Как будто вернулся домой

Несколько человек в комментариях задали вопрос: а какие у вас планы после возвращения домой? В сердце горит одно желание — служить Богу и людям.

Не знаю, интересно ли вам, но поделюсь, чем хочу заняться.

1. Курс "Человечность". Готов прийти в высшие учебные заведения, где готовят офицеров, и от лица солдата системно поделиться тем, что нужно нашему брату: от слов до мимики, от жестов до конкретных дел. Мы с моим напарником дискутируем на тему гибкости подхода в армии. Категорически считаю, что она уместна, и создание крепкого братства на основе человечности — самый верный путь к сильной армии России.

2. Стать вдохновителем компьютерной игры в жанре "квест" по теме "Безопасный город". Опять же, кто лучше знает какие есть опасности в городе и как их преодолевать? Простые люди. Обновлять и добавлять истории людей, встретившихся с опасностью.

3. Найти друга, с которым буду до конца дней. Дочку очень хочу, а если сын будет, то обязательно сделаю все, чтобы он был сильным физически, мозгами и духом.

4. Организация чемпионата по ораторскому искусству "Речь". Лига лекторов есть, а Лиги ораторов нет. Цель — находить харизматиков, умеющих искусно обращаться со словом и быть человечными.

5. Курс "Дивергент". Хоть слово и не наше, но оно чётко отражает суть явления: видеть то, что не видят другие, делать вопреки и добиваться результата там, куда ещё никто не ступал. Столько талантливых людей не решаются сделать шаг в мир неизведанного. Сердце знает, куда идти, но человек не идёт. Хочу помочь идти. Верю, что у каждого есть талант — это база.

6. Стать режиссёром, а может быть и актёром в фильмах "470 метров свинца", "старая". Эти эпизоды моей войны были и остаются самыми тяжёлыми. Один про брата, которого несли под огнём всего, что применяется в этой войне. Другой про дыхание жизни и смерти. Сценарий фильма живёт в голове, просится наружу.

7. "Народный учебник по ОБЖ". Мы ещё не сделали его с вами, а он должен появиться. С 2013 года занимаюсь комплексной безопасностью. Уяснил одно: в экстренной ситуации инструкцию по правилам поведения не вспомнит большинство людей, даже прошедших курсы. Короткие фразы, человеческие истории — вот ключ к рывку в сфере безопасности.

8. Учителем в школе продолжу быть, но количество часов оставлю комфортным для души. Отдавать и ещё раз отдавать полезный опыт детям — это счастье. Особенно, когда дети побеждают в конкурсах. Один коллега сказал: хорошо бы проводить масштабные события, но не называть их конкурсами, ведь это состязание. Единственное слово, которое нашёл на замену — "событие".

9. Выведу на рынок черешневый компот моей бабушки. Друзья, это что-то с чем-то! Невероятный вкус. Все, кто пробовал, были в восторге. Даже звонил поставщику товаров, обсуждал возможности масштабирования. Диалог был, но тогда не горел этим делом.

10. Возможно, буду поддерживать психологически братьев после СВО, слушая и помогая им как психолог. Но сначала сам пройду обследование у суперкрутого психотерапевта, чтобы проработать своё наболевшее — а оно у меня есть.

11. Книгу напишу — "По соображениям человека". Это будет или роман, или сборник рассказов. Удивительно, но восприятие книги, даже электронной, совсем другое, чем чтение заметок из блога.

12. Проект "Огонь в воде". Давняя идея — серия творческих спецупражнений, развивающих навыки спасения людей на воде, а также новое слово в мире водного экстрима.

13. Обмен умениями. Проекту уже больше пяти лет. Идея одобрена многими программистами, но в дело не запущена. Тут будет успех, "игра" в долгую. Каждый может дать другому что-то: ты научишь меня играть на гитаре, а я тебя — петь.

14. Стремление к простоте. Есть много энергии, но не хочу  направлять ее на тленные вещи этого мира. Лучше буду жить миссиями на пользу людям.

А какой проект вы хотите реализовать в своей жизни? Пожалуйста, поделитесь. Мне правда интересно.

Ждал этих слов всю жизнь

Мой папа редко мне пишет что-то сам, а тут написал:

"Дорогой мой сыночек, там, где ты находишься сейчас, это святые дни. Самые лучшие дни твоей жизни. Ты будешь их всегда вспоминать с глубоким благоговением и благодарностью Богу, потому что в эти дни куется твой дух. На войне, когда человек молится, у него дух созревает очень сильно и быстро, а здесь люди живут более расслабленно. Ваше дело святое, ведь вы нас защищаете, Святую Русь и её историю, и чтобы она продолжалась в нас и твоих детях. Поэтому вам низкий поклон от меня, как от папы, как мужика и христианина. Даст Бог, с тобой встретимся, обнимемся и будем благодарить Бога за всё. С любовью к тебе."

Вот такой у меня отец. Эх, что сказать. Некоторые люди всю свою жизнь хотят, чтобы их похвалили  родители хотя бы раз, но так и не дожидаются. И всю жизнь пытаются услышать заветные слова от них: "Я тебя люблю", "Ты наше сокровище", "Горжусь тобой" — да, у каждого они свои. Да не только слова, взгляд глаз, просто объятия, да просто вздох любви.

Дождались ли вы заветных для вас слов от родителей?

Без стали в воздухе

В 14:00 мы с напарником в последний раз работали по целям. И вдруг наступила необъяснимая и непонятная тишина — ни в рации, ни на улице не было ни звука. Час, два, три... Говорю коллеге: «Проверь, может, что-то с рацией не так». Вызвали дежурного — получили ответ, что со связью всё в порядке. Ну ладно. Обычно мы реагируем мгновенно: по команде — сразу в дело, а тут что-то не то.

Выхожу на улицу и слышу говорящий лес: поют птицы, стрекочет всё живое, всё радуется на земле. В небе уловил краем уха уход смертоносного камикадзе с поля боя. Всё, тишина, нет ощущения опасности и вздрагивания, что сейчас что-то прилетит в нас. Спускаюсь и зову напарника: «Выйди, посмотри, что-то необычное». Он хоть и не любитель высовываться из берлоги, но вышел. Подтвердив мои наблюдения, он сообщает, что только что введён режим прекращения огня нашим верховным главнокомандующим по всем фронтам и поступил нам приказ всем действиям "стоп".

До чего же необычное состояние ощущаю. Душа вернулась в подзабытое состояние трёхлетней давности, когда ещё не попал на фронт. Тогда я не знал, что такое свист пуль и снарядов. Но самое трогательное произошло рано утром. Караванщики наши пришли и кричат мне с утра: «Выходи, дорогой». Спрашиваю их: «Сколько принесли нам нужного?», а они в ответ: «Нисколько». Немного не понял, выглядываю на улицу — вижу, что в руке у братишки Пасха. От этой сцены немного обалдел, пытаюсь понять, что с земным шариком происходит. Братишка говорит: «Это вам от комбата». Нам, от комбата? Поблагодарил за такой тёплый подарок, взял Пасху и, забравшись к себе в берлогу, удивился: ну какой же всё-таки необычный наш главный командир. Честь ему и слава. Вкушаем Пасху.

Да, конечно, есть огонь на других участках, может через пять минут и у нас начнется "заваруха", но миги тишины мы словили, и это чудно.

Такая душа

На днях братишка пришёл ко мне в гости. Он был чем-то очень впечатлён. Стал рассказывать, что, идя по взятой нашими бойцами лесополосе, он увидел огромное число погибших бойцов ВСУ. Как он понял, что это не националисты, не знаю, но был уверен, что это именно простые парни, обычные солдаты, прибывшие воевать с нами не по своей воле.

Так вот, что он мне сказал: "Я не выдержал, почти заплакал, остановился около них, вздохнул в небо и рука сама поднялась в воздух. Я, как бы наблюдал за собой со стороны. Перекрестился и сказал: “Господи, прости их и помяни во Царствии Твоём. Да, они стреляли в нас и бились до последнего, но бой окончен".

Вот такая душа у этого человека.

