закончился и, важно,
как боги, музыканты разойдутся,
когда шаги, прошелестев бумажно,
с зеленоватой тишиной сольются,

когда взметнутся бабочки, и фраки
закружатся как траурные птицы,
и страшные появятся во мраке
бескровные, болезненные лица...

...И первый, не скрывая нетерпенья,
кивнет, ломая струны, словно нити,
связующие вечность и мгновенье:
«Ломайте скрипки, музыку ищите!»
1996

Борис Рыжий✍

Нашарив побольше купюру в кармане,
вставал из-за столика кто-то, и сразу
скрипач полупьяный в ночном ресторане
пространству огранку давал, как алмазу,
и бабочка с воротничка улетала,
под музыку эту металась, кружилась,
садилась на сердце моё и сгорала,
и жизнь на минуту одну становилась
похожей на чудо – от водки и скрипки –
для пьяниц приезжих и шушеры местной,
а если бы были на лицах улыбки,
то были бы мы словно дети, прелестны,
и только случайно мрачны и жестоки,
тогда и глаза бы горели, как свечи, –
но я целовал только влажные щёки,
сжимал только бедные, хрупкие плечи.
1996

Борис Рыжий✍

Я пройду, как по Дублину Джойс,
сквозь косые дожди проливные
приблатненного города, сквозь
все его тараканьи пивные.

Чего было, того уже нет,
и поэтому очень печально, –
написал бы наивный поэт,
у меня получилось случайно.

Подвозили наркотик к пяти,
а потом до утра танцевали,
и кенту с портаком «ЛЕБЕДИ»
неотложку в ночи вызывали.

А теперь кто дантист, кто говно
и владелец нескромного клуба.
Идиоты. А мне все равно.
Обнимаю, целую вас в губы.

Да иду, как по Дублину Джойс,
дым табачный вдыхая до боли.
Here I am not loved for my voice,
I am loved for my existence only.
1998

Борис Рыжий✍

А потом приходила она –
танцевала на мертвой листве.
И поил ее – о, до пьяна –
нищий дождь. И мерещилось мне,
что, танцуя, поет она. Но
слов не мог разобрать. Закусив
губы, тупо смотрел за окно,
чтоб однажды на этот мотив
положить нашу грубую речь.
Ах, друзья, если б знал те слова...
Дождь смывал ее волосы с плеч
ее хрупких. Шумела листва.
1995

Борис Рыжий✍

Звезда. Еще одна. Кто знает,
кто нам ответит, сколько их?
Ребенок куколку роняет,
глядит на звездочку, притих.

Я вижу лучики во взоре,
во взгляде сына моего:
"Ты помнишь ночь, вулканы, море?"
"Нет, я не помню ничего".

Кто ты таков, зачем нам память
стираешь и таишь пароль?
"Ты что-то вспомнил, мальчик, да ведь?"
"Улыбку мамину и боль".
1996

Борис Рыжий✍

В сентябре, на простой тротуар –
где растут фонари как цветы –
лица нежные ветреных пар
вдруг осыпались, словно листы.

Это дождик прошел, черно-бел.
Наклониться над лужей любой –
ты увидишь их, бледных, как мел,
ты махнешь им холодной рукой.

«О, прощайте, – шепнешь, – навсегда,
молодые ль вы, старые ль вы,
пусть растут города, города –
все же лица прекрасней листвы...»

В этих лицах есть горечь и лед.
В этих лицах есть боль и покой.
«Пусть гербарий из вас соберет
утром траурным школьник седой...»
1995

Борис Рыжий✍

Помнишь дождь на улице Титова,
что прошел немного погодя
после слёз и сказанного слова?
Ты не помнишь этого дождя!

Помнишь, под озябшими кустами
мы с тобою простояли час,
и трамваи сонными глазами
нехотя оглядывали нас?

Озирались сонные трамваи,
и вода по мордам их текла.
Что ещё, Иринушка, не знаю,
но, наверно, музыка была.

Скрипки ли невидимые пели,
или что иное, если взять
двух влюблённых на пустой аллее,
музыка не может не играть…

Стихи - Борис Рыжий

Картина - Виктор Гредасов

📖 Случилась книга

Борис Рыжий .Прогулка с мальчиком

https://images.app.goo.gl/SjCMpFgwqzucCEUH9

 Я улыбнусь, махну рукой
подобно Юрию Гагарину,
со лба похмельную испарину
сотру и двину по кривой.

Винты свистят, мотор ревет,
я выхожу на взлет задворками.
Убойными тремя семерками
заряжен чудо-пулемет.

Я в штопор, словно идиот,
зайду, но выхожу из штопора,
крыло пробитое заштопано,
пускаюсь заново в полет.

В невероятный черный день
я буду сбит огромным ангелом,
я полыхну зеленым факелом
и рухну в синюю сирень.

В завешанный штанами двор
я выползу из «кукурузника»…
Из шлемофона хлещет музыка,
и слезы застилают взор.

Борис Рыжий✍

Я уеду в какой-нибудь северный город,
закурю папиросу, на корточки сев,
буду ласковым другом случайно заколот,
надо мною расплачется он, протрезвев.

Знаю я на Руси невеселое место,
где веселые люди живут просто так,
попадать туда страшно, уехать — бесчестно,
спирт хлебать для души и молиться во мрак.

Там такие в тайге замурованы реки,
там такой открывается утром простор,
ходят местные бабы, и беглые зеки —
в третью степень возводят любой кругозор.

Ты меня отпусти, я живу еле-еле,
я ничей навсегда, иудей, психопат:
нету черного горя, и черные ели
мне надежное черное горе сулят.
1997

Борис Рыжий✍

...просто так, не к Дню рожденья,
ни за что
мне купила мама зимнее пальто
в клетку серую,
с нашивкою «СОВШВЕЙ».
Даже лучше, чем у многих у друзей.
Ах ты, милое, красивое, до пят.
«Мама, папа, посмотрите – как солдат,
мне ремень еще такой бы да ружье
вот такое, да пистоны, да еще...»
...В эту зиму было холодно, темно,
страшно, ветрено, бесчеловечно, но,
сын, родившийся под красною звездой, –
я укутан был Великою страной.
1996

Борис Рыжий✍

Когда бутылку подношу к губам,
чтоб чисто выпить, похмелиться чисто,
я становлюсь похожим на горниста
из гипса, что стояли тут и там
по разным пионерским лагерям,
где по ночам – рассказы про садистов,
куренье, чтенье «Графов Монте-Кристов»...

