…🤩Ежедневный порядок церковного богослужения, келейного и внекелейного поведения, существовавший при жизни отца Иеронима и узаконенный уставом, был таков.
Келейное правило для схимонахов заключалось в двенадцати четках с поясными и со ста земными поклонами; последние оставлялись в дни праздничные, субботние и полиелейные. Для простых монахов и новоначальных правило меньше: для мантийных – шесть четок с поясными и 50 земными поклонами, для рясофорных и новоначальных – три четки с поясными и 33 земными поклонами. К правилу келейному для всех иноков приложено еще 100 поклонов поясных за благодетелей обители.
На келейный канон братия возбуждались несколькими ударами в колокол: в летнее время – в 5 часов, в зимнее время – в 6 часов. Через час ударяли к утрене. По окончании утрени тотчас же начинались ранние литургии ради поминовения ктиторских имен и для труждающихся на разных послушаниях, а поздние – через 1–2 часа после утрени.
Вечерня начиналась за два с половиной часа до захождения солнца (по местам послушаний вечерня также читалась), а повечерие – отдельно и всегда при закате солнца, кроме Святой Четыредесятницы, когда читалось великое повечерие на час ранее.
После повечерия воспрещалось не только что-либо есть, но даже пить воду (по крайней нужде напившийся воды полагал за это после 50 поклонов поясных, а в Великий пост – земных или прочитывал вновь повечерие). Равным образом воспрещалось после повечерия вести разговоры, а тем более сходиться в келиях. На дни воскресные и праздничные – Господские, Богородичные и великих святых – всегда совершалось бдение, начинавшееся с закатом солнца и продолжавшееся не менее девяти часов (на праздники же святого великомученика Пантелеимона и Покрова Пресвятой Богородицы оно длилось до 14 часов, с Божественной литургией – до 17).
Старец-духовник строго следил за поведением братии во время длинных служб.
Трапеза поставлялась братии дважды в день, кроме понедельника, среды, пятницы и Святой Четыредесятницы, – тогда вкушали единожды и без постного масла. В келиях никому не разрешалось иметь ничего из съестного, кроме благословенного духовником или игуменом из-за болезни или по другой уважительной причине.
В келейном поведении братия обязывались не оставаться без особой нужды и благословения вне келии, равно не собираться по келиям для праздных бесед; не велено разрешать пояса, отходя к ночному покою; дневной же отдых дозволялся только в длинные летние дни.
Но строже всего старцы Пантелеимоновой обители следили за нестяжательностью братии и отсечением ими своей воли – отличительными добродетелями общежительного инока. Каждый при вступлении в братство, вручив все свое имущество в распоряжение игумена, не должен был удерживать ничего у себя, кроме благословенного.
Отец Иероним в строгую обязанность поставлял братии твердо и неизменно хранить старчество, ибо старчество установлено примером Самого Господа и оно есть основание монашеского жития. Стараниями отца Иеронима введено и даже усилено у русских иноков Пантелеимонова монастыря спасительное древнее обыкновение как можно чаще приобщаться Святых и Животворящих Таин: например, в Великий пост схимонахи каждую неделю приобщались трижды, бóльшая часть монахов – дважды, послушники – по субботам. В другие посты многие приступали ко Причастию по два раза в неделю, и не в посты находились старички и молодые, усердствовавшие поститься, которые причащались дважды в неделю. Все же вообще иноки и благоговейные послушники по пятницам очищали совесть свою исповедью и в каждую субботу делались причастниками Святых Христовых Таин.
Если случался на седмице праздник, особенно двунадесятый, под оный по большей части все говели и на сам праздник причащались, так же перед днем ангела именинник говел и на именины причащался.
В такой атмосфере древнего русского благочестия под руководством опытных старцев юный Иоаким начал проходить школу монашеской жизни.
📚 Отрывок из нашей новинки — книги
«Не умру, но жив буду: жизнеописание схиархимандрита Илариона (Удодова)»