Разбилось сердце

Как-то в посадке, в зоне боевых действий, пересеклись с одним солдатом. По ходу общения решил спросить у него: «Слушай, братиш, не будет у тебя пяти литров бензина?» Он сказал, что есть, и отдал нам. Добрый его поступок врезался мне в память. Потом мы ещё пару раз с ним пересекались с обычными вопросами при встрече, как у кого дела. Что-то в нём меня заинтересовало.  Просмотрел его личную страницу в соцсети и увидел фото, где он стоит с флагом одного из самых крутых подразделений нашей армии, на руке татуировки. Визуальная картинка получалась очень мощная. Для себя в душе отметил, что всё таки, как-то похоже это больше на показуху. Атомы интуиции подсказывали мне быть настороже.

Прошло несколько месяцев с нашего последнего общения, и человек сам вышел со мной на связь. Написал и рассказал, что уже не служит, а занимается гуманитарной помощью — помогает бойцам с оборудованием. Стал рассказывать, что нашёл хороших спонсоров, которые оплачивают половину нужной суммы для покупки, а остальная половина — с того, кто покупает. Конечно, меня это заинтересовало. Я верю в добрых, порядочных людей и ничто не может разубедить меня в обратном. Мы договорились, что он найдёт для нашего подразделения нужное оборудование. Этот человек оперативно прислал фото и сказал, что завтра же всё привезёт. Такое быстрое решение вопроса показалось мне слишком сказочным. Обычно на это уходит несколько дней. На радостях рассказал командиру, что нашел доброго человека, который нам поможет, но в последний момент всё таки решил ещё поподробнее разузнать о человеке у сослуживцев.

И в процессе выяснилось этот человек в бегах, и  мошенник: он обманывал моих братьев. Для меня такая информация — как ножом по сердцу. Обманывать и делать деньги на тех, кто служит России? Так от этого стало горько и невыносимо, что болит до сих пор, потому что ребята много вкладываются в то, чтобы подразделение было оперативным и мобильным, и отрывают часть денег от одной семьи в другую. А когда "свой" так поступает, то опускаются руки. Я написал ему в последнем сообщении: «Побойся Бога и перестань таким заниматься». На что получил ответ: «Как ты мог обо мне такое подумать?». В общем обычная игра мошенника.

Не думал, что человек, который вместе со мной был в зоне боевых действий, способен так искусно врать. После этого случая, который станет мне очередным жизненным уроком, захотелось стать жёстче с людьми, но нет — тяжело мне это даётся. Как я верил в добрых людей, так и буду дальше. Просто ко всему буду подходить ещё с более холодной головой, не торопясь и брать время больше для размышления ища подробную информацию о потенциальном помощнике.

Сердце разбилось за ребят, за тех, кто поверил и перевёл ему ещё и кровно заработанные деньги. Помоги Небо такому человеку всё же остановиться. Настигает суд Неба, настигает за такое рано или поздно. Я видел, как это происходит с людьми, которые были облечены большой властью и она не спасла их.

Записано со слов мамы

Звонок в дверь. Подходя к ней, уже на расстоянии слышу визг, смех и детские голоса. Внучки пожаловали. Едва успела отскочить внутрь квартиры, как два жизнерадостных человечка, толкаясь и щипая друг друга, перешагнули порог дома.

Время, проведённое с внуками, особенное. Как кто-то сказал, они не наши дети. И мы, став уже взрослыми, осмысленными людьми, пройдя путь ошибок, взлётов и падений со своими детьми, на внуков смотрим по другому. И любим их иначе.

Замечательно провели время: поговорили, потанцевали, да ещё и попели. Девочки стали собираться домой. "На улице холодина, почему без кофт?" — строго спрашиваю я. Старшая хватает с вешалки куртку и отвечает: "Мне не холодно." Отмечаю про себя, что ещё год назад она испросила у меня эту куртку. У нас за неё разгорелся спор. Куртка спортивная, яркая, мужская — вещь моего сына, который уже три года находится в зоне СВО. Но внучка вцепилась в неё так, что пришлось уступить. Ведь она — папина! Этим всё сказано.

Однако негоже в такую погоду надевать куртку на голое тело. Пошла посмотреть, что есть из одежды в шкафу. Всё перебрала — моё не подходит по размеру — и взглядом выхватила висевшую в самом конце старенькую застиранную "адидасовскую" олимпийку сына. Подумала: под курткой всё равно не видно будет, а до дома дойти — в самый раз. И сняла её с вешалки.

Вышла к девочкам с олимпийкой в руках. "Вот, папина вещь — одевай, потом вернёшь!" Внучки тем временем, как всегда, выясняли отношения между собой. Мгновение — просто мгновение — и олимпийку выхватили из моих рук.
— "Папина? Это точно папина?" — дрожащим голосом спросила старшая.
— "Отдай! Это моё! Это мой папуся!" — тут же подхватила младшая.

Началась свалка. Каждая тянула рукав олимпийки к себе.
— "Папочкой пахнет! Она моя!" — со слезами на глазах кричала одна.
— "Она же тебе большая! И бабушка дала её мне!" — отвечала другая.

Я замерла в минутном ступоре. Собрав волю в кулак, прикрикнула: "Тишина! Остановитесь!"

Разобрав случившееся и объяснив девочкам, что папочкина любовь одинакова к ним обеим и память о нём можно хранить не только через вещи, мы обнялись напоследок, и они ушли. В моей памяти мамы и бабушки так и останется этот случай: лица детей, дрожащие от слёз ресницы, поджатые губы, старенькая олимпийка, раздираемая на части и судорожно удерживаемая побелевшими от напряжения пальчиками моих внучек.

Один в темноте

Летит к нам или нет? Да вроде нет. Старая? Да, она самая.

Мысли, сказанные вслух, выдали тревогу и страх. Эта ночь могла стать для нас последней. В небе уже несколько часов летает десяток килограммов взрывчатки — бездушный кусок металла, несущий смерть. И вот он завис прямо над нами. Напарник, стараясь сохранять спокойствие, дрожащим голосом начинает читать молитву: «Боже, сохрани, спаси, помоги...» Сброс. Взрыв оглушает. Столп пыли взмывает вверх, заслоняя звёзды. Минутная темнота и звенящая тишина. Мы не можем понять — живы мы или нет. Живы.

Мой коллега смотрит на меня и спрашивает: «Что делать?» Оба молчим. Вопрос повисает в воздухе, как эхо от взрыва. «Она вернётся», — говорит он. Решаем рассредоточиться. Куда побежал коллега, периферийным зрением отметил, но чтобы не привлекать хищников неба, высматривающих себе добычу принял решение бежать в другую сторону.

Рванул от места взрыва что есть сил и спустя какое-то время остановился отдышаться. Передо мной открылась картина: поле и посадка. Безлюдная природа, равнодушная к нашему страху и боли. Иду пять минут, десять... Натыкаюсь на заброшенный участок. Точно знаю — наши парни стояли здесь недавно. Вижу вход в блиндаж — спасение.

Стучу: «Братья, есть кто? Можно войти?» Тишина давит на уши, как гул после взрыва. Захожу внутрь — длинный коридор тянется вперёд, ощущение, что он бесконечный. Иду осторожно, шаг за шагом. Думаю, если кто есть в блиндаже, то увидев меня ночью парни вскинут автоматы без раздумий, поэтому  громко спрашиваю: "Есть кто?". Но, вокруг только пустота.

Дошёл до конца и увидел лежанку. Осмотревшись, нашёл у ребят в загашниках шоколадку — маленький кусочек радости посреди ночного кошмара. Съел её с благодарностью к небу за этот дар судьбы.

Отключился ненадолго — всего два часа сна в этом странном месте. Проснулся и вышел наружу — пора возвращаться к месту происшествия, чтобы понять сохранилось ли что-то.

Подошёл. На нашем блиндаже лежит часть дерева — его срубило то ли взрывной волной, то ли осколками снаряда. А самое страшное — огромная дыра в земле от сброшенного снаряда. Два метра разделяли нас и эту воронку... Всего два метра между жизнью и смертью.

Сейчас пишу эти строки — голова гудит от боли и мыслей. Может быть, контузия? Станет ясно через день-два. Героя из себя строить не буду: если задело — надо провериться.

Попади тот снаряд в крышу нашего блиндажа — братская могила для всех нас... Только ваши переживания и молитвы сохраняют нас здесь, на краю жизни.

Впереди солнечный день — нелепый контраст после ночи ужаса и страха смерти. Но работа продолжается: война не знает отдыха.

А пока попьём с напарником кофе и воздадим хвалу Богу за то, что сохранил нас в очередной раз.

