​​​​В рубрике «Джазист слушает» Александр Аношин делится впечатлениями от трех альбомов, записанных ветеранами джаза и фанка.

George Porter Jr. «Porter’s Pocket» (self-released, 2025)

Великий басист Джордж Портер-младший и в 77 лет способен показать, что такое настоящий грув in the pocket. Собственно, альбом сообщает об этом даже своим названием. Вы хотите грувов? Их у Портера есть с избытком — хоть сочных, хоть расслабленных. Они, как всегда, работают безотказно и узнаваемы с первых секунд. Да и вообще, зачем сооснователю группы The Meters и автору великого риффа в «Cissy Strut» изобретать велосипед? Достаточно собрать вокруг себя толковых музыкантов и сделать то, что получается лучше всего. «Porter’s Pocket» — фанк и блюз, вайб и стиль. Совершенно упоительные полчаса.

Brian Jackson «Of Corners & Bridges» (Selo Sesc, 2025)

Мультиинструменталист и композитор Брайан Джексон в последние несколько лет нарасхват. Активно дает интервью и рассказывает, как в 70-е записывал культовые альбомы вместе с Гилом Скоттом-Хероном. Сотрудничает с Эдрианом Янгом и Али Шахид Мухаммадом в проекте Jazz Is Dead. Записывает сольные альбомы: «Of Corners & Bridges» стал его второй сольной пластинкой за да года. Приглашенных звезд на альбоме хватает с избытком: тут и Джорджия Энн Малдроу, и Милтон Нашименту, и покойный Иван Конти. Джексон заходит на территорию бразильской музыки и основательно упаковывает ее в комфортный для прослушивания продукт. Аранжировки выверены, а саунд проработан до мельчайших деталей. Эта запись подчеркнуто буржуазная: она не тревожит ни слух, ни ум, ни сердце. От человека, создавшего в своего время «Winter in America», всё-таки ждешь чего-то большего. Пусть и по инерции.

Bob James & Dave Koz «Just Us» (Just Koz Entertainment, 2025)

Эта пластинка просто обязана быть вопиющим китчем. Она записана специально для джазового круиза, которые организует саксофонист Дэйв Коз. Одна из композиций называется «My Ship» и посвящается круизному лайнеру. Другая получила название в честь премиального пакетного предложения, куда, помимо размещения в номере люкс, входит еще и набор специально подобранных оздоровительных процедур. Даже если оставить контекст в покое, «Just Us» во многом китч и есть. Сахарный саунд Коза на месте, сильно упрощенные фортепианные мотивчики с цитатами из Эрика Сати тоже. И всё же есть в этой музыке что-то жизненное. Во-первых, форма 85-летнего Джеймса вызывает уважение пополам с восхищением. Во-вторых, его умение несуетливо вести и развивать мелодию — мастерство давно минувших дней. В-третьих, подчеркнутое уважение Дэйва Коза к легендарному партнеру (Дэйв изо всех сил держит себя в руках) не может не трогать. «Just Us» — музыка на заказ и джаз на продажу, но альбом, кажется, сделан исключительно по любви. Бывает же такое.

Александр Аношин

​​💿 John Patitucci «Spirit Fall» (Edition, 2025)

📝****

В прошлом году басисту Джону Патитуччи исполнилось 65 лет. В своем нынешнем статусе он живая легенда. Джазовая молодежь смотрит с восхищением, критики одобрительно качают головой. Патитуччи сделал себе такое имя, которое может обеспечить ему заслуженно комфортную жизнь. Но он тем не менее по-прежнему не дает себе спуску.

Патитуччи участвует в проектах, где его имя будет написано мелкими буквами в нижней части обложки, будь то альбом давнего приятеля, пианиста Джеффри Кизера, или австралийского трубача Троя Робертса. Ищет не признания, а амбициозных творческих задач, как в случае с «бразильским» проектом пианистки Рини Роснес. Изматывает себя в бесконечных турах. Он отказывается воспринимать музыку в качестве инструмента для решения личных задач и по-настоящему живет ею. Патитуччи не дает себе поблажек и готов рисковать. Это делает ему честь.