Куда теперь девать весь этот хлам,
все это детство с муками и кровью
из носу, черт-те знает чье
лицо с надломленною бровью,
вонзенное в перила лезвиё,
все это обделенное любовью,
все это одиночество мое?
2000

Борис Рыжий✍

Век на исходе. Скоро календарь
сойдёт на ноль, как счётчик у таксиста.
Забегаешь по комнате так быстро,
как будто ты ещё не очень стар.
Остановись, отпразднуем сей день.
Пусть будет лень,
и грязь, и воздух спёртый.
Накроем стол.
И пригласим всех мёртвых.
Век много душ унёс. Пусть будут просто
пустые стулья. Сядь и не грусти.
Налей вина, и думай, что они
под стол упали, не дождавшись тоста.
1993

Борис Рыжий✍

Музыка
Что ж, и я нашёл однажды
– в этом, верно, схож со всеми –
три рубля, они лежали
просто так на тротуаре.
Было скучно жить на свете.
Я прогуливал уроки.
Я купил на деньги эти
музыкальную шкатулку.
– Это что? – спросила мама. –
И зачем оно? Откуда?
Или мало в доме хлама? –
– Понимаешь, это – чудо,
а откуда – я не знаю.
...Ну-ка, крышечку откроем,
слышишь: тихая, незлая,
под неё не ходят строем...
1996

Борис Рыжий✍

Померкли очи голубые,
Погасли черные глаза —
Стареют школьницы былые, Беседки, парки, небеса.

Исчезли фартучки, манжеты,
А с ними весь ажурный мир.
И той скамейки в парке нету,
Где было вырезано «Б. Р.».

Я сиживал на той скамейке,
Когда уроки пропускал.
Я для одной за три копейки
Любовь и солнце покупал.

Я говорил ей небылицы:
Умрем, и все начнется вновь.
И вновь на свете повторится Скамейка, счастье и любовь.

Исчезло все, что было мило,
Что только-только началось, — Любовь и солнце — мимо, мимо Скамейки в парке пронеслось.

Осталась глупая досада —
И тихо злит меня опять
Не то, что говорить не надо,
А то, что нечего сказать.

Былая школьница, по плану —
У нас развод, да будет так.
Прости былому хулигану —
Что там? — поэзию и мрак.

Я не настолько верю в слово, Чтобы, как в юности, тогда,
Сказать, что все начнется снова. Ведь не начнется никогда.

Борис Рыжий✍

...Здесь до войны
был женский монастырь
и кладбище с прекрасными крестами.
Потом был парк, а нынче тут — пустырь
под бледно-голубыми небесами.

И я всегда, когда гуляю здесь,
воображаю с некой страшной силой:
в осеннем парке, летнем ли, бог весть,
монахиню над чёрною могилой.

И думаю: о жалкие умы,
предметы не страшатся разрушенья —
вернее, всё, что разрушаем мы,
в иное переходит измеренье.

И мне не страшно предавать словам
то чувство, что до горечи знакомо.
И я одной ногой гуляю там,
гуляя здесь, и знаешь, там я дома.
1996

Борис Рыжий✍

Довольно я поездил в поездах,
не меньше полетал на самолётах.
Соль жизни в постоянных поворотах,
всё остальное тлен, вернее прах.

Купе. Блондинка двадцати
двух лет
глядит в окно, изрядно беспокоясь:
когда мы часовой проедем пояс,
то сразу потемнеет или нет?

Который час я на неё смотрю, хотя упорно не смотреть стараюсь.
А тут обмяк, открыто улыбаюсь:
— А как же, дорогуша! — говорю.

Борис Рыжий✍

Где-то там далеко, где слоняются запахи леса,
где-то там далеко, где воздух, как обморок, пестр...
Там, где вечер, где осень, где плачет забытое детство,
заломив локоточки за рыжие головы звезд,
там луна, не лесная, моя, по осенним полянам
мечется, тая в полу-
ночном серебре...
Где я – отблеск луны в бледно-си...
в бледно-синем тумане,
где я – жизнь, не дожитая жизнь городских фонарей.
1992

Борис Рыжий✍

"Дети искренни без стеснения и не стыдятся правды, а мы из боязни показаться отсталыми готовы предать самое дорогое, хвалим отталкивающее и поддакиваем непонятному".

Много видел. Не много жил,
Где искусством почти не пахло.
Мало знал. Тяжело любил.
больше боли боялся бессилья и страха.

Мое тело висит, словно плащ на гвозде,
на взгляде, который прикован к звезде.
И она не мала. Далека.

Я далек от людей. Я стою у окна и ищу в себе силы
не сдаваться и ждать.
И в округе до черта камней. Хватит, чтобы кидать.
Или строить могилы.

Борис Рыжий✍

Утро, и город мой спит.
Счастья и гордости полон,
нищий на свалке стоит –
глаз не отводит, глядит
на пустячок, что нашел он.
Эдак посмотрит и так –
старый и жалкий до боли.
Милый какой-то пустяк.
Странный какой-то пустяк.
Баночка, скляночка, что ли.
Жаль ему баночки, жаль.
Что ж ей на свалке пылиться.
Это ведь тоже деталь
жизни – ах, скляночки жаль –
может, на что и сгодится.
Что если вот через миг
наши исчезнут могилы,
божий разгладится лик?
Значит, пристроил, старик?
Где-то приладил, мой милый...
1996

Борис Рыжий✍

Клочок земли под синим небом.
Не приторный и чистый воздух.
И на губах, как крошки хлеба,
глаза небес: огни и звезды.

Прижмусь спиной к стене сарая.
Ни звука праздного, ни тени.
Земля – она всегда родная,
чем меньше значишь, тем роднее.