Я Ара, Я Юс, Я Дирижёр, Я Студент

Вышел в поле. Передо мной до самого горизонта раскинулись бескрайние степи. Справа и слева — посадки. Небо сегодня чистое, спокойное. Поднял голову и увидел пролетающий косяк птиц. Как же красиво они летят — строго в своей иерархии, слаженно, будто единое целое. Взмах ещё взмах — и вот они уже превращаются в едва заметные точки на горизонте. На минуту я даже позавидовал им: свободным, сильным, летящим вперёд без страха. Но тут же в душе появилось чувство тревоги и печали, которое стало разрастаться всё сильнее. Сердце защемило... Вспомнил об ушедших братьях с их вечными позывными.

Друзья, скоро наш великий народный праздник — 9 мая, День Победы! Знаю, что большинство из вас будет отмечать его в кругу семьи: с родными, детьми, друзьями, близкими. Кто-то останется в городе и будет смотреть Парад Победы по телевизору. Кто-то пройдёт в колонне "Бессмертного полка", держа в руках портреты своих героев. Кто-то уедет на дачу и отметит праздник там — так и должно быть. Это правильно.
Но у меня к вам есть одна просьба... или скорее пожелание. Вспомните не только наших дедов и прадедов, которые принесли мир на землю, победив фашизм ценой своей жизни. Вспомните и тех, кто отдал свою жизнь за Отечество уже в наше время. Тех, кто никогда больше не вернётся домой: к своей семье, маме, детям, жене... Тех, кому уже не суждено обнять своих родных и прижать их к сердцу.

Прошу вас! Остановитесь на мгновение. Склоните голову хотя бы на минуту. Прочитайте молитву о павших воинах — они все до единого герои. Все те, кто ушёл в небесное войско... Если вы неверующий человек — найдите в своём сердце место для благодарности. Я не прошу большего. Я прошу помнить. Помнить этих парней, которым не суждено вернуться.

Я Ара, Я Юс, Я Дирижёр, Я Студент...

Без комментариев

Мои дорогие подписчики! За почти 2 года, что существует этот блог, вы стали мне близкими и даже родными! На каждый пост от вас поступает много добрых, тёплых,  сердечных слов поддержки и комментариев.

Я этим тронут и не скрою, очень удивлён. Ведь возможности отвечать лично и вступать в дискуссию у меня нет. И не потому, что я этого не хочу, а потому, что этого требует наша обстановка на месте.

Вы все знаете, что сами заметки публикует доверенное лицо, моя мама. И она считает неправильным от своего имени что-то комментировать и писать. Мамы такие:)

Да, возможность читать ваши комментарии и переживать, проживать каждый из них, у меня есть. Но не более того. Спасибо всем, что вы поддерживаете жизнь канала. Без вас его бы не было. Для меня каждый комментарий важен и ценен.

Вопрос: какой материал вам хотелось бы ещё видеть в блоге? Дайте, пожалуйста, пищу для размышлений.

Простые вещи

Дали задание съездить с коллегой по задаче в город. Когда выезжали, ещё только светало, пока добирались до нужного места, стемнело. Небо было тёмным, ни одной звёздочки на нём. Все магазины и гражданские  объекты давно закрылись, и только из окон домов падал свет, освещая непроглядную темень. Не думал, что этот свет в окнах вызовет и грусть, и радость. В каждой комнате жизнь человека, семьи — это маленький очаг счастья. Душа так отозвалась на это, что, облокотив голову на руку, я просто смотрел на это чудо.

С коллегой попутно обсуждали все темы нашей военной и гражданской жизни. Мы так заговорились и увлеклись обсуждением, что он на какое-то время забывал про свои сигареты и желание покурить. Вот спрашиваю его: «Как думаешь, а подземное жилье будет интересно гражданским людям? Люди стремятся покупать квартиры в домах, а мы позовём их под землю и там построим жилища. Ведь блиндажи умеем строить». Он улыбнулся и сказал, что для рыбаков такие жилища подойдут точно, а вот для простых жителей вопрос любопытный.

Спрашиваю дальше: «А что ты будешь делать, когда всё закончится?» «Да уйду в свой гараж на недельку, две, а дальше поеду работать», — ответил он. Во многом мы схожи с ним, например, в мысли, что лучшая прививка от грусти по дому — это сосредоточение на своём ремесле и дань уважения каждому дню с его вызовами и задачами.

Впереди показалась АЗС. Повезло, что можно было купить кофе, салат и пару бургеров. Это и есть простое солдатское счастье. Газ в пол, и мы возвращаемся в своё расположение. Дома пропадают, и остаётся только дорога, ты и твои думы. В такие моменты понимаешь, что иногда простые вещи — это то, что действительно нужно, чтобы чувствовать себя живым.

Есть, ещё и газировку дадим

Наша "квартирка" с
напарником расположена рядом с тропинкой, по которой всегда ходят бойцы. Кто-то возвращается с боевого задания, а кто-то направляется в обратном направлении. Многие, проходя мимо нашего убежища, спрашивают про воду: "Парни, есть попить? Хоть глоток, жажда замучила и горло пересохло. Пожалуйста!"

Надо понимать ситуацию, в которой мы все находимся там. Вода порой ценится на вес золота, и её точно нет в изобилии, тем более на линии соприкосновения. Мы довольно далеко от тыла. И наличие воды даже для нас самих ограничено. Но мой напарник всегда старается проявлять человечность и делиться даже тогда, когда запасы на исходе. Его радушие по отношению к незнакомым людям — напоминание о том, как важна взаимовыручка и сердечность к ближнему. Делать добро и не ждать ответа.

Однажды мы с ним отправились по заданию командира, пройдя пешком не один десяток километров. Путь был не простой, и, порядком подуставшие, уже возвращаясь назад, наткнулись на блиндаж с бойцами. Напарник предложил зайти и попросить воды. Честно говоря, я был настроен скептически. Не поверилось, что помогут, тем более, что этих ребят мы не знали. Но напарник возражать мне не стал и ушёл. Вскоре он вернулся с большой бутылкой воды и газировкой в руках, улыбаясь. Я, конечно, очень удивился такой добыче. Это из разряда чудес на линии боевого соприкосновения.

Товарищ рассказал, что на заветный вопрос: "Есть ли вода?" — он получил ответ: "Есть, ещё и газировку дадим". Бывает, конечно, и по-другому. Можно в ответ на просьбу услышать короткое: "Нет!". Мне это понятно. Парни думают о своих бойцах, тех, кто рядом и в их подразделении. Это не жадность, это расчёт без эмоций.

Друзья, а бывали ли случаи, когда вы делились чем-то дорогим и ценным?

Не знаю ответа

В последнее время я всё чаще ощущаю внутри себя что-то необъяснимое. Как будто там, глубоко, накопилось целое озеро. Озеро слёз. Оно тихо плещется, не находя выхода, и сам не знаю, почему так боюсь его выпустить наружу. Мне тяжело в этом признаться даже себе, но уже давно чувствую: нужно выплакаться наедине с собой. И это как будто  единственный способ смыть с души всё то, что копилось годами.

Слёзы пробиваются только в особенные моменты. Когда звучит душевная музыка, которая будто касается самого сердца. Когда в день вдруг случается что-то осмысленное, настоящее, живое. Тогда это озеро внутри начинает бурлить, просится наружу, но я снова сдерживаюсь. Снова прячу это чувство под маской спокойствия и привычного мужского самообладания.

Поводом для этих размышлений стали слова моего давнего командира. Он как-то признался: бывает так, что ни с того ни с сего хочется плакать. Я тогда не поверил. Мужчина и слёзы — это же несовместимо, правда? Так нас учили с детства. Но потом начал прислушиваться к себе… И понял: он был прав. Есть что-то такое внутри меня тоже. Что-то тихое, но мощное. Что-то, что ждёт момента вырваться наружу.

И вот теперь во мне борются две мысли. Одна упрямо твердит: "Мужчины не плачут". Мы же сильные, мы должны держаться! А другая шепчет: "А может быть, стоит? Может быть, в этих слезах есть спасение? Может быть, через них ты увидишь в жизни что-то большее?"

Я не знаю ответа. Может быть, это и есть настоящая сила — позволить себе быть уязвимым...

