Возвращаясь
поздно ночью
в гостиницу,
заляпанный
с головы до ног
темнотой,
едва не выпускаю
на улицу
белого кота,
струйкой молока
желающего вытечь
сквозь щёлку в дверях,
поднимаясь по лестнице
в номер,
думаю (надеюсь),
того и гляди
захочет заглянуть ко мне,
что он и делает —
прыгает без раздумий
на кровать
(годы практики,
очевидно!),
разливается лужей
(ложится набок),
громко мурлычет,
сразу, не теряя времени,
и терпеливо ждёт,
подхожу к ножке кровати,
он суёт лапу
между ступеньками,
осторожно бьёт ею
мой палец,
будто мышку,
которую не дай Бог
как-нибудь повредить,
играю с ним так,
может быть, полчаса
в освещённом ярко,
уютном номере,
впервые
за долгое время
спокойный в душе,
словно и ничего
со мной
не случилось,
словно я снова
ребёнок,
глава семьи,
окружённый
стенами
домашней жизни,
и цветастые обои
счастья
на них.
Чёрная,
бездонная ночь
жизни,
светозарным кругом
комната посреди,
со мной
в сердцевине,
белый кот
будто кружка
тёплого молока.
— Юрий Тарнавский
«Белый кот»
(перевод с украинского)