вчера приходило
пошлое и мультяшное
(в лучшем случае — пасторальное)
молчаливое весеннее тепло
с томным взглядом молодой
Дуни Смирновой
с рекой поперёк и вдоль
с нательным крестиком
(я не носил его с младшей школы)
и, конечно,
с грохочущей слякотью.
мне хотелось
отбросить занудную книжку
("Палач" Лимонова)
мне хотелось
чтобы сквозь дохлую кошку
прорастали пионы
с красными внутренностями февральского трупа
(слишком длинная строка.
на ней бы закончить).
но мякоть марта
была пьянительно сладка
и я остался.

богозоркое зарево
звонкою поступью
пробиралось к наднебному
беглому острову.

чарари
напивались рекой.

ты молила весну
в жёлтом бархате сна
и была
упоённо живой.

Хен Мэлс

Мир трясёт от сигналов
Пустых уведомлений,
Всё летит, и летит
Безлюдный поток.
У каждого якобы
Личное мнение,
Как и индивидуальный
Аккаунт тикток.

Беррёз

Набираю на старенькой Нокиа
номерок "88" — в дурдом,
ибо мне безразличен вокс попули —
я ныряю в асфальт голышом.

Пока ты экстремистские лозунги
строчишь то в телеграм, то в вк;
пока тёплыми пальцами тычешься
в едко-синий тотальный экран,
я ныряю без капли сомнения
в обезлюженный гул-океан.

Хен Мэлс Х Беррёз
Февраль 2025

я прятал пальцы
от нежных
касаний января;
нежных,
но таящих в себе
несоразмерное жизни
величие холода.

позади
мать и ребёнок
спорили
о том,
есть ли Бог
и,
если есть,
прекрасно ли
его
одиночество?

тогда-то,
кажется,
и показалась
твоя улыбка
из-за иссохших ладоней тополя.