Дорогие друзья, храни вас всех Бог и ваши семьи. Сумму собрали и даже больше. Без вас оперативно решить этот  вопрос не получилось бы. Душой я с вами, низкий всем поклон. Обязательно покажу, что приобретём.

Собрано - 100.994 руб.

Отчёты все здесь:
https://t.me/pir_praktika_1

Дорогие друзья, помогите собрать, пожалуйста, небольшую сумму на транспорт. Этот "конь" нужен нам, чтобы возить инженерные материалы по точкам, забирать ребят с передовой оперативно на отдых. Также очень нужно несколько коробок армированного скотча.

Просим 60т.р.

2202208176560515

СБЕР, Геннадий С.
(карта для гуманитарной помощи). Все отчёты по ссылке: https://t.me/pir_praktika_1

По вере твоей да будет тебе…» — и слёзы горячими каплями падали на руки священника, державшего крест.

Пётр, задержавшийся в келье и решивший всё-таки дождаться и проводить батюшку, заглянул в полутёмный зал храма и увидел картину, тронувшую его до глубины души. Рядом с иконой почитаемого старца Серафима Саровского стояли два человека. Склонившая голову рыдающая женщина и по-отечески обнимающий её, устремлённый взглядом вверх, истово молящийся со слезами на глазах батюшка. «Верую», — расслышал молодой священник единое двухголосие в опустевшем храме.

Тихонько прикрыв дверь и перекрестившись, он присел на скамейку возле храма и погрузился в раздумья. Снежинки кружились в тихом танце и мягко опускались на землю, а коснувшись земли, мгновенно таяли, словно церковный воск в лампадах.

Верую

Смеркалось. В небольшом деревянном храме, стоящем на берегу реки в стороне от городских построек, недавно закончилась вечерняя служба. Прихожане вместе со служителями потихоньку расходились по домам.

«Батюшка, я пошёл!» — негромко произнёс молодой худощавый мужчина с острой бородкой и поклонился священнику, стоящему в алтарной части. «Иди, иди, брат Пётр, я сам всё закрою», — ответил ему батюшка. Ушедший было мужчина вернулся: «Там какая-то женщина хочет с вами поговорить. Я говорю ей, что мы уже закрываемся, но она настаивает на встрече с вами. Что ей сказать?».

Священник устремил взгляд за окно. Там при свете фонарей в тихом танце кружились и мягко опускались на землю снежинки. Коснувшись земли, они мгновенно таяли, словно церковный воск в лампадах. «Да, что-то в этом году зимы толком и нет. Природа каждый раз удивляет», — задумчиво произнес батюшка. И, повернувшись к Петру, улыбнулся своей доброй и теплой улыбкой. Тени причудливо легли на лицо священника. Множество тонких морщинок лучиками разбежались к уже чуть тронутым серебром седины вискам. На какой-то миг перед Петром предстал не молодой еще батюшка, которого он хорошо знал, а умудренный опытом и знаниями старец, словно сошедший с икон. «Пригласи ее, — сказал батюшка. — Я сейчас подойду».

Выйдя в центр храма, священник увидел эту женщину и отметил про себя, что обратил на нее внимание во время службы. Все прихожане стояли вместе, дружно отвечали на вопросы во время молитвы и с чувством исполняли песнопения. А эта женщина держалась особняком, теребила пуговицы на пальто и постоянно поправляла съезжающий с головы платок. И вот теперь она стояла перед ним, и ее можно было рассмотреть поближе.

На вид ей было лет 45-50, невысокая, измождённая, с заострившимися чертами лица. Тёмные круги под глазами и припухшие веки выдавали в ней человека, который недавно много плакал. Дрожащие губы, потухший взгляд, какая-то надломленность в фигуре — всё говорило о том, что она страдает и какое-то горе гложет её изнутри.

«Милая, что случилось?..» — едва сдерживая рвущиеся наружу рыдания, женщина поведала свою историю батюшке. От мужа, которого она так горячо, безумно любит, уже полгода нет никаких вестей. Куда только она не звонила и не писала. Подняла на ноги всех знакомых и незнакомых людей. Обошла все учреждения, которые могли бы хоть что-то сказать ей и, может быть, успокоить. Но нигде нет никакой информации. Вот и сегодня в очередной конторе сидящая напротив женщина в форме капитана в который раз набирала на клавиатуре запросы в войсковую часть, где служил муж. Все безрезультатно — в списке погибших его нет, в госпиталях такого бойца тоже нет. «Ждите информацию. Если она появится, мы сразу вам сообщим». Сухие, строгие, казенные ответы.

«Батюшка, я больше так не выдержу. Мне кажется, я начинаю сходить с ума. Не могу спать, не могу работать, не могу жить. Все мои мысли и чаяния о нём. По ночам я слышу его голос. Он как будто пытается что-то мне сказать, но я не понимаю, что именно. Мои друзья, конечно, стараются поддерживать меня, как могут. Но от этого мне ещё больнее. У них всё хорошо в жизни». Их любимые рядом, они могут поговорить с ними, обнять, прижать к себе. Я даже начинаю потихоньку ненавидеть этих счастливых людей. Понимаю, что нельзя носить в душе такую злость, но что, что мне делать? Меня разрывает на части боль, она впивается в меня осколками. И каждый день эти осколки своими острыми краями проворачиваются во мне.

«Должна ли я продолжать надеяться и верить в то, что муж ещё жив и вернётся ко мне? Я не уверена, что смогу это выдержать. Кто даст мне силы справиться с этим?..» — произнеся последнее предложение, женщина заплакала. Слёз становилось всё больше и больше. Словно прорвавшая плотину вода, слёзы ручьями текли по её лицу.

«Полно, милая, полно. Поплачь, выпусти через слёзы боль и обиду. Пусть с ними уйдут тьма и беспросветность. Открой сердце надежде и вере. Очисти свою душу и впусти в неё Бога. Он поможет тебе справиться и поддержит. Уповай на Него, ибо только Ему под силу сотворить чудо.

Дорогие друзья!
Познакомился с коллегой, близким по духу, который пишет цепляющие тексты о жизни солдата на фронте.

Честно говоря, никто лучше не сможет описать то, с чем сталкивается солдат на поле боя: о чём он мечтает, к чему стремится его сердце, что его злит и расстраивает, а что радует.

Этот человек, мой брат по духу и он тоже ведёт свой канал с удивительным названием —

«Байбак пылающих степей».

Рекомендую его всем вам, мои родные подписчики!

По тропинке с улыбкой

Отправились с братишкой искать "блины" (выкопанная яма с укладкой из брёвен сверху) в посадках. Он впереди, я следом. Кругом деревья, кустарники, еле заметная узкая тропинка. Ветки цепляются за одежду, мешают обзору. Это и хорошо, и не очень: видимость окружающего мира нечеткая.

Вдруг боковым зрением замечаю силуэт лежащего на земле человека. Он неподвижен, накрыт спальником. Сразу мысль: "200..." В груди сжимается так, что становится трудно дышать, перехватывает в горле. В такие моменты всегда говорю: "Господи, упокой душу раба Твоего". Перекрестился три раза, чтобы хоть чем-то помочь его душе, и двинулся дальше. Внутри осталась тяжесть от увиденного и печаль — ничего для товарища на тот момент сделать не мог.

Нашли "блин", сделали, что нужно, и отправились тем же путём назад. И тут — не поверите! — на том месте, где лежало тело, я вижу живого человека! Он живой! Живой! В этот момент меня захлестнули эмоции: ликование, неожиданная радость. Слёзы сами потекли по щекам — слёзы счастья, облегчения и благодарности за жизнь. Подошёл ближе и говорю: "Да ведь я тебя уже похоронил и молитву прочитал!" А человек улыбается. Улыбается застенчиво, будто извиняясь за вызванный интерес к своей персоне.

Разговорились. Оказалось, боец был на задании от другого подразделения. Устал, выбился из сил, решил немного передохнуть и вырубился. Объяснил, что до нужного ему места осталось совсем немного — всего несколько шагов по меркам жизни. Надо только собраться с силами и идти вперёд. Увидел, как загорелись глаза бойца, как появилась надежда и облегчение. Тогда я понял: иногда простое слово поддержки может помочь человеку подняться и продолжить путь.

