Почему чиновники департамента управления имуществом городского округа Самара не правы, а их попытка отнять жилье у вдовы ветерана СВО попахивает саботажем внутренней политики России
Сегодня разбираем исковое заявление
о выселении вдовы участника СВО из квартиры, предоставленной погибшему по договору социального найма, как лицу из числа детей-сирот. Имена изменены.
Перед нами типичная история: жили вместе, не заморачивались с документами, после беременность, роды, затем отправка в зону СВО (через 4 дня после рождения дочери). Гибель.
Итак, чем же мотивируют исковое заявление в департаменте управления имуществом? Аргументация проста как две копейки:
1. Дмитрий имел право на жилье, предоставляемое по договору социального найма, как лицо из числа детей сирот.
2. Жилье было предоставлено по договору социального найма, при этом осталось в специализированном муниципальном жилом фонде. Поэтому не является наследством.
3. Получены сведения из ЕГР ЗАГС о смерти Дмитрия, это является основанием для прекращения действия договора. Таким образом договор больше не действует.
4. НО. Говорят чиновники департамента, в соответствии с частью 3 статьи 109.1 ЖК РФ в жилые помещения, предоставленные по договору социального найма могут быть вселены несовершеннолетние дети и супруга!
5. Тем не менее, внесение изменений в договор социального найма носит заявительный характер, а так как Дмитрий с таким заявлением не обращался, то вот вам иск о выселении.
Теперь рассказываем, где чиновники повели себя омерзительно: как и многие другие чиновники во многих других городах России «вселение» для этих лиц эквивалентно регистрации в жилом помещении. Фактическое проживание, логика, что новорожденный ребенок следует за отцом, опрос свидетелей — это всё для лохов.
При этом, чиновники в исковом заявлении демонстративно игнорируют часть 4 статьи 109.1 Жилищного кодекса России, которая прямо гласит: «В случае смерти лиц, указанных в части 1 настоящей статьи, исполнительный орган субъекта Российской Федерации, осуществляющий управление государственным жилищным фондом, обязан принять решение об исключении жилого помещения из специализированного жилищного фонда и заключить с лицами, указанными в части 3 настоящей статьи, договор социального найма в отношении данного жилого помещения»
Казалось бы, в данной ситуации собрано абсолютное комбо из причин как-то вывернуться и всё-таки заморочиться с возможностью оставить жилье семье погибшего: сирота, участник СВО, новорожденный ребенок, официальный брак, совместное проживание. Но это же думать надо.
Как, на наш взгляд, выглядели бы правильные действия в подобной ситуации? Если невозможно признать фактическое вселение за женой и новорожденным ребенком без суда, то следующим образом:
1) Выявление данной истории, опрос чиновниками вдовы погибшего.
2) Информирование о ситуации прокуратуры. (да да, дорогие подписчики, прокуратура — это не только о поддержании обвинения, но и о защите прав разных лиц. В данном случае вдовы участника СВО).
3) Выход сотрудников прокуратуры в суд с исковым заявлением о признании членами семьи нанимателя жилого помещения и об обязании заключить договор социального найма против департамента управления имуществом. Практика по подобным делам существует.
4) Победа в суде, отказ от обжалования.
5) Заключение договора.
Успех.
Вместо этого скандал, запросы в Генеральную прокуратуру от депутатов Государственной Думы, попадание в телеграм-каналы. Вчера, через 6 часов после нашей публикации, прокуратура прислала вдове потрясающий ответ (и с опережением на 7 дней от положенного срока ответа): предлагаем Вам обратиться в прокуратуру города с документами о заключении брака, рождении ребенка, свидетельством о смерти Дмитрия., а также документами, подтверждающими период участия Дмитрия в СВО, для подготовки искового заявления и последующего обращения в суд.
6 часов после опубликования у нас, 5 часов после того, как обратился депутат Государственной Думы
Михаил Делягин. Без пинка не могут.
Работаем над случаем в рамках проекта «
Личный состав».
@zlawyers