В таком контексте его новую пластинку «Spirit Fall» в какой-то степени можно считать уходом от собственных строгих правил. Действительно, о каком риске может идти речь, если рядом с тобой Крис Поттер (саксофоны) и Брайан Блэйд (ударные), а релиз готовит модный лейбл Edition, который уж точно сумеет достучаться до нужной аудитории. И всё-таки Патитуччи остается верен себе.

Начнем с того, что трио без гармонического инструмента — уже вызов. Чтобы умело распоряжаться свободой и не переходить границы дозволенного, требуется не только исполнительское мастерство, но и чувство музыки. Но дело не только в формате: Патитуччи придумал для «Spirit Fall» крайне нетривиальный материал, написав девять оригинальных композиций и дополнив их «House of Jade» Уэйна Шортера. Кажется, Патитуччи поставил себе цель связать всю традицию воедино: от блюза («Deluge on 7th Avenue») к постбопу («Pole Star»), от фьюжна («Lipim») к контемпорари-джазу («Sonrisa»).

Альбом стартует без раскачки с цепкого грува Патитуччи на контрабасе и полистилистического соло Поттера в «Think Fast» и уверенно движется вперед без провисаний и длиннот. Патиттучи показывает себя не только как великий мастер риффов и точеных линий, но и изобретательный солист, которому в равной степени подвластны и контрабас, и шестиструнная электрическая бас-гитара. Поттер искусно солирует, избегая общих фраз и лишних деталей, заслоняющих красоту мелодии. В нужный момент он умело нагнетает напряжение, а затем ловко сбивает градус уместной иронией. Блэйд хорош не только в грувах, но и в создании тонкой ритмической вязи, орнаментирующей звучание трио.

Вопреки названию «Spirit Fall», записанный за один день, получился альбомом о том, что джаз — это когда хорошим людям становится очень хорошо. Я имею в виду не только музыкантов, но и нас, слушателей.

Александр Аношин

Слушать альбом

​Херби Хэнкоку — 85

Сегодня, в День космонавтики, свое 85-летие отмечает великий Херби Хэнкок. По случаю предлагаем ещё раз изучить гид по главным альбомам великого музыканта, который специально для «Джазиста» подготовил Олег Соболев.

Херби Хэнкок — одна из ключевых фигур в истории джаза. Уроженец южной стороны Чикаго (традиционно бедной и криминальной части этого города), он еще в детстве прославился на локальном уровне как вундеркинд классического фортепиано.

В одиннадцать лет маленький Херби исполнил один из фортепианных концертов Моцарта в сопровождении Чикагского симфонического оркестра. А к своим двадцати годам Хэнкок приобрел репутацию мощного молодого джазового пианиста, влившись в состав группы Дональда Бёрда.

Уже первая опубликованная авторская композиция Хэнкока, «Watermelon Man», стала хитом, забравшись в версии кубинского музыканта Монго Сантамарии на десятое место синглового чарта Billboard в начале 1963 года. Дальше последовала работа в знаменитом квинтете Майлза Дэвиса 60-х годов, в составе которого Хэнкок записал ряд пластинок, общепризнанно повлиявших на развитие джаза. Все 60-е и 70-е работа в качестве сайдмена вообще была очень важной для пианиста: его фамилию можно найти в буклетах множества альбомов самых разных исполнителей, от Джорджа Бенсона и Стэна Гетца до Милтона Насименту и Джони Митчелл.

Тем не менее по-настоящему прославила Хэнкока его работа в качестве бэндлидера и композитора. Он начал с серии инновационных постбоповых альбомов в 60-х, а к концу десятилетия отбросил лиричность и задумчивость, ставшие на тот момент визитными карточками его музыки, и принялся развивать музыку на стыке джаза, фанка и рока.

Другим прорывом стало использование синтезаторов Хэнкоком и музыкантами его группы. Кульминацией этого творческого периода музыканта стал альбом «Head Hunters», продавшийся многомиллионным тиражом и впоследствии ставший источником сэмплов для многих артистов, работающих вне джазовой музыки.

Как талантливый пианист стал титаном американского джаза? Как менялась его музыка на этом пути? Давайте разбираться и слушать.

Часть I | Часть II

​Стиву Гэдду — 80

Сегодня исполняется 80 лет барабанщику Стиву Гэдду. Гэдд — великий мастер и в то же время выдающийся ремесленник. Это тот самый уникальный случай, когда талант и работоспособность находятся в равновесии. Гэдд создал свой собственный неповторимый стиль с уникальными наработками (chops).

