Гефсимания.
Причиной остановки была не только необходимость подготовить себя к закланию.
Это было по сути ожидание Иуды. Пока предатель совершал своë дело, пока собиралась стража пока, скорее всего, Иуда удостоверился что Спаситель вышел от Никодима, прошло не малое время.
Спаситель решил подождать их в Гефсимании. Но ожидание это было мучительным.
Кроме божественности Иисуса нельзя отрицать и его самую обычную человечность. Он был не подобен человеку, и не был Богом в теле человека, не был просто божественным духом, надевшим плоть. Он был безусловно человеком, которому больно, страшно, и который находится во времени. Быть во времени значит иметь надежду вместо знания, предполагать варианты, которых нет в божественной реальности. А значит можно просить, бояться, хвататься за соломинку. Это так по-человечески.
Обреченный Собою на жертву, Иисус вдруг прибегает к призрачному шансу умолить Отца изменить их общий божественный план. То, что невозможно, потому что план совершенен и вневременен. Но человек просит, зная, через что пройдëт.
Собственный приговор остается в силе, и только Ангел, дух-вестник, присоединяется к Спасителю, чтобы ободрить его.
Кто-то рассудит, что всë это странно. Будучи тем же Богом, что и Отец, просить у Отца, имеющего ту же божественную волю, изменить ткань творения.
Но для этого греки использовали термин Кенозис, умаление.
Бог достаточно всесилен, чтобы сделать себя настолько слабым, и чтобы, уже на пределе человеческих сил, ощутить себя одиноким и оставленным. Даже собственной божественной природой. Бог мог и может поставить себя в любые условия, стать мельчайшим из своих творений, и познать то, что Богу познать, по человеческому рассуждению, невозможно. Боль и отчаяние.
Но без боли и отчаяния великая Жертва была бы не совершенна.
А без жертвы Бог никогда бы не явил нам и суть любви. Ведь любовь там, где ты жертвуешь, где убиваешь себя, полностью или частично, чтобы передать жизнь другому. Без этого любви нет.
Но борьба в Гефсимании, между Человеком и Богом решилась их согласием. Не моя человеческая воля, но наша, божественная, пусть совершится.
Иуда приходит ожидаемо для Иисуса и неожиданно для его учеников. Первое столкновение вселило трепет в стражников, они испытали момент смятения, но Иисус принял поцелуй от Иуды и выказал покорность.
Из всех учеников только Симон Петр, Скала, как называл его Иисус, вступил в бой, но был остановлен Спасителем.
Ученики не увидели ни легионов ангелов, о которых говорил Учитель, ни его грозной силы. Они увидели капитуляцию, сами пошатнулись в вере и рассеялись.
Все теперь видели одинокого галилеянина, который навел смуты, но арестованный не имел даже воли к сопротивлению. Ты ли называл себя Сыном Божиим?
Время великого Мессии закончилось. Наступило время неверия, разочарования, крушения человеческих надежд. Темный и торжественный пир демонов, их отчаянный праздник. Для демонов это было редкое чудо, возможность истязать и убить Бога, которого невозможно было достать никак и никогда. Им не важно было к чему всë это идëт, они ликовали здесь и сейчас.
Потом Он может воскреснуть, разорвать ад, отменить смерть, но сейчас его можно было бить и убивать. Для демонов самое драгоценное время в истории их существования.