Два года назад, в полдень за мной приехала машина и навсегда увезла меня из профессии, которой я посветил десять лет невероятно-наполненной удивительной жизни. Прощание было крайне насыщенным, которое началось 4 марта. Я пересдавал дела своему сменщику и плюс ко всему к нам на судно приехали всевозможные инспекторы по смене флага и регистр.
Антверпен встретил нас промозглой погодой: шёл неопределившийся
в себе дождь или морось. Незаметно ночь переползла в утро и появилось приятное ласкающее весеннее солнце. Я со сменщиком и инспекторами бродил по судну и показывал свои заведования. Но в душе уже прощался с «Green Pearl» и всеми своими другими пароходами, образом жизни, в котором я был укутан. Обратного пути не было.
С нами на борту был один безбилетный пассажир из Африки. Он бежал от смерти, его поджидавшей в Нигерии, сначала в Габон, а потом уже при помощи нашего судна – в Европу. Мы с ним были чем-то похожи в нашей ситуации. Мне довелось наблюдать диалог страховщика с беглецом – Арчангой. Они говорили по-французски. Монолог Арчанги был, наверное, сильнейшим выступлением, если его можно так назвать, которое я видел в своей жизни. В тот момент я весь стал вниманием, растворившись в моменте, как будто фиксировал происходящее на камеру. Опрос инспектора закончился. Совсем чуть-чуть мне удалось узнать о его истории, пока страховщик пересказывал
её капитану.
И вот я уже сошел с трапа в последний раз. Помахал морякам и поехал в миграционную службу, потом в Брюссель — Петербург.
Спустя почти неделю, ночью я придумал текст к музыке, которая у меня родилась в море. Утром мне спонтанно пишет Руслан (пианист, которого вы можете услышать на трех альбомах 23 и 24 года) и предлагает сделать концерт в баре его товарища.
В 14 часов они должны были встретиться на месте и обсудить детали.
Не хочешь говорит тоже приехать? А на часах было 12.
Как оказалось у Руслана абсолютно не было представление, что играть. Либо мне так казалось. Он меня представил, как человека, пишущего и исполняющего свою музыку. Какую-то часть песен я сыграл для хозяина бара и его жены. Им вроде всё понравилось. Руслан обозначил себя, как подыгрывающего пианиста. Все это было в каких-то смутных туманных формулировках. Потом он решил опробовать местный инструмент, сел за клавиши, уже перед уходом. Наиграл красоты и тут мы уже решили
что-то вместе всё-таки сыграть. Так как в голове вертелась свежая песня и мне хотелось её услышать в полном звуке. Ночью я нашептывал её в диктофон.
Радости моей не было предела, звучала она невероятно красиво, обрамленная узорами нот фортепиано. Это был мой первый опыт, когда придуманную мной музыку играл другой инструмент. В этот же день мы поехали ко мне и начали репетировать. Через неделю я придумал
название «На пленэре». На тот момент я читал книгу Корнея Чуковского «Репин». Там мне попался это термин, который максимально точно описывает получающуюся музыку. В ней много воздуха.
Спустя две недели мы отыграли концерт на 27 песен. Такая вот история.
Захотелось зафиксировать сегодняшний день. Даже спустя эти два года наконец продолжил вести дневник. Можно считать это вырванной из него страницей. Много всего сделано за это время. Нет, правда, битком забитых залов, туров, большого количества слушателей и прочих атрибутов успешных групп. Но, мне кажется, что это лишь сопутствующие атрибуты. У меня нет какого-то четко простроенного бизнес-плана, как толкать своё творчество. Есть только уверенность, что не писать я не могу. Пролистанные мельком десять лет записей дневника это подтверждают. Ещё есть невероятный потенциал и вера в музыку, которую мы создаем, друзья мои. И спасибо вам за вашу поддержку! Сегодня будем записывать аккордеон. Держу в курсе.