Саунд Гэдда нельзя повторить — на него можно только равняться. За свою карьеру он принял участие более чем в 700 записях, с легкостью преодолевая границы устоявшихся жанров. Гэдд умеет быть самим собой вне зависимости от музыкального контекста и при этом никому себя не навязывает. Он редкий пример яркого индивидуалиста, которого нельзя упрекнуть в эгоизме.

Свои музыкальные находки Гэдд использует не для саморекламы, а для того, чтобы песни и композиции других людей зазвучали лучше. Он, безусловно, каждый раз играет самого себя, но никогда не делает одно и то же. Возможно, именно поэтому Гэдд при запредельной производительности умудрился не выйти в тираж. Несмотря на возраст, он и сейчас в отличной форме: не утратил интереса ни к созданию нового, ни к музыкальной рутине, которой по-прежнему готов подчинять свою жизнь.

Охватить всё творчество Гэдда в одном посте невозможно, поэтому сооснователь «Джазиста» Александр Аношин решил остановиться на шести своих любимых записях.

«50 Ways to Leave Your Lover» Пола Саймона и «Aja» Steely Dan

Пик карьеры Гэдда удачно совпал с периодом расцвета музыкальной индустрии. В 70-е Гэдд, востребованный сесcионный музыкант, работал круглыми сутками, и, по собственному признанию, к вечеру уже мог не помнить, какие композиции записывал с утра. Его вступительное соло в «50 Ways to Leave Your Lover» и кода в «Aja» были записаны в дефиците времени и с одного дубля. Это можно считать не иначе как божественным провидением, так по-гэддовски высеченным из пахоты и поденщины. Сам Гэдд скромно считает, что ему просто повезло. Те, кто хотя бы раз слышал его грув в этих песнях, не забудут его никогда.

«Rock Skippin'» Джима Холла

Альбом «Concierto» — шедевр Джима Холла, жемчужина лейбла CTI и одна из вершин продюсерского гения Крида Тейлора. Состав из звезд (Джим Холл, Чет Бейкер, Пол Дезмонд, Рон Картер, Роланд Ханна) и одновременно состав-звезда. Но именно Гэдд здесь — та самая ось, вокруг которой вращается эта блистательная музыка. Его «время» безошибочно, акценты — безупречны. В эллингтоновской «Rock Skippin'» умение Гэдда слушать музыку, в нужные моменты оставаться в тени и при этом насыщать пространство своим фирменным четвертным грувом, проявляется едва ли не лучше всего.

«Maputo» Дэвида Сэнборна и Боба Джеймса

Гэдд много работал с Сэнборном и Джеймсом по отдельности, записав с каждым по дюжине альбомов. Но именно на совместной пластинке «Double Vision» на пару с басистом Маркусом Миллером ему удался лучший грув смус-джаза всех времен и народов.

«Quartet 1» Чика Кориа

Гэдда принято ассоциировать с фьюжном, фанком и сессионной работой с поп-артистами, но нельзя забывать, что он и выдающийся постбоповый барабанщик. Альбом «Three Quartets», записанный Чиком Кориа в начале 80-х, стал подарком поклонникам джаза в период, когда акустический джаз находился в упадке. В первой композиции, построенной вокруг простого и цепкого вэмпа, Гэдд не только качает грув, но и искусно орнаментирует звучание.

«Foots» Stuff

Stuff — сессионная супергруппа во главе с гитаристом Эриком Гейлом, которую недооценивали критики. Считалось, что музыканты способны на большее, чем просто развлекательная музыка для всех и каждого. Сейчас, переслушивая альбомы Stuff, к группе есть только одна претензия: почему альбомов так мало? Редко кому из инструменталистов удавалось создавать композиции, столь безупречные по форме и содержанию. «Foots», первый номер одноименного альбома группы, помимо прочего, наглядно демонстрирует, что такое настоящий грув in the pocket.

Отдельное упоминание: двухчасовой концертный альбом группы Steps «Smokin' in the Pit».

Александр Аношин

​Сегодня 110 лет со дня рождения Билли Холидей. По этому поводу «Джазист» публикует перевод фрагмента из большого эссе британского критика Йена Пенмана — о записях Холидей с оркестром Тедди Уилсона, о ее голосе, исполнительской мощи и жизнерадостности.