На следующий день снова шёл той же дорогой и отметил про себя: моего знакомца уже нет на том месте. Значит, нашёл силы подняться и двигаться дальше! Это осознание наполнило меня радостью. Так и шёл по тропинке с улыбкой до ушей и теплом в груди.

Как же рад твоему приходу

Мы с напарником идем по посадке, впереди виднеется полянка под деревьями. Присели, смотрим вдвоем на небо. Напарник вдруг говорит: «Весна пришла, как же хорошо». Он видит природу, наслаждается моментом, а я смотрю вокруг и думаю: неделю весны прошло, а в сердце — тишина.

Но вот что странно: вскоре я начал замечать перемены. Тело и душа словно пробуждаются вместе с природой. Утром стало легче вставать — будто кто-то поднимает меня за плечи с постели. Кофе уже не так нужен, как раньше, а в теле появилась легкость, словно зима оставила свои тяжелые оковы где-то позади. И главное — солнце! Оно светит ярко и тепло, а над головой раскинулось бесконечное синее небо. Старые воинские тропы в посадке начали зарастать свежей травой, пробиваясь сквозь прошлогодние осенние листья. Земля будто зовет: «Посей в меня жизнь!» И этот зов чувствуется каждой клеточкой.

Лютый мороз отступил, и мы наконец-то можем дышать полной грудью. Носы больше не красные от холода, веки не слипаются от стужи — весна принесла свободу! Если бы сейчас встретил детей на улице, рисующих мелками на асфальте, я бы остановился. Нет, не просто остановился — присел бы рядом и начал рисовать вместе с ними. Домики, солнце, цветы... Всё то, что символизирует новую жизнь.

Весна — ты словно художник, который раскрашивает мир после долгой зимней спячки. Ты пробуждаешь природу, но и нас тоже. Ты учишь радоваться простым вещам: теплому ветру на лице, пению птиц где-то в ветвях деревьев, запаху свежей земли после дождя.

Весна... Как же рад твоему приходу!

Где не проедут БТР и танки

Выдвинулись группой на передовую вместе с ребятами-ходоками, несущими на себе необходимый груз для боевых товарищей. Такие ходоки — это незаметные люди, порой находящиеся в тени прославленных воинских специальностей, которые у всех на слуху. Но они по праву могут носить звание героев, потому что именно благодаря их работе обеспечивается жизненно важная артерия, соединяющая ближайшее укрытие с зоной боевых действий.

Там, где не проедут БТР и танки, они идут пешком, неся на себе грузы, которые помогут решить исход битвы: боекомплекты, запчасти, генераторы. Для тех, кто давно удерживает позиции, несут провизию и воду. Их героизм заключается в том, что они делают это ежедневно. Каждый раз, бросаясь в самое пекло боя, доставляют необходимое солдатам и возвращаются обратно, чтобы снова отправиться на выручку своим товарищам, невзирая на смертельную опасность. Противник охотится за ними с такой же злобой и яростью, как за эвакуационными группами.

Эти ребята, проходя раз за разом десятки километров, точно знают, что взять с собой, что может пригодиться в любой момент и как себя вести в разных ситуациях. Иду с одним — у него отрываются лямки на рюкзаке; видно, внутри что-то тяжеленное. Он садится на землю, достаёт простой скотч, спокойно чинит рюкзак и идёт дальше. Вроде ничего особенного, но для меня это говорит о многом — изобретательность, мгновенное решение задачи, полное отсутствие паники.

Спустя какое-то время справа от нас появляется дрон-камикадзе. Мы вместе отпрыгиваем с тропы в небольшую яму, в которой точно двоим не поместиться. Но парень каким-то непостижимым образом уменьшается у меня на глазах вдвое и успевает при этом ещё вести огонь, сбивая дрон на третьем выстреле. Я в удивлении спрашиваю у него: «Ты кто вообще? Откуда такие навыки?» Оказывается, он имеет высшее техническое образование и тренировал бойцов по тактико-технической подготовке.

На следующий день он же принёс нам на точку шоколадные конфеты. Представьте себе: несмотря на тяжёлый груз, усталость, бездорожье и опасность, подстерегающую его на всём протяжении пути, человек подумал о том, чтобы сделать приятное другим — устроил нам небольшой праздник вкуса. Эти люди обладают невероятной эмпатией, внутренней силой и большим сердцем. Их подвиг — в ежедневной порой невидимой помощи в борьбе за жизни других. Они — те, кто поддерживает нас и подставляет своё плечо; кто делает невозможное возможным. Их героизм проявляется не только в смелости преодоления смертельной опасности на всём пути следования, но и в чувстве доброты и любви к своим товарищам — чувствах, которые светят в самые тёмные моменты.

Дорогие друзья, знакомим вас с прекрасными девушками, авторами каналов, принимавших непосредственное участие в создании сборника "Письмо себе".

https://t.me/zhitposletebia
https://t.me/zhenchina11
https://t.me/fondnaroda

Отдельно хочу порекомендовать канал
https://t.me/kraslines

Ребята делают большое дело: издают сборники рассказов написанные бойцами принимающими участия в СВО и теми, кто поддерживает и ждёт дома.

Настоящая Россия

Вернувшись с боевой задачи, решил съездить в ближайший магазин за продуктами и побаловать себя вкусняшками, о которых мечтал всё это время. Такое простое желание — на короткое время вернуться к мирной жизни и поехать за покупками.

У прилавка встретил знакомую продавщицу, разговорились, и она поведала историю, которая заставила меня задуматься и прочувствовать то, что трудно передать словами.

Речь пошла об одном парнишке, солдате, который часто приходил в этот магазин, закупая продукты для братишек, не имеющих возможности выехать и самим сделать покупки. Этот боец покупал не для себя — для товарищей. Деньги у него не всегда находились сразу, ведь в наших обстоятельствах наличка — редкость. Но он всегда держал данное ей слово и, приходя в следующий раз за покупками, возвращал весь долг до копейки. Было понятно, что такая принципиальность, порядочность у человека в крови. А однажды, прошло уже несколько недель с его последнего посещения, он так и не появился. Как потом выяснилось, этот боец погиб. Ушёл в небесное войско. И за ним остался числиться крупный долг по покупкам.

Для самой продавщицы это стало тяжёлой и неоднозначной ситуацией. Она не знала, как поступить. С одной стороны — её собственная жизнь, семья, работа. Каждый рубль на счету. С другой — память о человеке, который всегда был честным и надёжным. Когда она рассказывала мне об этом, в её глазах читалось отчаяние, печаль и боль за по сути незнакомого ей человека.

И вот в один из последующих дней открылась дверь магазина, и вошла группа военных, сослуживцы того самого солдата. Некоторых ребят она хорошо запомнила, когда они приходили вместе с тем бойцом. Молча подошли все к прилавку и спросили: «Сколько он должен?» Продавщица назвала сумму, и ребята начали доставать из карманов деньги. Каждый положил столько, сколько было с собой, и вместе получилось гораздо больше, чем записанный долг. Это был не просто возврат денег — это был поступок в память об ушедшем воине, братской любви и человеческой благодарности.

Рассказывая, продавщица не сдержалась и громко расплакалась. В этот момент я понял: дело было не в этих деньгах и долге. А в том, самом глубоком, искреннем чувстве единства, которое связывает всех на уровне душ. О том, что даже смерти не подвластно разорвать нити братства и человеколюбия. Парни отдали деньги не потому, что так было надо, а потому, что иначе предали бы память о своём товарище, его добром и честном имени.

В этом жесте вся суть русского солдата: честь, верность, готовность поддерживать друг друга до конца — даже за пределами жизненного пути.

Осмысливая рассказ, я стоял и каждый раз возвращался к одному: вот она, настоящая Россия — та, что живёт в сердцах людей — сильная духом, объединенная общей болью, общей надеждой и общими ценностями.

Дорогие девушки, примите мои самые искренние поздравления! Сегодня я хочу подарить вам небольшой сборник, где собраны фронтовые истории любви, надежды и веры. Эти истории — о том, как велико сердце женщины, как глубока её душа. Так чувствовать сердцем и так излагать мысли можете только вы.

Вы — один из главных столпов России. И не важно, есть ли у вас кто-то на фронте или нет. Ваша стойкость, ваша любовь и ваша верность — это то, что вдохновляет нас всех. На протяжении всей своей жизни я вижу в каждом уголке нашей страны, как вы несёте свет, как поддерживаете, как храните тепло даже в самые трудные времена.