Пусть здесь меня и похоронят,
где я обрел на время радость.
С сырым безмолвьем перегноя
нам вместе проще будет сладить,

чтоб, возвернувшись в эту небыль,
промолвить, раздувая ноздри:
«Клочок земли под синим небом.
Не приторный и чистый воздух».
1993

Борис Рыжий✍

Как пел пропойца под моим окном!
Беззубый, перекрикивая птиц,
пропойца под окошком пел о том,
как много в мире тюрем и больниц.

В тюрьме херово: стражники, воры.
В больнице хорошо: врач, медсестра.
Окраинные слушали дворы
такого рода песни до утра.

Потом настал мучительный рассвет,
был голубой до боли небосвод.
И понял я: свободы в мире нет
и не было, есть пара несвобод.

Одна стремится вопреки убить,
другая воскрешает вопреки.
Мешает свет уснуть и, может быть,
во сне узнать, как звёзды к нам близки.

Борис Рыжий✍

Кино
Вдруг вспомнятся восьмидесятые
с толпою у кинотеатра
«Заря», ребята волосатые
и оттепель в начале марта.

В стране чугун изрядно плавится
и проектируются танки.
Житуха-жизнь, плывет и нравится,
приходят девочки на танцы.

Привозят джинсы из Америки
и продают за ползарплаты
определившиеся в скверике
интеллигентные ребята.

А на балконе комсомолочка
стоит немножечко помята,
она летала, как Дюймовочка,
всю ночь в объятьях депутата.

Но все равно, кино кончается,
и все кончается на свете:
толпа уходит, и валяется
Сын Человеческий в буфете.
1997

Борис Рыжий✍

Не черемухе в сквере
и не роще берез, –
только музыке верил,
да и то не всерьез.

Хоть она и рыдала
у меня на плече,
хоть и не отпускала
никуда вообще.

Я отдергивал руку
и в лицо ей кричал:
ты продашь меня, сука,
или нет отвечай?

Проводник хлопал дверью,
грохотал паровоз.
Только в музыку верил,
да и то не до слез.
2000

Борис Рыжий✍

#стихи Бориса Рыжего. Прежде чем...

От скуки-суки, не со страху
подняться разом над собой
и, до пупа рванув рубаху,
пнуть дверь ногой.

Валяй, веди во чисто поле,
но там не сразу укокошь,
чтоб въехал, мучаясь от боли,
что смерть не ложь.

От страха чтобы задыхаться,
вполне от ужаса дрожать,
и – никого, с кем попрощаться,
кого обнять.

И умолять тебя о смерти,
и не кичиться, что герой.
Да обернется милосердьем
твой залп второй.
1998

Борис Рыжий✍

Я по листьям сухим не бродил
с сыном за руку, за облаками,
обретая покой, не следил,
не аллеями шел, а дворами.

Только в песнях страдал и любил.
И права, вероятно, Ирина –
чьи-то книги читал, много пил
и не видел неделями сына.

Так какого же черта даны
мне неведомой щедрой рукою
с облаками летящими сны,
с детским смехом, с опавшей листвою.
2000

Борис Рыжий✍

В России расстаются навсегда.
В России друг от друга города
столь далеки,
что вздрагиваю я, шепнув «прощай».
Рукой своей касаюсь невзначай
её руки.
Длиною в жизнь любая из дорог.
Скажите, что такое русский Бог?

"Конечно, я
приеду». Не приеду никогда.
В России расстаются навсегда.
«Душа моя, приеду».
Через сотни лет вернусь.
Какая малость, милость, что за грусть —
мы насовсем
прощаемся. «Дай капельку сотру».
Да, не приеду. Видимо, умру
скорее, чем.

В России расстаются навсегда.
Ещё один подкинь кусочек льда
в холодный стих.
…И поезда уходят под откос,
…И самолёты, долетев до звёзд,
сгорают в них.
1996

Борис Рыжий✍

Пока я спал, повсюду выпал снег –
он падал с неба, белый, синеватый,
и даже вышел грозный человек
с огромной самодельною лопатой
и разбудил меня. А снег меня
не разбудил, он очень тихо падал.
Проснулся я посередине дня,
и за стеной ребенок тихо плакал.
Давным-давно я вышел в снегопад
без шапки и пальто, до остановки
бежал бегом и был до смерти рад
подруге милой в заячьей обновке –
мы шли ко мне, повсюду снег лежал,
и двор был пуст, вдвоем на целом свете
мы были с ней, и я поцеловал
ее тогда, взволнованные дети,
мы озирались, я тайком, она
открыто. Где теперь мои печали,
мои тревоги? Стоя у окна,
я слышу плач и вижу снег. Едва ли
теперь бы побежал, не столь горяч.
(Снег синеват, что простыни от прачек.)
Скреби лопатой, человече, плачь,
мой мальчик или девочка, мой мальчик.
1997

Борис Рыжий✍

Если в прошлое, лучше трамваем
со звоночком, поддатым соседом,
грязным школьником, тётей с приветом,
чтоб листва тополиная следом.

Через пять или шесть остановок
въедем в восьмидесятые годы:
слева — фабрики, справа — заводы,
не тушуйся, закуривай, что ты.

Что ты мямлишь скептически, типа
это всё из набоковской прозы, —
он барчук, мы с тобою отбросы,
улыбнись, на лице твоём слёзы.

Это наша с тобой остановка:
там — плакаты, а там — транспаранты,
небо синее, красные банты,
чьи-то похороны, музыканты.

Подыграй на зубах этим дядям
и отчаль под красивые звуки,
куртка кожаная, руки в брюки,
да по улочке вечной разлуки.

Да по улице вечной печали
в дом родимый, сливаясь с закатом,
одиночеством, сном, листопадом,
возвращайся убитым солдатом.
2000 г.

Борис Рыжий✍

Над саквояжем в черной арке
всю ночь играл саксофонист.
Бродяга на скамейке в парке
спал, постелив газетный лист.

Я тоже стану музыкантом
и буду, если не умру,
в рубашке белой с черным бантом
играть ночами на ветру.

Чтоб, улыбаясь, спал пропойца
под небом, выпитым до дна, —
спи, ни о чем не беспокойся,
есть только музыка одна.
1997

Борис Рыжий✍

Экстравагантен на природе мат.
На стол канистру с пивом водрузили.
Какой, однако, вырастили сад
В нечерноземной полосе России!