«С 2 июля 1935 года по 10 февраля 1942 года Билли Холидей, выступая в сопровождении Тедди Уилсона и его ансамбля, записала двадцать одну песню. Из них как минимум семнадцать — совершенно незаменимые, краеугольные камни современной популярной музыки. Именно с них началось мое знакомство с Холидей.

Сначала меня привлекла ее темная сторона — "Gloomy Sunday", "I Cover the Waterfront", "Solitude", — но вскоре передо мной открылись и другие миры. Если где-то и существуют более заразительные, воздушные мелодии, чем "Them There Eyes" или "Me, Myself and I", то мне о них ничего не известно.

Типичный темп дуэта Холидей и Уилсона — это не полноценный свинг и неоткровенный блюз, а нечто между: умеренное, размеренное движение, сплав джазовой изобретательности и легкого, ослепительного блеска. Даже в грустных песнях что-то сияет. В начале моего увлечения Холидей был момент, когда я снова и снова читал о несчастной Билли, возвращался к ее ранним записям с Уилсоном и думал: подождите-ка, да это же невероятно жизнерадостная музыка!

Кажется, ее мрачный имидж слишком раздут — возможно, из-за привычки критиков романтизировать мрачную сторону модернистской культуры. Большая часть ее творчества — это не страдание, а оживленность, легкость, кокетство. Это песни не о безысходной боли, а о пробуждающемся желании.

Даже в самых печальных композициях звучит что-то вроде последней, едва уловимой надежды. В ее версии "Gloomy Sunday" есть один из самых возвышенных моментов в истории популярной музыки, когда она поет: "I wake and I find you asleep / in the deep of my heart, dear" ("Просыпаюсь, а ты еще спишь / В глубине моего сердца, дорогая").

Трудно передать, как именно она произносит эту фразу — ее нарастающее интонирование, воздушность. Это звучит примерно так: "I wake and I find youasleep in the deep of my h e a r t" — как медленный подъем по ступеням от сна к бодрствованию. А заключительное "dear" — как длинная, накатывающая волна. А строчка "Little white flowers will never awaken you" ("Маленькие белые цветы никогда тебя не разбудят" (до сих пор кажется мне одной из самых странных в известных песнях — уместной скорее на надгробии, чем в эфемерных лирических стихах.

Когда я впервые влюбился в эту погребальную балладу, решил, что "маленькие белые цветы" — это похоронный букет. Но подходят ли для похорон такие цветочки? И, кстати, здесь сложно не вспомнить большие белые цветы, которые Холидей часто вплетала в волосы.

Что делает ее исполнение столь неподражаемым? Фирменный тембр — чарующе неопределенный: новый, до того не ощущавшийся в музыке тип наслаждения, в котором сочетаются дистанция и интимность. В этой туманной расплывчатости, возможно, кроется негласное политическое высказывание — иная форма сопротивления.

Всё то пространство, всю легкость и свободу, которые были отняты у Холидей в жизни из-за цвета кожи, она обретает в песне — как мечту о покое, движении, размышлении, об утопическом, воздушном пространстве без границ. Это не стоицизм блюза и не всеобъемлющая сила госпела. Ее песни скорее об утешении, игривости, беззаботности. И еще о чем-то, чему трудно подобрать имя. Тому, что противоположно тревоге».

​💿 Jeremy Pelt «Woven» (HighNote, 2025)

📝 ***

О трубаче Джереми Пелте можно сказать много хорошего: мастеровит, работоспособен, джазовый канон не отрицает, за хайпом не гонится. Успел поработать с Уэйном Шортером, Роем Харгроувом, Рави Колтрейном, Джимми Хитом и Фрэнком Фостером. В музыкантском сообществе получил заслуженные уважение и почет. За двадцать лет выпустил 25 сольных альбомов и ухитрился избежать откровенной халтуры. Привлекал в свои составы талантливую молодежь без громких имен, что называется, на вырост.

