Настоящий оппонент поэзии - пошлость. Именно пошлости проще всего выдавать себя за поэзию в восприятии людей неискушенных. Пошлость может пользоваться любыми вышедшими в тираж приёмами, лишь бы понравиться, подкупить доверчивую душу. Экспрессия, доходящая до надрыва, искренность, проверенные сюжеты, намоленные веками слова, театральность, исполнительское мастерство, видео на каждый день и во всех каналах. Когда видишь это, сразу становится неловко, хочется провалиться. Пошлость спрашивает: а чего такого? Человек, который не знает, как должно быть, пожимает плечами: Ну странноватая у нас поэзия, конечно, но, наверное, что-то в этом есть. Пошлость собирает колоссальную аудиторию и говорит, что народная любовь не может ошибаться. Это не абстрактный разговор. Один поэтический паблик сейчас празднует достижение уровня 400 тысяч подписчиков. Новый этап развития паблика - свой поэтический журнал. Таких примеров много. Известный поэт уже говорил о том, что создатель паблика, прекрасен. Они уже встречаются в одних и тех же жюри. А теперь журнал - кто попробует сказать, что это пошло? Пошлость запустила пальцы уже глубоко. А ведь это понятно с первого взгляда любому, кто соприкасался с поэзией. Пошлость - это не просто вторичность, а вторичность с наглостью хама и апломбом невежды, которая не просто не знает своего места, а обязательно стремится занять чужое. У поэзии есть своя обезьяна, которая выдает себя за поэзию. Ей нужен статус поэзии, она борется за него, иначе все увидят, что это обезьяна, что это пошлость. Хотя на самом деле ей дела нет до поэзии - я много раз убеждался, что эти люди никого не читают, ни за чем не следят. В их понимании развитие - это дополнительные охваты и только. Я никогда не был охотником на графоманов, мы все имеем право писать, и сейчас я никого ни к чему не призываю, это ни в коем случае не надо запрещать. Но я считаю нужным выразить свое отношение, потому что пошлость должна быть названа пошлостью в ситуации, когда она пытается выдать себя за то, чем не является. А она называет себя поэзией, и выходит, что мы как бы занимаемся одним делом, а это не так. Это совсем не так. И я очень хотел бы, чтобы дело, которым мы занимаемся, не путали. Потому что, когда кто-то пудрит мозги обывателю, он не приносит поэзии ничего, он не не привлекает к ней читателя, не делает ее доступнее или понятнее, он просто искажает ее образ в собственных интересах. Этот цинизм тоже можно к отличительным чертам описываемого явления.