С праздником вас, дорогие! Вы — наша сила и наше вдохновение. Спасибо за то, что вы есть.

Мы слышали ее добрый смех

Давно я так не смеялся от души, потому что наш домик с напарником — это нечто крайне необычное. Высота нашего жилища — 60 сантиметров. Между мной и коллегой — никакого расстояния. Справа, слева и сверху — земля, которая иногда сыпется прямо на нас. Спим в куртках, на нас балаклавы, а в ноги засовываем теплоиды — они хоть как-то прогревают и сушат наши замёрзшие конечности. Вода в какой-то момент замёрзла в бутылках, и пришлось кромсать ледяные глыбки плоскогубцами, чтобы закинуть их в кружку и растопить для питья. Романтика, да?

Подушка моего напарника — это его собственная рука, а моя подушка — стена. И знаете что? В принципе ничего так... но мы всё же надеемся, что это не навсегда. Ах да! У нас есть супервход: углубление в человеческий рост — там отдыхают наши ноги. А вход в жилище закрывает тепловизионное одеяло, сверху которого уютно лежат два бревна. Надёжность конструкции — на высшем уровне (ну или мы так себя успокаиваем).

Как мы кушаем? Только лёжа! Горелка стоит у нас на ногах, на пауэрбанке. Любое неосторожное движение грозит катастрофой: содержимое кружки может опрокинуться, а это значит, что ужина не будет. И кого-то из нас ещё ошпарит... В общем, экстрим.

Теперь про наш ужин.
Отдам должное: ему можно позавидовать! Маслины, харчо, батончики и чай с лимоном. Всё это мы готовим лёжа (потолок-то 60 сантиметров). Расширить наше логово? Забудьте! Замёрзшая глина словно говорит нам: «Ребят, ну вы серьёзно? Ну давайте-давайте, я посмотрю». Мы слышали её добрый смех, когда взяли сапёрную лопатку и попытались что-то сделать. За час работы отколупали 15 сантиметров глины... Бросили белый снег перед ней вместо платка — капитулировали.

Живности никакой кроме нас двоих. Наше логово обходят стороной даже самые отчаянные звери. Никто не заглядывает в гости. Мы одни на километры.

Настроение у нас отличное! Отработка по целям достойная, юмор на высоте. Начальство поддерживает нас по рации (спасибо им за это), а мы понимаем: война есть война. Что поделать? Таков путь, как сказал главный герой из сериала «Мандалорец». А вообще в присяге не зря есть слова про перенесение тягот и лишений службы.

В гости к нам не зовём — тут место только для двоих (и то с трудом). Но знаете что? Если бы мы с моим напарником не побывали в таком жилище, то и этой заметки бы не было! А так... потом встретимся с ним где-нибудь в тепле, и это будет день добрых воспоминаний. А пока зима, снежок, наш добрый смех греет нас лучше любого костра в холодную ночь.

Белый, помню про тебя

Как-то не сложилось у меня с котиками и собачками — мне попугаи по душе. Но с одним таким представителем семейства кошачьих всё же пришлось общаться на протяжении долгого периода жизни. Это был мамин кот — Банзай, или, по-простому, Банниус. Я им даже восхищался и относился с уважением. Матёрый такой был кот: суровый, быстрый на расправу и очень умный. Думал, что больше никто в душу и не западёт.

Но в зоне боевых действий я встретил другого котика, который на мягких лапках незаметно прокрался в моё сердце. Я писал о нём в одной из заметок. Кот был довольно крупным, с характером спокойным и выдержанным. К хвостатым пищащим существам он был беспощаден, а по повадкам напоминал игривого котёнка, которому всё любопытно и хочется узнать побольше о жизни.

Когда мы с ребятами в шутку пытались научить его командам «вольно», «смирно», он с удивлением и сожалением смотрел на нас своими круглыми жёлтыми глазами. В них отчётливо читалось понимание происходящего: «Ребята странные, конечно, но добрые и любят меня. Хорошо, что мы есть друг у друга здесь и сейчас. Пусть подтрунивают надо мной — мне нисколечко не жалко».

Судьба распорядилась так, что мне пришлось покинуть подразделение, и следы Белого затерялись в череде событий. Скорее всего, мы уже никогда не увидимся, но свой след в моей душе этот ничем не примечательный, обыкновенный фронтовой котейка всё же оставил. Память о пушистом товарище, скрашивающем серые солдатские будни, будет жить в моём сердце, наполняя его тёплыми воспоминаниями о простых человеческих радостях на фоне суровых военных будней.

Маленький друг! Я очень благодарен тебе за время, проведённое вместе, и за то тепло, которое ты дарил моей душе. Я помню про тебя!

Дорогие и любимые подписчики, друзья!

Мы собрали в нашем блоге 359.963руб. Отдельную сумму выделил горячо любимый мной профсоюз. Потребность нашего подразделения на данный момент закрыли.

Мы заказали дроны и множество дополнительных аксессуаров к ним. Продукция уже в пути и приходит отдельными партиями. Все покажем, как только она поступит. Чеки и фото будут доступны по ссылке: https://t.me/pir_praktika_1

Нам дорого осознавать вашу поддержку. Мы — один народ, и сейчас действуем по принципу: один за всех и все за одного. Потребности у нас постоянные, поэтому оставляем реквизиты карты, куда вы можете перевести средства по зову сердца

2202208176560515
СБЕР, Геннадий С.
(карта для гуманитарных сборов)

Храни вас всех Бог и Матерь Божья. За ваши деньги мы несем ответственность перед Страшным и Милостивым Судьей — Богом.

Железо, холод, тепло

5 утра. Дверь блиндажа открывается, и братишка, весь закутанный, как снеговик, говорит: «Пора. Срочно одевайся, идем к месту сбора». Сегодня мы с напарником возвращаемся с боевой задачи. Но впереди еще четыре километра пути — четыре километра холода, усталости и борьбы с собой.

Выдвинулись тройкой. Я чуть отстаю, но давлю на педаль внутреннего газа, выжимая из организма последние силы. Сердце колотится, ноги будто налиты свинцом. Хочется рухнуть в снег, закрыть глаза и прошептать: «Все. Я больше не могу». Но слишком много обязательств у меня перед этим миром. Слишком много людей ждут меня живым. Попросил Бога помочь — и Он помог. Дошел.

На улице мороз. Если идти пешком, можно хоть немного согреться движением, но впереди нас ждет броня БТР — холодный металл, который не щадит никого. Посадочных мест нет, стульчиков тоже нет. Только ты и этот кусок железа под тобой. Тронулись резко, со скоростью света: здесь иначе нельзя — камикадзе размером с два листа А4 может уничтожить тонны железа за секунду.

На броне не сидишь спокойно: пару раз меня подкинуло на бок так сильно, что чуть не слетел вниз. Но это не самое страшное. Самое лютое — это мороз. Он пробирается к каждой клеточке тела, вытягивает из тебя тепло, как хищник свою добычу. Я чувствую, насколько слаб человек перед природой. И понимаю: у России есть союзник не только в армии и флоте — её союзник ещё и мороз, потому что для орд Наполеона и Гитлера он оказался неожиданным "сюрпризом".

Братишка рядом молчит, закутанный до самых глаз. Ему тоже тяжело. Мы начинаем говорить друг с другом — просто о чем-то простом, о жизни. И становится легче: слова согревают душу так же, как тепло согревает тело.

Вдруг вдали показалась группа ребят. Они предупредили нас: впереди дрон-камикадзе — по ним уже отработал. Это стало поворотным моментом: я сразу переключил внимание на обстановку вокруг. Отдал напарнику дрон-детектор — пусть он следит за «истеричками», а сам скинул автомат на изготовку к бою.

Фух… Обошлось без происшествий.

Доехали до точки сбора, где нас ждала машина. Как только её увидели — побежали к ней со всех ног! Открыли дверь — и теплый воздух окутал нас так нежно и мягко, что я невольно признался в любви к этому теплу. Оно проникло в каждую клеточку моего замерзшего тела и вернуло меня к жизни.

Сижу в машине, укутанный теплом и спокойствием, слушаю урчание мотора и улыбаюсь сам себе. Мороз остался за окном — ему здесь больше нет места.