Свежий альбом Пелта «Woven» все названные тезисы, в общем-то, подтверждает. Пелт верен своему саунду, отсылающему к Клиффорду Брауну и Фредди Хаббарду. Он рискует, отходя от акустики в сторону электричества, но делает этов меру. «Woven» с недвусмысленными кивками в сторону альбомов Майлза Дэвиса конца 60-х звучит скорее ностальгически, а не новаторски. Рядом с ним в составе сплошь новые и неизведанные имена, а клавишницу Пелт и вовсе нашел, пролистывая видео в одной из соцсетей. Материал пластинки под стать названию — тщательно соткан по всем канонам жанра. На месте и быстрые номера с грувом, свингом и жаркими соло гитары, трубы и вибрафона, и медленные баллады с парящими мелодическими линиями.

Всё на «Woven» устроено ладно и складно, и тем не менее трудно отделаться от ощущения, что перед нами необязательная музыка. Пелт, конечно, одаренный мелодист, но не настолько, чтобы взять за душу. Набранная им молодежь, безусловно, талантлива, но пока способна вызывать лишь дежурный интерес, а не искреннее любопытство. Джереми — профессионал высшего уровня — наверняка готов записать еще 25 альбомов без потери качества, но все они не будут стоить и минуты «Red Clay» или «Filles de Kilimanjaro». У Пелта, вне всякого сомнения, сложился свой собственный голос, но он не настолько уникален, чтобы мгновенно распознать его среди многих на него похожих. Это, к слову, проблема совсем не Джереми Пелта. Как бы странно это ни звучало.

Александр Аношин

Слушать альбом

Джазист: видеотека

1983 год. Херби Хэнкок и Куинси Джонс с неподдельным энтузиазмом играют с настройками цифрового синтезатора Fairlight CMI и устраивают небольшой спонтанный джем. Полностью этот фрагмент, вошедший в документальный фильм «I Love Quincy», можно посмотреть на YouTube.

​​В рубрике «Джазист слушает» Александр Аношин делится впечатлениями от трех альбомов, вышедших в начале этого года.

Billy Mohler «The Eternal» (Contagious Music)

Выпускник Бёркли и Института джаза им. Телониуса Монка, бывший басист поп-гранжевой группы The Calling (олды наверняка помнят хит «Wherever You Will Go») выпустил четвёртый за шесть лет альбом акустического джаза «The Eternal». Материал пластинки собран из восьми авторских композиций и четырех сольных зарисовок Молера на контрабасе. После прослушивания «The Eternal» первым на ум приходит слово «крепкий»: Молер берет не ловкостью рук, а музыкальным кругозором и сонграйтерским мышлением. Он умеет сочинить цепкий мотив, придумать крепкий рифф и создать надежный фундамент для развития мелодических линий. Каждый из участников квартета тоже при деле: звездный гитарист Джефф Паркер создает вязкий гармонический контекст с емкими и легко узнаваемыми фразами, барабанщик Дэмион Рид отвечает за ритмический рисунок, саксофонист Девин Дэниелс уверенно и свободно развивает мелодии. Пусть «The Eternal» и не дарит откровений, но звучит на редкость цельно — без музыкантского пижонства и попыток прорваться в вечность, зато со знанием дела.

Kasan Belgrave «Dual Citizen» (Tribe)

«Dual Citizen» — это зажигательный свинг, упругие грувы, ритм-энд-блюзовый кач и яркие инструментальные схватки. Настоящий hot jazz по-детройтски. Тем более что лидер состава — 25-летний саксофонист Касан Белгрейв, сын легендарного детройтского трубача Маркуса Белгрейва, воспетого критиком Марком Страйкером в книге «Jazz From Detroit». В составе исключительно талантливая местная молодежь, сплошь выпускники Мичиганского университета. Белгрейв сотоварищи не воспроизводит традицию, а ищут в ней источники для вдохновения. «Dual Citizen» напоминает, что тот самый джаз до сих может быть музыкой большого города даже без дополнительных надстроек. Jazz not dead.

Larry Goldings «I Will» (Sam First Records)

«I Will» — запись живого выступления акустического трио многоопытного пианиста и органиста Ларри Голдингза в маленьком лос-анджелесском клубе Sam First. Кажется, Голдингс выпустил пластинку, что называется, для своих или вовсе для себя самого. Возможно, как раз поэтому «I Will» невозможно найти на стримингах. Сама музыка тоже оставляет ощущение доверительной беседы со свободой в отношении времени и подчас спонтанными решениями. Трио постоянно действует на полутонах, избегая устоявшихся клише и скрывая смысл в исполнительских нюансах. Местами «I Will» звучит по-монковски угловато, местами — абстрактно а-ля ECM, но так и остается вещью в себе. Этот альбом хочется переслушивать раз за разом потому, что его не возможно понять до конца. Вот уж воистину: будь загадочнее, и тогда к тебе обязательно потянутся.