Огромный, бестолковый, золотой,
Дремучий и почти что настоящий,
Но вместе полный некой пустотой
Живительной и сердце бередящей.

Куда вы привезли меня, друзья!
Откуда эти яблони и груши,
Что как стихи, по зрению скользя,
Развыпрямляют согнутые души.

Таким как мы, таким как я один,
Таким как вы, лентяи и мерзавцы.
Он здесь всегда — с рожденья до седин.
Мы здесь никто — дерьмо и постояльцы.

Он не затем растет, чтоб мы сюда
Пришли такой распущенной оравой!
Нет, нет и нет. А может быть, и да.
Так молвил я, прощаясь с римской славой.
1996

Борис Рыжий✍

...Врывается, перебивая Баха,
я не виню её – стена моя тонка.
Блатная музыка, ни горечи, ни страха,
одно невежество, бессмыслица, тоска.
Шальная, наглая, как будто нету смерти,
девица липкая, глаза как два нуля.
...И что мне Бранденбургские концерты,
зачем мне жизнь моя, что стоит жизнь моя?
1996

Борис Рыжий✍

...Три дня я ладошки твои целовал
и плакал от счастья и горя.
Три дня я «Столичной» хрусталь обливал
и клялся поехать на море.

И парила три дня за окошком сирень,
и гром грохотал за окошком.
Рассказами тень наводя на плетень,
я вновь возвращался к ладошкам.

Три дня пронеслись, ты расплакалась вдруг,
я выпил и опохмелился.
...И томик Григорьева выпал из рук,
с подушки Полонский свалился,

И не получилось у нас ничего,
как ты иногда предрекала.
И черное море три дня без меня,
как я, тяжело тосковало.

По черному морю носились суда,
и чайки над морем кричали:
«Сначала его разлюбила она,
он умер потом от печали...»
1997

Борис Рыжий✍

...И не злоба уже,
но какая-то вечная жалость
и печаль на душе,
и любовь. Вот и всё, что осталось
чёрной ночью без снов.
Слышу скрежет металла и стоны -
то на бойню сынов
отошли и идут эшелоны.
Где ты, гордость моя?
Как стыжусь я покоя и воли.
«О, я с вами, друзья -
не от пули умру, так от боли...» -
не кричу, а шепчу.
И, теряя последние силы,
прижимаюсь к плечу,
вырываюсь от мамки-России,
и бегу в никуда,
и плетусь, и меня догоняют.
...И на космы звезда
за звездой, как репей, налипают.
1996

Борис Рыжий✍

ПРОЩАНЬЕ

Попрощаться бы с кем-нибудь, что ли,
да уйти безразлично куда
с чувством собственной боли.
Вытирая ладонью со лба
капли влаги холодной.
Да с котомкой, да с палкой. Вот так,
как идут по России голодной
тени странных бродяг.
С грязной девкой гулять на вокзале,
спать на рваном пальто,
чтоб меня не узнали —
ни за что, никогда, ни за что.
Умереть от простуды
у дружка на шершавых руках,
Только б ангелы всюду…
Живность вся, что живёт в облаках,
била крыльями часто
и слеталась к затихшей груди.
Было б с кем попрощаться
да откуда уйти.
1995 г.

Борис Рыжий✍

Не покидай меня, когда
горит полночная звезда,
когда на улице и в доме
всё хорошо, как никогда.

Ни для чего и низачем,
а просто так и между тем
оставь меня, когда мне больно,
уйди, оставь меня совсем.

Пусть опустеют небеса.
Пусть станут чёрными леса.
пусть перед сном предельно страшно
мне будет закрывать глаза.

Пусть ангел смерти, как в кино,
то яду подольёт в вино,
то жизнь мою перетасует
и крестик бросит на сукно.

А ты останься в стороне —
белей черёмухой в окне
и, не дотягиваясь, смейся,
протягивая руку мне.
2000 г.

Борис Рыжий✍

Отрывки
5.

Но можно выйти в улицу и встать
над допотопной рыжеватой лужей,
и прошептать «я никому не нужен»,
в лицо извне глядящего отца,
и ждать ответа, или ждать конца.
Вот-вот начнется плесневая стужа.
Здесь трудно жить, когда ты безоружен.
А день в Свердловске тяжелей свинца.
1993

Борис Рыжий✍

https://images.app.goo.gl/cJccgSmYwdjLYq486

Клочок земли под синим небом.
Не приторный и чистый воздух.
И на губах, как крошки хлеба,
глаза небес: огни и звезды.

Прижмусь спиной к стене сарая.
Ни звука праздного, ни тени.
Земля – она всегда родная,
чем меньше значишь, тем роднее.

Пусть здесь меня и похоронят,
где я обрел на время радость.
С сырым безмолвьем перегноя
нам вместе проще будет сладить,

чтоб, возвернувшись в эту небыль,
промолвить, раздувая ноздри:
«Клочок земли под синим небом.
Не приторный и чистый воздух».
1993

Борис Рыжий✍

Зеленый змий мне преградил дорогу
к таким непоборимым высотáм,
что я твержу порою: слава богу,
что я не там.

Он рек мне, змий, на солнце очи щуря:
вот ты поэт, а я зеленый змей,
закуривай, присядь со мною, керя,
водяру пей;

там, наверху, вертлявые драконы
пускают дым, беснуются – скоты,
иди в свои промышленные зоны,
давай на «ты».

Ступай, он рек, вали и жги глаголом
сердца людей, простых Марусь и Вась,
раз в месяц наливаясь алкоголем,
неделю квась.

Так он сказал, и вот я здесь, ребята,
в дурацком парке радуюсь цветам
и девушкам, а им того и надо,
что я не там.
2000

Борис Рыжий✍

Продолжаем серию вечеров "Поэзия и правда"

28 марта в 19.00 в пятницу
приглашаем на творческий вечер, посвященный Борису Рыжему. Вы услышите стихи настоящего поэта в прочтении Антона Дё и узнаете малоизвестные интересные факты из биографии от Максима Жукова.

Борис Рыжий - русский, современный, рано ушедший поэт, достигший уровня классиков.