До последнего вздоха
( история одного бойца )

Надо было выполнить поставленную задачу: доставить братишкам в зону боевых действий технические детали.  Выехал на дорогу, почти доехал до нужного места, как в воздухе появился враг. Камикадзе догнал меня и ударил по моему транспорту — взрыв. Я упал, перевернулся. Хотел встать, но не мог. Шок сковал движения, парализовал волю. Где аптечка? Не помню.

Инстинкт выживания заставил действовать, потому что задета артерия на ноге. Лямка от рюкзака – последнее, что могло остановить кровопотерю. Жгучая боль пронзила тело, но я затянул узел, как приговор. Ползком добрался до спасительной лесополосы, прячась в тени деревьев, словно загнанный зверь. "Не умирать… не сейчас…" – шептал я, глядя в бездонное небо. Слышу сквозь пелену забытья голоса своих братишек, бегущих мне на помощь . Эвакуация, госпиталь… И приговор хирурга: "Ногу спасти не удалось".

Инвалидность… Для большинства мужчин это слом, крушение всех надежд. Но во мне не было отчаяния. Только тупая боль и вопросы без ответов. Но самое невероятное произошло потом. Моя девушка, с которой мы расстались перед войной, вернулась. Вернулась, когда я стал калекой. Когда я потерял часть себя.

"Почему?" – спросил я, глядя в её полные слез глаза. "Почему ты здесь? Почему сейчас?"

Она молчала, а потом прошептала: "Потому что люблю. И больше не могу без тебя".

Эти слова стали для меня спасением. В них – искупление, прощение и надежда. Любовь, словно феникс, возродилась из пепла войны. Она не побоялась моей боли, моей инвалидности, моей сломанной судьбы. Она приняла меня таким, какой я есть – с осколком войны в сердце и душе.

Мы поженились. И в этот день я понял, что не потерял, а приобрел. Обрёл человека, который любит меня не за силу и мужество, а за то, что я просто есть. За мои шрамы, за мои слабости, за мою боль. Она стала моей опорой, моим светом, моей путеводной звездой в этом мире.

Да, я инвалид. Но я – любимый муж. Я – живой. Я – счастлив. И в этом – моя победа над войной, над болью, над самой судьбой. Потому что любовь – сильнее смерти. Любовь – это и есть жизнь. И я буду жить ради неё. Ради нашей любви. До последнего вздоха.

Сегодня я буду помнить

Некоторых моих братишек уже нет в живых. Несколько раз я поднимал руку, чтобы удалить их контакты из телефона. Зачем они мне теперь, ведь они сейчас в другом мире? И каждый раз я отвечал себе: ради памяти о них. Чтобы их номера оставались в списках, как маячки, как напоминание о тех днях, когда мы были вместе.

И чтобы просто сказать, когда накатывают воспоминания, когда особенно остро ощущаешь их отсутствие: «Господи, помяни воинов Александра, Алексея, Николая во Царствии Твоём». Это не просто слова, это моя молитва, мой личный способ почтить их память. Это моя ниточка, связывающая меня с ними, даже когда между нами целая вечность.

Удалить контакты? Это всё равно что предать их забвению, вычеркнуть из памяти. Как будто стереть часть своей жизни, оборвать связь с теми, кто был мне дорог. А я не могу. Не хочу. Память о них — это часть меня, часть моей истории.
Может быть, когда-нибудь наступит день, когда я смогу это сделать, но не сегодня. Сегодня я буду помнить. И пока я помню, они живы.

Сбор ко дню защитника Отечества

Дорогие и любимые подписчики канала "Фронтовые заметки!" Скоро страна и весь народ будут отмечать всенародный праздник. Многие спрашивают: "Что ты хочешь? Чем помочь?". И скажу вам, что самым лучшим подарком не для меня, а для нас в сложившейся ситуации будет возможность приобрести дроны. Мы нацеливаемся на пять комплектов, общей стоимостью 484 тысячи рублей. Сколько соберём, столько соберём.

Сбор средств на карту:
2202208176560515
СБЕР, Геннадий С. (карта для гуманитарных сборов)

У нас с ребятами сложилась суперская, профессиональная команда спецов и командиров, преданных своему Отечеству. Мы все единодушны в том, что в первую очередь нам нужна техника. От её наличия зависит и исход боя, и сохранение жизней бойцов. В этом сборе участвуем и мы сами, и наши родные. Давайте все вместе приближать нашу Победу!

Отчётность о поступлениях, тратах и расходах по ссылке: https://t.me/pir_praktika_1

Однажды можешь ошибиться ты сам

Захожу с напарником на ЛБС - линию боевого соприкосновения. Слышу по рации, что ранило одного из наших ребят. Понял, что нахожусь в этом же квадрате. Впереди, слева от дороги, увидел группу бойцов — побежал туда. Вот мы уже оказываем помощь раненому, но я не пойму: куда делся мой товарищ, вместе с которым мы вышли? Рядом нет, позади тоже не наблюдаю. Остался где-то на пройденном участке? Вызываю его по рации и узнаю, что он находится уже в другом месте.

Целая история о том, как мы донесли раненого братишку до безопасного места, но я хочу рассказать не об этом. Когда я выполнил задачу и пошел за товарищем, меня захлестнули ненависть, злоба и гнев — они буквально разрывали всё моё существо. И вот вижу напарника сидящим и ожидающим меня. Что греха таить, хотелось влепить ему пощёчину. Я с трудом контролировал свои эмоции, начал выговаривать ему и не мог остановиться. Слова становились жёстче и жёстче. Захлестнуло меня из-за того, что когда понадобилась братская помощь — я её не увидел. Выговорился — стало вроде легче. Но если бы это был конец моих словесных выпадов… Постоянно, вот прям постоянно, при каждом удобном случае вспоминал ему об этом. И вскоре это стало входить в привычку.

Прошёл месяц, может больше. И мне стало как-то не по себе, было неловко и стыдно за те слова, что я выговаривал человеку. Я никак не мог его простить и отпустить ту ситуацию. В душу змеёй проскользнуло чувство злости и холодной тёмной лентой обвило моё сердце. Кто я сам такой, чтобы судить человека? Есть ли у меня право называть его трусом? Я что, сердцеведец, как Бог? Нет! Бог дал мне возможность проявить себя в той ситуации, а ему попустил другое — разве просто так? Ведь Отец Небесный, видя мою гордость, может отнять в следующий раз мою смелость… И выдержу ли я это так же? Или поступлю как мой товарищ?

И знаете… Чем больше я думал об этом, тем яснее понимал: мы ведь все разные. Кто-то ломается, взглянув смерти в глаза, а кто-то идёт напролом через страх и боль. Никто из нас не выбирает заранее, каким окажется тот самый момент истины. Мы все уверены в себе до первого удара судьбы… А потом остаётся только молиться о том, чтобы хватило сил.

Понимаю, тема тяжёлая. Есть ребята, до сих пор не простившие своих коллег за какие-то поступки и действия. Так и говорят: «Никогда прощения они не получат». И я бы не простил… То, что случилось, казалось непонятным моему разуму, — пока один человек не подошёл ко мне со словами:
— Слушай… Он страдает. Ему больно от того, что произошло. Тебе он этого не говорит… Но мне сказал.

После этих слов моего братишки будто колокольным набатом ударило в голову. Я стал просить Небо простить меня за то, что язвил в сторону человека… И дать мне силу простить его самого. И мне её дали.

Тогда я понял одну вещь: осуждать легко — слишком легко! Но ведь никогда не знаешь всей картины до конца… Ты видишь только поступок человека здесь и сейчас — но ты не знаешь его страха, боли или отчаяния в тот момент. Может быть, он боролся с собой сильнее, чем ты боролся с врагом.

После этого случая мне страшно вообще кого-то осуждать. Потому что всё крайне непросто…И ещё одно: мы все на войне — каждый день своей жизни. Война бывает разной: не только на линии фронта, но и внутри тебя самого. А настоящая победа начинается там, где заканчивается гордыня и начинается любовь к ближнему — даже если он ошибся или испугался… Потому что однажды можешь ошибиться ты сам.

Потерял часть себя

Я был на задаче с ребятами, когда стал свидетелем сцены, которая сначала показалась мне непонятной. Один паренёк, совсем молодой, по виду школьник, сидел на земле и рыдал навзрыд, закрыв лицо руками. Никто не мог его успокоить. Это было не просто горе — это был незримый крик души. Он был в этом состоянии не пять и не десять секунд — минуты тянулись как вечность.