Александр Аношин

​Roy Ayers (1940–2025)

Принято думать, что Рой Эйерс создавал музыку для хорошего настроения — feel good music, — подразумевая, что она легкомысленна, в быстрых треках танцевальна, в балладах — предельно расслаблена. Но в его творчестве всегда было двойное дно. Многие композиции в исполнении Эйерса будто намекали на затишье перед бурей. Послушайте великолепную, восьмиминутную версию «You Send Me» Сэма Кука: на первый взгляд, это действительно благость, но грув намекает на внутреннюю драму, а струнные к концу песни переходят в поистине демонические крещендо. Рай так не звучит.

Многие его фанковые вещи — такие, как мощнейший боевик «Freaky Deaky» с альбома «Let’s Do It», — вообще звучат как часть той жесткой реальности, в которой музыканту пришлось работать — окрашенной в сепию атмосферой американских 70-х. Под несколько хаотичную, тревожную ритм-секцию этого трека легко почувствовать себя даже не в сказке, не в «блэксплотейшне» (Эйерс писал музыку для фильмов этого жанра), а действительно на улицах большого города со всеми их опасностями и проблемами.

Да и в той же «Everybody Loves the Sunshine» рефрен вовсе не кажется оптимистичным. Назойливый звук синтезатора ARP, сопровождающий песню, словно мешает музыке оставаться расслабленной. Эйерс часто рассказывал, что написал «Everybody Loves the Sunshine», вспоминая детство в Лос-Анджелесе, когда достаточно было выйти на улицу, чтобы погрузиться в яркий солнечный свет. Но постоянный жар солнца приносит не только радости, как и детство не бывает без тайных, иногда страшных воспоминаний.

В этом кроется, пожалуй, важнейшее достоинство Роя Эйерса: он не был ослепительным показным дураком, продающим образ беспроблемной жизни. Несмотря на то, что его музыка порой звучала «фирменно», даже буржуазно, в ней всегда оставалось место для интерпретации. Это многослойное искусство, которое нельзя свести к простым словам или стилистическим ярлыкам, — оно требует внимательного слушателя, а не фонового использования.

При этом Эйерс всё-таки умел дарить чистое счастье, особенно вживую. Вспоминаю его концерт в московском клубе «Б1 Maximum» в 2008 году. Несмотря на относительно большой зал, это было камерное выступление — без лишних выкрутасов, без долгих погружений в плотный грув. Музыка была аккуратной, плавной и совершенно волшебной. На дворе стоял ранний октябрь, и, кажется, тоже светило солнце.

Олег Соболев

​Роберта Флэк (1937–2025)

Говорим Роберта Флэк — подразумеваем «Killing Me Softly with His Song». Или в крайнем случае «The First Time Ever I Saw Your Face». Однако американская певица и продюсер была намного большим феноменом, чем эти две песни.

Флэк начала записываться поздно, в 32 года, хотя музыка сопровождала ее с самого детства. В семье пели фольклор, она играла на органе в методистской церкви, увлекалась джазом и оперой. После раннего окончания университета в 19 лет Флэк успела поработать преподавателем музыки в средней школе, выступала в клубах Нью-Йорка и Вашингтона. К моменту выхода дебютного альбома «First Take» в 1969 году ее опыт был уже очень значительным — фактически вся жизнь Флэк была пронизана музыкой.

И этой жизнью — этим ощущением чуда звука, которое приходит к нам в разных сущностях, — она охотно делилась со слушателем. Любая пластинка артистки — это мир, в котором всё соединяется неразрывно и естественно: джаз, соул, госпел, модные ответвления поп-музыки, фанк, фолк. По версии Роберты Флэк, музыка не разделялась на жанры, а состояла из одних и тех же нот, аккордов и ритмов, схожих мелодий.