Максим Жуков – поэт, ведущий "Клуба чтения поэзии" в Доме творчества Переделкино.
Антон Дё – поэт, чтец, автор проекта «День Поэта».

Вход – 1000 рублей
ссылка на оплату https://anton-de.timepad.ru/event/3271489/
можно оплатить на входе

Книжный клуб "Бункер"
Покровка 17, 2 этаж
Вход через черные длинные металлические двери.

Подписывайтесь на наш телеграм-канал https://t.me/prostoantonde
и социальные сети https://www.facebook.com/profile.php?id=100057577340074
https://vk.com/id437100233
https://vk.com/de_notapoet_anton

Отрывки
4.
С букетом алых роз на стеблях вен
уйти к нему не глупо, но излишне.
Здесь даже смерть, и та живет и дышит,
и так же ощущает тяжесть стен,
в которых я живу две тыщи лет,
за коими, под стать летучей мыши,
висит звезда над одинокой крышей,
сребря кресты могильные антенн.
1993

Борис Рыжий✍

Я по листьям сухим не бродил
с сыном за руку, за облаками,
обретая покой, не следил,
не аллеями шел, а дворами.

Только в песнях страдал и любил.
И права, вероятно, Ирина –
чьи-то книги читал, много пил
и не видел неделями сына.

Так какого же черта даны
мне неведомой щедрой рукою
с облаками летящими сны,
с детским смехом, с опавшей листвою.
2000

Борис Рыжий✍

Отрывки
3.
Воруют все: помногу и помалу.
Воруют все: и умный, и дурак.
Взойдет скорее сор, чем добрый злак,
когда поля ничем не засевают.
Но все приходит к своему финалу
задолго до финала. И за так
лишь бог хранит любителей собак
и меХиканских телесериалов.
1993

Борис Рыжий✍

Давай, стучи, моя машинка,
неси, старуха, всякий вздор,
о нашем прошлом без запинки
не умолкая тараторь.

Колись давай, моя подруга,
тебе, пожалуй, сотня лет,
прошла через какие руки,
чей украшала кабинет?

Торговца, сыщика, чекиста?
Ведь очень даже может быть,
отнюдь не все с тобою чисто
и страшных пятен не отмыть.

Покуда литеры стучали,
каретка сонная плыла,
в полупустом полуподвале
вершились темные дела.

Тень на стене чернее сажи
росла и уменьшалась вновь,
не перешагивая даже
через запекшуюся кровь.

И шла по мраморному маршу
под освещеньем в тыщу ватт
заплаканная секретарша,
ломая горький шоколад.
1998

Борис Рыжий✍

...ах, Ивановские строки.
Будто мы идем по саду –
ты стоишь на солнцепеке,
я, подруга, в тень присяду.

...ЭТО краски, эти розы –
лучше нету, дорогая.
Но скажи, откуда слезы
и откуда боль такая?

Полон света и покоя
сад весенний, что случилось?
Почему я плачу? Что я?
Милый друг, скажи на милость.

...Это бабочка ночная –
словно бритвой – неумело
с алой розы улетая,
сердце крылышком задела.
1995

Борис Рыжий✍

Отмотай-ка жизнь мою назад
и еще назад:
вот иду я пьяный через сад,
осень, листопад.

Вот иду я: девушка с веслом
слева, а с ядром —
справа, время встало и стоит,
а листва летит.

Все аттракционы на замке,
никого вокруг,
только слышен где-то вдалеке
репродуктор, друг.

Что поет он, черт его поймет,
что и пел всегда:
что любовь пройдет, и жизнь пройдет,
пролетят года.

Я сюда глубоким стариком
некогда вернусь,
погляжу на небо, а потом
по листве пройдусь.

Что любовь пройдет, и жизнь пройдет,
вяло подпою,
ни о ком не вспомню, старый черт,
бездны на краю.
2000 г.

Борис Рыжий✍

Отрывки
2.
Луна, облагородив небосвод,
мертвецкий взгляд несуетливо прячет,
как незнакомец – в полы мятой шляпы,
кусками тучи вытирая лоб,
за ту же тучу. Каждый новый год
новейший ливень обновляет слякоть,
не очищая. И не надо плакать;
судьба здесь такова, таков народ.

Борис Рыжий✍

Не верю в моду, верю в жизнь и смерть.
Мой друг, о чём угодно можно петь.
О чём угодно можно говорить –
и улыбаться мило и хитрить.
Взрослею я, и мне с недавних пор
необходим серьёзный разговор.
О гордости, о чести, о земле,
где жизнь проходит, о добре и зле.
Пусть тяжело уйти и страшно жить,
себе я не устану говорить:
«Мне в поколенье друга не найти,
но мне не одиноко на пути.
Отца и сына за руки беру –
не страшно на отеческом ветру.
Я человек, и так мне суждено –
в цепи великой хрупкое звено.
И надо жить, чтоб только голос креп,
чтоб становилась прочной наша цепь».
Пусть одиночество звенит вокруг –
нам жаль его, и только, милый друг.
1995

Борис Рыжий✍

Отрывки
1.
Огромный город – церкви, зданья, банки –
(где я всю жизнь нежданный гость)
похож на полусъеденный лосось,
чьи ломти спят на дне консервной банки.
Ну а Христа здесь приняли б за панка...
И каково лохматому б пришлось:
не отберешь же у собаки кость,
тем паче если ты противник палки.
1993

Борис Рыжий✍

А потом приходила она –
танцевала на мертвой листве.
И поил ее – о, до пьяна –
нищий дождь. И мерещилось мне,
что, танцуя, поет она. Но
слов не мог разобрать. Закусив
губы, тупо смотрел за окно,
чтоб однажды на этот мотив
положить нашу грубую речь.
Ах, друзья, если б знал те слова...
Дождь смывал ее волосы с плеч
ее хрупких. Шумела листва.
1995

Борис Рыжий✍

С антресолей достану «ТТ»,
покручу-поверчу –
я еще поживу и т.д.,
а пока не хочу
этот свет покидать, этот свет,
этот город и дом.
Хорошо, если есть пистолет,
остальное – потом.
Из окошка взгляну на газон
и обрубок куста.
Домофон загудит, телефон
зазвонит – суета.

