Мочка уха, запах блинов и ведерко малины
Мне кажется, наши бабушки умели любить на языке, который понимали не все. Не словами. Не разговорами по душам. А через сковородку. Через еду. Через то, как клали тебе кусочек коврижки не на тарелку — а прямо в ладошку. Чтобы ты не замерзла. Чтобы у тебя был кусочек счастья. Чтобы ты жила с ощущением, что всё будет хорошо.
Моя бабушка любила меня пирожками. Такими, как никто не умеет. Потому что в её рецепте был не только секретный ингредиент, а целая жизнь.
Она росла в дефицитное, жёсткое время. Любовь тогда пряталась: в том, чтобы оставить себе пол-ложки сметаны, но тебе положить с горкой. В том, чтобы купить тебе яблоко, а себе — нет. Чтобы ты выросла с ощущением, что всё возможно.
Моя мама вышла на работу, когда мне было полтора месяца. И бабушка стала моей второй мамой. Той, под чью ладонь я укладывалась в дневной сон. Я не могла уснуть, если не подержусь за её мочку уха. И мочка обязательно должна была быть холодной. Не тёплой, не прохладной — холодной. Это было мое маленькое волшебство.
Помню, как просыпалась от запаха блинов. Не от будильника, не от солнца, а от запаха бабушкиной любви, которая уже ждёт тебя на кухне и греет сильнее любого одеяла. Помню, как мы приезжали на дачу и она вручала мне маленькое ведёрко со словами: «Иди, собери себе побольше малины, пока остальные не приехали». И я бежала по тропинке к заветным кустам — счастливая, как будто и есть на свете только я, бабушка,
и этот малиновый рай, где всё возможно.
Знаете, я не видела, как бабушка плачет. Ни разу. Хотя жизнь у неё была не просто сложная — а, если честно, невыносимая в какие-то периоды. Но у неё не было роскоши рассыпаться. Она была крепкой, как руки, которые месили тесто, и нежной, как ладони, которыми она делала мне массаж после занятий в балетном училище, чтобы я восстановилась. Чтобы не болела. Чтобы смогла идти дальше.
Вчера моей бабуле исполнилось 85. И она не просто жива — она живёт. Представьте, она захотела отметить свой юбилей в караоке-баре. Ну конечно, как ей можно отказать? Было много смеха, слез от воспоминаний, а еще песни, танцы и стихи. Такая она у меня. С горящими глазами и желанием слушать, как поют её внуки. Поем мы, мягко сказать, посредственно, но в глазах бабули мы всегда звезды первой величины. Моя сильная, моя хрупкая, моя великая и безмерно любящая.
Иногда я думаю — может, мы все до сих пор ищем это? Ту мочку уха, к которой можно прижаться, ведёрко с малиной, которую собрали только для тебя,
и блины, от которых внутри становится тихо, безопасно и вкусно жить.
P.S. на последнем видео в синей рубашке зажигает мой деда. 86 человеку, они с бабулей 60 лет в браке