На ее записях всегда играли джазовые музыканты — от Рона Картера, чей бас звучит на трех самых известных альбомах, до Джо Фаррелла, Боба Джеймса, Идриса Мухаммада и Альфонса Музона. Наряду с Джони Митчелл и группой War именно Флэк точнее всего в 70-е пересобрала и переосмыслила идею связи между джазом и мейнстримовой песенной музыкой эпохи после «Битлз». Долго искать примеры не нужно. Послушайте хотя бы композицию «I Can See the Sun in Late December» с альбома «Feel Like Makin' Love». Песню, написанную для Флэк Стиви Уандером, она превращает из загадочного арэнби-хита в мощнейшую импровизацию, которая явно наследует «In a Silent Way» Майлза Дэвиса.

Олег Соболев

​В рубрике «Личный выбор» сооснователи и авторы «Джазиста» будут делиться подборками любимой музыки без привязки к времени, месту и инфоповоду. В первом выпуске Александр Аношин рассказывает о трех джазовых альбомах бывшего гитариста группы The Police Энди Саммерса.

После распада группы The Police гитарист Энди Саммерс, в отличие от коллег, не стал гоняться за деньгами, влиянием и славой, а пошел по пути большей личной и творческой свободы. Он много путешествовал, серьезно занимался фотографией, даже устраивал персональные выставки и, конечно же, записывал много музыки. Отдельное место в дискографии Саммерса занимают джазовые альбомы, ведь именно благодаря джазу он в свое время, совсем еще мальчишкой, взял в руки гитару, а позже нашел собственный неповторимый саунд. Мой выбор пал на три джазовые пластинки Саммерса, которые я люблю переслушивать чаще всего.

«Green Chimneys: The Music of Thelonious Monk» (BMG Classics/RCA Victor, 1999)

Для записи альбома-посвящения Телониусу Монку Саммерс получил едва ли не лучший состав из всех возможных и распорядился им с умом, чувством и тактом. Барабанщик Питер Эрскин, органист Джоуи Дефранческо, трубач Уолт Фаулер и виолончелист Хэнк Робертс получили достаточное пространство для маневра, чтобы выйти за рамки того, что обычно ждешь от сессионного бэнда. С другой стороны, они оказались увлечены общей идеей создания цельной студийной работы, отходящей в сторону от привычного джазового канона. Саммерс подошел к делу не как джазовый гитарист-виртуоз, а как человек, пропустивший музыку Монка через себя и проникшийся ее духом без остатка. Он завоевывает уши и сердце слушателя не ловкостью рук — с этим уверенно справляются другие, — а образным мышлением. Благодаря этому все необходимые «нужные ошибки» и спотыкания музыки Монка оказываются на своих местах.

«Peggy's Blue Skylight» (BMG Classics/RCA Victor, 2000)

Затея с Монком удалась, поэтому эксперимент под названием «неджазовый гитарист переосмысляет джазовую классику» решено было продолжить. Подход Саммерса к великому и ужасному Чарльзу Мингусу едва ли можно объяснить одним лишь велением сердца. Здесь речь идет скорее о продуманной продюсерской работе. Амбиции на «Peggy's Blue Skylight» возросли, а вместе с этим увеличилось и количество приглашенных звезд: от трубача Рэнди Брекера до Дебби Харри, от рэпера Q-Tip до Kronos Quartet. Со стороны всё это может выглядеть жутковато, но Саммерсу удается использовать такую разношерстную компанию строго по назначению и добиться желаемого результата. «Peggy's Blue Skylight» можно назвать образцовым кроссовером: вне времени, жанровых рамок и вкусовых предпочтений.

«Earth+Sky» (GoldenWire, 2003)

Трибьют Мингусу стал последним появлением Саммерса на мэйджор-лейбле. В дальнейшем он продолжит выпускать альбомы самостоятельно и будет решать свои творческие задачи вдали от глаз широкой аудитории. Характер записей тоже поменяется, и на«Earth+Sky» это отчетливо слышно. Вся пластинка проникнута атмосферой расслабленного джемминга, а репертуар составлен целиком и полностью из оригинальных композиций Саммерса. Состав музыкантов снова превосходен: теперь на первых ролях в нем выступают легендарный барабанщик Винни Колайюта и клавишник Джон Бизли. Саммерс прекрасно отдает себе отчет, в какой компании оказался, и поэтому вновь ловко уклоняется от исполнительского состязания в виртуозности и полностью сосредотачивается на создании контекста. Он окружает искусные сольные партии нетривиальными гармониями. Находит пространство для того, чтобы ненавязчиво показать свои фирменные chops. Демонстрирует незашоренное мышление, беглое владение джазовым словарем и дар отличного мелодиста. Он умеет не перегружать внимание лишними деталями и доносит идеи с помощью метких фраз. «Earth+Sky», простите за штамп, слушается на одном дыхании и уносит за собой с первых тактов стартовой композиции «Above the World».