Надо дачу сначала купить,
чтобы лес и река
в сентябре начинали грустить
для меня, дурака.
Чтоб летели кругом облака.
Я о чем? Да о том:
облака для меня, дурака.
А еще, а потом,
чтобы лес золотой, голубой
блеск реки и небес.
Не прохладно проститься с собой
чтоб – в слезах, а не без.
2000

Борис Рыжий✍

Поехать в августе на юг
на десять дней, трястись в плацкарте,
играя всю дорогу в карты
с прелестной парочкой подруг.
Проститься, выйти на перрон
качаясь, сговориться с первым
о тихом домике фанерном
под тенью шелестящих крон.
Но позабыть вагонный мат,
тоску и чай за тыщу двести,
вдруг повстречавшись в том же месте,
где расставались жизнь назад.
А вечером в полупустой
шашлычной с пустотой во взоре
глядеть в окно и видеть море,
что бушевало в жизни той.

Стихи - Борис Рыжий

Картина - «Лунный свет», Уинслоу Хомер

Под вывескою «школа-интернат» —
окаменелый пионер Марат.

И девочка — лет десять, может быть —
подходит к вам и просит закурить.

Как все изменится лет через пять,
в каком борделе мне тебя искать?

Не мне, а ангелу, когда придет
и маленькие крылья принесет.
1996

Борис Рыжий✍

...Дым из красных труб –
как нарисовали.
Лошадиный труп
в голубом канале.

Грустно без Л. Д.,
что теперь на море.
Лодка на воде,
и звезда – во взоре.

Но зато Л. А. –
роковая дама,
и вполне мила,
как сказала мама.

Словно сочинил
это Достоевский.
До утра кадил
фонарями Невский.

И красив как бог
на краю могилы
Александр Блок –
умный, честный, милый.
1997

Борис Рыжий✍

Восьмидесятые, усатые,
хвостатые и полосатые.
Трамваи дребезжат бесплатные.
Летят снежинки аккуратные.

Фигово жили, словно не были.
Пожалуй так оно, однако
гляди сюда, какими лейблами
расписана моя телага.

На спину «Levi’s» пришпандорено,
«West Island» на рукав пришпилено.
И трехрублевка, что надорвана,
изъята у Серёги Жилина.

13 лет. Стою на ринге.
Загар бронёю на узбеке.
Я проиграю в поединке,
но выиграю в дискотеке.

Пойду в общагу ПТУ,
гусар, повеса из повес.
Меня обуют на мосту
три ухаря из ППС.

И я услышу поутру,
очнувшись головой на свае:
трамваи едут по нутру,
под мостом дребезжат трамваи.

Трамваи дребезжат бесплатные.
Летят снежинки аккуратные…
1998

Борис Рыжий✍

Однажды в классе кто-то из учителей увидел, что Боря пишет на парте.
— Рыжий, ты дома пишешь на столе?
— Пишу…
Всем стало смешно. Только позже я узнала, что Боря сказал правду. Придя к нему, увидела огромный лист бумаги, которым был застелен письменный стол. Боря писал на нем, пока хватало места, затем убирал исписанный лист и застилал стол чистой бумагой.
Из воспоминаний Ирины Князевой

Осыпаются алые клёны,
полыхают вдали небеса,
солнцем розовым залиты склоны —
это я открываю глаза.

Где и с кем, и когда это было,
только это не я сочинил:
ты меня никогда не любила,
это я тебя очень любил.

Парк осенний стоит одиноко,
и к разлуке и к смерти готов.
Это что-то задолго до Блока,
это мог сочинить Огарёв.

Это в той допотопной манере,
когда люди сгорали дотла.
Что написано, по крайней мере
в первых строчках, припомни без зла.

Не гляди на меня виновато,
я сейчас докурю и усну —
полусгнившую изгородь ада
по-мальчишески перемахну.

Борис Рыжий✍

Нас с тобой разбудит звон трамвая,
ты протрёшь глаза:
небеса, от края и до края
только небеса...

Будем мы обижены как дети:
снова привыкать
к пустякам, что держат нас на свете.
Жить и умирать

возвратят на землю наши души,
хоть второго дня
я, молясь, просил его: послушай,
не буди меня.
1996

Борис Рыжий✍

Вдоль канала

Когда идешь вдоль черного канала
куда угодно, мнится: жизни мало,
чтоб до конца печального дойти.
Твой город спит. Ни с кем не по пути.

Так тихо спит, что кажется, возможно
любое счастье. Надо осторожно
шагать, чтоб никого не разбудить.
О, господи, как спящих не простить!

Как хочется на эти вот ступени
сесть и уснуть, обняв свои колени.
Как страшно думать в нежный этот час:
какая боль еще разбудит нас...
1996

Борис Рыжий✍

Эмалированное судно,
окошко, тумбочка, кровать,
жить тяжело и неуютно,
зато уютно умирать.
Лежу и думаю: едва ли
вот этой белой простыней
того вчера не укрывали,
кто нынче вышел в мир иной.
И тихо капает из крана.
И жизнь, растрепана, как блядь,
выходит как бы из тумана
и видит: тумбочка, кровать…
И я пытаюсь приподняться,
хочу в глаза ей поглядеть.
Взглянуть в глаза и — разрыдаться
и никогда не умереть.
1997

Борис Рыжий✍

Бритвочкой на зеркальце гашиш
отрезая, что-то говоришь,
весь под ноль
стриженный, что времени в обрез,
надо жить, и не снимает стресс
алкоголь.

Ходит всеми комнатами боль,
и не помогает алкоголь.
Навсегда
в памяти моей твои черты
искажаются, но это ты,
понял, да.

Да, и где бы ни был ты теперь,
уходя, ты за собою дверь
не закрыл.
Я гляжу в проем: как сумрак бел...
Я ли тебя, что ли, не жалел,
не любил.

Чьи-то ледяные голоса.
В зеркальце блестят твои глаза
с синевой.
Орден за Анголу на груди,
ты ушел, бери и выходи
за тобой.
2000

Борис Рыжий✍

Вспомним всё, что помним и забыли,
всё, чем одарил нас детский бог.
Городок, в котором мы любили,
в облаках затерян городок.

И когда бы пленку прокрутили
мы назад, увидела бы ты,
как пылятся на моей могиле
неживые желтые цветы.

