КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ ЛЕКЦИИ О РАННЕХРИСТИАНСКОЙ ЛИТУРГИИ
Исторические корни христианской Евхаристии традиционно ищут в словах и действиях Иисуса на Тайной Вечере, которую Он вкушал со своими учениками в ночь перед смертью, и которая в разных формах записана в Матфея 26:20-29; Марка 14:17-25; Луки 22:14-20; и 1 Коринфянам 11:23-26.
Однако в последние пятнадцать-двадцать лет растёт понимание того, что изучение Тайной вечери необходимо рассматривать в более широком контексте других трапез, в которых участвовал Иисус, и в ещё более широком социологическом контексте групповых эллинистических трапез.
Почему? Потому что Тайная вечеря – это торжественный ужин, на котором является таинство. Он имеет как внутреннее значение, раскрытое в Ветхом Завете, так и внешние формы, которые частично предписаны (предварительное жертвоприношение ягнёнка в Храме и вкушение его с горькими травами, вином и пресным хлебом на застолье в кругу семьи), а частично соответствовали общим нормам проведения пиршеств того времени. Христос, судя по евангельскому описанию, частично следует этим обычаям, а частично их изменяет, делая "последних" незначительных с точки зрения общества людей первыми за своей трапезой. В Своём учении Иисус продолжил иудейскую традицию представлять Царство Божье в конце времён в образе великого пира, на котором все, кто пользуется благосклонностью Бога, будут сидеть вместе и пировать в изобилии, но опять же с тем новаторским поворотом, что те, кого считали чужаками, будут приглашены, в то время как тем, кто рассчитывал занять там место, будет отказано (см., например, Мф. 8:11-12; Лк. 13:28-29). Те, кто ел с Ним тогда, могли быть уверены, что они также будут пировать с Ним в грядущем веке. Таким образом, Он перемещал границы между теми, кого Его современники считали угодными Богу, и бросал вызов традиционным разделениям в обществе.
Евхаристические трапезы проходили в определённом порядке: приветствие-лобзание членов общины епископом-пресвитером;
допуск к столу;
представление гостей;
начальное благословение хлеба (и вина, если оно было) из иудейской традиции;
сама трапеза, где выделялось и объяснялось преломление хлеба;
чтение доступных общине книг Писания;
проповедь, толкования , поучения;
экстатическое пение, пневматологическое вдохновение, исцеления;
объявления и сбор пожертвований диаконами;
заключительная молитва;
прощание.
Никакого чина, соответственно, фиксированной анафоры, эпиклезы и прочих привычных нам деталей евхаристии в первом веке ещё не было. Первые совместные евхаристические трапезы христиан принимали различные формы, а не следовали единому стандартному образцу. В ранний период нет оснований отличать сакраментальную Евхаристию от других видов христианской трапезы: агапа и Евхаристия в это время являются синонимами, и только спустя столетие трапеза и Евхаристия стали отделяться друг от друга.
Ассоциация хлеба, который ели на литургической трапезе, с жертвенным телом Христа (а в некоторых случаях и чаши с Его кровью и жертвенным толкованием), и самих христианских трапез с Тайной вечерей была не во всех раннехристианских общинах, а в тех, которые были связаны с проповедью апостола Павла и не была распространена в Сирии и Малой Азии до III века. Это могло быть связано с обычаями малоазийских «иоанновских» общин, хранящих верность проповеди апостола Иоанна Богослова и его учеников, чему свидетельство и Дидахэ, и анафора апостолов Фаддея и Мария, и ряд других текстов. «Иоанниты» подчёркивали символику не столько жертвы, сколько насыщения в Евхаристии, придавали евхаристическое значение любой трапезе со Христом, даже если формально она не включала в себя вина и упоминания о Тайной вечере. Ближе к III веку после формирования общеобязательного новозаветного канона обе традиции переплелись и сегодня встречаются наравне во всех употребляемых нами евхаристических текстах.жертвой