​💿 Ronald Snijders «Penta» (Night Dreamer, 2025)

📝 ****

На новом альбоме родившегося в Парамарибо и живущего в нидерландском Харлеме флейтиста Рональда Снайдерса нет ничего лишнего, зато есть всё, что нужно для создания отличного настроения.

«Penta» — это качающие грувы in the pocket («Basic Things») и фактурные басовые линии, искусно вплетенные в композиционную ткань («Nevertheless» и «Fusionize»). Это зажигательные ритмы самбы, калипсо и суринамской музыки касеко («Kaseko Sisters», «Maseko») и моментально оседающие в голове напевные мелодии («Nite Time» и «Ode to Wayne Shorter»).

73-летний Снайдерс, легенда малоизученного нидерландского джаза, собрал вокруг себя не звездных, но очень талантливых музыкантов. Они не занимаются самопрезентацией, а работают на общую идею, не забывая при этом одаривать слушателя проблесками подлинного инструментального мастерства. Пусть альбом «Penta» и не провозглашает ничего нового, но всё-таки сделан он не по формуле, а сыгран, простите за штамп, с душой и сердцем.

Да и в самом Снайдерсе есть нечто большее, чем просто умение производить цепкие композиции в стилистике джаз-фанка 70-х и расцвечивать их виртуозными соло. В конце концов, не зря сам Чик Кориа называл его не только прекрасным флейтистом, но и превосходным композитором.

В подходе Снайдерса подкупает то, что он может себе позволить не заимствовать приемы у культовой музыки прошлого, поскольку сам неразрывно с ней связан. Он начинал у самого Виллема Бройкера, а первые сольные (к слову, блистательные)альбомы начал записывать еще в конце 70-х. Его музыкальные наработки — те самые chops — не куплены в магазине, а получены в результате практики длиною в жизнь. Поэтому теперь Снайдерсу не нужно лезть из кожи вон, чтобы звучать естественно и убедительно.

Он не стал перегружать «Penta» избыточными амбициями, но добился того, что под эту музыку как минимум хочется танцевать и улыбаться. А что еще нужно для радости?

Александр Аношин

Слушать альбом

​💿 Carl Allen «Tippin’» (Cellar Music, 2025)

📝***1/2

Кажется, первый за тридцать лет сольный альбом барабанщика Карла Аллена просто не мог не получиться выдающимся.

Во-первых, пятизвездочный состав с участием Крисчена Макбрайда и Криса Поттера. Во-вторых, интереснейший формат трио без гармонического инструмента. В-третьих, с чувством, тактом и расстановкой составленный репертуар: для знатоков — проверенные временем авторские композиции вроде «Morning Story» Макбрайда или «Roy’s Joy» самого Аллена, для эстетов — «James» Пэта Метини, для ценителей со стажем — вечная классика «Parker’s Mood» Чарли Паркера и «The Inchworm» Джона Колтрейна. Да и запись сделана не где-нибудь, а в знаменитой студии Руди Ван Гелдера.

«Tippin’» представляется заведомо беспроигрышным вариантом. Записываем формулу успеха: к выдающемуся мастерству каждого участника прибавить полное взаимопонимание Макбрайда и Аллена и умножить полученный результат на способность Поттера вести мелодию вне четко обозначенных гармонических границ. Всем джазовым aficionados приготовиться к прослушиванию!

На деле же ожидания с реальностью начинают расходиться довольно быстро. У «Tippin’» действительно есть все перечисленные выше достоинства, но нет главного — ощущения вызова. Бесконечные дружеские похлопывания по плечу притупляют внимание уже к исходу первой трети альбома, и мысли начинают идти своим чередом под старый-добрый джазовый джаз. Минутный укол совести — ну нельзя же работу таких мастеров воспринимать как должное — исчезает так же стремительно, как и возникает. Кажется, он и нужен только для того, чтобы провести оставшееся от «Tippin’» время в состоянии совсем уж безмятежной дремы.

Александр Аношин

Слушать альбом