Там я умер, но живому слышен
птичий гомон, и горит заря
над кустами алых диких вишен.
Всё, что было после, было зря.
2000

Борис Рыжий✍

Новое стихотворение Евгения Рейна

...Я еще приеду
в этот тесный город,
поглядеться в Лету
и увидеть – молод.
Повстречаю друга –
лучшего поэта,
поцелую руку
в золоте браслета.
И алмаза грани
заблестят навеки
в холоде, тумане.
Поднимая веки,
я увижу небо
розового цвета.
Было бы нелепо
описать все это.
Белоснежный катер
мокнет на причале
в черносливе water
белыми ночами.
1996

Борис Рыжий✍

...всё львы да кони
под облаками –
на синем фоне
сердца и камни.
Эффект зверинца –
в его глубинах
милее лица
твоих любимых.
В аллеях скверов
любовь от скуки
с губ кавалеров
пьют их подруги.
Тоска, и всё же
тут всё прекрасно.
...И бабья рожа
у педераста,
что будет долго
бледнеть от страху,
скажите только:
«Иди ты на ...»
1996

Борис Рыжий✍

Когда бы знать наверняка,
что это было в самом деле –
там голубые облака
весь день над крышами летели,
под вечер выпивши слегка,
всю ночь соседи что-то пели.

Отец с работы приходил
и говорил во рту с таблеткой,
ходил по улице дебил,
как Иисус, с бородкой редкой.
Украв, я в тире просадил
трояк, стрельбой занявшись меткой.

Все это было так давно,
что складываются детали
в иное целое одно,
как будто в страшном кинозале
полнометражное кино
за три минуты показали.

В спецшколу будем отдавать
его, пусть учится в спецшколе!
Отец молчит, и плачет мать,
а я с друзьями и на воле
ржу, научая слову «блядь»
дебила Николая, Колю.
1997

Борис Рыжий✍

Двенадцать ночи. Выпить не с кем.
Ковбой один летит над Невским
и курит «Мальборо» ковбой.
Ты тоже закурил устало.
Пожалуй, времечко настало,
чтоб побеседовать с собой.
А если не о чем с собою
беседовать, скажи ковбою,
что он ублюдок и говно.
Зачем, ты спросишь? Я не знаю.
Но сколь его ни оскорбляю,
ему, конечно, все равно.
Он курит «Мальборо», он мчится.
Ему поможет заграница.
Он на коне сам черт не брат,
он на закат глядит с тоскою,
он ночью спит с твоей женою,
он курит, глядя на закат.
Он сукин сын, он грязь и падаль.
Он на коне, и он не падал
в дерьмо со своего коня.
А ты всегда на ровном месте
готов споткнуться с жизнью вместе,
ковбоя даже не виня.
1997

Борис Рыжий✍

Не то чтобы втайне, но как-то
Не очень открыто любил,
А зря, вероятно, поскольку
И мелочи не позабыл,

Штрихи, отступленья, детали.
И, кажется, помню число,
И как полыхали рябины,
Когда нас туда занесло,

На эту фанерную дачу,
Где пили, приемник включив.
Отныне я плачу и плачу
Под этот дурацкий мотив.

Борис Рыжий✍

...Мальчиком с уроков убегу,
потому что больше не могу
слушать звонкий бред учителей.
И слоняюсь вдоль пустых аллей,
на сырой скамеечке сижу –
и на небо синее гляжу.
И плывут по небу корабли,
потому что это край земли.
...И секундной стрелочкой звезда
направляет лучик свой туда,
где на кромке сердца моего
кроме боли нету ничего.
1996

Борис Рыжий✍

Мальчик пустит по ручью бумажный
маленький кораблик голубой.
Мы по этой улицы однажды
Умирать отправимся гурьбой.

Капитаны, боцманы, матросы,
поглядим на крохотный линкор,
важные закурим папиросы
с оттиском печальным «Беломор».

Отупевший от тоски и дыма,
кто-то там скомандует: «Вперед!»
И кораблик жизни нашей мимо
Прямо в гавань смерти поплывет.
1997

Борис Рыжий✍

А что такое старость? Это
парк в середине сентября,
позавчерашняя газета
под тусклым светом фонаря.

Влюбленных слипшиеся пары,
огни под кронами дерев.
И тары-бары-растабары
шурует дождик нараспев.

Расправив зонтик кривобокий,
прохожий шлепает во тьму
и сочиняет эти строки,
не улыбаясь ничему.
1999

Борис Рыжий✍

И вроде не было войны,
но почему коробит имя
твое в лучах такой весны,
когда глядишь в глаза жены
глазами дерзкими, живыми?

И вроде трубы не играли,
не обнимались, не рыдали,
не раздавали ордена,
протезы, звания, медали,
а жизнь, что жив, стыда полна?
2000

Борис Рыжий✍

Включили новое кино,
и началась иная пьянка.
Но все равно, но все равно
то там, то здесь звучит «Таганка».

Что Ариосто или Дант!
Я человек того покроя —
я твой навеки арестант
и все такое, все такое.

Борис Рыжий✍

С десяток проглядев, наверное,
снов, вновь и вновь перенеся
такое мрачное и скверное, –
но лучше, видимо, нельзя.

Одна улыбочка беспечная,
с ней и дотянем до седин.
Ты ЖИВ, мой мальчик? Ну конечно, я живу, как Бог, совсем один.

Живу, разламываю целое.
Глаза открою поутру
зимой – зима такая белая,
в такую зиму я умру.
1996

Борис Рыжий✍

Я в детстве думал: вырасту большим -
и страх и боль развеются как дым.
И я увижу важные причины,
когда он станет тоньше паутины.

Я в детстве думал: вырастет со мной
и поумнеет мир мой дорогой.
И ангелы, рассевшись полукругом,
поговорят со мною и друг с другом.

Сто лет прошло. И я смотрю в окно.
Там нищий пьёт осеннее вино,
что отливает безобразным блеском.
...А говорить мне не о чем и не с кем.