Сначала я подумал, что он узнал о гибели кого-то из своих товарищей. Боль была такой глубокой, что казалось: она может быть вызвана только утратой близкого человека. Но оказалось, что никто не погиб. Для него смысл потери был в другом: по независящим от него обстоятельствам боеприпас, прикреплённый к птице, не сдетонировал по выявленной цели. Вины его не было, но переживания его не знали предела. Я много видел ребят, которые относились к потере птицы без глубоких размышлений о её смысле. Коптеры ведь жутко дорогие — они стоят как б/у машины. То есть переживания чаще касались материальной составляющей, и они мне понятны. А здесь паренёк выдал во Вселенную новые смыслы для меня и других людей.

«Я плачу не из-за денег. Для меня важен не сам дрон... Дорог каждый момент его эффективной работы. Невыполненная задача подвергает опасности моих товарищей. Если в тот момент, когда я мог помочь, с ними что-то случится — как мне потом с этим жить? Ребят могут ранить, а кто-то может погибнуть... И вина будет на мне. Я не могу этого вынести. Мне больно до сих пор».

Его слова застряли у меня в голове. Это был не просто юноша с техникой — это был человек, который вложил в свою работу душу и сердце. Чувство ответственности за жизни других была такой  острой, что потеря дрона для него стала личной трагедией. Он потерял часть себя — ту часть, которая могла спасти других.

Книга "Чувствовать кожей" готова. Она - дань уважения нашему Солдату и его семье.  Наверное, Небо захотело, чтобы моя вторая миссия на планете Земля была завершена, потому что в декабре меня захватила цепочка неожиданных встреч, которые будто кто-то мне составил. Пишу эти строки, и ощущение, словно я перешёл за другую ленточку. Вкушаю счастье.

Читайте, распространяйте электронную версию книги, если захотите. Она написана для человека и от человека. Слава российскому солдату, невероятно жертвенному и храброму.

Моя особая любовь - к мобилизованным ребятам, которые первыми пришли на зов России. Их психологию, их силу, и Человека в них я всегда чувствую особо.

Два вида файла для скачивания. Если у вас нет читалки, то лучше ReadEra, а так любая, которая вам прийдётся по сердцу. Буду рад обратной связи. Мира всем и любви.

Беги, летит "старая"
(рассказ не для слабонервных)

Вышли на помощь к ребятам, по которым только что отработали  артиллерийскими снарядами. У парней завалило вход. Дошли и стали разгребать завалы. Чуть раскопав, расширили проход для выхода и, перебросившись парой слов, приняли решение уходить с этого места. Потихоньку, небольшими группами с промежутками по времени, чтобы не создавать массовое скопление людей в одном месте. Я оказался с одним парнишкой, который слегка картавил при разговоре. Душевный такой, трогательный. Подумал даже про себя, что ботаник попался.
Разговарились с ним и не заметили, как почти дошли до дома. Как вдруг идущий позади нас боец крикнул, что летит "старая" — беспилотный летательный аппарат, несущий на себе взрывчатку, способную уничтожить всё и вся, оказавшееся в зоне её сброса.

Я шёл первым, неся тяжёлую станцию в руке. Честно говоря, последнее время не мог бегать быстро, но тут, что было сил, резко рванул и сразу же упал, повредив палец на руке. А это существо огромных размеров пролетело мимо меня. Парни успели отбежать чуть дальше вперёд. Мне пришлось остановиться и присесть у дерева. В голове мысль: "Старая точно меня видела, но, видать, отрабатывать по одному человеку не стала". Провожая её взглядом, увидел, что она полетела дальше и сделала сброс трёх снарядов в группу бойцов, в которой точно оказался бы и я, если бы не упал.

Как только "железяка" отработала, поднялся и пошёл в сторону взрывов.  Первым кого увидел — того самого картавого парнишку. Перед глазами предстало зрелище, точно не для слабонервных.
Кость правой ноги была раздроблена; хлещет кровь, в левой также; кажется, ещё и паховая область задета. Из головы сочится кровь; сильно посечён кадык. Вырвал с брони свою аптечку и в потьмах ищу бинт со жгутом, одновременно крича в радиостанцию о помощи.
Нашёл бинт — замотал голову так, как получилось; она вся в крови. Пальцы обдало теплотой. Неприятно было совсем чуть-чуть — секунду. Кровь уже натекла в ручей и стекает по земле всё дальше и дальше. Телефон выпадает из рук — липкий от крови и ничего не видно. Ищу ещё бинты; одного для головы не хватило. Подбежал товарищ — вместе пытаемся оказать помощь. Я накладываю жгут, но не могу его затянуть: руки скользят — все в крови; не получается затянуть. Прошу товарища помочь доделать последний тур жгута. Есть! На вторую ногу тоже наложили жгут. Уже наложенный бинт мгновенно напитывается кровью. К нам подбегает ещё боец и накладывает ещё один бинт.

Приходит осознание: лежащий перед нами человек с такими ранами не выживет. Остаётся лишь надежда на то, что удастся хоть как-то облегчить страдания и продлить жизнь в уповании на чудо. А наш парнишка уже весь бледный; глаза полузакрыты — начались конвульсии. Мы не сдаёмся — боремся за него. Товарищ пытается разговаривать с раненным до последнего; сам всё приговаривает: "Ну как же так? Как же так?".

Переглядываясь между собой, понимаем и шестым чувством ощущаем: "железяка" сейчас полетит обратно.
Всё — наш братишка ушёл. Умер на наших руках. Ребята затащили его в свой блиндаж, а я двинулся дальше на свои позиции.

Побывав под "старой", чувствуешь дыхание ада каждой клеточкой своего тела. А наш солдат выходит и бьётся с таким железным монстром изо дня в день, невзирая на обстоятельства; продолжает выполнять свой долг. Такое беспощадное чудовищное изобретение нацелено на уничтожение человека как индивидуума. Его надо сокрушать и уничтожать нещадно! Оно не только отнимает жизнь телесную, но и разрушительно воздействует на психику. Думаю, над звуком, который издаёт она поработали военные психологи. У меня до сих пор в голове стоит этот шум — выбить его пока не получается.

Царствие Божие погибшему брату! А всем находящимся здесь — упования на Господа.

И снова красная зона

Закончился отпуск, едва начавшись. Первую неделю я никак не чувствовал, что отдыхаю; расслабление началось на 9-10-й день, но только я вкусил радость мирной жизни, как пришел крайний день моего возвращения к месту службы. Опустим многое и начнем с того, что встал в 5 утра, подготовился к погрузке боеприпасов и прыгнул на бронетранспортер. Ощущения смешанные: я отдохнувший, но сколько еще мне впереди? Скажи, кукушка, так хочется знать.

Подъехали к месту, где без включения рэба против дронов-камикадзе передвижение невозможно. Всё: переход с мирной жизни в военную произошел. Не зря же говорят о «ленточке». Чем дальше едем, тем окружающая обстановка всё больше предупреждает об опасности: вот целая посадка когда-то величественных деревьев, и ни одного целого нет. Я визуал и представляю, как толстенное дерево срублено будто косой, а на самом деле — осколком от снаряда. Кругом подбитая вражеская техника с вывернутым наизнанку железом, валяющиеся патроны и куча всяких снарядов; ну и, конечно, непрекращающиеся траншеи. В память врезается всё это сильно.

Приехал на место. Сгрузились. Парни, которые выполняли боевые задачи, прыгают на броню, а мы их меняем. Вижу парнишку и спрашиваю: как здесь обстановка? Он говорит, что место безопасное и редко прилетает вражеское. Ну, думаю, окей, но средство обнаружения дронов включил. Ребята заметили моё устройство, и все мы как-то понадеялись на него, потому что почти всегда он четко предупреждает о дронах-камикадзе.

Стоим. И тут слышу знакомый комариный писк где-то вдалеке. Прибор молчит, а ухо моё слышит. Опа! Летит камикадзе в нашу сторону. Парнишка рядом крикнул: «Разбегайся! Быстро!» Дернули все в разные углы молниеносно. Фух! Слава Богу, что оператор дрона не заметил нас. Когда все выбрались из хаотичных укрытий, парни честно признались: на прибор очень надеялись, как и я. Мы немного поюморили и двинулись дальше.