Борис Рыжий✍

Подались хулиганы в поэты,
под сиренью сидят до утра,
сочиняют свои триолеты.
Лохмандеи пошли в мусора –

ловят шлюх по ночным переулкам,
в нулевых этажах ОВД
в зубы бьют уважаемым уркам,
и т.д., и т.п., и т.д.

Но отыщется нужное слово,
но забродит осадок на дне,
время вспять повернется, и снова
мы поставим вас к школьной стене.
1999

Борис Рыжий✍

Все с нетерпеньем ждут кино,
живут, рожают, пьют вино.
Картофель жарят, снег идет,
летит по небу самолет.
В кладовке темной бабка спит
и на полу горшок стоит.
Уходят утром на завод.
...А завтра кто-нибудь умрет –
и все пойдут могилу рыть...
В кладовке ангел будет жить –
и станет дочь смотреть в глазок,
как ангел писает в горшок.
1996

Борис Рыжий✍

Скверно играет арбатский скрипач –
хочешь, засмейся, а хочешь, заплачь.
Лучше заплачь, да беднягу уважь.
Так ведь и эдак пятёрку отдашь,
так ведь и эдак потратишь, дружок.
...Разве зазорно, когда одинок,
вместе с башкой завернувшись в пальто,
сердце настроить угодно на что?
1996

Борис Рыжий✍

У директрисы нашей была кличка “Фюрер”. Мерзкая тетка. Она не хотела брать Рыжего в десятый класс. Повода у нее не было, учился Боря нормально, хотя и общался с хулиганами. По оценкам директриса срезать Борю не могла, но брать не желала. После восьмого класса всех хулиганов она выставила — остались только Эдик и Боря. Родители предлагали им другие школы, на выбор. Но оба уперлись. То есть конфликт у Бори с директрисой возник сразу. Надавили из районо — Эдика и Бориса она взяла в школу. Точно так же, по звонку из районо, она взяла в школу меня. Не пошла директриса против районо, но прискребалась по любому поводу и без повода. Чтобы ни случилось — Рыжий виноват. Не выносила она Борю — и понять это можно. Воспитанный мальчик из интеллигентной среды — управлять им нельзя, а договариваться она не умела. До конца школы пыталась его выжить…
(Из воспоминаний Ирины Князевой- жены Бориса Рыжего)

Нас с тобой разбудит звон трамвая,
ты протрёшь глаза:
небеса, от края и до края
только небеса...

Будем мы обижены как дети:
снова привыкать
к пустякам, что держат нас на свете.
Жить и умирать

возвратят на землю наши души,
хоть второго дня
я, молясь, просил его: послушай,
не буди меня.
1996

Борис Рыжий✍

Веди меня аллеями пустыми,
о чем-нибудь ненужном говори,
нечетко проговаривая имя.
Оплакивают лето фонари.

Два фонаря оплакивают лето.
Кусты рябины. Влажная скамья.
Любимая, до самого рассвета
побудь со мной, потом оставь меня.

А я, оставшись тенью потускневшей,
еще немного послоняюсь тут,
все вспомню: свет палящий, мрак кромешный.
И сам исчезну через пять минут.
2000

Борис Рыжий✍

Вот в этом доме Пушкин пил
С гусарами. Я полюбил
За то его как человека.
...мы поворачиваем — и
Реалии иного века:
Автомобили и огни.

Как хорошо в июне тут,
Когда, нам кажется, плывут
Мосты, дворцы, кварталы, зданья
И этот конь, и эти львы
Полны свеченья и сиянья,
По волнам пасмурной Невы.
А с ними мы плывём куда-
То, уплываем навсегда ,
И тени наши покидают
Нас и, коснувшись наших рук,
Как бы взлетают. Да, рыдают,
Но се поэзия, мой друг.

Иное дело тут зимой:
Купить вина, пойти домой,
И только снег летит на камни,
И гибнут ангелы, трубя.
Дай хоть обнять двумя руками
На фоне вечности тебя.
1997г.

Борис Рыжий✍

Памяти И. Бродского

Когда бы смерть совсем стирала
что жизнь напела, нашептала,
пускай не все, а только треть, –
я б не раздумывал нимало
и согласился умереть.

Милы кладбищенские грядки.
А ну, сыграем с жизнью в прятки.
Оставим счастье на потом.
Но как оставить в беспорядке
свой дом?

Живешь – не видят и не слышат.
Умри – достанут, перепишут.
Разрушат и воссоздадут.
Дом перестроят вплоть до крыши
и жить туда с детьми придут.

Когда б не только тело гнило.
Спасет ли черная могила?
Чья там душа витает днесь?
Витая, помнит все, что было,
и видит, плача, то, что есть.
1996

Борис Рыжий✍

Памяти И. Бродского

Когда бы смерть совсем стирала
что жизнь напела, нашептала,
пускай не все, а только треть, –
я б не раздумывал нимало
и согласился умереть.

Милы кладбищенские грядки.
А ну, сыграем с жизнью в прятки.
Оставим счастье на потом.
Но как оставить в беспорядке
свой дом?

Живешь – не видят и не слышат.
Умри – достанут, перепишут.
Разрушат и воссоздадут.
Дом перестроят вплоть до крыши
и жить туда с детьми придут.

Когда б не только тело гнило.
Спасет ли черная могила?
Чья там душа витает днесь?
Витая, помнит все, что было,
и видит, плача, то, что есть.
1996

Борис Рыжий✍

Фонтан замёрз. Хрустальный куст,
сомнительно похожий на
сирень. Каких он символ чувств —
не ведаю. Моя вина.
Сломаем веточку — не хруст,
а звон услышим: "дин-дина".

Дружок, вот так застынь и ты
на миг один. И, видит Бог,
среди январской темноты
и снега — за листком листок —
на нём распустятся листы.
Такие нежные, дружок.

Мечтать о том, чему не быть,
влюбляться в вещи, коих нет.
Ведь только так и можно жить.
Судьба бедна. И скуден свет,
и жалок. Чтоб его любить,
додумывай его, поэт.

За мыслью — мысль. Строка — к строке.
Дописывай. И Бог с тобой.
Живи один, как налегке,
с великой тяжестью земной.
Хрустальный куст. В твоей руке
Так хрупок листик ледяной.
1995

— Борис Рыжий (1974 - 2001)

#ЛР_поэзия